между собой и синими монголами палец Гоби, который пустыня высовывает на
восток. Больше трех дней требуется, чтобы пройти палец - бесплодную
песчано-каменистую полосу.
медленно спеша и без всякого порядка. Кто сожалел о покинутых местах,
утешаясь временностью разлуки, кто тешился переменой, желанной по своей
неожиданности. Пыль, взбитая сотней тысяч конских, овечьих, коровьих
копыт, застилала землю и небо. Серо-желтые облака ее были видны на день
пути.
бы напасть и на рассвете. Пренебрегая временем, обычным для внезапных
нападений, они дали найманам сняться с привала. Синие гнали пастухов,
избивая отставших, пытавшихся сопротивляться, и с ходу сбили найманов в
толпу. Найманы считались людьми храбрыми и гордыми. Благоразумие заставило
их переночевать после угроз хана Тенгиза, так как синие монголы заметно
превосходили найманов числом. Превосходили и воинским строем, впервые
увиденным найманами только сейчас, в час позднего утра и поздних
сожалений.
бросили бесполезное оружие. К Тенгизу привели найманского хана. Победитель
спросил побежденного:
быть найманами?
длинной речью. Мотнув головой так, что кровь из рассеченной щеки окропила
морду Тенгизова коня, найман плюнул и ответил:
Кто-то из близких с криком упал на тело. Тенгиз опять согнул палец, и
монгольское копье соединило в смерти обоих.
собой войско синих монголов, бывшие найманы рядом с новыми товарищами по
тропе станут такими же. Кибитки, стада, женщины и старики были отосланы
назад, на бывшие найманские, теперь же общие кочевья.
переходами, привычно пользуясь запасными табунами. Высокой степью,
прикрытой горными грядами, откуда свое начало берут реки Онон и Керулен,
владели татары. Среди них, как выяснилось впоследствии, замыслы хана
Тенгиза увлекли некоторых, сумевших заранее навербовать тайных
сторонников. Открытое предложение Тенгиза было обсуждено на бурной сходке.
Спор между татарами вылился в схватку: были убиты хан татар, его старший
сын и несколько десятков противников союза. Младший сын хана, отказавшись
от татарской отдельности во имя объединения всех людей монгольской крови и
обычаев, увлек остальных. Хан Тенгиз создал цепь войска из десятков и
сотен, в которых каждый отвечал за всех и все отвечали за одного. Как и
найманы, так теперь татары растворились по одному, по два в первых
десятках. Тенгиз говорил: нет более деленья на племена, все равно монголы,
все равно кочевники, все одинаково свободны душой, все одинаково послушны
без размышленья: в десятках - десятнику, в сотнях - сотнику, в тысяче -
тысячнику. И все одинаково - цепь, и каждый в цепи равноценен, ибо самая
сильная цепь не сильнее каждого кольца.
поход, - легко знать, когда строй весь одинаков, - хан Тенгиз пошел на
юго-восток. К сунскому городу Калче, о чем знал он один. По пути,
занявшему время от одной молодой луны до другой - сейчас Тенгиз не
торопился, - сдались без сопротивления еще три племени кочевников родного
языка. Склонились они без спора, и кровь не пролилась.
тропы, древней торговой дороги, по которой Поднебесная общалась с
Забайкальем и Прибайкальем, богатыми мехами, золотом, скотом.
подобно камню, выроненному небом над вершинами воздушных стен земли.
торговым и перевалочным местом перед Стеной. К востоку от Калчи, за
Стеной, начинались исконные владенья Поднебесной. Перед зимой к Калче
приближались кочевники со стадами, и здесь происходила торговля лошадьми,
верблюдами, крупным и мелким скотом, кожами, салом на пространстве, для
простого обозрения которого сунскому купцу приходилось проводить в
разъездах шесть дней.
всего, расположенного за стенами. Через несколько дней переговоров Тенгиз
соизволил принять выкуп. Полученное серебро монголы тут же в Калче
превратили в железо, железные изделия и оружие. Обещая необычайно высокую
оплату и награду за усердие, хан Тенгиз вербовал кузнецов, оружейников и
шорников. Монголы, ограничившись угрозами, никого в Калче не обидели.
Несколько сотен калчинских ремесленников соблазнились выгодой. Правитель
Калчи обязал ремесленников вызнать все о монголах и не стал им
препятствовать. Нескольких оружейников правитель вызвал к себе в ямынь и
беседовал с каждым порознь, секретно.
Правитель Калчи, послав донесение о буйстве монголов, сообщал, что он
сумел окружить кочевников соглядатаями и принять некие особенные меры.
Проницательно говоря о хане Тенгизе, как исключительном по свирепости
вожде, правитель намекал, что опасный монгол скоро будет "грызть землю"...
пальцы Гоби птицами полетели слухи. Порхало сделавшееся сразу знаменитым
имя - Тенгиз, Тенгиз, Тенгиз. И то же имя опускалось и давило горой,
отягощенное несколькими тьмами всадников - десятками тысяч, которыми будто
бы уже начальствовал, которых будто бы вел прямо на слушавших вести хан
Тенгиз. Тенгиз! Само имя звучало, как удар: Тен-гиз!
ожидаемых из Кинь-Луня, он же Курен или Урга. Хан Тенгиз грабит на дороге?
Опять северные дикари, "степные черви", разоряют подданных Поднебесной!
самой Калче некоторые купцы, особенно обеспокоенные, в складчину нанимали
бывалых людей, наряжая их для разведки.
табличках, изрекая темные и угрожающие общему спокойствию пророчества.
Другие истолковывали черты, из которых слагались выбранные наудачу цзыры,
и почему-то попадались наиболее зловещие.
высокой должностью вмешаться и восстановить спокойствие. Один из гадателей
был схвачен, и голова его была выставлена с надписью: "По злобе и корысти
невежественно искажал предсказания для нарушения мира".
глазу на глаз. Предсказатели попрятались и гадали втайне за удвоенную
плату. А правитель Калчи получил от тайного союза воров, покровителя
гадальщиков, письмо, составленное с большим искусством. Намеки в письме не
давали возможности кого-либо преследовать, даже если бы авторы письма были
обнаружены. Вместе с тем явствовало, что дальнейшие преследования
гадальщиков заставят правителя "грызть землю" - выражение
общеупотребительное в Поднебесной. В ту же ночь дверь ямыня в Калче была
осквернена действием, естественным только для младенцев. Правитель разумно
закрыл глаза на гадальщиков.
Туен-Хуанге, о которых уже упоминалось. Су-Чжоу мог бы именоваться
Воротами Поднебесной, но, кроме этого, ничем особенно не выделялся.
Туен-Хуанг для людей, отправляющихся из Поднебесной на запад, был Воротами
Гоби, пустыни, называвшейся также Шамо. Туен-Хуанг был город особенный.
Если не единственный, то один из немногих.
достаточно крепким, чтобы выбитые в нем своды не боялись обвалов. Там
сухо. Как и в некоторых других местах, удобных для подземелий, в
Туен-Хуанге начали строить под землей. Может быть, начинатели подземного
Туен-Хуанга, не перенимая чужого, действовали по подсказке здравого разума
или помнили о древних людях, обитателях пещер. Вернее, уменье строить под
землей было принесено из Индии - очень многие подземелья сразу же стали
храмами Будды и жилищами его служителей, и подземные владенья Будды быстро
разветвились, быстро украсились сочетанием мечты индуса с точной работой,
на которую всегда был способен житель Поднебесной.
благосклонно относилась ко всем вероучениям, целью которых было спасение
человеческих душ, но не преобразование основ государства. Рядом с
буддистами строили подземные храмы христиане, последователи Нестория,
гонимые на западе. Мистические даосы - волшебники и заклинатели - и
другие, даже арабы, исповедовавшие ислам, могли найти в гостеприимных
подземельях место для молитвы и убежище.
толпились паломники, прибывавшие для поклонения святыням.
- лазутчики, они же распространители злонамеренных слухов с целью заранее
ослабить Поднебесную.
последователи Лао Цзы, сжигали в пламени пахущих свечей молитвы верующих,
написанные на бумажках, бумажные деньги - вернее, подражание бумажным
деньгам Поднебесной - и фигурки жертвенных животных из той же бумаги. Так
к Небу возносились и молитвы, и дары: образные, а не обманные!
сновидцев и толкователей.
Посняков Андрей
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Лукин Евгений
Володихин Дмитрий