read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



подозревал у него такого лица. - Странная сцена произошла в последний раз
между нами, Родион Романыч. Оно пожалуй, и в первое наше свидание между
нами происходила тоже странная сцена; но тогда... Ну теперь уж все одно к
одному! Вот что-с: я, может быть, и очень виноват перед вами выхожу; я это
чувствую-с. Ведь мы как расстались-то, помните ли: у вас нервы поют и
подколенки дрожат, и у меня нервы поют и подколенки дрожат. И знаете,
как-то оно даже и непорядочно между нами тогда вышло, не по-джентльменски.
А ведь мы все-таки джентльмены; то есть, во всяком случае, прежде всего
джентльмены; это надо понимать-с. Ведь помните, до чего доходило... совсем
уж даже и неприлично-с.
"Что ж это он, за кого меня принимает?" - с изумлением спрашивал себя
Раскольников, приподняв голову и во все глаза смотря на Порфирия.
- Я рассудил, что нам по откровенности теперь действовать лучше, -
продолжал Порфирий Петрович, немного откинув голову и опустив глаза, как бы
не желая более смущать своим взглядом свою прежнюю жертву и как бы
пренебрегая своими прежними приемами и уловками, - да-с, такие подозрения и
такие сцены продолжаться долго не могут. Разрешил нас тогда Миколка, а то я
и не знаю, до чего бы между нами дошло. Этот проклятый мещанинишка просидел
у меня тогда за перегородкой, - можете себе это представить? Вы, конечно,
уж это знаете; да и самому мне известно, что он к вам потом заходил; но то,
что вы тогда предположили, того не было: ни за кем я не посылал и ни в чем
еще я тогда не распорядился. Спро'сите, почему не распорядился? А как вам
сказать: самого меня это тогда как бы пристукнуло. Я и за дворником-то едва
распорядился послать. (Дворников-то, небось, заметили, проходя.) Мысль
тогда у меня пронеслась, так одна, быстро, как молния; крепко уж, видите
ли, убежден я был тогда, Родион Романыч. Дай же, я думаю, хоть и упущу на
время одно, зато другое схвачу за хвост, - своего-то, своего-то, по
крайности, не упущу. Раздражительны вы уж очень, Родион Романыч, от
природы-с; даже уж слишком-с, при всех-то других основных свойствах вашего
характера и сердца, я льщу себя надеждой, что отчасти постиг-с. Ну уж,
конечно, и я мог, даже и тогда, рассудить, что не всегда этак случается,
чтобы вот встал человек да и брякнул вам всю подноготную. Это хоть и
случается, в особенности когда человека из последнего терпения выведешь,
но, во всяком случае, редко. Это и я мог рассудить. Нет, думаю, мне бы хоть
черточку! Хоть бы самую махочкую черточку, только одну, но только такую,
чтоб уж этак руками можно взять было, чтоб уж вещь была, а не то что одну
эту психологию. Потому, думал я, если человек виновен, то уж, конечно,
можно, во всяком случае, чего-нибудь существенного от него дождаться;
позволительно даже и на самый неожиданный результат рассчитывать. На
характер ваш я тогда рассчитывал, Родион Романыч, больше всего на
характер-с! Надеялся уж очень тогда на вас.
- Да вы... да что же вы теперь-то все так говорите, - пробормотал,
наконец, Раскольников, даже не осмыслив хорошенько вопроса. "Об чем он
говорит, - терялся он про себя, - неужели же в самом деле за невинного меня
принимает?"
- Что так говорю? А объясниться пришел-с, так сказать, долгом святым
почитаю. Хочу вам все дотла изложить, как все было, всю эту историю всего
этого тогдашнего, так сказать, омрачения. Много я заставил вас
перестрадать, Родион Романыч. Я не изверг-с. Ведь понимаю же и я, каково
это все перетащить на себе человеку, удрученному, но гордому, властному и
нетерпеливому, в особенности нетерпеливому! Я вас, во всяком случае, за
человека наиблагороднейшего почитаю-с, и даже с зачатками великодушия-с,
хоть и не согласен с вами во всех убеждениях ваших, о чем долгом считаю
заявить наперед, прямо и с совершенною искренностью, ибо прежде всего не
желаю обманывать. Познав вас, почувствовал к вам привязанность. Вы, может
быть, на такие мои слова рассмеетесь? Право имеете-с. Знаю, что вы меня и с
первого взгляда не полюбили, потому, в сущности, и не за что полюбить-с. Но
считайте как хотите, а теперь желаю, с моей стороны, всеми средствами
загладить произведенное впечатление и доказать, что и я человек с сердцем и
совестью. Искренно говорю-с.
Порфирий Петрович приостановился с достоинством. Раскольников
почувствовал прилив какого-то нового испуга. Мысль о том, что Порфирий
считает его за невинного, начала вдруг пугать его.
- Рассказывать все по порядку, как это вдруг тогда началось, вряд ли
нужно, - продолжал Порфирий Петрович; - я думаю, даже и лишнее. Да и вряд
ли я смогу-с. Потому, как это объяснить обстоятельно? Первоначально слухи
пошли. О том, какие это были слухи и от кого и когда... и по какому поводу,
собственно, до вас дело дошло, - тоже, я думаю, лишнее. Лично же у меня
началось со случайности, с одной совершенно случайной случайности, которая
в высшей степени могла быть и могла не быть, - какой? Гм, я думаю, тоже
нечего говорить. Все это, и слухи и случайности, совпало у меня тогда в
одну мысль. Признаюсь откровенно, потому если уж признаваться, так во всем,
- это я первый на вас тогда и напал. Эти там, положим, старухины отметки на
вещах и прочее, и прочее - все это вздор-с. Таких штук сотню можно начесть.
Имел я тоже случай тогда до подробности разузнать о сцене в конторе
квартала, тоже случайно-с, и не то чтобы так мимоходом, а от рассказчика
особенного, капитального, который, и сам того не ведая, удивительно эту
сцену осилил. Все ведь это одно к одному-с, одно к одному-с, Родион
Романыч, голубчик! Ну как тут было не повернуться в известную сторону? Изо
ста кроликов никогда не составится лошадь, изо ста подозрений никогда не
составится доказательства, ведь вот как одна английская пословица говорит,
да ведь это только благоразумие-с, а со страстями-то, со страстями
попробуйте справиться, потому и следователь человек-с. Вспомнил тут я и
вашу статейку, в журнальце-то, помните, еще в первое-то ваше посещение в
подробности о ней говорили. Я тогда поглумился, но это для того, чтобы вас
на дальнейшее вызвать. Повторяю, нетерпеливы и больны вы очень, Родион
Романыч. Что вы смелы, заносчивы, серьезны и ... чувствовали, много уж
чувствовали, все это я давно уж знал-с. Мне все эти ощущения знакомы, и
статейку вашу я прочел как знакомую. В бессонные ночи и в исступлении она
замышлялась, с подыманием и стуканьем сердца, с энтузиазмом подавленным. А
опасен этот подавленный, гордый энтузиазм в молодежи! Я тогда поглумился, а
теперь вам скажу, что ужасно люблю вообще, то есть как любитель, эту
первую, юную, горячую пробу пера. Дым, туман, струна звенит в тумане.
Статья ваша нелепа и фантастична, но в ней мелькает такая искренность, в
ней гордость юная и неподкупная, в ней смелость отчаяния; она мрачная
статья-с, да это хорошо-с. Статейку вашу я прочел, да и отложил, и... как
отложил ее тогда, да и подумал: "Ну, с этим человеком так не пройдет!" Ну,
так как же, скажите теперь, после такого предыдущего не увлечься было
последующим! Ах, господи! да разве я говорю что-нибудь? Разве я что-нибудь
теперь утверждаю? Я тогда только заметил. Чего тут, думаю? Тут ничего, то
есть ровно ничего, и, может быть, в высшей степени ничего. Да и увлекаться
этак мне, следователю, совсем даже неприлично: у меня вон Миколка на руках,
и уже с фактами, - там как хотите: а факты! И тоже свою психологию
подводит; им надо позаняться; потому тут дело жизни и смерти. Для чего я
вам теперь все это объясняю? А чтобы вы знали и с вашим умом и сердцем не
обвиняли меня за мое злобное тогдашнее поведение. Не злобное-с, искренно
говорю-с, хе-хе! Вы что думаете: я у вас тогда не был с обыском? Был-с,
был-с, хе-хе, был-с, когда вы вот здесь больной в постельке лежали. Не
официально и не своим лицом, а был-с. Да последнего волоска у вас, в
квартире, было осмотрено, по первым даже следам; но - umsonst! Думаю:
теперь этот человек придет, сам придет, и очень скоро; коль виноват, так уж
непременно придет. Другой не придет, а этот придет. А помните, как господин
Разумихин начал вам проговариваться? Это мы устроили с тем, чтобы вас
взволновать, потому мы нарочно и пустили слух, чтоб он вам проговорился, а
господин Разумихин такой человек, что негодования не выдержит. Господину
Заметову прежде всего ваш гнев и ваша открытая смелость в глаза бросилась:
ну как это в трактире вдруг брякнуть: "Я убил!" Слишком смело-с, слишком
дерзко-с, и если, думаю, он виноват, то это страшный боец! Так тогда и
подумал-с. Жду-с! Жду вас изо всех сил, а Заметова вы тогда просто
придавили и... ведь в том-то и штука, что вся эта проклятая психология о
двух концах! Ну, так жду я вас, смотрю, а вас бог и дает - идете! Так у
меня и стукнуло сердце. Эх! Ну зачем вам было тогда приходить? Смех-то,
смех-то ваш, как вошли тогда, помните, ведь вот точно сквозь стекло я все
тогда угадал, а не жди я вас таким особенным образом, и в смехе вашем
ничего бы не заметил. Вот оно что значит в настроении-то быть. И господин
Разумихин тогда, - ах! камень-то, камень-то, помните, камень-то, вот еще
под которым вещи-то спрятаны? Ну вот точно вижу его где-нибудь там, в
огороде, - в огороде ведь говорили вы, Заметову-то, а потом у меня-то, во
второй раз? А как начали мы тогда эту вашу статью перебирать, как стали вы
излагать - так вот каждое-то слово ваше вдвойне принимаешь, точно другое
под ним сидит! Ну вот, Родион Романыч, таким-то вот образом я и дошел до
последних столбов, да как стукнулся лбом, и опомнился. Нет, говорю, что это
я! Ведь если захотеть, то все это, говорю, до последней черты можно в
другую сторону объяснить, даже еще натуральнее выйдет. Мука-с! "Нет, думаю,
мне бы уж лучше черточку!.." Да как услышал тогда про эти колокольчики, так
весь даже так и замер, даже дрожь прохватила. "Ну, думаю, вот она черточка
и есть! Оно!" Да уж и не рассуждал я тогда, просто не хотел. Тысячу бы
рублей в ту минуту я дал, своих собственных, чтобы только на вас в свои
глаза посмотреть: как вы тогда сто шагов с мещанинишкой рядом шли, после
того как он вам "убийцу" в глаза сказал, и ничего у него, целых сто шагов,
спросить не посмели!.. Ну, а холод-то этот в спинном мозгу? Колокольчики-то
эти, в болезни-то, в полубреде-то? Итак, Родион Романыч, что ж вам после
того и удивляться, что я с вами тогда такие штуки шутил? И зачем вы сами в
ту самую минуту пришли? Ведь и вас кто-то как будто подталкивал, ей-богу, а



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 [ 114 ] 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.