read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



спит... А так - стоит деревня! Ты-то как? А Наталья Никитишна? Она ить
меня тогда вылечила, можно сказать, от смерти спасла. Я кажен раз, как в
церкву где попаду, матку твою поминаю, за здравие, значит! И женка теперя
у тебя? Ты их сюды привез али как?
И по измененному, острожевшему голосу Феди Иван почуял несказанную,
неведомую ему беду.
- В деревне остались! - отмолвил возможно небрежнее.
- Не на Москве? - тревожно переспросил Федор.
- А что?
- А ты не знашь?
- Нет... А чего?
- Москву взяли татары! - ответил Федор, глядя на Ивана во все глаза.
- Как... взяли? - веря и не веря, отозвался Иван. (Видел, чуял, и все
же представить, что каменную неодолимую крепость сдадут... Такое не
умещалось в голове!)
Так Иван впервые уведал о гибели города и только уже потом, много
позже, вызнал все до конца.
- Не ведал? Не ведал? - повторял уже с испугом Федор. Иван молча
потряс головой. Не хотелось уже ничего. И возвращаться к Киприану
расхотелось тоже.
<Бросили!> - твердил он со злобою про себя. Федюха тряс его за плечо,
вел куда-то, кормил. Потом они сидели в какой-то набитой ратными избе, в
запечье, и Иван плакал, неслышимый в гуле и гомоне голосов, а Федор молча
гладил его по плечу, не ведая, как еще утешить.
<Что же Сергий? Что он ответит, ежели его спросить?> - с болью думал
Иван, понимая, однако, что у игумена Сергия есть ответ, и ответ этот
достаточно суров. Господь, наделив человека свободою воли, не обязан
потворствовать слабостям, причудам и безумствам созданий своих. Москву
можно было не сдавать! Это он знал твердо, с самого начала, еще не ведая
никаких подробностей пленения города. А значит, не Господь, а они сами,
все, соборно, виноваты в содеянном!

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
То, что створилось в Москве, было, по-видимому, много страшнее
описанного летописью, хотя даже и летописное описание событий невозможно
читать без ужаса и отвращения. И в чем причина беды? Что произошло с
городом? С героями, два года назад разгромившими Мамая?
И вот тут скажем горькую истину, которую очень не хочется понимать
нам, нынешним. Что красивое понятие <народ>, <глас народа> - глас божий,
<воля масс> или еще того превосходнее - <воля миллионов>, от имени которой
выступают разнообразные кланы и партии, - не более чем миф, и, возможно,
один из самых вредных мифов двадцатого века. Где эта безликая (или
миллионноликая, что то же самое) сила, когда кучка вооруженных мерзавцев в
огромной стране год за годом хватает, убивает, насилует, грабит,
расстреливает и ссылает многие сотни тысяч ни в чем не повинных людей,
более того, офицеров армии, то есть людей дисциплинированных и
вооруженных, способных, как кажется, к отпору и не оказывающих меж тем
никакого сопротивления? И это день за днем, год за годом, едва ли не до
полного истребления нации! Невозможно такое? Увы! Именно двадцатый век и
именно наша страна в большей мере, чем другие, доказали, что это
возможно... И те же люди (те же ли?) стоят насмерть в бою, <един против
тысячи>, и сокрушают вооруженных до зубов и тоже дисциплинированных
противников... Как же так?!
Во-первых, это себялюбивое и самолюбивое существо, создавшее тьму
концепций величия собственного <я> и личностной исключительности, -
человек, есть существо общественное. Как грызуны, как рыбы, человек в
толпе становится частью толпы, более того, человек сам стремится в толпу
себе подобных и охотно жертвует собственным <я>, чтобы только быть со
всеми и <как все>. Потому и возможны всяческие виды организации
человеческих сообществ - от бандитской шайки до государства, от кучки
единомышленных философов до вселенских, потрясающих мир религиозных
движений. И потому человек дисциплинированный, член религиозного братства
или солдат армии, способен на то, на что он не способен сам по себе, в
отдельности, вне объединяющего и направляющего его волю коллектива.
Человек к тому же способен заражаться идеей, способен на массовый героизм
скорее, чем на героизм индивидуальный, личный. Потому-то и воспевают в
эпосах всех народов героев-богатырей за то, что они способны сами, вне
направляющей воли толпы, совершать подвиги. Ценит человечество, и очень
ценит, особенно на расстоянии лет и пространств, подвиг отдельной
личности, хотя именно личностью мало кто способен быть из обычных рядовых
людей. И мужество, скажем, крестьянина, ставшего ратником, покоится на том
же ощущении причастности к целому (<я - как все, я - как мир>), на коем
зиждется вся традиционная культура и жизнь народов земли. Это первое.
Второе, что никакого <народа вообще> нет. Есть люди. В обычной ватаге
плотников, скажем, есть старшой, мастер, человек упорного и угрюмого
нрава, какой-нибудь Никанор Иваныч; есть весело-озорной любитель выпивки и
гульбы Васька Шип, который вечно подшучивает над старшим, но сам по себе
не мог бы и работать иначе, чем в ватаге; есть старательный и тихий Лунек,
которому надобно указать <от> и <до>, и он сделает, но сделает лишь, ежели
ему укажут; есть Федька Звяк, дракун и задира, вечно лезущий в ссоры, с
каждого праздника - в синяках и ссадинах, готовый громче всех орать, лезть
на стену, бежать по зову вечевого колокола, который и работать умеет,
ежели не дрожат руки с попойки, но все с рыву, с маху, все - не доводя до
конца, у него крыльцо без перил, у него протекает крыша и жена замучилась,
упрашивая буйного супруга починить ей ткацкий стан, - на такие мелочи ему
вечно недосуг; есть и Саня Костырь в той артели, редкий и старательный
мастер, у которого дома облизана кажная вещь, у коего инструмент наточен
так, что волос на лету разрежет, который срубит любой самый хитрый угол,
славно косит, чеботарит, плетет из лыка и корня, ко всякому рукоделью
мастак, ну и выпить не дурак, в дружине коли, коли со всеми... И только
когда прихлынет какая великая беда, тихо отойдет посторонь, не умеет лезть
в драку, ни подвиги совершать, не защитит тебя в ратной беде грудью, не
выступит на суде, но раненого вытащит, перевяжет и будет спасать, как
может; и противу боярина, боярского тиуна ли не попрет, а поноровит
как-нито обходом, лаской, приносом, лишь бы не тронули его... А Пеша
Сухой, тот прижимист и скуп, у такого среди зимы снегу не выпросишь, у
него все свое, он трясется над каждою мелочью, жадно пересчитывает
доставшееся ему по жребию и поскорее увязывает в тряпицу кусочки
заработанного серебра. (Он и жене не верит, поделавши дома тайник ради
всякого злого случая!) На бою с таким лучше не иметь дела, бросит, а то и
не бросит, вытащит, тотчас присвоив дорогой нож или еще какую ратную
справу, себя самого успокаивая тем, что раненому сотоварищу это теперь
<без надобности>... А еще Алешка, молодой парень, сильный, но робкий
духом, услужающий каждому в ватаге, у которого дома больная старуха матерь
и младшие брат с сестренкой (батька убит на бою), и то, что он получит за
труд и что не отберет у него Пеша Сухой или не выцыганит на пропой души
Васька Шип, он тотчас тащит домой, матери, а сам так и ходит в
единственной драной рубахе... Да и всю бы мзду отбирали у него, кабы не
старшой, Никанор Иваныч, что нет-нет да и прикрикнет на ухватистых
ватажников... И вот они выходят, все семеро, - не разорвешь! Ватага!
Готовые постоять друг за друга, в драке потешной становящиеся стенкою, в
работе - без слов понимающие один другого. Народ! Как бы не так... Не будь
Никанора Иваныча, Васька Шип унырнет в дикую гульбу, Лунек <слиняет>,
пойдет искать себе иного хозяина, Федька Звяк пропадет в очередной драке
или кинется с новогородскими ушкуйниками грабить низовские города. Саня
Костырь уйдет к боярину, что и даве зазывал мастера к себе; Пеша Сухой
учнет ладить свою артель, да не получится у него никоторого ладу, больно
уж прижимист и больно скуп! Алешка, и тот откачнет от него в скором
времени и устроится куда на боярский двор конюхом али скотником... И - нет
ватаги! И едва кивнут когда, встретя один другого...
Повторим: есть люди. И те, у кого и в ком жива та самая энергия
действования, кто способен к деянию, те подчиняют себе других и ведут за
собою, и, ежели их много, они-то и придают народу, всем прочим, его лицо.
А ежели этих людей поменело? Изничтожились, погибли в войнах и одолениях
на враги? Тогда и народ уж не тот, иной, и к иному способен, а то и ни к
чему уже не способен, разве разойтись да искать себе у чужих народов новых
вождей, новых носителей вечно творящей, вечно толкающей к деянию энергии,
которой только и существуют, и держатся люди, помощью которой и создается
все сущее на земле.
Ратники, вернувшиеся с Куликова поля, жали хлеб. Бояре тоже были в
разгоне, по деревням. Наличная воинская сила, почитай вся, брошена к
западному литовскому рубежу. Тем паче Акинфичи, захватившие власть при
государе, растеснили, отпихнули многих и многих, надобных для обороны
Москвы людей. Не было Вельяминовых, не было Дмитрия Михалыча Боброка, что
весною отбыл на литовский рубеж, а сейчас лежал больной в дальнем имении
своем, почти не имея вестей о том, что творится на Москве.
Ратники были в полях. В Москве оставался ремесленный люд, те
нестойкие вои, что дернули в бег в битве на Дону, да многочисленная
боярская дворня, которая, на рати ежели, то только в обозе да <подай и
принеси>. В дело, в сечу, таких и не берут никогда. Дворня, оставшая без
господ, разъехавшихся по поместьям... А Федор Свибл, коему князь Дмитрий
поручал город, удрал вослед за князем в Переяславль и далее. А митрополит,
духовная власть, уехал тоже. И в городе, лишенном воевод, началось то, что
предки наши называли емким и образным словом - замятня.
Кто рвался в город из пригородов, спасая добро, кто рвался наружу -
отсидеться за синими лесами... Самозванные ватаги кое-как оборуженных
мужиков захватили ворота, взимая дикую виру со всех, чаящих выбраться из
города... Да уж ежели ограбили самого митрополита и великую княгиню, можно



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 [ 116 ] 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.