исследованиях и экспериментах. Я решил это разумно использовать, чтобы
добиться любым путем преимущества. Изучая истории болезней, я имел ввиду
возможность найти тех, кто мог помочь мне. Среди привлекших мое
пристальное внимание были, естественно, дела, с которыми я был уже более
или менее знаком, а именно: 378-ДЖ-493811-Р - красный человек, от злобной
атаки которого я спас Рас Таваса в день моего прибытия на Марс, и тот, чей
мозг был разделен с обезьяной.
- жертва убийства. Его тело было куплено фандалианским пэром, желавшим
получить, как говорил мне Рас Тавас, молодую красивую внешность. Я
чувствовал, что, возможно, смогу получить его поддержку, но тут могла
влиять степень его верности Заксе, о которой я мог узнать, только оживив
его.
лежавшего на значительном расстоянии к западу и немного к югу от Фандала,
и примерно на таком же расстоянии от Дахора, который был расположен к
северу и немного к западу от него. Житель Птарса, думал я, много должен
знать о своей стране, лежащей в треугольнике Фандал - Дахор - Птарс. Сила
же и свирепость обезьяны могли оказаться значительным подспорьем при
преодолении пустынь, кишевших зверьем. Мне казалось, что человеку с
половиной мозга животного достаточно дать обещание в том, что ему
действительно нужно сейчас, и поддержка обеспечена.
убийца, чья дерзость, бесстрашие и искусство фехтования обеспечили ему
известность далеко за пределами страны.
человека, чья зловещая профессия не без почета на Барсуме, и который еще
более вырастал в глазах соотечественников, проявляя известное
благородство: он никогда не ударял сзади. Его убийства всегда были
результатом честной схватки, в которой жертва имела все возможности
защитить себя и убить нападающего. Сам он был знаменит верностью друзьям,
причем эта верность послужила причиной его нападения, привела в результате
на одну из плит Рас Таваса. Несколько лет назад он заработал ненависть
Бобис Кана, джеддака Тунола, отказавшись убить человека, который отнесся в
какой-то мелочи по-дружески к Гору Хаджусу. Бобис Кан стал подозревать,
что Гор Хаджус намеревался убить его. Последствия подозрения кончились
трагически. Гора Ходжуса приговорили к смерти. Сразу же после казни
поступило предложение от агента Рас Таваса и было принято - тело продали
Рас Тавасу.
Правда, я не обсуждал этого ни с кем из них, но сердцем я чувствовал, что
трудностей с получением их согласия не возникнет.
тела которых были повреждены смертельными ранами. Первый нуждался в новом
легком, второй - в новом сердце. Я не решался просить разрешения у Рас
Таваса на этот эксперимент, боясь вызвать подозрения, в результате чего,
вероятно, последует приказ их уничтожить. Я вынужден был осуществлять свои
замыслы скрытно. С этой целью я завел обычай работать в лаборатории до
глубокой ночи, часто привлекая к опытам различных ассистентов. В общем, я
то хотел чтобы мой труд в ночные часы перестал удивлять Рас Таваса.
Выбирая помощников, я сделал упор на двух из них, тех самых шпионов,
которых Рас Тавас посылал следить за мной. Я недолго пользовался их
услугами, но был уверен, что они донесли Рас Тавасу о моей активности. Я
постарался, чтобы они получили от меня соответствующие намеки, как бы
скелет их донести хозяину, сформулированный так, чтобы не повредить мне.
Простейшая из подсказок, которую я им представил - идея о том, что я
работаю так исключительно из любви к делу как к таковому и громадного
интереса к исследованиям Рас Таваса. Несколько ночей я трудился с
ассистентами, но сколько бы сил ни тратил я ночью, я всегда был осторожен
и следил за тем, чтобы утром в офисе не было заметно по мне, что я так
долго работал.
боялся за исход дела и не опасался, что мой замысел будет раскрыт. Итак, я
приступил к работе над воином из Фандала и убийцей из Тунола. Первым я
выбрал воина. Его легкое было сильно повреждено моим клинком, проткнувшим
его, но из лаборатории, где хранились расчлененные тела, я принес
безупречное легкое и заменил им испорченное. Работа заняла лишь полночи.
Но я был настолько нетерпелив, что тотчас же вскрыл грудную клетку Гора
Хаджуса, для которого припас необычайно сильное и мощное сердце, завершил
полностью пересадку, и к рассвету все было готово, так как я работал
быстро. Зная природу ран, которые отправили на тот свет этих двоих, я
неделями совершенствовался в проведении подобных операций, за исключением
терапевтического пластыря, закрывавшего разрезы, вернулся к себе на
квартиру, чтобы отдохнуть несколько минут, моля бога, чтобы Рас Тавас
ничего не заподозрил и у него не возникло какой-либо случайной мысли
осмотреть оперированных мной. В предвидении такого случая я обезопасил
себя, внеся полное описание операций в истории болезней, чтобы в случае
обнаружения отвести подозрения игрой в искренность. Проснулся я в обычное
время и сразу пошел к Рас Тавасу, который встретил меня сногсшибательной
новостью, почти полностью разрушившей мои замыслы. Он смотрел на меня
внимательно в течение минуты, показавшейся мне очень долгой, прежде чем
заговорил.
меня был камень.
сердца и легких, - ответил я. - Работа так поглотила меня, что я не
заметил течения времени.
его в обратном.
полуночи, но тебя не было. Я хотел поговорить с кем угодно, но твои рабы
знали лишь, что тебя нет. Где ты - они не знали. Итак, я отправился тебя
искать. - Мое сердце ушло в пятки. - Я предположил, что ты в одной из
лабораторий, но обойдя несколько, тебя не нашел. - Я воспрянул духом. - С
момента моей собственной операции я часто проклинаю появившуюся у меня
бессонницу и неутомимость, почти что желаю возвращения в свое старое тело
- молодость нового тела не гармонирует с древностью мозга.
сильно, мужественно. Загрузи его работой, это заставит твой мозг по ночам
отдыхать.
умозаключению. Не найдя тебя, я гулял в садах чуть больше часа, а по
возвращению к себе крепко заснул. Я буду гулять каждую ночь, или
присоединюсь к тебе в твоей работе в лабораториях.
что Рас Тавас не бродит где-нибудь неподалеку. Отныне я должен делать
важную работу - ночью - только вдвоем. Я мог быть уверен в нем, только
будучи с ним.
работать с тобой, - сказал я. - Ты не должен расхаживать по ночам в
одиночку.
если он за мной не пришлет, то, значит, находится в своей комнате. Кроме
того, я увидел, что с этого времени должен считаться с опасностью
разоблачения. Зная это, я решил поспешить с завершением своих планов и
рискнуть всем в одной дерзкой попытке.
мной и сообщил, что должен погулять в саду, так как устал. Я же нуждался в
целой ночи. Поэтому, погуляв до полуночи с Рас Тавасом, я был вынужден
отложить осуществление замысла до завтра. Следующим утром я убедил Рас
Таваса послать за мной раньше под предлогом, что должен выйти за ограду и
посмотреть на Барсум за пределами его лаборатории и садов. Я был почти
уверен, что он согласился с просьбой, так как до этого он никогда мне не
отказывал. Имей он старое тело, он бы никогда не пошел на это - насколько
же сильно изменили его молодая кровь и молодое тело, если он согласился.
в одной из внешних стен здания не было окон, а в садах деревья достигали
такой высоты, что загораживали все, что находилось между ними. Мы
некоторое время гуляли в саду как раз у внешней стены, и я спросил у Рас
Таваса, могу ли я выйти за нее.
воротами. Следуй за мной.
углу самого большого здания из группы, образующей огромное учреждение.
Внутри был спиральный коридор, который вел не только наверх, но и вниз. Мы
поднимались с этажа на этаж, пока не пришли, наконец, на вершину башни.
пребывания на Барсуме обширный ландшафт. Почти что целый год я был заточен
в мрачных стенах кровавой лаборатории Рас Таваса. К тому времени странная
жизнь здесь стала казаться совершенно естественной, ведь мы, люди, рабы
своих привычек. Но с первым взглядом на открытую местность во мне
пробудилось такое стремление к свободе, к пространству, к
беспрепятственному перемещению, что от него никак нельзя было больше
открещиваться. Перед нами внизу лежал небольшой кусочек скалистой суши,
Володихин Дмитрий
Свержин Владимир
Володихин Дмитрий
Никитин Юрий
Орлов Алекс
Орлов Алекс