АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
в сонную тишину, загудела, как потревоженный улей. Пробудило ее от дремоты
появление запоздавших лордов. Они принесли с собой любопытные вести.
Странное дело: пэры, находившиеся в палате с начала заседания, не
подозревали о том, что произошло в палате, тогда как те, что
отсутствовали, знали обо всем.
Многие лорды приехали из Виндзора.
Уже несколько часов, как все происшедшее с Гуинпленом стало достоянием
гласности. Тайна - та же сеть: достаточно, чтобы порвалась одна петля, и
все расползается. Весть о происшествиях, уже известных читателю, вся
история о пэре, найденном на подмостках, о скоморохе, признанном лордом,
еще утром разнеслась по Виндзору в кругу приближенных королевы. Об этом
заговорили сначала вельможи, затем лакеи. Вслед за королевским двором
событие стало известно всему городу. События имеют свой вес, и к ним
вполне применим закон квадрата скоростей. Обрушиваясь на публику, они с
невероятной быстротой вызывают всевозможные толки. В семь часов в Лондоне
никто и понятия не имел об этой истории. В восемь часов в городе только и
говорили, что о Гуинплене. Лишь несколько пожилых лордов, прибывших до
открытия заседания, ни о чем не догадывались, так как не успели побывать в
городе, где о случившемся кричали на всех перекрестках, а провели это
время в палате и ровно ничего не заметили. Они невозмутимо сидели на
скамьях, когда вновь прибывшие члены взволнованно обратились к ним.
- Каково? - спрашивал Френсис Броун, виконт Монтекьют, маркиза
Дорчестера.
- Что?
- Неужели это возможно?
- Что?
- Да "Человек, который смеется"!
- Что это за "Человек, который смеется"?
- Как, вы не знаете "Человека, который смеется"?
- Нет.
- Это клоун. Ярмарочный комедиант. Невероятно уродливый, такой
уродливый, что его доказывали в балагане за деньги. Фигляр.
- Ну и что же?
- Вы только что приняли его в пэры Англии.
- Вы сами - человек, который смеется, милорд Монтекьют.
- Я нисколько не смеюсь, милорд Дорчестер.
Виконт Монтекьют знаком подозвал парламентского клерка, и тот,
поднявшись с мешка, набитого шерстью, подтвердил их светлостям факт
принятия нового пэра. Затем он сообщил всякие подробности.
- Вот так штука, - сказал лорд Дорчестер, - а я все время беседовал с
епископом Илийским!
Молодой граф Энсли подошел к старому лорду Юру, которому оставалось
жить лишь два года, так как он умер в 1707 году.
- Милорд Юр?
- Милорд Энсли?
- Знали вы лорда Линнея Кленчарли?
- Старого лорда? Знал.
- Того, что умер в Швейцарии?
- Да. Мы были с ним в родстве.
- Того, что был республиканцем при Кромвеле и остался республиканцем
при Карле Втором?
- Республиканцем? Вовсе нет. Он попросту обиделся. У него были личные
счеты с королем. Я знаю из достоверных источников, что лорд Кленчарли
помирился бы с ним, если бы ему предоставили место канцлера, доставшееся
лорду Хайду.
- Вы удивляете меня, милорд Юр! Мне говорили, что лорд Кленчарли был
честным человеком.
- Честный! Да разве честные люди существуют? Молодой человек, на свете
нет честных людей.
- А Катон?
- Вы верите в Катона?
- А Аристид?
- Его прогнали, и поделом.
- А Томас Мор?
- Ему отрубили голову, и хорошо сделали.
- И, по вашему мнению, лорд Кленчарли...
- Был из той же породы. К тому же человек, добровольно остающийся в
изгнании, просто смешон.
- Он там умер.
- Честолюбец, обманувшийся в своих расчетах. Знал ли я его? Еще бы! Я
был его лучшим другом.
- Известно ли вам, милорд Юр, что в Швейцарии он женился?
- Что-то слыхал об этом.
- И что от этого брака у него был законный сын?
- Да. Этот сын умер.
- Нет, он жив.
- Жив?
- Жив.
- Невозможно.
- Вполне возможно. Доказано. Засвидетельствовано. Официально признано
судом. Зарегистрировано.
- В таком случае этот сын унаследует пэрство Кленчарли?
- Нет, не унаследует.
- Почему?
- Потому что он уже унаследовал. Дело сделано.
- Уже?
- Поверните голову, барон Юр. Он сидит за вами на скамье баронов.
Лорд Юр обернулся, но Гуинплен сидел, опустив голову, и лица его не
было видно.
- Смотрите! - воскликнул старик, не видя ничего, кроме волос Гуинплена.
- Он уже усвоил новую моду. Он не носит парика.
Грентэм подошел к Колпеперу.
- Вот кто попался-то!
- Кто?
- Дэвид Дерри-Мойр.
- Почему?
- Он больше уже не пэр.
- Как так?
И Генри Оверкерк, граф Грентэм, рассказал Джону, барону Колпеперу, весь
"анекдот", то есть историю о выброшенной морем и доставленной в
адмиралтейство бутылке, о пергаменте компрачикосов, о королевском приказе,
скрепленном подписью Джеффриса, об очной ставке в саутворкском застенке, о
том, как отнеслись ко всем этим событиям лорд-канцлер и королева, об
отречении от католических догматов в стеклянной ротонде, наконец о
принятии лорда Фармена Кленчарли в члены палаты перед началом заседания.
Оба лорда старались разглядеть сидевшего между лордом Фицуолтером и лордом
Эранделом нового пэра, о котором столько говорилось, но, так же как и
лорду Юру и лорду Энсли, им это не удалось.
Быть может, случайно, а может быть, потому, что об этом позаботились
его восприемники, предупрежденные канцлером, Гуинплен сидел в тени,
укрывавшей его от любопытных взоров.
- Где он, где же он?
Все, входя, задавали себе этот вопрос, но никому не удавалось как
следует рассмотреть нового лорда. Некоторые, видевшие Гуинплена в "Зеленом
ящике", сгорали от любопытства, но все их усилия были тщетны. Как иногда
старые, вдовы благоразумно заслоняют собою от нескромных взоров молодую
девушку, так и Гуинплен был укрыт за широкими спинами пожилых, немощных и
ко всему безучастных лордов. Старики, страдающие подагрой, мало
интересуются тем, что не имеет к ним прямого отношения.
По рукам ходила копия письма в три строки, которое, как уверяли,
герцогиня Джозиана прислала своей сестре, королеве, в ответ на предложение
ее величества выйти замуж за нового пэра, законного наследника баронов
Кленчарли, лорда Фермена. Письмо это было следующего содержания:
"Государыня!
Я согласна. Это даст мне возможность взять себе в любовники лорда
Дэвида".
Внизу стояла подпись: "Джозиана". Письмо это, настоящее или
вымышленное, возбуждало всеобщий восторг.
Молодой лорд Чарльз Окемптон, барон Мохен, из числа тех, кто не носил
парика, с наслаждением читал и перечитывал эту записку. Льюис Дюрас, граф
Фивершем, англичанин, отличавшийся чисто французским остроумием, с улыбкой
поглядывал на Мюхена.
- Вот женщина! - воскликнул лорд Мохен. - На такой стоит жениться!
И два лорда, сидевшие рядом с Дюрасом и Мохеном, услышали следующий
разговор:
- Жениться на герцогине Джозиане, лорд Мохен?
- А почему бы нет?
- Черт возьми!
- Это было бы счастье!
- Это счастье делили бы с вами другие.
- Разве бывает иначе?
- Лорд Мохен, вы травы. Когда дело касается женщины, нам всегда
перепадают крохи чужого пиршества. Кто положил этому начало?
- Адам, должно быть.
- Вовсе нет.
- Верно, сатана.
- Дорогой мой, - заметил в заключение Льюис Дюрас, - Адам только
подставное лицо. Его надули, беднягу. Он взвалил себе на плечи весь род
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 [ 116 ] 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
|
|