read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


Был ли Семен в помрачении ума или последний лучик надежды сверкнул
перед ним из сказанных недавно наедине слов Марии? Неведомо. Но бояре,
собравшиеся у смертного ложа князя своего, не посмели изменить завещания
умирающего, оставили место в грамоте, куда должно было вписать имя
сына-младенца, буде оный появится на свет.
Алексий, новый епископ владимирский, нынешний местодержатель
митрополичьего престола, слегка поправил текст грамоты, указав, что ежели
сына у великого князя не будет, весь удел безраздельно переходит
наследнику Семена, князю Ивану. И это приняли молча, не думая о том, даже
не очень поняв в сей скорбный час, что местодержатель Алексий предлагает
им принять новую форму наследования, небывалую доднесь на Руси, по которой
вся власть и все имущество великого князя, вместо того чтобы распылять их
среди потомков, сосредоточиваются в единых руках. И дружно, иные с
увлажненными очами, выслушали конец скорбной грамоты, в коем Семен
обращался к братьям своим:
<А по отца нашего благословенью, что нам приказал жити за один, тако
же и яз вам приказываю, своей братьи, жити за один. А лихих бы есте людей
не слушали, и хто имет вас сваживати. Слушали бы есте отца нашего, владыки
Олексея, тако же старых бояр, хто хотел отцу нашему добра и нам>.
Бояре по очереди подходили, ставили подписи свои. На выходе Василий
Протасьич первый низко, до земли, поклонился своему князю. За ним и другие
подходили к ложу, земно кланяли, прощаясь с князем своим. Иван подошел
робко, со слезами в глазах. Семен пошевелился, покивал ему головою. Андрей
не выдержал, бросился было на грудь брату. Семен отвел его рукою,
примолвил:
- Не смей! Вас двое теперь, живите, как я приказал! - И тихо, когда
Андрей последним покидал покой старшего брата, прошептал: - Прощай,
Андрюха, Машу мою сбереги! Поди, и не увидимся больше с тобой!
Вечером, оставшись последний раз наедине с князем (завтра из утра
Семена должны были постригать в монашеский чин), Мария горько посетовала:
- Зачем ты так? Мне и не удержать, и не надобе столько! Оставил бы
токмо на прожиток!
- Ничего! - проговорил Семен с придыхом. - А вдруг... и вправду...
сын? - Он помолчал, прикрывши глаза, вымолвил тихо: - Деток Бог прибрал, а
ты, коли... Тебе поклонятце! Дядя Василий поможет... Прочее Алексий
содеет... Сам настоял. Прости меня, Маша, за все прости!
Семен сморгнул, слеза, скопившаяся в углу глаза, нежданная, одинокая,
скатилась по впалой щеке. И по этой слезе, по беспомощной нежности, что
вдруг прозвучала в шепоте князя, поняла вдруг, всем сердцем поняла, что
умирает, что стал родным и уже не будет больше, и зарыдала, завыла в
голос, припав к горячим бессильным рукам, что шевельнулись слабо, не то
привечая, не то отстраняя...
Князь Семен скончался двадцать шестого апреля. Ненадолго пережил его
и старый тысяцкий, Василий Вельяминов. Ненадолго пережил и брат Андрей,
погибший шестого июня, за сорок дней до рождения своего сына Владимира,
будущего Владимира Храброго, прославленного московского воеводы.
Летом Иван Иваныч, один оставший в живых из всей великокняжеской
семьи, поехал на поставление в Орду, куда уже кинулся Костянтин Василич
Суздальский со иными князьями и посол Великого Новгорода Смен Судаков,
тоже хлопотавший за суздальского князя.
Но Джанибек, выслушав всех, приняв по обычаю от урусутских князей
нескудные дары и оглядев спорщиков своим грустно-насмешливым взглядом
(даже теперь, после смерти великого князя, они не поняли ровно ничего!),
исполнил последний долг дружбы, сотворив то, что еще мог сотворить для
покойного, и о чем, наверно, попросил бы его сам князь Семен, - передавши
великое княжение, все целиком, без разделов и споров, единственному
наследнику Симеона - его брату, князю Ивану Иванычу.
Алексия в ту пору уже не было в Москве. Он по приглашению патриарха
уехал на поставленье в Царьград.

ГЛАВА 119
Вечером после похорон князя Семена Алексий остался ночевать в
монастыре Святого Богоявления. Ему не хотелось занимать митрополичьи покои
до тех пор, пока из Царьграда не воротят послы, хотя как местоблюститель
он и имел на это право. Однако у Алексия были свои правила и свой взгляд
на природу власти, выработанный единожды и навсегда. Строгий с
нижестоящими иерархами, он был строг прежде всего к себе самому и никогда
не дозволял себе лишних или поспешных действий, как не дозволял своему
телу роскошей и праздного отдыха.
Стефан, который всю зиму исповедовал и причащал умирающих, обмывал
трупы, отпевал и хоронил, чудом оставаясь в живых, так что, завидя высокую
черную фигуру, московляне бросались перед ним на колени, словно перед
спасителем, в этот вечер вознамерил поговорить с Алексием, ибо из Радонежа
дошли до него слухи, что вся семья брага Петра умерла и дети остались
одни.
Алексий выслушал богоявленского игумена молча. Кивнул, о чем-то думая
или соображая свое.
- Брат Игнатий заменит меня в управлении монастырем! - присовокупил
Стефан.
- Не заменит! - кратко отверг Алексий, слушая и не слыша наступившую
в келье тишину.
- Повести мне, сколько осталось в живых монахов? - спросил он после
долгого молчания. Стефан ответил. Алексий коротко вскинул глаза. Укорил:
- Вот видишь?
Еще помолчал и заговорил спокойно и твердо, глядя в огонь:
- Инок отвержен мира, и мир чужд для него! Уходя в монастырь, мы
умираем для мирской жизни и близких своих. Мнишь ли ты, что Господь, в
силе и славе своей, не озаботит себя участью младеня? Не пошлет добрую
душу, поставив ее на путях сироты? Ты уже впал единожды в обольщение
мирского соблазна и видишь сам теперь, к чему это привело! Князь Семен
должен был умереть бездетным, и сумел ли ты помешать веленью судьбы?
- Должен был... умереть? - с запинкою повторил Стефан.
- Да! - жестко отмолвил Алексий. - Он знал это сам, хотя до
последнего часа и боролся с судьбой!
- Господь карает лучших? - угрюмо вопросил Стефан.
- Мы не ведаем, Стефане, на каких весах и кто весит наши судьбы.
Смертному не дано сего знания. К счастью, не дано! Могли ли бы мы жить,
зная о том наперед? Князь Семен взял на себя бремя отца своего, но
возжаждал утех земного счастья, позабывши страх в сердце своем. Он был
лучший князь, а Иван будет худший, и все же кара господня пристигла именно
его, а не слабого духом Ивана. Власть должна быть бременем, и пока она
бремя - стоит нерушимо. Когда же превращает себя в утеху - всему наступает
конец, и даже то, что мнилось твердее твердыни, неостановимо рушит в пыль!
- И князь Семен...
- Исчерпал при жизни своей утехи мира и перед гробом узрел, сколь
временен свет земного суетного бытия!
- Но он будет спасен? Там, за гробом?
- Это знает Господь! Не я! Я ведаю только одно: бремя свое он
все-таки нес и донес до могилы. Будет прощен народ - и будет прощен князь
Симеон вместе с племенем своим. Погибнет народ - и кара господня
пристигнет усопшего князя. Грядущие после нас оправдают или осудят наши
труды.
- Отпусти меня, владыка Алексий! - тихо попросил Стефан. - Я слаб, я
хочу уведать, что сталось с моими детьми!
- Ступай, Стефане! - воздохнув, отмолвил Алексий, помолчав. - Но
помни, что ты надобен и обещался не мне, но Господу Богу своему!

ГЛАВА 120
В сумерках весенней ночи по мокрой, местами еще даже не протаявшей
дороге на Радонеж шел с посохом высокий черный монах со странническою
сумой за плечами. Он явно торопился, хотя и шел размеренною твердою
поступью привыкшего к пешему странствию человека. К полудню он отшагал уже
более сорока верст. Мертвые деревни встречались ему на пути, с
растворенными дверьми, где, наверно, в полутьме клетей лежали
непохороненные мертвецы. Он не глядел, не заходил туда. Он шел все вперед,
и посох в его руке мерно подкреплял широкий шаг странника. К вечеру он был
уже под Радонежом и, услышав издали разноголосый собачий брех, широко
перекрестился. Раз есть собаки, значит, есть и жители, значит, Радонеж не
вымер целиком, хотя и стоит на проезжем пути!
Уже в сумерках он постучал в двери высокого, потемневшего от дождей и
непогод дома рядом с церковью. Изнутри детский голосок ответил:
- Кто там?
Инок отступил на шаг, отер рукавом вдруг и разом вспотевшее чело,
прокашлял, прежде чем ответить:
- Это я! Твой отец, Стефан!
Двери отворились. На пороге стоял глазастый тоненький мальчик, до
боли в груди напомнивший ему Нюшу.
- Здравствуй... дяденька! - ответил, запинаясь, отрок и покраснел. -
Входи! - примолвил он, отступая внутрь горницы.
Скоро отец и сын сидели друг против друга за грубым кухонным столом.
Печь, однако, была истоплена, и на столе лежали хлеб и горка печеной репы.
Мальчик рассказывал:
- Тетя Катя умерла, и дядя Пеша тоже умер, вслед за нею. И его тоже
похоронили. И братик умер, и сестрички все умерли, и их всех похоронили
во-о-он там! И я тоже рыл могилки, и обмывал, и все делал! А потом пришла
тетя Шура и сказала, что будет тут жить, чтобы я тоже не умер с голоду...



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 [ 116 ] 117 118 119 120
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.