промахи и ошибки в плане. Их могло быть, к сожалению, слишком много. Он
почувствовал неприятное жжение в желудке. Вначале исчезновение Кэтлин,
теперь это...
давления на наши вооруженные силы и дипломатические ведомства со стороны
апологетов международного терроризма - вот всего лишь два примера, которые
характеризуют все более возрастающую нестабильность международной
обстановки!
аудиторию, не впадая при этом в истерию, которую можно было бы счесть
признаком фанатизма.
на один с теми нациями и народами, в основе политики которых было, есть и
будет убийство.
думал Готтшалк, разглядывая сияющие лица с выражением раздающего
благословения архиепископа, но когда же, черт побери, начнется настоящее
шоу?
Западной Германии, поближе к восточным границам. Недостаточно и поставить
блок вербовке наших сограждан, которые за деньги сражаются против наших же
солдат в Ливии, Чаде и Сирии. Недостаточно найти и уничтожить советские
подразделения, которые действуют на территории Камбоджи и Лаоса, - они
обрабатывают джунгли и посевные площади микотоксинами, обрекая тем самым
местное население на медленную, мучительную смерть. Недостаточно заменить
установленные в наших шахтах старые ракеты на современные MX, объединенные в
общую систему СОИ, чтобы они могли успешно отразить удар советских СС-20.
Все эти меры, естественно, являются частью обширнейшей программы по
укреплению международного авторитета Америки. Но ни одно из этих мероприятий
нельзя рассматривать как первый шаг, первый этап в достижении поставленной
задачи. Нам необходима программа информирования населения о характере и
силах международного терроризма. Мы должны быть готовы к...
струилось что-то теплое. Уши словно заложило ватой, откуда-то издали он
слышал пронзительные крики.
собора, облако, почему-то чернеющее прямо на глазах, люди - бегущие люди с
открытыми в безмолвном крике ртами. Готтшалк начал оседать, но сильные руки
подхватили его, сердце болело так, словно в него вонзили раскаленную
вязальную спицу. Воздух превратился в желе, Готтшалк задыхался, легким не
хватало кислорода. Он не мог понять, что произошло, пока не услышал, как
кто-то совсем рядом отчетливо выкрикнул:
***
ковырял в носу. Он предавался этому занятию уже не первый час исключительно
ради того, чтобы не сойти с ума от безделья. Эндерс, как, впрочем, и все
остальные полицейские участка, околачивался у собора Святого Патрика. Борак
не участвовал в операции только потому, что возглавлял бригаду по слежке за
весьма подозрительной фирмой по упаковке продуктов в Вест-сайде.
действовало ему на нервы, как, впрочем, и любая кропотливая работа. Борак
любил мгновенные результаты, за которыми следовала столь же незамедлительная
благодарность начальства. А за слежку наград еще никто не получал.
выйдет на связь, ему потребуется обеспечить им подкрепление. Неблагодарная
работа, и Борак имел все основания ненавидеть ее.
рявкнул в трубку:
Мальчишка стрельнул в собаку из ?поджига??
Готтшалка, кандидата в президенты от республиканской партии. У входа в собор
Святого Патрика.
этаже Рокфеллеровского центра. Комната тысяча сто первая.
положил трубку. Борак с такой силой сжал кулак, что побелели костяшки. Он
забыл про хандру и, блокировав все оперативные каналы, вызвал номер
переносной рации Эндерса.
Давай, шевели задницей!
стреляли всего тридцать секунд назад.
Рокфеллеровского центра. Еще трое полицейских в форме бежали следом. Он
недоумевал, каким образом Борак узнал о покушении, не говоря уже о
практически исчерпывающей информации на стрелявшего? У всех четверых
пистолеты были наготове.
которой вышел молодой человек с потрепанной сумкой. Он оглянулся на
приближавшихся полицейских, и Эндерс крикнул:
половина ее была из матового стекла, нижняя - деревянная.
матовое стекло. Почувствовав опасность, Эндерс остановился и сделал знак
остальным:
выпущенные из номера, посыпали коридор осколками стекла и щепками.
ублюдку уйти! Он все еще не мог придти в себя после покушения. И где! Прямо
перед собором Святого Патрика! Эндерс почувствовал как у него закипает
кровь.
сыграть по его правилам, что ж, - сыграем.
приготовлений они, ведя непрерывный огонь из всех четырех стволов, вошли в
дверь, поливая комнату пулями до тех пор, пока не разрядили магазины своих
пистолетов.
барабанные перепонки. В комнате резко пахло порохом. Эндерс оставил в
коридоре одного полицейского, чтобы тот отгонял любопытных, которые уже
высовывались из своих офисов на этаже.
окном. В последний момент он прижал к груди старенькую сумку. Рядом лежал
?люгер? времен второй мировой войны. Тело молодого человека представляло
собой что-то вроде фарша, вышедшего из мясорубки крупного помола. Пули
попали в шею, руки, грудь, живот, ноги. Одна почти полностью оторвала нос.
стошнило.
даешь волю гневу. Он остановил этого человека, верно, но это единственное,
чем он мог похвастаться. Он подошел к трупу и выглянул в окно.
свяжутся с медэкспертами, - он, не отрываясь, смотрел на свернувшегося
калачиком мертвеца. - И, ради Бога, ничего здесь не трогать. Ничего,
понятно?
расставался. Убрал пистолет в кобуру, обтянул пальцы полупрозрачной белой
резиной. Потом присел на корточки и занялся трупом.
покойного сумку: кровь из свежей раны хлынула ему на брюки и залила
начищенные до зеркального блеска ботинки Эндерса.
закрыл сумку и поставил ее на грудь убитого. Потом встал и стащил
окровавленные перчатки. Вывернув наизнанку, Эндерс снова убрал их в карман.
ждали, когда приедут представители секретной службы. Пока же делать было
абсолютно нечего.
***
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Лукин Евгений
Белов Вольф
Соломатина Татьяна
Прозоров Александр