фенобарбитала и лег в постель, но снотворное не возымело никакого действия,
и в, конце концов я предпочел встать. Принял холодный душ, спустился в
кабинет и, прежде чем сесть, проверил, не расхаживает ли он по тротуару.
как - новенькое, мороз кусается, спешащие к мессе люди, засунув руки в
карманы, постукивают каблуками по мостовой. Под мостом Мари моих клошаров не
видно, и я гадаю, то ли они, перебрались в другое место, то ли подошла, их
очередь ночевать на барже Армии спасения.
когда уже был почти на, самом верху лестницы, вздрогнул от телефонного
звонка, сразу же подумав: "Какая-нибудь неприятная новость".
них ссора.
пришлось сгонять на своих машинах за новыми ящиками шампанского... Ты чем-то
раздражен?
такси вынужден был прошагать до самого Шатле. Я бывал в ресторане "Маньер"
на Монмартре, но не знал, что Иветта тоже наведывается туда. Для нас с женой
он означает целую эпоху, большой этап. На втором году брака мы некоторое
время увлекались байдарками и по воскресеньям ходили на них по Марне между
Шелем и Ланьи. Там встречалась одна и та же публика, в большинстве своем
молодые супружеские пары, преимущественно врачи и адвокаты, и у нас
сложилась привычка сходиться на неделе у "Маньера".
другой; мы поочередно переменили много компаний, пока не вжились в свою
теперешнюю среду. Мне случалось завидовать тем, кто до конца дней остается в
одной и той же среде. Не так давно, в воскресенье утром, мы проезжали через
Шель, направляясь в расположенное по соседству поместье друзей, и я был
удивлен, узнав на воде те же байдарки, а в них некоторые из прежних пар,
только постаревшие и с почти взрослыми детьми.
толкнул дверь, мне в лицо потянуло привычным запахом, и я не думаю, чтобы
атмосфера там сильно изменилась. Иветта сидела за стаканом виски, и по
выбору напитка можно было определить ее душевное состояние.
человек, имеющий сообщить нечто важное.
вот почему мне сегодня утром не удалось заснуть: известная доза спиртного не
валит меня с ног, а лишь нервирует.
том состоянии, в каком он сейчас, от него чего хочешь можно ждать.
мне в глаза и с трагическим видом произнесла:
стараюсь изо всех сил, но лишь доставляю тебе неприятности и мучаю тебя.
Тебе следовало бы выставить меня за дверь еще в тот день, когда я впервые
появилась, и сидела бы я сейчас в тюрьме, где мне и место.
чтобы ты мне поверил. А мое состояние объясняется просто. Я боюсь, особенно
за тебя,
хотелось посмотреть, а после сеанса я почувствовала на площади Тертр, что
должна чего-нибудь поесть.
агрессивное.
предполагала, что это настолько серьезно. Мы потанцевали, возвратились к
своему столику, и я уже собиралась сесть, как вдруг он остановил меня,
сдвинул брови и спросил: "Знаешь, чем мы потом займемся?" Я - ты уж извини!
- отвечаю: "Как не знать! - "Не об этом речь. Мы действительно отправимся на
улицу Понтье, но только чтобы забрать твои вещи, и ты переедешь ко мне. У
меня наконец новая комната - мне ее давно обещали. Места на двоих хватит,
окна на улицу... ". Я возразила, решив, что это пустая болтовня: "Ты же
знаешь, Леонар, это невозможно". - Нет, я все обдумал. Слишком уж глупо жить
так, как мы с тобой. Ты мне всегда твердила, что тебе не нужны ни большая
квартира, ни разные там удобства. Ты ведь знавала коечто похуже, чем
набережная Жавель, верно?"
парочку, которая пила шампанское, целуясь в перерывах между глотками. Иногда
они развлекались тем, что переливали вино изо рта в рот.
так много не говорил, как сегодня. Уверяет, будто теперь окончательно
убедился, что любит и ничто не заставит его отказаться от меня.
твердит, что ты ведешь себя, как все буржуа, и так далее. Я ответила, что
это неправда, что он тебя не знает и я отказываюсь тебя бросить. Вокруг нас
было полно народу. Один певец потребовал, чтобы мы замолчали, и это
позволило мне понаблюдать за Мазетти и заметить, что лицо у него стало злое.
Когда певец замолчал, он мне сказал: "Раз это для тебя так важно, сейчас же
позвони ему и объяви о нашем решении". Я отодвинулась и повторила, что не
поеду с ним. "В таком случае я сам позвоню и поговорю с ним. Ручаюсь, он
поймет". Я вцепилась в него и, чтобы выиграть время, предложила: "Пойдем в
другое место. Тут на нас все глазеют-думают, мы ссоримся". Мы шли по темным
улочкам Холма и молчали. Ты требуешь, чтобы я все рассказала тебе, Люсьен.
Клянусь, я бесповоротно все решила и только придумывала, как от него
избавиться. Завидев огни "Маньера", я заявила, что хочу пить, мы зашли, и я
заказала виски: мне это было просто необходимо, потому как сцена началась
снова. "Что ты выиграешь, если я поселюсь с тобой на набережной Жавель? -
спросила я. "Ты будешь моей женой". - Что ты хочешь сказать? - "То, что
сказал. Мы поженимся".
подействовало: мужчина впервые сделал мне предложение. "Через месяц либо ты
об этом пожалеешь, либо я от тебя устану", - возразила я. "Нет". - Я не
создана жить с мужчиной". - Все женщины созданы для этого". - Но не я". -
Это уж мое дело". - И мое тоже". - Признайся, ты из-за него отказываешься?"
Я ни в чем не призналась и промолчала, а он опять взялся за свое: "Боишься
его? - "Нет". - Тогда любишь?"
я под конец брякнула, только он обозлился и вскочил, бросив: "Ладно, сведу
счеты прямо с ним". Он швырнул на стол деньги и, побелев от бешенства,
вышел.
сильно. Я рассчитывала, что на улице он успокоится и вернется просить
прощения. До того как тебе позвонить, я с полчаса просидела в своем уголке,
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Белов Вольф
Белов Вольф
Орловский Гай Юлий