именно Ляндоффе выиграет прогулку в Бурбонский дворец. Смерть его
противников позволит ему заполучить депутатское кресло. Тут меня озаряет.
Стоп-стоп, а вдруг в самом деле!
помешать ему нестись галопом. Что же это такое приходит мне в голову! Мы же
не в Чикаго, в те славные времена, когда запросто убивали одного за другим
кандидатов в губернаторы.
внимательно наблюдают за ним, в то время как он вовсю пожимает руки
белькомбежцам.
и спим в его прихожей.
есть, изучать объявления в "Франс-суар" о найме на работу.
толпой. Его поздравляют, ему пожимают руку. Короче, он предстает как герой.
расцеловать мою Фелицию.
желтого света пробивается из-под ее двери, и, когда мой проворный шаг
завершает восхождение по лестнице, дверь эта приоткрывается, и я вижу
половину ее робкого силуэта.
успокаивающая в своем сером платье с кружевным воротничком.
трещину в цилиндре и люфт в дифференциале. Я вхожу в ее комнатку, оклеенную
обоями, которая с тех самых пор, как ее заняла мама, пахнет альпийской
лавандой.
вечера. Он велел поставить в холодильник божоле, поскольку считает, что так
лучше пьется.
могут заметить только глаза матери. Своего сыночка она хочет видеть
чистеньким и опрятненьким!
говорит.
планов. Специально для этого он взял машину в комиссариате.
мне "Алла!" вместо "Алло!", потому что зевает так, что у коммутатора
отваливается челюсть.
"Алле-о!"
произношением, что он принадлежит местной национальной жандармерии.
вечером?
заглянуть по дороге к Матье Матье. Предположим, он так и сделал, а там
случилось что-то непредвиденное. Фелиция, склонившись над перилами, тревожно
спрашивает:
немного пройдусь.
дружка "пиф-пафа" и кладу его рядом с собой на сиденье. Обогнув рощицу и
выехав на грунтовую дорогу, ведущую к дому Матье Матье, я замечаю при лунном
свете автомобиль Берю и с тяжелым сердцем мчусь к нему. Что случилось с
Толстяком? Несомненно, что-то серьезное!
останавливаюсь и бегу туда сломя голову.
сиденье. Нижняя часть его туловища свисает наружу. Мой Берю, мой Берю!
Видно, его прихлопнули в тот момент, когда он собирался выйти из машины. Я
склоняюсь над ним и кладу ему на лоб руку. Он еще теплый. Неожиданно
раздается громкое чихание, и Тучный приподнимается, опираясь на локоть.
ремни безопасности, он бы их у меня съел. Знаешь, что произошло? Я приехал
сюда после того, как мы с тобой разошлись. Ладно! Машинально я вытаскиваю
ключ от противоугонного устройства, открываю дверцу и собираюсь выйти. Ты
следишь за моей мыслью?
бедняга!
приступаю к действию. Ноги мои были уже снаружи, и я подался грудью вперед,
чтобы выйти, как этот металлический ремень меня полностью блокирует. От
неожиданности я роняю ключ в траву. Ладно! Я хочу снять ремень, но... из-за
усилия, сделанного мной, чтобы выйти, заклинило треклятую защелку. И как я
ни вертел, ни гнул, ни дергал, ни ломал ее - дудки! К тому же невозможно
было достать этот б... ключ с земли. Я попытался привлечь к себе внимание,
нажимая на сигнал. Однако это все равно, что мочиться в скрипку! Все, чего я
добился, это посадил аккумулятор. Выбившись из сил, я в конце концов уснул.
пришпиленный к сиденью, словно чудовищное насекомое к подушечке, выглядит
фантастически комично. Я жалею, что у меня под рукой нет кинокамеры или, на
худой конец, фотоаппарата. Вот была бы потеха для полицейского ведомства!
Величество.- Уже несколько часов я жду тебя на холоде. Если хочешь знать, я,
может, схватил даже воспаление легких9. Послушай, как я кашляю! Я на пути в
могилу, а ты веселишься! Что это за дурацкий край, где полицейские
пользуются автомобилями с капканами! Если бы он загорелся, я в этот момент
был бы уже древесным углем! Поверь мне, это кошмар в случае аварии! Чтобы
извлечь отсюда человека, надо иметь полный комплект кузнечного инструмента!
говорю я.- Ты прав, система безопасности оставляет желать лучшего.
его с помощью электрического фонарика.
разбудим каретного мастера и с помощью пилы по металлу освободим тебя
делает несколько шагов, массируя брюхо.
застежка превратила мой пупок в почтовый ящик! Ах, как мне жаль
косметологов, которых, как Гагарина, закрепляют наглухо в ракетах. Что
касается меня, то, если я лишен свободы движений, я - конченый человек.
подать ему бутылку вина, которую осушает, как победитель этапа в велогонке
выпивает свою бутылку Перрье10.
подсознании. Я полностью просыпаюсь. Уже светло, и над Сен-Тюрлюрю гудит
сильный ветер. Я не знаю, кто посеял этот ветер, но в любом случае сеятель
ветра пожнет бурю. А поскольку год удачный, он может надеяться и на ураган.
Рыбачьи суда, должно быть, рыбачат у Ньюфаундленда! Так что, ребята, треска
Акунин Борис
Самойлова Елена
Шилова Юлия
Конюшевский Владислав
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий