А если Веледе придет в голову, что ее Беллона снова жаждет крови? У нас на
руках будет еще одна Боадицея.
разлился по горлу, напоминая о лете, о южных землях и отвлекая от
разыгравшейся снаружи непогоды.
ней посланиями? Я уверен, соглашение, которое всех устроит, возможно.
удивление спокойно:
выглядели как черные кости. Под зеленоватым холодным небом, таким же
холодным, как свистящий над землей ветер, отражали закатный багрянец лужи
в полях и на пастбищах. Пролетели вороны. Хриплые крики слышались еще
долго после того, как их поглотила тьма.
непогоды: он увидел проходящую мимо Вел-Эдх. Не то чтобы она таила зло на
людей, но Вел-Эдх общалась с Властителями и сейчас шла из святилища. Что
она там услышала? Уже несколько месяцев никто не осмеливался заговорить с
нею, как часто бывало раньше. Днем она бродила по своим владениям или
сидела под деревом, размышляя в одиночестве. Такова была ее воля - но
почему? Времена наступили мрачные, даже для бруктеров. Очень многие из них
вернулись домой из земель батавов и фризов с рассказами о бедах и
страданиях или не вернулись совсем. Неужто боги отвернулись от своей
служительницы? Крестьянин пробормотал заклинание и ускорил шаг.
Воин на страже отвел в сторону копье. Она кивнула и открыла дверь. В
комнате у небольшого огня, скрестив ноги и соединив ладони, сидели двое
рабов. Дым, ища выход, вился по комнате и ел глаза. Их дыхание смешивалось
с этим тусклым при свете двух светильников туманом. Рабы вскочили на ноги.
подняться по лестнице, но рабыня была новенькой. Она отдала госпоже один
из светильников, и Вел-Эдх пошла наверх.
кишки, проникали остатки дневного света, горело пламя. Тем не менее
верхнюю комнату заполняли густые тени, а вещи казались притаившимися
троллями. Не желая еще забираться в постель, она поставила светильник на
полку и, плотно запахнув одежду, села на свой высокий трехногий колдовской
стул. Взгляд ее остановился на колышущихся тенях.
тяжести. Эдх отшатнулась. Стул с грохотом отлетел к стене. У нее
перехватило дыхание. Из шара над стоящим перед ней рогатым предметом
исходило мягкое сияние. Сзади располагались два седла - скрытый под
железом бык Фрейра и на нем богиня, забравшая у него этого зверя.
прошлый раз, застигнутая событиями врасплох, она была одета как обычная
германская женщина Железного Века. Тогда это не имело значения, и, вне
всякого сомнения, Эдх сохранила в памяти более впечатляющий образ. Но для
этого визита она подготовилась, как следует: великолепное платье,
сверкающее белизной, играющие блеском драгоценности на поясе, сетчатый
узор на серебряном нагрудном украшении, волосы под диадемой заплетены в
янтарно-золотые косы.
в детстве. - Но говори тише. Я вернулась, как обещала.
аскетичном лице казались огромными. Капюшон сполз с головы, и на свету
блеснули серебристые пряди. Несколько секунд она приходила в себя. Затем,
удивительно быстро ею овладело спокойствие - вернее, готовность принять
все, что скажет богиня.
Я готова идти. - Затем добавила шепотом: - Давно готова.
на лице ее отразилось беспокойство. - Разве нет?
обрела должную суровость. - Ты много лет служила мне.
Повсюду женщин насилуют, мужчин убивают, похищают детей, сажают на цепь
свободных людей. Я должна была призывать к уничтожению Рима, разве нет?
холодные и слегка дрожащие руки. Флорис глубоко вздохнула. Полились
величественные слова:
время умирать; время насаждать, и время вырывать насаженное; время
убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить; время
плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать; время
разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время
уклоняться от объятий; время искать, и время терять; время сберегать, и
время бросать; время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время
говорить; время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру.
засеяла почву для меня, как я хотела. Но работа твоя не закончена. Теперь
нужно собрать урожай.
будет воевать за свои права, пока наконец римляне не вернут им отобранное.
Но они, римляне, все еще боятся Веледы. До тех пор пока есть страх, что ты
снова можешь призвать людей к войне с ними, они не решатся увести войска.
Настало время для тебя от моего имени призвать людей к миру.
Флорис поспешно добавила: - Но они будут подчиняться закону; а жители на
этой стороне Рейна получат прибыль благодаря торговле и послушанию
законам.
Богиня, я не могу...
снова смягчила голос. - А для тебя, дитя мое, будет награда, новый дом в
спокойном и удобном месте, где ты будешь заботиться о моем святилище,
которое отныне станет святилищем мира.
наконец сама с собой.
довелось пережить немало потрясений и бед, и ей легко удалось справиться с
удивлением. Вскоре она заговорила - с едва заметной тоской.
взяла себя в руки. - Мы с Хайдхином... он заставил меня поклясться, что я
никогда не заговорю о мире, пока он жив и хоть один римлянин остается на
земле германцев. Мы смешали нашу кровь в роще перед богами. Разве тебя там
не было?
мгновение умолкла. - Ты хочешь, чтобы я вышвырнула его как собаку? Потому
что он никогда не прекратит войну против римлян, что бы ни сделали с ним
люди или вы, боги.
пол и спрятала лицо на коленях. Плечи ее затряслись. Флорис взглянула