два или три часа. Дело жизни Сократа породило дело жизни Платона, а дело
жизни Иисуса было делом семнадцати веков. Вы видите, что я, жалкий и не-
достойный, не могу не трепетать при мысли о моей задаче. И все-таки я не
отказываюсь от нее. Учителя же нисколько не смущает мое изложение - в
том виде, в каком я предполагаю его сделать. Он человек действия и уже
составил резюме, которое, по его мнению, кратко излагает всю доктрину
Трисмегиста, и притом с такой ясностью и четкостью, как если бы он зани-
мался ее толкованием всю свою жизнь. Словно при посредстве электрическо-
го тока, ум и душа этого философа как бы перешли в его существо. Спартак
обладает его душой, распоряжается ею, как хозяин; она послужит ему, как
политическому деятелю; он явится как бы живым и непосредственным ее но-
сителем, а не запоздалым и мертвым переписчиком, каким собираюсь сде-
латься я сам. И до того, как труд мой будет завершен, учитель уже пере-
даст доктрину своим ученикам. Да, быть может, не пройдет и двух лет, как
необычная и загадочная речь, прозвучавшая в этих пустынных краях, пустит
корни среди многочисленных последователей, и мы увидим, как обширный
подземный мир тайных обществ, ныне действующий во мраке, объединится
вокруг одной-единственной доктрины, получит новую совокупность законов и
вновь начнет действовать, приобщившись к смыслу речей самой жизни. Итак,
мы преподносим вам этот столь желанный памятник, подтверждающий предви-
дения Спартака, освящающий истины, уже ранее завоеванные им, и расширяю-
щие его горизонт всей мощью ниспосланной ему веры. В то время как Трис-
мегист говорил, а я жадно слушал, боясь проронить хоть одно слово его
речи, звучавшей для меня как торжественная музыка, Спартак, который,
несмотря на возбуждение, лучше владел собой, с горящими глазами, весь
превратившись в слух, но еще более чутко прислушиваясь умом, твердой ру-
кой чертил на своих табличках какие-то значки и фигуры, словно метафизи-
ческие идеи доктрины представлялись ему в виде геометрических формул.
Когда в тот же вечер он занялся этими странными записями, совершенно мне
непонятными, я был поражен, увидев, что, пользуясь ими, он записывает и
с невероятной точностью приводит в порядок выводы поэтической логики фи-
лософа. Словно по волшебству все упростилось и оказалось кратко изложено
в таинственном перегонном кубе практического ума нашего учителя [37].
Трисмегиста. Глаза его потеряли блеск, плечи опустились, и Цыганка зна-
ком попросила больше не задавать ему вопросов. Но неотступный в поисках
истины, Спартак не послушался ее и опять начал настойчиво расспрашивать
поэта.
лодевшую руку, - но Иисус сказал: "Царство мое еще не пришло". Вот уже
семнадцать столетий человечество тщетно ждет исполнения его обещаний. Я
не поднялся на ту высоту созерцания вечности, на какую поднялся ты. Вре-
мя предоставляет тебе, словно самому богу, зрелище - или, может быть,
идею - непрерывной деятельности, каждая фаза которой соответствует каж-
дому часу твоего восторженного чувства. Но я живу ближе к земле и веду
счет столетиям и годам. Я хочу научиться читать в книге собственной жиз-
ни. Скажи мне, пророк, что я должен делать в той фазе, в какой меня ви-
дишь ты, какое действие окажут твои речи на меня, а через меня - на тот
век, который грядет. Я не хочу прожить в нем бесплодно.
поэт. - Никто не живет бесплодно, ничто не пропадает даром. Никто из нас
не бесполезен. Не мешай мне отвращать взгляд от этих мелочей - они омра-
чают сердце и суживают границы разума. Я изнемогаю, думая об этом.
решительно возразил Спартак, силясь влить огонь своего взгляда в уже за-
туманенный и меланхолический взор поэта. - Если ты отвернешься от зрели-
ща человеческих бедствий, значит, ты не настоящий человек, не тот совер-
шенный человек, о котором один из древних сказал: Homo sum et nihil
humani a me alienum puto [38]. Нет, ты не любишь людей, ты не брат им,
если не сочувствуешь их ежечасным страданиям и не спешишь найти
средство, чтобы помочь им, претворив в жизнь твой идеал. Несчастен тот
артист, который не чувствует лихорадки, готовой сжечь его в этих поис-
ках, страшных, но доставляющих наслаждение!
серженный. - Уж не считаешь ли ты себя единственным работником и не ду-
маешь ли, что я приписываю себе честь быть единственным вдохновителем? Я
отнюдь не кудесник. Я презираю лжепророков и достаточно долго боролся с
ними. Мои предсказания - это умозаключения; мои видения - восприятия,
обостренные до предела. Поэт не колдун. Его грезы основаны на увереннос-
ти, в то время как колдун выдумывает наудачу. Я верю в твое начинание,
ибо ощущаю твою мощь. Я верю в возвышенность моих мечтаний, ибо
чувствую, что я способен породить их и что человечество достаточно зна-
чительно, достаточно благородно, чтобы общими силами осуществить во сто
раз больше, чем мог придумать в одиночестве один человек.
спрашиваю тебя во имя того человечества, которое бурлит и во мне и кото-
рое я ношу в себе с еще большей тревогой и, быть может, даже с большей
любовью, чем ты сам. Дымка пленительных грез скрывает от тебя его стра-
дания, а я прикасаюсь к ним, дрожа, каждый час моей жизни. Я жажду об-
легчить их и, словно врач у изголовья умирающего друга, готов скорее
убить его собственной неосторожностью, нежели допустить, чтобы он умер,
так и не попытавшись ему помочь. Ты видишь - я опасный человек, быть мо-
жет, даже чудовище, если ты не сделаешь из меня святого. Исполнись же
тревогой за человечество - оно погибнет, если ты не вложишь лекарство в
руку мечтателя! Оно, это человечество, грезит, поет и молится в твоем
лице. В моем же оно страдает, кричит и стенает. Ты открыл мне свое буду-
щее, но, что бы ты ни говорил, оно еще далеко, и мне придется вынести
немало мучений, чтобы извлечь для кровоточащих ран несколько капель тво-
его бальзама. Целые поколения томятся и уходят, так и не узнав света и
бездействуя. Я воплощение страждущего человечества, я крик бедствия и
воля к спасению, я хочу знать, какой будет моя деятельность - пагубной
или благотворной. Ты не до такой степени отвратил свой взгляд от зла,
чтобы не знать о его существовании. Куда бежать сначала? Что делать
завтра? Как победить врагов добра - кротостью или насилием? Вспомни ми-
лых твоему сердцу таборитов. Прежде чем вступить в земной рай, им приш-
лось перейти через море крови и слез. Я не считаю тебя кудесником, но
вижу в тебе могучую логику и великолепную ясность ума, которая просвечи-
вает сквозь твои символы. Если ты можешь столь уверенно предсказывать
самое отдаленное будущее, то с еще большей уверенностью можешь проник-
нуть сквозь туманную завесу, загораживающую доступ моему зрению.
от пота. Он смотрел на Спартака то с ужасом, то с восхищением; жестокая
борьба происходила в его душе. Жена в отчаянии обвила его руками, и в ее
взгляде на моего учителя можно было прочитать немой укор, но также и
почтительный страх. Никогда еще я не ощущал так сильно, как в эту мину-
ту, могущество Спартака, который силою своей фанатической воли, прямоты
и правды преодолевал муки этого пророка, борющегося с вдохновением, боль
этой умоляющей женщины, ужас их детей и упреки собственного сердца. Я и
сам трепетал, находя моего учителя жестоким. Я опасался, как бы прекрас-
ное сердце поэта не разбилось в последнем усилии, а слезы, блиставшие на
черных ресницах Консуэло, падали горячими и жгучими каплями прямо в мое
сердце. Внезапно Трисмегист встал. Знаком отстранив Спартака и Цыганку,
приказав детям отойти в сторону, он вдруг преобразился. Взор его, каза-
лось, читал в невидимой, необъятной, как мир, книге, начертанной огнен-
ными письменами на своде неба.
бует человеческая природа и, следовательно, что она может осуществить?..
Да, я человек. И, стало быть, я могу сказать, чего хочет человек и что
он сотворит. Кто видит, как надвигается туча, может предсказать молнию и
бурю. Я знаю, что таится в моей душе и что из нее возникнет. Я человек и
связан с человечеством моего времени. Я видел Европу, и мне известны
грозы, бушующие в ее лоне... Друзья, наши мечты - не только мечты: кля-
нусь в этом сущностью человеческой природы! Эти мечты являются мечтами
лишь по сравнению с современным обличьем мира. Но кто владеет инициати-
вой, духом или материей? В Евангелии сказано: "Дух божий дышит, где хо-
чет". Дух пронесется и изменит лицо мира. В "Книге Бытия" сказано, что
дух божий носился над поверхностью воды, когда все было хаос и тьма.
Итак, творение бесконечно. Будем же творить, то есть будем послушны вея-
нию духа божьего. Я вижу тьму и хаос! Зачем же нам оставаться тьмой?
"Veni, Creator Spiritus" [39].
Фридрих, ученик Вольтера, не столь могуществен, как его учитель... И
разве мог бы я сравнить Марию-Терезию с моей Консуэло?.. Это было бы бо-
гохульством!
готовься поддерживать нас. Ты новый человек, какую же участь выберешь ты
для себя? С кем будешь заодно - с отцом и матерью или с тиранами мира? В
тебе сила, новое поколение. Что ты будешь поддерживать - рабство или
свободу? Сын Консуэло, сын Цыганки, крестник раба, - надеюсь, что ты бу-
дешь заодно с Цыганкой и с рабом. Если нет, то я, потомок королей, отре-
кусь от тебя.
доброта, сила, не будет осуществлена на земле, тот человек - Сатана.
ворит Библия, создана по образу и подобию божию и состоит из ощущения,