Чтение 114–й страницы книги ~Глубина в небе~

килосекунды. Потому что как ни пытался Эзр, он не мог найти и признака
поддержки локализаторов.

Что делать, когда умирает мечта? Фам плавал во мраке своей комнаты и
обдумывал этот вопрос вроде бы с любопытством, почти с безразличием. Краем
сознания он воспринимал рваную дыру, которую проделал в сети локализаторов.
Но сеть устойчива. Этот разрыв не будет автоматически замечен наблюдением
эмергентов. Но без тщательной ревизии весть об отказе до них в конце концов
дойдет. Он смутно осознавал, что Эзр Винж отчаянно пытается скрыть дыру. На
удивление, мальчик не ухудшил положение, но куда ему создать прикрытие
высокого уровня. Еще несколько сот секунд максимум, и Кал Омо сообщит
Брюгелю.., и конец фарса. И все это теперь не важно.

Что делать, когда умирает мечта?

В каждой жизни умирают мечты. Каждый стареет. В начале, когда жизнь так
ярка, есть обещание. Оно пропадает, когда лет остается мало.

Но только не мечта Фама. Он гонялся за ней, через пятьсот световых лет и
три тысячи лет объективного времени. Мечта о едином Человечестве, где
справедливость не случайная вспышка света, а ровное сияние на весь Людской
Космос. Мечта о цивилизации, где никогда не горят континенты, где двухбитные
короли никогда не отдают детей в заложники. Когда Сэмми откопал его на
кладбище в Лоусиндере, Фам умирал, но мечта его не умирала. Она горела ярко,
как никогда, и она сжигала его.

И здесь он нашел тот рычаг, который может сделать мечту явью:

Фокус, автоматику достаточно глубокую и достаточно разумную, чтобы
управлять межзвездной цивилизацией. Фокус мог создать тех "любящих рабов",
как насмешливо сказала Сура Винж. Так что, если это рабство? Есть куда
большие несправедливости, которые Фокус изгонит навеки.

Может быть.

Он отвернулся от Эгиля Манржи, который превратился в сканирующее
устройство. Он отвернулся от Триксии Бонсол и других, запертых в тесных
клетушках. Но вчера он был вынужден посмотреть на Анне Рейнольт, вставшую в
одиночку против всей мощи Фокуса, жизнь положившей на сопротивление ему. Это
поразило Фама, но он обманывал сам себя, думая, что это не часть цены за его
мечту. Анне - заново созданная Синди Дуканж.

А сегодня Эзр Винж и его голосок: "Цена слишком высока!" Эзр Винж!

Снова Винж становится между ним и его успехом. Так пусть подохнет эта
змея Винж! Пусть все они подохнут! И пусть я подохну.

Фам свернулся в клубок и вдруг понял, что плачет. Не претворяясь, он не
плакал уже с тех пор, как.., не вспомнить.., с тех пор, еще в том конце
жизни, как оказался на "Репризе".

Так что делать, когда умирает мечта?

Когда умирает мечта, оставь ее.

И что у тебя останется? Впервые за долгое время мысли Фама странствовали
в пустоте. И тут еще раз до него дошли образы, мигающие вокруг в сети
локализаторов: внизу, на скалах, сотнями в сотах Хаммерфеста сидят
Фокусированные рабы, и Анне Рейнольт спит в одной из ячеек, такой же
крошечной, как все другие.

Они заслужили лучшего, чем то, что с ними сталось. Они заслужили лучшего,
чем то, что задумал для них Томас Hay. Анне заслужила лучшего.

Он потянулся в сеть и осторожно тронул Эзра Винжа, чуть отодвинув его в
сторону. Подхватив усилия мальчика, он оформил их в эффективную заплату.
Остались еще детали: синяки на шее у Винжа, необходимость закинуть новый
десяток тысяч локализаторов в буфер между оболочкой и, баллонами базы. Он с
этим справится, а потом...

Анне Рейнольт оправится от того, что он с ней сделал. Когда это случится,
снова начнется игра в кошки-мышки, но на этот раз он должен защитить ее и
всех других рабов. И это будет куда труднее, чем раньше. Но если они с Эзром
Винжем будут работать, как настоящая команда... В мыслях Фама рождались и
преобразовывались планы. Куда как более скромные, чем слом колеса истории,
но было странное и растущее удовольствие в том, чтобы делать то, что
считаешь вполне правильным.

И где-то перед тем, как окончательно заснуть, он вспомнил Гуннара
Ларсона, мягкую насмешку старика, совет Фаму понять ограничения
естественного мира и принять их. Может, он и был прав. Забавно. Все эти годы
в этой комнате он лежал без сна, скрипя зубами, строя планы и мечтая о том,
чего можно достичь с помощью Фокуса. Теперь, когда он отступился, были и
планы, и страшные опасности, но впервые за многие годы был еще и.., мир. В
эту ночь ему приснилась Сура. И было не больно.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Глава 44

Навар бывает всегда: Гонле Фонг прожила по этому принципу всю свою жизнь.
Экспедиция к Мигающей была проектом на дальнюю перспективу, из тех проектов,
что интересуют главным образом ученых. Но Гонле видела возможности навара.
Потом было нападение эмергентов, и эта самая перспектива превратилась в
изгнание и лакейство. Тюрьму, управляемую бандитами. Но даже здесь бывал
навар. Почти двадцать лет Гонле наваривала и процветала - пусть даже только
по стандартам этой помойки.

Теперь обстоятельства переменились. Дзау Циня уже не было пятые сутки, по
крайней мере с начала этой Вахты. Сначала пошел слух, что его с Ритой
неофициально перевели в Вахту 3 - С и они все еще в анабиозе. От этого
грохнулись некоторые сделки по программированию, которые Гонле планировала
заключить с Ритой, - и это тоже было адски необычно. Потом Тринли доложил,
что в Мансарде Хаммерфеста отсутствуют два пилота-зипхеда. Так, значит,
Рита, может, и на льду, но Дзау Цинь и его зипхеды.., где-то в другом месте.
Отсюда и поползли слухи: Дзау в экспедиции к мертвому солнцу, Дзау
высаживается на планету пауков. Траг Силипан сидел у Бенни надутый, как
индюк, распираемый важными секретами, которыми он на этот раз не делился. И
это более всего другого доказывало, что происходит нечто очень странное.

Гонле устроила тотализатор догадок, но сама, сгорала от любопытства. И не
была ни капли разочарована, когда начальство решило посвятить в этот секрет
всех.

Томас Hay у себя в имении собрал горстку своих пеонов на брифинг. Гонле
впервые после открытия оказалась в Озерном Парке. Hay тогда проявил широкое
гостеприимство, а потом имение закрыли наглухо - хотя, если честно, это
могло быть связано с тем, что случилось с Анне Рейнольт во время пикника.

Проходя с тремя другими избранными пеонами по тропе к дому Hay, Гонле не
удержалась от суждения:

- Значит, они сообразили, как делать дождь.

Дождь был вряд ли крупнее несомого ветром тумана, такой тонкий, что
оседал росой на волосах и ресницах, такой мелкий, что отсутствие реальной
гравитации не сказывалось.

Фам Тринли цинично усмехнулся:

- Ручаюсь, это для сборки мусора. Я в свое время видал много таких парков
с микрогравитацией; обычно их строили Клиенты, у которых денег было больше,
чем смысла. Если хочешь иметь в парке землю и небо, начинает летать мусор. И
вскоре в небе полно дерьма.

Идущий рядом Силипан заметил:

- А мне небо кажется вполне чистым.

Тринли вгляделся в гонимый ветром туман. Облака, низкие и серые, быстро
неслись от фальшивого дальнего берега. Часть их были настоящие, часть
наверняка обои, но они сливались безупречно. Не радостный пейзаж по
стандартам Гонле Фонг, но прохладный и чистый.

- М-да, - сказал Тринли, помолчав. - Отдаю тебе должное, Траг. Твой Али
Лин - гений. Силипан слегка надулся.

- Не только он. Тут все дело в координации. У меня тут работает целая
команда зипхедов. Каждый год она все лучше и лучше. Когда-нибудь мы наконец
сообразим, как делать естественные волны.

Гонле посмотрела поверх его головы на Эзра Винжа и закатила глаза. Ни
один из этих надутых дураков не хотел признавать, насколько здесь все
зависело от сотрудничества - взаимовыгодного сотрудничества. Хотя пеонов
сюда больше не приглашали, они постоянно снабжали парк едой, деревянными
поделками, живыми растениями и работающими программами.

Туман чуть клубился у дома, и иллюзию гравитации гости проверили на
собственном опыте, клонясь в разные стороны на резиновых подошвах. Потом они
оказались в доме, согретом очень натурального вида горящими дровами в камине
Томаса Hay. Предводитель жестом пригласил их к столу совещаний.
Присутствовали Hay, Брюгель и Рейнольт. Еще три фигуры выделялись силуэтами
на фоне серого света окон. Одной из них была Чиви.

- А, привет, Дзау! - сказал Эзр. - Что ж.., с возвращением. Да, это были
Дзау и Рита. Томас Hay включил свет ярче. Тепло и свет были точно такими же,
как в любом цивилизованном жилье, но холод и мрак, ценой таких затрат
поддерживаемые снаружи, превращали комнату в счастливое убежище.

Предводитель жестом пригласил всех сесть, потом сел сам. Как обычно, Hay
был просто портретом великодушного и открыто-разумного лидера. Но меня он ни
на миг не обманет, подумала Гонле Фонг. До экспедиции у нее была долгая
служба, имела она дело с десятком культур Клиентов на трех мирах. Клиенты
были людьми всех цветов и размеров. А еще больше варьировались формы
правления - тирании, демократии, демархии. И всегда можно было найти способ
вести с ними дела. Большой начальник Hay был негодяем, но негодяем умным,
который понимал, что дела вести надо. Чиви об этом позаботилась много лет
назад. Очень плохо, что он взял верх физически - такое, по стандартам Кенг
Хо, не было элементом обычной деловой среды. Когда не можешь удрать от
плохих парней, все делается гораздо сложнее. Но в долгосрочной перспективе
даже это не важно.

Предводитель кивнул каждому в отдельности.

- Спасибо всем, что пришли лично. Вам следует знать, что наше совещание
передается по сети в прямом эфире, но я надеюсь, вы расскажете своим друзьям
о том, что видели своими глазами. - Он усмехнулся. - Уверен, что это будет