Чтение 114–й страницы книги ~Искушение Фраги~

амазонках - отважных воительницах, неустрашимо скачущих на конях и славившихся
искусной стрельбой из лука и презрением к смерти.

Рассказы эти, казавшиеся грекам не вымыслом, но чистой правдой, находили
тем больше подтверждений, что на поле брани и в перевернувшихся славянских
ладьях греки нередко обнаруживали женские тела, одетые, подобно
скифам-мужчинам и имевшие с собой луки и стрелы. Эти женщины, нередко
принимаемые греками за амазонок, были храбрыми супругами скифов, принимавшими
вместе со своими мужьями участие в дальних походах.

Другие удивительные сведения о предках наших скифах относятся ко времени
осады греками малоазиатского города Трои, случившейся около 1260 года до
рождества Христова.

В числе многих дружин, осаждавших город, Гомер перечисляет и дружину
генетов - народа славянского племени. По Гомерову же уверению, царь Ахиллес -
отважнейший из героев греческих, пораженный стрелой в пяту, единственное
уязвимое свое место - был сыном царя Пелея и богини Фетиды. Однако, такое
происхождение от богини и мифического царя уже тогда не вызывало у греков
доверия. Позднейший греческий историк Арриан, комментируя Гомера, ясно
говорит, что Ахиллес был природным скифом, который родился на берегах
нынешнего Азовского моря.

За необузданность нрава и гордость Ахиллес был изгнан своими сородичами
скифами и нашел приют в Греции, где вскоре прославился, поразив греков
яростью, с которой бросался в бой. Пишет Арриан, что верным признаком
скифского происхождения Ахиллеса были его русые волосы, голубые глаза и
необычайная отвага в бою. Кроме того, Ахиллес постоянно носил скифского покроя
плащ с застежкой, чем намеренно раздражал многих греков, имевших причины
недолюбливать скифов. Побережье же Азовского моря, родина Ахиллесова, стало
много веков спустя и родиной бесстрашного донского казачества. Так земля эта
растила героев.

Другое, уже письменное упоминание о скифах, относится примерно к 800 году
до Рождества Христова. Сказано в летописи, что воинственные скифы, появившиеся
у устьев Днепра и на побережье Азовском, навели такой страх на живших здесь
киммериан, что те не отважились на сопротивление и бежали через Кавказские
горы в Малую Азию.

Скифы, не ведая страха, становились год от года вс„ воинственнее.

Особенно прославились они своим военным походом от берегов Днепра и Дона
через Кавказские горы, Армению и Персию до далекого Египта. Произошел этот
поход около 630-го года до Рождества Христова и длился 28 лет.

В движении своем скифы, гарцуя на легких своих конях, предавали все огню и
мечу. Страх перед ними был столь велик, что целые неприятельские рати бежали,
едва завидев небольшой конный отряд славян. Подчинив себе мидийского царя
Киаксара, скифы заставили его платить себе дань. Завоевав Мидию, они
победоносно прошлись по землям Ассирии, а оттуда повернули к западу, к богатым
городам Финикийским. Проникнув по морскому берегу в область Филистимскую,
скифы вторглись в Египет.

Фараон Египетский Псамметих, опасаясь неукротимой отваги скифской - ибо
смерть в брани им была не только не страшна, но даже и желанна - вышел к
скифам с богатейшими дарами и упросил их вернуться назад. Повернув на север,
скифы вторглись в Иудею и предались там свирепому разгулу. Весь народ
иудейский заперся за стенами Иерусалима и, трепеща, ждал решения своей участи,
оставив всю страну свою во власти скифов.

Пророк Иеремия, живший в то время в Иерусалиме, предсказывал скифское
нашествие в таком своем пророчестве:

"Собирайтесь и пойдем в укрепленные города... бегите не останавливаясь,
ибо я приведу от севера бедствие и великую гибель... Вот я наведу на вас, дом
Израилев, народ издалека, говорит Господь, народ сильный, народ древний,
народ, которого языка ты не знаешь, и не будешь понимать, что он говорит.
Колчан его - как открытый гроб; все они - люди храбрые...

Вот идет народ из страны северной, и народ великий поднимается от краев
земли. Держат в руках стрелы и копье; они жестоки и немилосердны; голос их
шумит, как море, и несутся на конях, выстроенные как один человек, чтобы
сразиться с тобой, дочь Сиона..."

Лишь с огромным трудом избежал тогда Иерусалим и весь народ иудейский
гибели. Царь его Осия и царедворцы с лестью поспешили выйти навстречу скифам и
принесли им огромные дары, убедив их пощадить великий город.

Взяв с Осии выкуп, скифские мужи в последний раз для устрашения объехали
вокруг стен Иерусалимских, с которых смотрели на них бледные защитники, не
осмелившиеся бросить и камня. Затем скифы неторопливо поворотили коней и в
полном блеске славы вернулись в Донские и Днепровские степи.

КИР И ТОМИРИС

Соседи скифов - воинственные персы - многократно пытались покорить этот
вольный народ, но всякий раз мужество скифов вставало непреодолимой преградой
этому намерению.

Так случилось и в 530 году до Рождества Христова, когда персами правил
завоеватель Кир - покоритель Мидии, Ассирии и всех племен малоазиатских. Умело
осушив речное русло, Кир взял неприступный Вавилон, а после вознамерился
захватить земли скифского племени массагетов, а самих массагетов обратить в
своих рабов и данников.

В то время царицей массагетов была мудрая царица Томирис, супруга
покойного царя скифов. Думая легко провести женщину, Кир прислал к ней послов
под предлогом сватовства.

"Тяжко женщине одной править столь обширными землями. Здесь нужна твердая
мужская рука. Я женюсь на тебе и сниму это бремя с плеч твоих", - велел он
передать Томирис.

Однако Томирис, женщина уже немолодая и мать взрослых сыновей, лишь
усмехнулась, разгадав намерение Кира.

"Передайте царю своему: пусть поищет себе жен в иных землях. Зарясь же на
чужие царства, он легко может потерять свое собственное", - велела она послам.

Услышав такой ответ от скифской женщины, Кир пришел в ярость. Он собрал
огромные рати и пошел на массагетов войной. Для того же, чтобы оказаться в
скифских землях, персидскому царю нужно было перейти полноводную реку Аракс,
такую широкую, что с одного ее берега не был виден другой.

Согнав к месту переправы огромное число кораблей, Кир велел строить
понтонные мосты, а на судах, на которых они стояли, возводить башни.

Когда массагетам стало известно, что персы идут на них войной, они, не
устрашившись, собрались на берегу. Глашатай их на ладье подплыл к Киру и
передал ему слова царицы Томирис:

"Царь мидян! Оставь свое намерение. Царствуй над своей державой и не
завидуй тому, что мы властвуем над нашей. Но ты, конечно, все равно не
послушаешь и выберешь войну. Знай же, что массагеты не станут скрываться и
примут бой. Переходи спокойно в нашу страну, не тратя времени на построение
мостов. Мы же отойдем на расстояние трехдневного пути, чтобы воины твои не
страшились переправы. Если же хочешь, поступим иначе. Ты отойди от берега, мы
же переправимся на твою землю".

Кир нахмурился, пораженный умом и благородством скифской царицы. Перестав
строить мосты, он велел персам переправляться. Томирис же, верная своему
обещанию, отвела свои войска на три дневных перехода. Этим царица массагетов
заранее отказывалась от преимущества, которое имели бы скифы, если бы, стоя на
берегу, осыпали растянутую, медленно переправляющуюся рать персов стрелами, не
давая ей даже построиться в боевой порядок.

Видя, сколь велика организованность и решительность массагетов, Кир
задумался.

"Вижу я, победа над народом этим будет стоить нам дороже, чем иные наши
победы. Не знает ли кто из вас, как одолеть скифов хитростью, чтобы не нести
большие потери", - сказал он своим военачальникам.

Лидийский царь Крез, который после поражения своих армий стал слугой Кира,
посоветовал ему:

"О великий! Скифы храбры в бою, но имеют слабость к вину. Поступи же так.
Отойди от Аракса на расстояние одного дневного перехода и разбей лагерь, как
если бы там собиралось разместиться на ночлег вс„ войско. Приготовь множество
изысканных кушаний, которые незнакомы скифам и оставь много кувшинов и
бурдюков с вином. Сам же незаметно, под покровом темноты, вновь отступи к
Араксу, оставив в лагере только слабых своих воинов, которых ты не боишься
потерять".

Поняв все коварство замысла Креза, Кир одобрительно кивнул ему:

"По коварству твоему вижу, что ты был прежде царем великого народа! Если
твой замысел принесет нам удачу, я щедро награжу тебя!"

Разбив лагерь, Кир велел своим поварам наготовить много яств и оставить в
повозках кувшины и бурдюки с крепчайшим вином. После этого он той же ночью
незаметно отступил, оставив в лагере лишь несколько тысяч самых слабых своих
воинов.

Вскоре перед персидским лагерем появились массагетские воеводы, которыми
предводительствовал сын царицы Томирис Спаргапис. Он был храбр и горяч, но не
обладал ни умом, ни рассудительностью своей матери.

"Смотрите, как беспечно раскинулось персидское войско! Мидяне ведут себя
на нашей земле, словно уже покорили ее!" - крикнул он и яростно обрушился на
персидский лагерь.

Оставленные в нем воины храбро сопротивлялись, но были перебиты. После
победы массагеты уселись пировать вместе с царевичем своим Спаргаписом. Думая,
что одолели персидское войско, они были неумеренны и особенно налегали на
вино, не ведая его крепости. Вскоре, напившись допьяна, все передовая часть
войска массагетов уже спала, растянувшись на земле.

Оставленные персидские лазутчики известили об этом основное войско Кира.

"Вот теперь время!" - сказал Кир и со всей своей ратью ударил на спящих
массагетов. Большая часть скифов, не успев даже проснуться, была перерезана на
месте, другая же вместе с царевичем Спаргаписом захвачена в плен.

Узнав об участи своего войска, царица Томирис отправила к Киру вестника,
велев передать ему: "Кровожадный Кир! Не кичись этим своим подвигом. Не твои
воины победили нас, но виноградная лоза одолела их сном. Послушайся последнего