Чтение 111–й страницы книги ~Шерли~

- Прошу вас, без легкомысленных замечаний, мисс! Здесь нет ничего
смешного. Я намерен разобраться в этом деле до конца, потому что здесь
что-то не чисто, для меня это несомненно. Сейчас с неприличной для вашего
пола и возраста откровенностью вы описывали человека, который, по-вашему,
был бы вам подходящим мужем. Вы что, списали этот образец с натуры?

Шерли открыла было рот, но, вместо того чтобы ответить, вдруг густо
покраснела. Эти признаки смущения вернули мистеру Симпсону всю его смелость
и самоуверенность.

- Я требую ответа на мой вопрос! - проговорил он решительно.

- Это исторический образ, дядюшка, списанный со многих оригиналов.

- Со многих оригиналов? Боже правый!

- Я много раз влюблялась...

- Какой цинизм!

- ...в героев разных народов.

- Еще что скажете?

- В философов...

- Вы сошли с ума!

- Не трогайте колокольчик, дядюшка, вы испугаете тетю.

- Бедная ваша тетка - иметь такую племянницу!

- Однажды я влюбилась в Сократа.

- Уф! Хватит шуток, сударыня!

- Я восхищалась Фемистоклом{493}, Леонидом{493}, Эпаминондом{493}...

- Мисс Килдар!..

- Пропустим несколько веков. Вашингтон был некрасив, но мне он
нравился. А теперь!..

- Ага! Что же теперь?

- Если забыть фантазии школьницы и обратиться к действительности...

- Вот-вот, к действительности! Сейчас вы откроете, что у вас на уме,
сударыня.

- ...и признаться, перед каким алтарем я сейчас молюсь, какому идолу
поклоняюсь в душе...

- Признавайтесь, только, пожалуйста, поскорее: время идти к столу, а
исповедаться вам все равно придется!

- Да, я должна исповедаться: в моем сердце слишком много тайн, я должна
их высказать. Жаль только, что вы мистер Симпсон, а не мистер Хелстоун: он
бы отнесся ко мне с большим сочувствием.

- Сударыня, здесь важен здравый смысл и здравая осмотрительность, а не
сочувствие, сантименты, чувствительность и тому подобное. Вы сказали, что
любите мистера Хелстоуна?

- Это не совсем так, но довольно близко к истине. Они очень похожи.

- Я желаю знать имя! И все подробности!

- Они действительно очень похожи, и не только лицами: это пара соколов
- оба суровы, прямы, решительны. Но мой герой сильнее, ум его глубок, как
океанская пучина, терпение неистощимо, мощь непреоборима.

- Напыщенный вздор!

- Еще скажу, что временами он бывает безжалостен, как зубцы пилы, и
угрюм, как голодный ворон.

- Мисс Килдар, этот человек живет в Брайерфилде? Отвечайте!

- Дядюшка, я как раз хотела сказать, - его имя уже трепетало у меня на
кончике языка.

- Говори же, дитя мое!..

- Хорошо сказано, дядюшка: "Говори же, дитя мое!" Как в театре. Ну так
вот: в Англии безбожно поносили этого человека, но когда-нибудь его встретят
криками восторга. Однако он не возгордится от похвал, так же как не пугался
яростных угроз.

- Я же говорил, что она сошла с ума! Так оно и есть.

- Мнение о нем будет меняться в нашей стране без конца, но он никогда
не изменит своему долгу перед родиной. Полно, дядюшка, перестаньте
горячиться, я сейчас скажу вам его имя.

- Говорите, а не то я...

- Слушайте! Его зовут Артур Уэллслей, лорд Веллингтон.

Мистер Симпсон в бешенстве вскочил, вылетел из комнаты, но тотчас
вернулся и снова шлепнулся в свое кресло.

- Сударыня, вы должны мне сказать одно: можете ли вы с вашими
убеждениями выйти за человека беднее вас и ниже вас?

- Ниже меня? Никогда!

- Значит, вы собираетесь выйти за бедняка? - взвизгнул мистер Симпсон.

- Кто вам дал право спрашивать меня об этом?

- Но я должен знать!

- Таким способом вы ничего не узнаете.

- Я не желаю, чтобы моя семья была опозорена.

- Желание здравое, не отступайте от него.

- Но, сударыня, это зависит от вас!

- Нет, сэр, потому что я не из вашей семьи.

- Вы от нас отрекаетесь?

- Просто я не терплю деспотизма.

- За кого вы собираетесь выйти замуж? Отвечайте, мисс Килдар!

- Уж конечно, не за Сэма Уинна, потому что его я презираю, и не за сэра
Филиппа, потому что его я могу только уважать.

- Кто же у вас на примете?

- Четыре отвергнутых жениха.

- Нет, такое упрямство поистине невозможно! На вас кто-то дурно влияет.

- Что вы хотите этим сказать? Есть слова, от которых у меня закипает
кровь. "Дурно влияет"! Что это еще за старушечьи сплетни?

- Вы молодая, знатная леди...

- Я в тысячу раз лучше: я честная женщина и требую, чтобы со мной так и
обращались.

- А знаете ли вы, - зашипел мистер Симпсон, весь побелев и с
таинственным видом придвигаясь к Шерли, - известно ли вам, что все соседи в
округе судачат о вас и вашем обанкротившемся арендаторе, об этом иностранце
Муре?

- В самом деле?

- Да, ваше имя у всех на устах.

- Что ж, оно делает честь устам, которые его произносят, и я буду рада,
если оно их облагородит.

- Неужели это он на вас влияет?

- Во всяком случае, скорее он, чем все, кого вы расхваливали.

- И это за него вы собираетесь замуж?

- А что? Он хорош собой, мужественен, властен.

- И вы говорите это мне в глаза? О каком-то фламандском проходимце, о
низком торгаше?

- Он талантлив, предприимчив решителен. У него государственный ум и
осанка повелителя.

- И она открыто его восхваляет! Без страха и без стыда!

- Имя Мура только так и можно произносить - без стыда и без страха,
потому что Муры честны и мужественны.

- Она сумасшедшая, я же говорил.

- Вы мне досаждали, пока я не вспылила, терзали меня, пока не вывели из
себя.

- Этот Мур - братец воспитателя моего сына. Неужели вы позволите
какому-то репетитору называть вас сестрой?

Глаза Шерли, обращенные на мистера Симпсона, сверкнули и засияли.

- О нет, ни за что! - воскликнула она. - Даже если мне предложат
королевство или еще сто лет жизни, - этому не бывать.

- Но вы не сможете отделить мужа от его семьи!

- Что ж из этого?

- Значит, мистер Луи Мур будет вашим братом!

- Мистер Симпсон!.. Мне до смерти надоел весь этот вздор, я больше не
хочу его слышать. Мы с вами по-разному мыслим, у нас разные цели, и мы
поклоняемся разным богам. Одно и то же мы видим с неодинаковых точек зрения
и мерим неодинаковыми мерками. Похоже, что мы вообще говорим на разных
языках. Давайте лучше расстанемся. Я говорю это не потому, что вы мне
ненавистны, - продолжала она со все возрастающим волнением. - По-своему вы
человек неплохой и, может быть, искренно желаете мне добра. Но мы никогда не
поймем друг друга, мы всегда будем говорить о разных вещах. Вы досаждаете
мне всякими пустяками, выводите из себя мелочной тиранией, бесите
придирками. Что же до ваших ничтожных принципов, ограниченных правил, жалких
предрассудков, предубеждений и догматов, - оставьте их при себе, мистер
Симпсон! Ступайте и принесите их божеству, которому поклоняетесь. Мне они не
нужны, и я не хочу о них даже знать. Мне сияет иной свет, у меня иная вера,
иная надежда, иная религия.

- Иная религия? Значит, она еще и не христианка!

- Да, у меня иная религия, я не верю в вашего Бога.

- Не верить в Бога?!

- Ваш Бог, сэр, - это светское общество, так называемый свет. Для меня
вы тоже не христианин, а идолопоклонник. Я полагаю, вы поклоняетесь идолам
по своему невежеству; во всяком случае вы слишком суеверны. Ваш Бог, сэр,
ваш великий Ваал, ваш Дагон с рыбьим хвостом предстает передо мной, как злой
демон. Вы и вам подобные возвели его на трон, увенчали короной, вручили ему
скипетр. Но смотрите, как отвратительно он управляет миром! Его любимое
занятие - устраивать браки! Он связывает юность с дряхлостью, силу с
ничтожеством. Он воскрешает вновь все извращенные жестокости Мезенция{496} и
соединяет мертвецов с живыми. В его царстве властвует ненависть - затаенная
ненависть; отвращение - скрытое отвращение; измены - семейные измены; порок
- глубокий, смертельный, домашний порок. В его владениях у родителей,
которые никогда не любили, растут никого не любящие дети: со дня рождения
они пьют желчь разочарования и дышат воздухом, душным от лжи. Ваш Бог
устраивает браки королей, - взгляните же на ваши королевские династии! Ваше
божество - это божество заморских аристократов; но попробуйте разобраться в
голубой крови испанских монархов! Ваш Бог - это французский Гименей; но что