просьбы, без подкупа, без попойки (лат.)]. Это, однако, не помешало
подкупам в некоторых общинах. Еще в 1293 году французские пэры считали
подсудным себе короля Англии, и Филипп Красивый требовал к ответу Эдуарда
I. Эдуард I был тот самый король, который, умирая, приказал своему сыну
выварить его труп и кости взять с собой на войну. Королевские
безрассудства побуждают лордов принять меры к укреплению власти в
парламенте; с этой целью они разделяют его на две палаты, верхнюю и
нижнюю. Со свойственным им высокомерием лорды сохраняют главенство за
собой. "Если кто-либо из членов нижней палаты дерзнет неуважительно
отозваться о палате лордов, он подлежит вызову в суд для наказания, вплоть
до заключения в Тауэр". Такое же неравенство наблюдается и при подаче
голосов. В палате лордов голосуют по одному, начиная с младшего барона,
так называемого "меньшого пэра". Каждый пэр, голосуя, отвечает: "доволен"
или "недоволен". В нижней палате голосуют одновременно, все сразу, отвечая
просто: "да" или "нет". Палата общин обвиняет, палата пэров вершит суд.
Пренебрегая цифрами, пэры поручают нижней палате, которая со временем
обращает это себе на пользу, надзор за "шахматной доской", то есть за
казначейством, получившим это название, по одной версии, от скатерти с
изображением шахматной доски, а по другой - от ящиков старинного шкафа,
где за железной решеткой хранилась казна английских королей. С конца
тринадцатого века вводится ежегодный реестр - "Year-book". Во время войны
Алой и Белой Розы лорды дают почувствовать свое влияние, становясь то на
сторону Джона Гонта, герцога Ланкастерского, то на сторону Эдмунда,
герцога йоркского. Уот Тайлер, лолларды, Уорик, "делатель королей", и все
стихийные движения - эти зачаточные попытки добиться вольностей - имеют
явной или тайной точкой опоры английский феодализм. Лорды не без пользы
для себя ревниво следили за престолом; ревновать - значит не спускать с
глаз; они ограничивают королевский произвол, сужают понятие измены королю,
выставляют против Генриха IV лже-Ричардов, присваивают себе функции
верховных судей, решают тяжбу о трех коронах между герцогом Йоркским и
Маргаритой Анжуйской, в случае нужды сами снаряжают войска и с переменным
успехом сражаются между собой, как это было при Шрусбери, Тьюксбери и
Сент-Олбане. Уже в тринадцатом столетии они одержали победу при Льюисе и
изгнали из королевства четырех братьев короля, побочных сыновей Изабеллы и
графа Марча, за лихоимство и притеснение христиан при посредстве евреев; с
одной стороны, это были принцы, с другой - обыкновенные мошенники;
подобное сочетание довольно часто встречается и поныне, но в прежние
времена оно не пользовалось уважением. До пятнадцатого века в короле
Англии еще чувствуется нормандский герцог, и парламентские акты пишутся на
французском языке; начиная с царствования Генриха VII эта акты, по
настоянию лордов, пишутся уже на английском. Англия, бывшая бретонской при
Утэре Пендрагоне, римской при Цезаре, саксонской при семивластии, датской
при Гарольде, нормандской после Вильгельма, благодаря лордам становится,
английской. Затем она делается англиканской. Собственная церковь - большая
сила. Глава церкви, находящийся вне пределов страны, обескровливает ее.
Всякая Мекка высасывает, как спрут. В 1534 году Лондон порывает с Римом,
пэрство соглашается на реформацию, и лорды признают Лютера, - таков ответ
на отлучение от церкви, состоявшееся в 1215 году. Генриху VIII это было на
руку, но в других отношениях лорды его стесняли: они стояли перед, ним,
как бульдог перед медведем. Кто стал грозно скалить зубы, когда Уолсей
незаконно отнял Уайт-Холл у народа, а Генрих VIII отобрал его у Уолсея? -
Четыре лорда: Дарси Чичестер, Сент-Джон Блетсо и (два нормандских имени) -
Маунтжуа и Маунтигль. Король стремится захватить всю власть. Пэры
урезывают ее. Преемственность власти в значительной мере обусловливает ее
неподкупность: этим объясняется непокорность лордов. Даже при Елизавете
бароны осмеливаются бунтовать. Это вызывает дерхемские казни. Юбка этой
тиранки забрызгана кровью казненных. Плаха, скрытая под фижмами, - вот что
такое царствование Елизаветы. Она созывает парламент как можно реже и
ограничивает число лордов верхней палаты шестьюдесятью пятью, оставив в
ней одного лишь маркиза Вестминстера и исключив всех герцогов. Впрочем, во
Франции короли так же ревниво оберегали свою власть и ограничивали число
пэров. При Генрихе III было только восемь герцогов-пэров; бароны де Мант,
де Куси, де Куломье, де Шатонеф-Римере, де Ла Фер-Тарденуа, де Мортань и
еще некоторые другие сохранили свое пэрское достоинство, к величайшему
неудовольствию короля. В Англии короли охотно допускали вымирание пэрских
родов; достаточно сказать, что при Анне число угасших с двенадцатого века
пэрских родов дошло до шестидесяти пяти. Истребление герцогов, начало
которому положила война Алой и Белой Розы, было довершено топором Марии
Тюдор. Так обезглавили дворянство. Уничтожить герцога - значило лишить
дворянство его главы. Политика, конечно, сама по себе недурная, но все же
подкуп лучше убийства. Это прекрасно понял Иаков I. Он восстановил
герцогское достоинство. Он сделал герцогом своего фаворита Вильерса,
величавшего его "ваше свинство". Герцог-феодал превращается в
герцога-придворного. Со временем их развелось несчетное множество. Карл II
жалует герцогское достоинство двум своим любовницам - Барбаре Саутгемптон
и Луизе Керуэл. При Анне насчитывается двадцать пять герцогов, из них три
иностранца: Кемберленд, Кембридж и Шонберг. Имеет ли успех хитрость Иакова
I? Нет. Палата лордов подозревает в этом происки и приходит в негодование.
Она негодует на Иакова I, негодует и на Карла I, который, кстати говоря,
быть может отчасти повинен в смерти своего отца, так же как Мария Медичи,
быть может, повинна в смерти своего мужа. Между Карлом I и палатой лордов
происходит разрыв. Лорды, которые при Иакове I привлекали к суду
взяточничество в лице Бекона, при Карле I судят государственную измену в
лице Страффорда. Они вынесли обвинительный приговор Бекону, они выносят
его и Страффорду. Один потерял честь, другой - жизнь. Карл I обезглавлен в
первый раз в лице Страффорда. Лорды оказывают поддержку нижней палате.
Король созывает парламент в Оксфорде, революция созывает его в Лондоне;
сорок три пэра принимают сторону короля, двадцать два - сторону
республики. Приобщив таким образом народ к власти, лорды подготовляют
почву для "Билля о правах", первоначального наброска "Декларации прав
человека", - из глубины грядущего французская революция бросает бледную
тень на революцию английскую.
народу, ибо пэрство - чудовищный паразит. Но польза все же значительная.
Все то, что имело место во Франции, - укрепление деспотизма при Людовике
XI, Ришелье и Людовике XIV; установление чисто султанского режима;
приниженность, выдаваемая за равенство; превращение скипетра в палку;
всеобщий гнет, весь этот турецкий уклад миновали Англию именно благодаря
лордам. Это они сделали из аристократии стену, которая, с одной стороны,
сдерживала, точно плотиной, королевскую волю, с другой - защищала народ.
Свое высокомерие по отношению к народу они искупают дерзостью по отношению
к королю. Граф Саймон Лестер сказал в лицо Генриху III: "Король, ты
солгал". Лорды навязывают короне ряд ограничений; они задевают
чувствительное место короля - охоту. Всякий лорд, проезжая через
королевский парк, имеет право убить в нем серну. Лорд чувствует себя как
дома во дворце короля. Предусмотренная законом возможность заключения
короля в Тауэр и определение ему в этом случае еженедельного содержания в
размере двенадцати фунтов стерлингов, то есть не больше, чем пэру, - это
дело палаты лордов. Мало того, ей же Англия обязана развенчанием ряда
королей. Лорды лишили престола Иоанна Безземельного, свергли Эдуарда II,
удалили Ричарда II, сломили Генриха VI и сделали возможным появление
Кромвеля. Какой Людовик XIV таился в Карле II! Но Кромвель помешал ему
развернуться. Кстати, упомянем мимоходом об одном обстоятельстве, на
которое не обратил внимания ни один историк, а именно: Кромвель сам
домогался пэрства; в этих целях он женился на Елизавете Борчир,
родственнице и наследнице лорда Борчира, пэрство которого угасло в 1471
году, и другого Борчира, лорда Робсарта, род которого угас в 1429 году.
Стараясь не отстать от событий, развивавшихся со страшной быстротой,
Кромвель, однако, нашел, что проще прийти к власти, убрав короля, чем
домогаясь от него пэрства.
короля. Если король представал перед судом пэров, у него, как у
обыкновенного лорда, по бокам стояли два вооруженных топорами тюремщика из
Тауэра. На протяжении пяти веков древняя палата лордов упорно
придерживалась одного и того же направления. Можно перечесть по пальцам те
редкие случаи, когда ее подозрительность и настороженность ослабевали,
как, например, в тот злополучный день, когда она позволила соблазнить себя
присланное папой Юлием II галерой, груженной сырами, окороками и
греческими винами. Английская аристократия была беспокойна, надменна,
упряма, сурова и недоверчива. Именно она в конце XVII столетия десятым
актом 1694 года лишила местечко Стокбридж в Саутгемптоне права
представительства в парламенте и заставила палату общин кассировать выборы
в этом местечке, запятнавшем себя приверженностью папистам. Это она
предложила Иакову, герцогу йоркскому, принести присягу в отречении от
католических догматов и устранила его от престолонаследия, когда он
отказался. Правда, он все-таки стал королем, но лордам в конце концов
удалось захватить его и изгнать из пределов страны. За долгий период
своего существования английская аристократия не раз проявляла
бессознательное тяготение к прогрессу. Она в какой-то мере была
носительницей просвещения, правда за исключением последнего времени, то
есть наших дней. При Иакове II она соблюдала в нижней палате определенную
пропорцию между горожанами и дворянами, а именно - на триста сорок шесть
горожан приходилось там девяносто два дворянина; шестнадцать баронов,
представители от Пяти Портов, имели вполне достаточный противовес в лице
пятидесяти граждан, депутатов от двадцати пяти городов. Несмотря на свое
развращающее влияние и эгоизм, эта аристократия в некоторых случаях
проявляла беспристрастие. Ее судят слишком строго. История относится
снисходительно только к палате общин; это едва ли справедливо. Мы находим,
что роль лордов весьма значительна. Олигархия - довольно первобытная форма
независимости, но все-таки это независимость. Взять, например, Польшу,
Володихин Дмитрий
Максимов Альберт
Лукьяненко Сергей
Быков Василий
Конюшевский Владислав
Андреев Николай