месяцами не будем видеться, Тарзан, -- вы неблагодарное животное! -- и
д'Арно расхохотался.
необычайно.
Марсель и Оран.
особенно важной. Был некий лейтенант в армии спаги, которого правительство
подозревало в сомнительного рода сношениях с одной из великих европейских
держав. Лейтенант Жернуа, недавно назначенный в Сиди-бель-Абесс, был перед
тем прикомандирован к генеральному штабу, и тогда через его руки проходили
чрезвычайно ценные, с военной точки зрения, материалы. Вот из-за этих-то
материалов, как предполагали, великая держава старается установить с ним
сношения.
ревнивую минуту, навлек подозрение на лейтенанта. Но генеральные штабы так
тщательно охраняют свои тайны, а предательство -- проступок такой серьезный,
что в таком деле нельзя пренебрегать и намеком. И вот почему Тарзан попал в
Алжир под видом американца-охотника, с тем чтобы не спускать с лейтенанта
Жернуа глаз.
часть этого континента так мало напоминала родные тропические джунгли, что
он также мало испытал эмоций возвращения на родину, как если бы вернулся в
Париж. В Оране он бродил весь день по узким извилистым уличкам арабского
квартала, любуясь незнакомыми картинами. Следующий день застал его уже в
Сиди-бель-Абесс, где он вручил военным и гражданским властям свои
рекомендательные письма, в которых не было ни намека на настоящую цель его
приезда.
французов сойти за американца, а больше ничего не требовалось.
себя, а иногда говорил по-английски и с иностранцами, знающими язык, но не
настолько, чтобы уловить недостатки произношения.
их любимцем. Встретился он и с Жернуа, угрюмым диспептиком, лет около
сорока, мало поддерживающим общение с товарищами.
принимал никаких посетителей, а когда бывал в городе, встречался только с
людьми, в которых даже при самом пылком воображении нельзя было усмотреть
агентов иностранной державы. Тарзан начинал уже надеяться, что слухи были
ложны, как вдруг Жернуа получил приказ переброситься далеко на юг в Бу-Саад
в Малой Сахаре.
стоявшему. По счастью один из прежних офицеров, капитан Жерар, сильно
подружился с Тарзаном, и потому заявление последнего, что он отправится с
ними в Бу-Саад, где думает поохотиться, не вызвало ни малейшего подозрения.
Тарзан в Буире торговал себе лошадь, он поймал устремленный на него взгляд
человека в европейском платье, стоявшего в дверях туземной кофейни, но как
только Тарзан обратил на него внимание, человек отвернулся и вошел в низкую
сводчатую комнату, и если бы не навязчивое впечатление, что в лице или
фигуре есть что-то ему знакомое, Тарзан больше о нем и не вспомнил бы.
уроками в парижском манеже, а потому он сильно обрадовался комфортабельной
комнате и кровати в отеле Гресля, тогда как офицеры и солдаты расположились
в зданиях военного поста.
когда он только начинал свой завтрак. Он торопливо допивал кофе, чтобы
солдаты не успели слишком далеко уйти вперед, когда взгляд его упал на дверь
смежного со столовой бара.
которого Тарзан видел накануне у дверей кофейни в Буире. Ошибки быть не
могло, потому что нечто знакомое чувствовалось в нем и сейчас, хотя он и
стоял спиной к Тарзану.
внимательное выражение на лице Тарзана. В это время иностранец что-то
говорил шепотом, но Жернуа перебил его, и они оба разом повернули и скрылись
из виду.
Тарзаном. Но было совершенно ясно, что оба человека вышли из бара только
потому, что Жернуа заметил взгляд Тарзана. А тут еще это неотвязчивое
впечатление чего-то знакомого -- оно только увеличивало уверенность Тарзана
в том, что тут будет над чем понаблюдать.
следов двух человек, а между тем Тарзан, прежде чем пуститься догонять
отряд, уже значительно ушедший вперед, побывал во всевозможных магазинах и
на базарах. Он догнал отряд только у Сиди-Аиссы вскоре после полудня, когда
солдаты остановились на час на привал. Он нашел Жернуа при отряде, но
иностранца не было видно.
стягивающихся из пустыни, толпы шумных арабов на рыночных площадях, -- все
это вызывало в Тарзане страстное желание задержаться здесь на один день,
чтобы ближе присмотреться к этим сынам пустыни. И отряд спаги ушел в этот
день в направлении на Бу-Саад без него.
Абдул, рекомендованного ему содержателем постоялого двора в качестве
надежного слуги и переводчика.
разговорившись со стройным арабом, продававшим ее, узнал, что он Кадур бен
Саден, шейх племени, кочующего в пустыне далеко к югу от Джельфы. Через
посредство Абдула Тарзан пригласил шейха отобедать с собой. Когда они втроем
пробирались в толпе торговцев, верблюдов, мулов и лошадей, заполняющих рынок
и оглашающих его всевозможными звуками и голосами, Абдул потянул Тарзана за
рукав:
скрылась за каким-то верблюдом как только Тарзан обернулся. -- Он ходил за
нами следом все время после обеда, -- пояснил Абдул.
-- отвечал с сомнением Тарзан. -- Ты его имеешь в виду?
нет никакого другого дела, как только следить за нами, чем никогда не
занимаются честные арабы; и потом -- он закрывает всю нижнюю часть лица,
видны одни только глаза. Он, наверное, дурной человек, иначе он знал бы чем
заняться.
Тарзан, -- потому что здесь нет никого, кто мог бы желать мне зла. Я в
первый раз в вашей стране, и никто здесь не знает меня. Он скоро убедится в
своей ошибке и перестанет сопровождать нас.
запустит руку, -- засмеялся Тарзан. -- И я ручаюсь, что он пресытится
грабежом раз навсегда, раз мы предупреждены. -- С этими словами он перестал
думать о незнакомце, не подозревая, что через несколько часов, и при самых
неожиданных обстоятельствах, ему придется вспомнить о нем.
полными достоинства заверениями дружбы он приглашал Тарзана навестить его в
его пустынных владениях, где столько антилоп, оленей, кабанов, пантер и
львов, что самый ярый охотник останется доволен.
бродить по улицам Сиди-Аиссы и скоро был привлечен диким грохотом каких-то
медных инструментов, раздающимся из одного из многочисленных "мавританских"
кафе. Было часов восемь и танцы были в полном разгаре, когда Тарзан вошел.
Комната была битком набита арабами. Все они курили и пили густой, горячий
кофе.
человек-обезьяна предпочел бы устроиться где-нибудь в стороне, подальше от
музыкантов, производящих невероятнейший шум на своих арабских барабанах и
рожках. Танцевала довольно хорошенькая девушка, которая, обратив внимание на
европейца и рассчитывая на щедрую благодарность, перебросила ему через плечо
шелковый платочек, за что получила франк.
первая остановилась с двумя арабами в конце комнаты, возле боковой двери,
ведущей во внутренний двор, в котором на галерее, его окружающей, были
расположены комнаты девушек, танцующих в кафе.
что один из мужчин кивнул в их сторону, а девушка обернулась и украдкой
глянула на Тарзана. Потом арабы перешагнули порог и потонули во мраке двора.
Тарзана и дарила ему самые нежные улыбки. Угрюмо косились на высокого
европейца смуглые, темноглазые сыны пустыни, но на Тарзана, видимо, не
действовали ни улыбки, ни злые взгляды.
Приложив его ко лбу, по обычаю ее сестер, она низко нагнулась возле Тарзана
и быстро прошептала ему на ухо ломаным французским языком:
сначала обещала им заманить вас, но вы были добры ко мне, и я не могу этого
сделать. Уходите скорее, пока они не заметили, что я выдала их вам. Они,