Чтение 12–й страницы книги ~На грани смерти~

день к вечеру она вернулась с провизией радостная и возбужденная.

- Милый, - сказала она с порога, - я видела сегодня дона Диего. Он
сказал, что звонил его парень из Хьюстона, которого он направил за бумагами.
Все в полном порядке... Он уже возвращается... - ее голос прерывался от
возбуждения. - Завтра он будет уже здесь, а к вечеру или послезавтра мы
покинем, наконец, это наше убежище и начнем новую жизнь, в которой будет
место только нам двоим... Ты рад, милый?

- Очень, моя дорогая. Но я хочу сначала уехать отсюда с тобой, а потом уж
радоваться, - ответил я, потому что чувство непонятной тревоги все
усиливалось.

- О, какой же ты бываешь недоверчивый, милый!.. - радостно проговорила
она. - Пойдем отпразднуем наше освобождение, отпразднуем нашу победу...

Наш маленький домик наполнился ее неуемной радостью. Она металась из
кухни в комнату, что-то напевая. Я наблюдал за ней, скрывая свою тревогу. На
столе появлялись все новые угощения и напитки. Наконец, она закончила
приготовления.

- Ну, мой милый, иди же к столу, - сказала она, улыбаясь.

Я сел за стол. Она щебетала почти не закрывая рта, строила планы нашего
счастливого будущего. Я слушал ее, иногда вставляя слова. Мы пришли к
обоюдному согласию, что на первое время поселимся в Италии и там же проведем
наш медовый месяц.

- Ну, мой милый, выпей этого вина, - сказала Мерседес, протягивая мне
стакан. - Я его достала специально для тебя...

Я взял стакан и попробовал вино. Оно было в меру холодным и терпким и
очень мне понравилось. Я выпил весь стакан и поблагодарил Мерседес за такое
вкусное вино.

- Я очень рада, милый, что тебе оно понравилось... Это было вино
специально для тебя, - и в ее голосе послышалась мне какаято незнакомая
нотка.

Я еще ничего не успел осознать, как почувствовал, что засыпаю и куда-то
проваливаюсь...

Глава 7

Я начал приходить в себя от резкого запаха какого-то лекарства, которое
кто-то упорно совал мне под нос. Постепенно мысли мои начали приходить в
порядок, и я почувствовал, что нахожусь на полу, скорее всего, какого-то
катера. Я почувствовал качку и услышал звук работающего мотора. С огромным
трудом приоткрыл глаза, но не смог пошевелить ни руками, ни ногами.

- Зачем нужно было организовывать весь этот спектакль? - услышал я ясно
голос Мигуэля. - Мы и так знаем, кем вы являетесь для нашей организации...

- Зачем? Хотя бы для того, чтобы показать, как я могу рассчитываться со
своими врагами, - прозвучал голос Мерседес, но в нем уже не чувствовалось
прежней нежности, а слышались металлические нотки. - Затем, чтобы показать
вам, что из-за вас и ваших пустоголовых помощников, я - первая дама нашей
страны, была вынуждена стать любовницей этого жалкого недоноска, с которым
вы, мужчины, не смогли справиться... А теперь настал мой черед. Он мой, и я
сама хочу рассчитаться с ним и показать вам, чтобы все знали, как я это
делаю со своими врагами...

- Где я? - спросил я, с трудом ворочая языком.

Я обвел слегка затуманенным взглядом салон легкого самолета. Рядом со
мной в кресле сидела Мерседес, а в двух других - дон Диего и мистер Мигуэль.

- А, мой милый, ты, кажется, пришел в себя после прекрасного вина? - с
улыбкой проговорила Мерседес. - Пришло время исполнения твоих желаний... -
злая усмешка отразилась на ее лице. - Ты хотел познакомиться с шефом
организации, да? Так я перед тобой, милый... - Она рассмеялась своим
серебристым смехом. - Можешь меня теперь или уговаривать, или убивать...

Я попытался пошевелиться, но не смог.

- Что, у тебя не двигаются ни ручки, ни ножки? - с усмешкой издевалась
Мерседес. - Не подумай обо мне плохо - я не связывала тебя... Просто ты
принял такой препарат, что сможешь все слышать, болтать своим языком, а
потом... - она сделала паузу, усмехаясь. - Если, конечно, ты останешься
живой, то будут работать и твои ноги и руки, но я надеюсь, что этого с тобой
не случится...

Я постепенно начал все понимать.

- А что же все-таки со мной будет. Мерседес? - спросил я.

- О, ничего страшного, - ответила она. - Просто мы сбросим тебя с
самолета. Ты не волнуйся, все твои документы и деньги на месте, в кармане
твоего пиджака. Даже твой "магнум", из которого ты убил трех человек, тоже
при тебе. Это на случай, если тебя, вернее твой труп, слишком рано найдут
флики. Должен же кто-то ответить за убийство ни в чем неповинных людей...

- Давайте побыстрее кончать эту комедию, - взмолился дон Диего, - а то
меня начинает уже укачивать...

- Не спешите, господа, - ответила с усмешкой Мерседес. - Какие же вы
все-таки бываете жестокие... Я не могу так безжалостно расстаться с моим
милым... У него, наверное, есть еще вопросы ко мне, не так ли?

- Да, меня интересует за что все-таки я должен быть убит? - спросил я.

- За что?! - ее голос высоко зазвенел, и я почувствовал удар носка ее
ноги мне в лицо.

Удар был произведен с такой силой, что моя голова, как у тряпичной куклы,
мотнулась из стороны в сторону и отвернулась к стене самолета.

- Он еще спрашивает: за что?! - резко проговорила Мерседес, не скрывая
своего возмущения. - Ты должен был быть виновным в гибели полковника
Альберто Родригеса, чтобы его убийство не носило политической окраски. Из-за
тебя мы потеряли почти две недели в выполнении наших планов, а для нашей
организации это уже много.

Я хотел уже повернуть голову, в которой все еще стоял звон после удара
ноги Мерседес, но вдруг увидел, что по стене, как раз на уровне моего лица
проходит проводка и пластиковая трубка бензопровода. Я немного знал
устройство этого типа самолетов и понял, что если удастся дотянуться хотя бы
зубами... Эта мысль целиком поглотила меня, и я почти не слушал высказываний
Мерседес. Я даже начал ощущать, что чувствительность постепенно возвращается
в мои конечности. Но меня пугало только одно - хватит ли у меня времени на
задуманное.

Я застонал, а потом тихо произнес:

- Но, Мерседес, неужели нельзя хоть сейчас оставить мне жизнь?..

- Тебе оставить жизнь? - изумилась она. - Чтобы потом когда-нибудь ты,
подвыпив и лежа в постели с какой-нибудь шлюхой, мог похваляться ночами,
проведенными со мной?! О, нет!.. Уж этого никогда не будет, мой милый!

Я слушал ее ответ, пытаясь зубами ухватиться за провода и бензопровод, но
у меня ничего не получалось. Я уже почувствовал, что изодрал себе губу о
стенку, а от привкуса крови во рту, меня начало подташнивать. Но я упорно
цеплялся зубами за все выступающее... Наконец, ухватил трубку бензопровода,
но, видимо, у меня не было силы в зубах, а поэтому трубка выскользнула. Но
все же мне это удалось еще раз... Я стиснул зубы с такой силой, что
почувствовал боль в челюстях. И, вдруг, к моей великой радости, я ощутил во
рту вкус бензина...

- Ладно, пора прощаться, мой милый, - вдруг проговорила Мерседес. -
Мигуэль, помогите мне выбросить за борт этот куль ничтожества, а то наш
бедный председатель побелел от качки и не может двинуться, - и она,
усмехнувшись, кивнула в сторону дон Диего.

Мигуэль встал и открыл дверцу самолета. Тугие струи воздуха ворвались в
кабину, а к звуку мотора примешался свист ветра. Но я все отчетливее ощущал
запах бензина. Мигуэль дернул меня за ноги, подтаскивая к открытой двери
самолета, а Мерседес подталкивала меня за плечи.

- Как жаль, Мерседес, - громко, стараясь перекричать посторонние звуки,
проговорил я, - что у тебя все так неудачно получилось...

- Тебе не о чем жалеть, мой милый, - ответила она, наклоняясь к моему
лицу. - У меня, как говорят ваши американцы, все "о'кэй"... А вот тебе, мой
милый, осталось жалеть слишком мало времени...

- Ты думаешь, что все "о'кэй"? - усмехнулся я.

Я даже заметил, что она перестала толкать меня к дверце.

- Что ты этим хочешь сказать? - насторожилась она.

Я услышал, что в мерном гуле мотора самолета появились перебои, которые
все учащались.

- Дело в том, - говорил я наклонившейся ко мне Мерседес, - что мне
показалось странным и подозрительным, что такой матерый зверь, как Мигуэль,
не предусмотрел возможности твоей помощи мне в побеге. А тебя, моя любовь,
тоже почему-то, случайно, вдруг, заинтересовали те же бумаги, что и его. Вот
я и подсунул вам те чистые бланки, которые нашел в сейфе на вилле
полковника. Я заполнил их сам в ночь побега от вас, в мотеле, недалеко от
Хьюстона...

- Сеньора, - раздался голос пилота, перекрывающий прерывистые звуки
работы мотора. - Самолет теряет высоту... Что-то случилось с мотором... Я не
вижу места для посадки...

- Ну вот, любовь моя, - проговорил я, усмехаясь. - Тебе достались
фальшивые бумаги... Да и меня ты переживешь не на много...

- Ты лжешь!.. - выкрикнула она с исказившимся лицом, которое вдруг стало
неприятным и старым. - Выбрасываем его, Мигуэль, чтобы облегчить самолет...

Я чувствовал, что самолет снижается, а когда меня подтащили к открытой
дверце, то увидел, что самолет почти задевает верхушки деревьев. Еще
мгновение, и я оказался за пределами самолета...

Я почувствовал резкий толчок. Ветки деревьев жестко хлестнули по моему
телу, и я стал падать, ломая их по пути, пока не застрял. Я висел,
раскачиваясь на большой ветке, когда в отдалении раздался взрыв. Я подумал,
что это, возможно, взорвался самолет с моими "друзьями".

Постепенно я начал ощущать, что могу двигать конечностями, хотя и не
знал, сколько времени я провисел на ветвях дерева. Я протянул руку,
подтянулся и сел на ветке, а затем начал осторожно спускаться вниз. Я