read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



ум.
Вот на глаза попалась театральная афиша с названием трагедии старого,
так называемого классического, репертуара.
- Долой трагедию, любезную сердцу буржуа! - кричит Баорель.
Ему возражает Комбефер:
- Ты заблуждаешься, Баорель. Буржуазия любит трагедию, и пускай себе
любит, оставим в данном случае буржуазию в покое. Трагедия, разыгрываемая в
париках, имеет право на существование. Я не разделяю мнения тех, кто во имя
Эсхила оспаривает у нее это право. В самой природе встречаются образцы
топорной работы, среди ее творений есть готовые пародии: клюв - не клюв,
крылья - не крылья, плавники - не плавники, лапы - не лапы, крик жалобный,
но вызывающий смех, - вот вам утка. И поскольку рядом с вольной птицей
существует еще домашняя птица, я не вижу оснований, почему бы подле античной
трагедии не существовать трагедии классицистов?
В другой раз, при Мариусе, проходившем вместе с Анжольрасом и
Курфейраком по улице Жан - Жака Руссо, произошел следующий разговор.
- Обратите внимание, - сказал Курфейрак, беря его под руку, - мы
находимся на Штукатурной улице, которая именуется ныне улицей Жан - Жака
Руссо по той причине, что лет шестьдесят назад здесь проживала забавная
парочка: Жан - Жак со своей Терезой. Время от времени тут рождались
маленькие существа. Тереза производила на свет детей, а Жан- Жак -
подкидышей.
Курфейрака оборвал Анжольрас:
- Не оскверняйте памяти Жан - Жака! Я преклоняюсь пред этим человеком.
Пусть он отрекся от своих детей, но он взял себе в сыновья народ.
Никто из молодых людей не употреблял слова "император". Только Жан
Прувер иногда говорил "Наполеон", все остальные называли его Бонапартом, а
Анжольрас выговаривал Буонапарт.
Все это приводило Мариуса в изумление. То было initium sapientiae
{Начало познания (лат.).}.


Глава четвертая. ДАЛЬНЯЯ КОМНАТА В КАФЕ "МЮЗЕН"


Один разговор между молодыми людьми, при котором присутствовал Мариус и
в который он изредка вставлял слово, произвел на него огромное впечатление.
Дело происходило в дальней комнате кафе "Мюзен". В тот вечер почти все
Друзья азбуки были в сборе. По-праздничному горел кенкет. Говорили о том о
сем громко, но без особого увлечения. За исключением Анжольраса и Мариуса,
которые хранили молчание, каждый разглагольствовал о чем придется.
Товарищеские беседы принимают иногда такую форму мирной бестолковой
болтовни. Это был не столько разговор, сколько игра, словесная неразбериха.
Перебрасывались словами, подхватывали их на лету. Говор слышался во всех
углах.
Ни одна женщина не допускалась в заднее помещение кафе, кроме судомойки
Луизон, время от времени проходившей туда, где мылась посуда, в
"лабораторию" кабачка.
Грантер, сильно навеселе, забрался в угол и выкрикивал оттуда всякую
чепуху, оглушая окружающих.
- Жажда томит меня, о смертные! - орал он. - Мне приснился сон, будто с
гейдельбергской бочкой случился удар, будто ей поставили дюжину пиявок и
будто одна из них - я. Мне хочется выпить. Мне хочется забыться. Жизнь - кто
ее только выдумал! - прегнусная штука. И длится она минуту, и цена ей грош.
Станешь жить - непременно сломаешь себе на этом деле шею. Жизнь - сцена с
декорациями и почти без реквизита. Счастье - старая рама, выкрашенная с
одной стороны. Все суета сует, говорит Екклезиаст. Я вполне разделяю мнение
милейшего старца, хотя его, быть может, никогда не существовало на свете.
Нуль, не желая ходить нагишом, рядится в суету. О суета! Стремление все
приукрасить громкими словами. Ты превращаешь кухню в лабораторию, плясуна в
учителя танцев, акробата в гимнаста, кулачного бойца в боксера, аптекаря в
химика, парикмахера в художника, штукатура в архитектора, жокея в
спортсмена, мокрицу в ракообразное из отряда равноногих. У суеты есть
изнанка и лицо. С лица она тупа - это негр в побрякушках, с изнанки глупа -
это философ в рубище. Я плачу над первым и смеюсь над вторым. То, что
зовется почестями и высоким саном, даже настоящая честь и слава - подделка
под золото. Человеческое тщеславие - игрушка для царей. Калигула сделал
консулом коня, Карл Второй возвел в рыцарское достоинство жаркое. А после
этого в компании консула Incitatus {Быстро бегущего (лат).} и баронета
Ростбифа не угодно ли кичиться чинами и орденами! Что же касается душевных
качеств человека, то и они немногого стоят. Достаточно послушать панегирики,
какие сосед поет соседу. Белое всегда жестоко к белому. Умей лилия говорить,
непоздоровилось бы от нее голубке! Ханжа, которая судит о святоше, ядовитее
ехидны и гадюки. Жаль, что я невежда, а не то я привел бы вам кучу примеров,
но я ничего не знаю. Кстати, умом я никогда не был обижен. Когда я учился у
Гро, то зря времени не тратил, я проводил его с пользой: картинок не мазал,
а таскал яблоки. Что малевать, что воровать - один черт! Это я о себе.
Впрочем, и вам всем цена не выше. Плевать я хотел на все ваши совершенства,
достоинства и качества. Любое качество может обернуться недостатком:
бережливый - родня скупому, щедрый - брат моту, храбрый - друг бахвала, от
смиренных речей всегда отдает лицемерием. В добродетели столько же пороков,
сколько дыр в плаще Диогена. Кому дарите вы восторги? Убиенному или убийце?
Цезарю или Бруту? Обычно все на стороне убийцы. Да здравствует Брут, он
совершил убийство! Вот это и называется добродетелью! Добродетелью - пускай,
но и безумством. У этих великих мужей большие странности. Брут, убивший
Цезаря, был влюблен в статую мальчика. Статуя эта была изваяна греческим
скульптором Стронгилионом, резцу которого принадлежит также фигура амазонки,
так называемой Эвкнемозы Прекрасноногой, которую Нерон повсюду возил с
собою. От Стронгилиона остались только эти две статуи, послужившие почвой
для сближения Брута и Нерона. Врут был влюблен в одну, Нерон - в другую.
История-это переливание из пустого в порожнее. Один век бесцеремонно сдирает
все у другого. Битва под Маренго - точная копия битвы под Пидной; Толбиак
Хлодвига и Аустерлиц Наполеона похожи как две капли крови. Я не придаю
победе никакого значения. Побеждать - глупейшее занятие. Не победить, а
убедить - вот что достойно славы. А ну-ка, попробуйте хоть что-нибудь
доказать! Но вам достаточно преуспевать и покорять. Какая посредственность,
какое ничтожество! Увы, куда ни глянь, всюду тщета и низость. Все
подчиняется успеху, даже грамматика. "Si volet usus" {Если потребует обычай
(лат ).}, говорит Гораций. Вот за что я и презираю род человеческий. А
теперь не перейти ли нам от общего к частному? Быть может, вы ждете от меня
похвалы народам? С кого же начать, позвольте спросить? Не угодно ли с
Греции? Афиняне, эти парижане древности, убили Фокиона - здесь невольно
напрашивается сравнение с убийством Колиньи - и до такой степени
низкопоклонствовали перед тиранами, что Анацефор говорил про Пизистрата,
будто "на запах его урины слетаются пчелы". В течение полувека
влиятельнейшим лицом в Греции был маленький тщедушный грамматик Филет,
которому приходилось подбивать свою обувь свинцом, чтобы его не унесло
ветром. На главной площади Коринфа стояла статуя, изваянная Силанионом и
описанная Плинием. Статуя изображала Эпистата. Что же такого великого
совершил Эпистат? Он изобрел прием "подножку". Вот и все, что можно сказать
о Греции и славе. Пойдем дальше. Кому теперь вознести мне хвалу? Англии или
Франции? Франции? За что, не за Париж ли? Но я уже высказал свой взгляд на
Афины. Англии? За что? Не за Лондон ли? Но я ненавижу Карфаген. К тому же
Лондон не только метрополия роскоши, но и столица нищеты. В одном лишь
Чаринг - Кроссе ежегодно умирает от голода до ста человек. Вот он каков,
Альбион! Для полноты картины добавлю, что видел однажды англичанку,
танцевавшую в венке из роз и в синих очках. Так скорчим же Англии рожу!
Однако не означает ли мой отказ от похвалы Джону Булю желание похвалить
брата Джонатана? Никоим образом. Сей брат-рабовладелец мне совсем не внушает
симпатии. Отнимите у Англии time is money {Время - деньги (англ.).} и что
останется от Англии? Отнимите у Америки cotton is king {Хлопок - король
(англ.).}, и что останется от Америки? У Германии характер лимфатический, у
Италии - желчный. Может быть, нам следует восторгаться Россией? Вольтер
рассыпал ей похвалы. Впрочем, он рассыпал их и Китаю. Я не отрицаю, что у
России есть свои преимущества, в том числе крепкая деспотическая власть. Но
мне жаль деспотов. У них хрупкий организм. Обезглавленный Алексей, заколотый
Петр, один Павел задушенный, другой - затоптанный сапогами, ряд зарезанных
Иванов, несколько отравленных Николаев и Василиев - все явно свидетельствует
о том, что обстановка во дворце русских императоров вредна для здоровья.
Одно явление, наблюдающееся среди всех цивилизованных народов, служит
предметом удивления для мыслителей. Я имею в виду войну, ибо война, притом
война цивилизованная, применяет все виды разбоя, начиная с нападения
испанских трабукеров в горных ущельях Жакки и кончая грабежом индейцев -
команчей. Бросьте, скажете вы. Европа все-таки лучше Азии! Я не отрицаю, что
Азия нелепа. Однако я не вижу особых оснований вам, народы Запада,
потешаться над далайламой, - вам, которые внесли в свои моды и в свой
элегантный обиход все нечистоплотные привычки царственных особ - и грязную
сорочку королевы Изабеллы и стульчак дофина! Нет, дудки, господа человеки! В
Брюсселе больше всего потребляют пива, в Стокгольме - водки, в Мадриде -
шоколада, в Амстердаме - можжевеловки, в Лондоне - вина, в Константинополе -
кофе, в Париже - абсента. Вот вам и все полезные сведения. А вообще говоря,
Париж всех перещеголял. В Париже и тряпичник живет, как сибарит; Диогену,
наверное, доставило бы не меньше удовольствия быть тряпичником на площади
Мобер, чем философом в Пирее. Запомните также следующее: кабачки тряпичников
называются погребками. Самые знаменитые из них - "Кастрюля" и "Скотобойня".
Итак, о трактиры и кабаки, закусочные и питейные, ресторации и харчевни,
распивочные и кофейни, караван-сараи халифов и погребки тряпичников! Сим
свидетельствую, что я чревоугодник, столуюсь у Ришара, плачу сорок су за
обед и желаю иметь персидские ковры, чтобы завертывать в них нагую



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 [ 111 ] 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.