снаружи, выпустив четырех пассажиров. - Я очень нервный, мне это вредно.
омнибус и делая вид, что не расслышал.
него перекосилось, как у пикового валета, страдающего тиком.
закрывай, обязательно хлопнет. - И в подтверждение своих слов он широко
распахнул дверь и снова захлопнул ее с оглушительным стуком.
напротив Сплина. - Не замечали ли вы, что, когда едешь в дождливый день в
омнибусе, у четырех пассажиров из пяти всегда оказываются огромные зонты без
ручки или без медного наконечника внизу?
бьют двенадцать, - я об этом как-то не задумывался. Но сейчас, когда вы это
сказали... Эй, эй! - закричал наш незадачливый герой, заметив, что омнибус
пронесся мимо Друри-лейн, где ему нужно было слезать. - Где кондуктор?
клерк в розовой рубашке, напоминавшей белую страницу, разлинованную красными
чернилами.
пережитыми волнениями.
и засмеялся собственной шутке.
вон, джентльмена-то надо было высадить у Дури-лейн!.. Пожалуйте, сэр, прошу
побыстрее, - добавил он, открывая дверь и помогая Сплину встать, да так
спокойно, будто ничего не случилось.
посадили в холодную ванну.
был удалиться, твердо решив не платить за проезд. Но кондуктор, как ни
странно, держался на этот счет другого мнения, и одному богу известно, чем
кончилась бы их перепалка, если бы ее весьма искусно и убедительно не пресек
кучер.
крышу омнибуса. - Эй, Том! Скажи джентльмену, если, мол, он чем недоволен,
мы так и быть довезем его до Эджвер-роуд задаром, а на обратном пути ссадим
у Дури-лейн. Уж на это-то он должен согласиться.
причитавшиеся с него шесть пенсов и через четверть часа уже поднимался по
лестнице дома N 14 на Грейт-Рассел-стрит.
близких друзей" идут полным ходом. В сенях на откидном столе выстроились две
дюжины только что доставленных новых стаканов и четыре дюжины рюмок, еще не
отмытых от пыли и соломы. На лестнице пахло мускатным орехом, портвейном и
миндалем; половик, закрывавший лестничную дорожку, был убран; а статуя
Венеры на первой площадке словно конфузилась, что ей дали в правую руку
стеариновую свечу, эффектно озарявшую закопченные покровы прекрасной богини
любви. Служанка (уже окончательно затормошенная) ввела Сплина в очень мило
обставленную парадную гостиную, где на столах и столиках было разбросано в
живописном беспорядке множество корзиночек, бумажных салфеточек, фарфоровых
фигурок, розовых с золотом альбомов и книжечек в переплетах всех цветов
радуги.
поживаете? Разрешите мне... Джемайма, душенька... мой дядя. Вы, кажется, уже
встречались с Джемаймой, сэр?
видом, что позволительно было усомниться, испытал ли он это чувство хоть раз
в жизни.
легким покашливанием, - любой друг Чарльза... кхе... и тем более
родственник...
ласково глядевший на жену, хоть и казалось, что он рассматривает дома на той
стороне улицы. - Да благословит тебя бог! - И он с умильной улыбкой сжал ей
руку, от чего у дядюшки Сплина немедленно взыграла желчь.
Киттербелл к служанке. Миссис Киттербелл была высокая, тощая молодая женщина
с очень светлыми волосами и необычайно белым лицом, - одна из тех молодых
женщин, которые, неизвестно почему, всегда вызывают представление о холодной
телятине. Служанка исчезла, и вскоре появилась няня с крошечным свертком на
руках, поверх которого накинута была длинная голубая пелерина, отороченная
белым мехом. Это и был малютка.
приподнимая капюшон, закрывавший младенцу лицо, - на кого он, по-вашему,
похож?
руку и устремив на Сплина взгляд, выражавший всю меру любопытства, на какую
она была способна.
притворном изумлении отшатываясь от младенца. - Он просто неестественно
маленький.
что было, сейчас он просто великан, не правда ли, няня?
увиливая от прямого ответа, не потому, что совесть мешала ей опровергнуть
мнение хозяина, а из благоразумного опасения, как бы не упустить полкроны,
которые Сплин мог дать ей на чай.
уязвить молодых родителей.
какого от него ждут ответа.
подмигнул.
многозначительно. - Ни в коем случае. Только не на тебя.
вопросах, но, по-моему, он скорее напоминает те куклы, играющие на трубе,
которыми иногда украшают могилы.
папы и мамы лица стали почти такие же страдальческие, как у их доброго
дядюшки.
вам легче будет решить, на кого он похож. Вы увидите его голеньким.
Со вторым крестным отцом и крестной матерью мы встретимся в церкви, дядя, -
это мистер и миссис Уилсон из дома напротив - очень, очень приятные люди.
Ты, душенька, тепло ли одета?
супруг.
подставленную ей Сплином; затем все уселись в наемную карету и поехали в
церковь, причем Сплин по дороге развлекал миссис Киттербелл пространными
рассуждениями о том, как опасна корь, молочница, прорезывание зубов и другие
замысловатые болезни, коим подвержены дети.
происшествиями. Священник был приглашен к обеду куда-то за город, а до
этого, в какой-нибудь один час, должен был еще благословить двух родильниц,
окрестить двух младенцев и предать земле одного покойника. Поэтому крестные
отцы и крестная мать "в два счета", как выразился Киттербелл, пообещали
отречься от сатаны и всех дел его "и прочее тому подобное"; в общем, все
прошло гладко и без задержек, если не считать того, что Сплин, передавая
малютку священнику, чуть не уронил его в купель; и в два часа Сплин уже
опять входил в ворота банка с тяжелым сердцем и с печальным сознанием, что
вечером ему не миновать идти в гости.
мальчишкой-посыльным его бальные туфли, черные шелковые чулки и белый
галстук. Крестный папаша, уныло переоделся в конторе у своего знакомого,
откуда пошел на Грейт-Рассел-стрит пешком - поскольку дождь перестал и к
вечеру погода прояснилась - и в состоянии духа на пятьдесят градусов ниже
положенной крепости. Он медленно шествовал по Чипсайду, Ньюгет-стрит, вверх
по Сноу-Хиллу и вниз по Холборн-Хиллу, мрачный, как деревянная фигура на
бушприте военного корабля, на каждом шагу выискивая новые причины для
душевной скорби. Когда он пересекал Хэттон-Гарден, на него налетел какой-то
прохожий, видимо под хмельком, и сшиб бы его с ног, если бы, по счастью, его
не поймал в объятия очень изящный молодой человек, случившийся рядом. От
этого столкновения нервы Сплина, а также его костюм пришли в такое
расстройство, что он еле устоял на ногах. Молодой человек взял его под руку
и самым любезным образом проводил до Фарнивалс-Инн. Сплин едва ли не впервые
в жизни ощутил прилив благодарности и вежливости и на прощанье обменялся с
этим изящным и воспитанным молодым джентльменом изъявлением сердечнейших
Максимов Альберт
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия
Сертаков Виталий