Чтение 12–й страницы книги ~Ревущая труба~

прерван рычанием Тора. Громовержец, распорядился загружать колесницу.

Когда Ши уже сидел, согнувшись, на сундуке, и раскачивался в такт
движениям повозки, Тьяльви шепнул:

-- Я так и знал, что Локи ухватится за Волосатого. Всегда говорю -- как
приспела нужда в смекалке, так без Дядюшки Лиса просто никуда.

Ши молча кивнул и чихнул. Ему страшно повезет, если он не свалится с
первоклассной простудой, расхаживая в этих мокрых одеяниях. Окружающий
пейзаж становился даже еще более диким и блеклым, чем в предыдущий день их
путешествия. Впереди шагал Скрюмир, за спиной которого раскачивался мешок.
До колесницы то и дело доносился кислый запах пота.

Одежда промокла. Почему? Дождь ведь уже перестала когда они выбрались
из чудовищной перчатки. Нет, с этой перчаткой явно что-то неладно.
Остальные, включая обоих богов, ничуть не колеблясь приняли ее гигантские
размеры за несомненный признак того, что Скрюмир куда больше и
могущественней, чем кажется на первый взгляд. Ладно, великан-то он великан,
но вряд ли настолько уж он велик. И пусть мир этот не подвластен тем законам
природы, которые действительны у него дома, все же не было достаточных
оснований полагать, что изменились и законы иллюзии. Ши достаточно долго
занимался психологией, чтобы немного разбираться в приемах, которые в ходу у
эстрадных магов. Остальные же, не знакомые ни с этими трюками, ни с техникой
современного мышления, даже и не подумали критически, с позиций хотя бы
элементарной логики подойти к этой ситуации. Им и в голову не пришло
подвергать сомнению очевидное.

-- Знаешь, -- внезапно прошептал он, обращаясь к Тьяльви, -- а Локи-то
не такой ловкач, как ему кажется -- Скрюмир только изображает из себя
крутого.

Прислужник богов посмотрел на него явно озадаченно.

-- Странные ты вещи говоришь. С чего ты взял?

-- Ну ты же сам говорил, что, когда начнется эта грандиозная свалка,
великаны передерутся с богами?

-- Правдиво говорил я тебе.

И затрубит Хеймдалль, Вздев рог; И ясень содрогнется. Мороза чудища
Поскачут в Ад --

так, по крайней мере, говорит вельва. Это слова пророчицы.

-- Не слишком ли дружелюбен Скрюмир к своим будущим врагам?

Тьяльви отрывисто хохотнул.

-- Плохо ты знаешь Еку-Тора, потому так и говоришь. Пусть Скрюмир и
велик, но на Рыжебородом его пояс силы. Он этого великана может на месте
свернуть: круть, верть, и готово.

Ши вздохнул и попытался снова:

-- Послушай, разве ты не заметил, что, когда Скрюмир натянул перчатку,
мы тотчас же промокли до нитки?

-- Ну, вообще-то припоминаю.

-- Я считаю, что никакой гигантской перчатки не было. Это была иллюзия,
волшебство. Нас хотели запугать. На самом деле мы спали под открытым небом и
промокли, насквозь промокли. Здорово же нас околдовали. Мы совершенно не
ощущали сырости, пока заклятье не сняли, и перчатка не исчезла.

-- Возможно. И что же сие знаменует?

-- Сне знаменует, что Скрюмир столкнулся с нами отнюдь неспроста. Все
это было подстроено.

Простак озадаченно поскреб в голове.

-- Сдается мне, друг мой Харальд, что волю ты дал беспочвенным
фантазиям. -- Он огляделся. -- Эх, хотелось бы мне, чтоб Хеймдалль был
сейчас с нами! Вот уж кто видит на сотни миль в темноте и слышит, как шерсть
растет на спине у барана! Но только не могут они вместе -- Златорогий и
Дядюшка Лис. Из всех асов один Тор и может вытерпеть Локи.

Ши зябко передернул плечами.

-- Слушай, дружище Харальд, -- предложил Тьяльви, -- как тебе, не слабо
пробежаться -- согреемся, а?

Вскоре Ши выяснил, что идея Тьяльви оказалась несколько шире, чем
намерение пассивно трусить за колесницей.

-- Дунем вон до того валуна, а потом обратно к повозке, -- сказал он.
-- Готов? Приготовились... пошел!

И прежде чем Ши, путаясь в мехах, успел сделать первые неловкие скачки,
Тьяльви был уже на полпути к валуну. Из-под ног его летели мелкие камешки,
плащ реял за спиной, точно стяг. Ши не покрыл еще и половины дистанции,
когда Тьяльви уже пронесся мимо него обратно, ухмыляясь на бегу. Ши всегда
считал себя неплохим бегуном, но разве потягаешься с эдаким лосем? Господи,
да было ли хоть что-нибудь, в чем он мог сравниться со здешней публикой?

Тьяльви помог ему взобраться на колесницу.

-- Получается у тебя получше, чем у большинства бегунов, друг Харальд,
-- бодрым голосом, в котором сквозило превосходство, заметил он. -- Я-то
думал, что смогу немного удивить тебя. Возможно, не слыхал ты, как бегает
Тьяльви. Но, -- понизил он голос, -- ни в какие состязания с Дядюшкой Лисом
не ввязывайся ни в коем случае. Он сначала заключает пари, а потом последнюю
шкуру с тебя сдирает. Увидишь еще, погоди.

-- Что он вообще из себя представляет? -- спросил Ши. -- Хеймдалль тут
намекал, что, когда начнется заваруха, он переметнется в другой окоп.

Тьяльви пожал плечами.

-- Хеймдалль -- Дитя Гнева, и Локи он весьма недолюбливает. Я лично
думаю, что Локи будет на нашей стороне. Он просто со странностями. В любой
момент чего-нибудь от него жди -- когда хорошего, а когда и плохого. И
командовать собой никому не позволяет. О нем даже стих есть, знаешь,
Локасенны:

И богам я скажу, И богов сыновьям О том, что на сердце легло: В целом
мире нигде. Никому не дано Мне волю свою навязать.

Эти слова послужили неплохим подтверждением того мнения, что сложилось
уже у Ши относительно загадочного Дядюшки Лиса. Ему захотелось обсудить этот
вопрос с Тьяльви поподробнее, но он вдруг обнаружил, что хотя и представляет
себе смысл таких понятий, как "сверх-эго", "задержка созревания" и "садизм",
но никак не может подобрать слова, чтобы выразить их. Так что если бы ему
вздумалось завести в этом мире практику психоаналитика, пришлось бы, похоже,
заново изобретать терминологию.

Он еще раз чихнул. Так и есть -- простудился. Нос забился, глаза
слезились. Холодало. Поднявшийся ледяной ветер тоже отнюдь не прибавлял
хорошего настроения. Как и в прошлый раз, подкрепились они прямо на ходу.
Когда лужи стали покрываться тонким льдом и под колесами захрустело. Ши
принялся все чаще дышать на варежки и хлопать себя по бокам, чем обратил на
себя сострадательное внимание Тьяльви.

-- Ужель и впрямь тебе холодно, друг мой Харальд? Это что -- просто
бодрящий морозец, а вот несколько лет назад, помню, такая суровая зимища
была, что разведешь костер на улице -- и пламя замерзает. Я тогда на куски
его порубил. До конца зимы топили -- хватило. Дядя мой Эйнар хорошо тогда
торганул -- продал несколько кусочков, соврал, будто янтарь...

Сказано это было с таким серьезным выражением лица, что Ши далеко не
был уверен в желании Тьяльви поиздеваться. В этом мире такое вполне могло
случиться.

Наконец ужасный день подошел к концу. Скрюмир вышагивал, задрав голову
и озираясь, а потом махнул в сторону одного из холмов. Там на склоне что-то
темнело.

-- Глянь, братва, пещера, -- позвал он. -- Ну чадо, заночуем?

Тор осмотрелся.

-- Еще не так уж темно, чтобы привал делать нам.

В разговор встрял Локи.

-- Истинно так, о Могущественный. Однако гложет меня опасение за
ворлока нашего. Промерз до костей. Эдак придется нам скоро в хворост его
упаковывать, а то замерзнет в ледышку и на кусочки рассыплется, хи-хи-хи!

-- Де бесбокойдесь за бедя, -- прогнусавил Ши. -- Какие белочи.

Конечно, лучше было потерпеть -- по крайней мере, не пришлось бы
затаскивать этот чертов сундук чуть ли не на середину склона.

Но несмотря на свой статус мальчика на побегушках, тащить сундук в гору
ему не пришлось. Когда колесницу припарковали у какого-то сугроба, Скрюмир
схватил неподъемную кладь одной рукой и поволок к пещере.

-- Огонь разведешь? -- спросил у Скрюмира Тор.

-- Об чем речь, приятель!

Скрюмир вырвал с корнем парочку низеньких деревьев, переломил о колено
и свалил у входа.

Ши сунул голову в пещеру. Поначалу он не разглядел ничего, кроме
нагромождений мрачного камня. Потом потянул носом. Вообще-то у него уже
настолько отбило обоняние, что даже ароматы Скрюмира давно не шибали ему в
нос. Но сейчас некая вонь пробилась даже сквозь насморк. И чертовски
знакомая вонь... Хлорка! Что за...

-- Эй! -- заорал у него за спиной Скрюмир, и Ши подскочил чуть ли не на
фут. -- Свали на хрен с дороги!

Ши убрался. Скрюмир сунул голову внутрь и свистнул. Вернее, с
человеческой точки зрения этот звук лишь с большой натяжкой можно было
назвать свистом, поскольку он больше напоминал сигнал воздушной тревоги.

У входа в пещеру возник крошечный человечек ростом около трех футов, с
бородой, придающей ему вид эдакого миниатюрного Санта-Клауса. Голову его
закрывал островерхий капюшон, а конец бороды был заткнут за пояс.

-- Эй ты, -- рявкнул Скрюмир. -- Огонь нужен. Пошевеливайся!

Он показал на груду веток и бревен, сваленных перед входом в пещеру.

-- Слушаюсь, сэр, -- пискнул гном. Он засеменил к костру и извлек
медную палочку, имевшую отдаленное сходство с паяльником. Ши с интересом
наблюдал за происходящим, пока Локи не сунул ему за шиворот сосульку. Пока
Ши ее вытаскивал, огонь уже разгорался. Сырое дерево шипело и плевалось.

Послышался писклявый голосок карлика:

-- Ужель собираетесь вы ночевать здесь?

-- Собираемся, -- ответил Скрюмир. -- Давай, вали отсюдова.

-- О, но не следует вам...