Чтение 12–й страницы книги ~Умирать

надо же людям как-то жить...

Эта фраза, впрочем, как и любая другая, для меня - удобный повод для
того, чтобы небрежно поинтересоваться, как, в сущности, живет тот или иной
обитатель Дрейк-стрит, или за счет чего живет, или как жил раньше, -
словом, наметить Дорис исходные позиции, после чего начинаются
непринужденные и обильные словоизлияния. Ими она вознаграждает себя за
целый день принудительного молчания во время уборки комнат или дежурства.

- Мисс Бренда Нельсон? О, она сначала выступала в "Еве", самом
большом кабаре мистера Дрейка, вы там, конечно, были. Всего пять лет назад
"Ева" была единственным предприятием, а теперь видите, как все изменилось,
кто оказался на пороге разорения, кто решил закрыть заведение, а мистер
Дрейк давал собственнику ссуду или выкупал предприятие; так наша улица и
превратилась в Дрейк-стрит. Со мной и братом было то же самое, мы уже
собирались закрыть гостиницу, так что мы в самом деле должны быть
благодарны ему за то, что он выкупил "Аризону" и оставил нас здесь
работать за проценты...

- Да, действительно, - перебиваю я. - А Бренда?

- О, мисс Бренда - стреляная птица. Она так закрутила голову старику
своими позами и своим недоступным видом и так вошла к нему в доверие, что
теперь он без нее ни шагу. Она страшно хитрая, мистер Питер, уж вы
поверьте. Раз я говорю, то так оно и есть.

- А эта другая, Линда Грей?

- Ее я плохо знаю. А раз не знаю, не стану говорить. Она поет в
"Еве", говорят, божественно. Кое-кто считает, что она достойна лучшей
участи, чем сцена кабаре, но я, как вы понимаете, не из тех, кто может
ходить в "Еву" и слушать Линду Грей или кого там еще...

- Говорят, она ходит с этим, с болгарином, - делаю я выстрел наугад.

- Не может быть, - энергично мотает головой Дорис. - Линда с таким не
пойдет, уж можете мне поверить. Она метит повыше. Очень ей нужен какой-то
болгарин!.. О, мистер Питер, извините, я забыла, что вы тоже болгарин...
Только вы - совсем другое дело, это я не ради комплимента, вы - совсем
другое дело...

Я готов поинтересоваться, в каком смысле, но молчу, чтобы не ставить
бедняжку в неудобное положение. Другое дело? Чепуха. На Дрейк-стрит и в
окружении Дрейка все - одного поля ягоды.

- Вы - серьезный человек, - продолжает Дорис свою хвалебную песню. -
Я серьезного человека за версту вижу. А этот Майк и года здесь не пробыл,
а уже торгует наркотиками на перекрестке...

- Зачем же ему торговать наркотиками? Он ведь работает на Дрейка?

- Ну и что, если работает? Вы думаете, он в золоте купается? Когда
человек не может без карт и без проституток, как Майк, ему надо много
денег.

- Значит, мистер Дрейк торгует и наркотиками? - неосторожно
интересуюсь я.

- О-о-о, этого я не сказала! - предостерегающе поднимает руку Дорис.

Потом нагибается ко мне поближе и негромко предупреждает:

- Здесь, на этой улице, мистер Питер, есть вещи, о которых не
говорят.

Или в эту минуту, или позже - словом, в самый разгар беседы, на
лестнице слышен зов:

- Дорис, где ты?

- Брат зовет, - поясняет моя собеседница, чтобы я не подумал, что ее
ищет любовник. - Пойду сменю его, а то ему потом сидеть на дежурстве всю
ночь.

И, одним духом опорожнив стакан, чтоб виски не пропадало зря, Дорис
желает мне спокойной ночи и выбегает из комнаты.

Спокойной ночи. В комнате с ободранной мебелью, навевающей
безграничную тоску. На улице, где много такого, о чем не говорят. Перед
лицом неизвестности, таящей такое, чего пока угадать нельзя.

Спокойной ночи.

Уже две недели я прогуливаю новый костюм по Дрейк-стрит. Раз утром в
закусочную, где я допиваю свой кофе, врывается слегка запыхавшийся Боб и
сообщает, что шеф немедленно требует меня к себе. Немедленно значит
немедленно, и коренастая горилла стоит и ждет, чтобы я поднялся со стула,
после чего ведет меня в генеральный штаб.

Кабинет Дрейка и вправду похож на штаб: кроме шефа, здесь находятся
Бренда, Райт, Милев и еще какой-то тип, которому далеко за сорок и
которого все присутствующие называют мистером Ларкиным.

На этот раз Дрейк обходит мое умение воскресать. Он просто указывает
на кресло и поясняет:

- Садитесь и слушайте, Питер. Слушайте внимательно, потому что вам,
возможно, придется взять слово.

Я сажусь, закуриваю сигарету - собственную, а не из ониксовой
шкатулки - и превращаюсь в слух. Говорит Майк Милев. По-видимому, он
только начал свое выступление, и я вряд ли упустил что-нибудь важное.

- Мистер Дрейк совершенно прав: поездка Райта не принесла успеха, но
я же не мог знать, что мои приятели, все трое (значит, был и третий,
отмечаю я) окажутся такими трусами, что поделаешь, с годами люди меняются,
и с этими тремя у меня уже давно нет контактов, но, как я уже неоднократно
вас информировал, связи у меня там весьма широкие, исключительно широкие,
да что делать, если большинство моих людей не знает английского, а те, кто
знает, оказались непригодны для дела...

Вышеприведенный абзац - весьма сокращенная версия его монолога. Милев
говорит с излишней горячностью, и поскольку торопится - делает ошибки, а
сделав ошибку, старается ее исправить, а поскольку по-английски говорит
плохо, то и поправки не помогают, так что слушать его утомительно, и Дрейк
наконец замечает:

- Покороче, Майк. И не увлекайтесь пояснениями, потому что вы
забываете главное.

- Я хочу сказать, что теперь, когда я установил два действительно
надежных канала через Мюнхен и вообще связи с надежными людьми, все можно
построить на прочной основе, и моя комбинация вступит в действие в
ближайшее время...

Чтобы выразить эту несложную мысль, ему требуется немало времени, и
Дрейк снова его перебивает:

- А как вы себе представляете эту комбинацию?

- Очень просто. Я уже вам сказал, что у моих людей собственные
машины.

- Ну и что же? - спрашивает шеф.

- Это решает проблему переброски товара от турецкой границы до
югославской.

- Конечно. Но ведь сначала товар нужно переправить через саму
границу.

- Здесь, в Лондоне, я не могу ответить на этот вопрос в подробностях,
- отвечает Милев. - Подробности мы обдумаем, когда мои люди установят
контакт с надежными людьми в пограничных селах.

- Дело не в подробностях, а в самом общем решении, - терпеливо
разъясняет Дрейк. - В двух словах: как вы представляете себе переброску
через границу?

- Есть разные возможности. В некоторых местах приграничная полоса
совсем узкая или очень удобная - скалистый хребет или каменная осыпь.
Можно просто перетащить товар волоком с турецкой стороны на канате. Или
зашвырнуть при помощи соответствующего приспособления. Или переправить на
воздушном шаре. Это может сказать только специалист.

- А вы что скажете?

- Я могу снабдить вас топографией нескольких подходящих мест на обеих
границах и организовать перевозку товара через страну. Если иметь в виду
его количество, это немало.

- Да, конечно, - соглашается Дрейк. - Однако недостаточно. Нам нужно
не много и не мало; нам нужно, чтобы товар попал из Турции в Югославию
целым и невредимым.

Милев молчит, пытаясь выжать из себя удовлетворительный ответ.
Остальные тоже молчат, но эта тишина, кажется, не помогает мыслителю, а
только сковывает его.

- Могу предложить и другой вариант, - заявляет он наконец. - Если
ваши люди сумеют ввезти товар в страну, я беру на себя его переброску в
Югославию при помощи моих людей. Та граница, знаете ли, куда доступнее.
Там бывают празднества, на которые съезжаются жители сел по обе стороны
границы, и всякое другое...

Дрейк задумчиво смотрит на оратора и качает головой:

- Видите ли, Майк, если наши люди сумеют ввезти товар, они сумеют его
и вывезти. Вы знаете, что подобные операции уже проводились и без вашей
помощи. К сожалению, чаще всего они кончаются полными убытками. Несколько
месяцев назад вы предложили мне проект, на который мы потратили много
времени и средств. Он звучал по-другому.

- Я и сейчас считаю, что этот проект осуществим, - заявляет Майк и с
достоинством выпрямляется. - И если вы разрешите прощупать почву, я
гарантирую, что в самое непродолжительное время мои люди дадут точные
сведения об удобных местах и даже найдут подходящий способ переброски. А
дальше пусть решают специалисты.

- Это уже другое дело, - кивает шеф. - Именно это я и хотел от вас
услышать: существует ли реальная возможность преодолеть границу и способны
ли двое ваших людей снабдить вас точной информацией по этому вопросу, а
потом, естественно, и организовать переброску?

- За это я ручаюсь, - напыщенно заявляет Милев.

- А вы, Ларкин, что скажете? - оборачивается Дрейк к незнакомцу.

Минуту-другую Ларкин не издает ни звука. Если судить по выражению его
лица, можно подумать, будто он вообще поклялся никогда в жизни не