опасное дело, вызывала ее одобрение и внушала уважение к нему. Она виде-
ла, как он поднимался по холму в сопровождении всадников, лихо пришпори-
вавших своих коней. Затем все скрылись в кустах. Вдруг раздались два
выстрела, потом еще один. Карета в это время огибала холм.
с раздражением закричал форейторам:
рестила его Консуэло, ибо не находим настолько интересным, чтобы наво-
дить о нем справки, - видел из своего убежища, как карета остановилась
на крики беглецов. Другой безыменный, прозванный Консуэло Молчальником,
сделал с холма те же наблюдения и бросился бежать к Мейеру; они вместе
стали обсуждать, как спастись.
его и успел притаиться в чаще леса. Он дал им проехать, а потом дважды
выстрелил вслед: одним выстрелом он пробил шляпу барона, а другим слегка
ранил лошадь слуги. Барон круто повернул коня, увидел стрелявшего, пос-
какал на него и пистолетным выстрелом свалил на землю; затем, предоста-
вив раненому с проклятиями кататься среди колючек, сам последовал за Ио-
сифом, подъехавшим к экипажу Мейера почти одновременно с графской каре-
той. Граф успел спрыгнуть на землю. Мейер и Молчальник исчезли вместе с
лошадью, не тратя времени на то, чтобы укрыть в кустах экипаж. Прежде
всего победители взломали замок у ящика, где находился узник. Консуэло
рьяно принялась разрезать веревки и помогла вынуть кляп изо рта несчаст-
ного, а узник, почувствовав себя свободным, бросился в ноги своим изба-
вителям и стал благодарить бога. Но едва успел он взглянуть на барона,
как решил, что попал из огня да в полымя.
меня, не выдавайте! Сжальтесь, сжальтесь над несчастным дезертиром, над
мужем и отцом! Ведь я такой же пруссак, как вы сами, господин барон, -
ведь я, как и вы, австрийский подданный и умоляю вас, не арестовывайте
меня. Ох, смилуйтесь надо мной!
зная, ни с кем она говорит, ни о чем идет речь.
клятвой поклянешься никогда не говорить, кому ты обязан своей жизнью и
свободой.
бе лицо, оставив открытым только один глаз.
эти мнимые разбойники, мне не очень хотелось бы, чтобы они меня узнали.
Я и так не на слишком хорошем счету у своего милостивого монарха. Этого
только еще мне недоставало!
от немилости. Да уж все равно, - почем знать, что может случиться; надо,
рискуя всем, оказывать услуги ближнему. Ну-ка, братец, можешь держаться
на ногах? Что-то не очень, как видно. Ты ранен?
граф, не мешает сделать то же самое. Мне не терпится поскорее выбраться
из этого леса. Я убил вербовщика, и дойди это только до короля, мне не
поздоровится! Хотя в конце концов все это пустяки, - прибавил он, пожи-
мая плечами.
ку дезертиру. - Если вы бросите его здесь, его сейчас же снова заберут.
Ноги у него распухли от веревок, руками он с трудом владеет. Взгляните,
какой он бледный и изнуренный.
Спешьтесь, Франц, - приказал он своему слуге и, обращаясь к дезертиру,
сказал: - Садись на эту лошадь, я ее дарю тебе; и вот еще впридачу, -
прибавил он, бросая ему кошелек. - А хватит у тебя сил добраться до
Австрии?
раз в неделю, - скажи ей, что граф Годиц шлет ей в подарок красавца гре-
надера, в совершенстве выдрессированного на прусский лад.
людям схватить тебя и отправить обратно в Пруссию. Запомни!
рук, я бы покончил с собой, когда они меня снова захватили!
Иосифу, поцеловал его, не подозревая, что обязан ему гораздо большим, и,
бросившись в ноги графу и барону, стал благодарить их, но барон остано-
вил его нетерпеливым жестом на полуслове; тогда он перекрестился, поце-
ловал землю и взобрался на лошадь с помощью слуг, так как еле мог шеве-
лить ногами. Однако, очутившись в седле, он сразу приободрился, по-
чувствовал прилив сил, пришпорил коня и умчался по дороге, ведущей на
юг.
тупка, - сказал барон графу, - то моя песенка спета. А впрочем, все рав-
но, - добавил он, заливаясь смехом. - Идея подарить Марии-Терезии фрид-
риховского гренадера просто великолепна! Этот олух, пускавший пули в
уланов императрицы, теперь будет пускать их в кадетов прусского короля!
Нечего сказать, хороши верноподданные! Прекрасные войска!
нам делать с этими юнцами? - добавил он.
суэло. - Если вы нас здесь покинете, мы пропали!
гуманности, - проговорил граф, вкладывая в каждое слово какое-то рыцарс-
кое чванство. - Мы довезем вас до места, где вам нечего будет опасаться.
Мой слуга, у которого я взял лошадь, сядет на козлы, - сказал он барону
и, понизив голос, прибавил: - Разве вы не предпочитаете общество этих
двух юнцов обществу слуги, которого нам пришлось бы взять в карету, что
гораздо больше стеснило бы нас?
везде желанные гости. Кто знает, не окажется ли вот этот самый музыкан-
тик, нашедший в кустах свою скрипку и схвативший ее с такой радостью,
будущим Тартини? Ну, трубадур, - сказал он Иосифу, только что с успехом
подобравшему свою сумку, скрипку и рукопись, - едем с нами, и на первом
же привале вы нам воспоете это славное сражение, где на поле битвы не
было обнаружено ни единой души.
пала великая честь прикончить висельника, - промолвил граф, когда оба
удобно расположились на заднем, а мальчики на переднем сиденье и карета
быстро покатилась к Австрии.
боюсь когда-нибудь встретить его у дверей кабинета Фридриха. Охотно ус-
тупил бы вам честь этого подвига.
вам, - возразил граф. - Я уже начал было входить во вкус приключения и с
радостью наказал бы негодяев по заслугам. Подумайте только! Хватать де-
зертиров и набирать рекрутов в самой Баварии, верной союзницы Марии-Те-
резии! Наглость просто неслыханная!
живи в такое мирное время. Вы очень обяжете меня, граф, если не станете
разглашать это приключение; дело не только в моем государе, - а он был
бы крайне недоволен мной, узнай он о моей роли в этой истории, - но и в
миссии, с какою я послан к вашей императрице. Она приняла бы меня очень
недоброжелательно, явись я к ней после дерзкого поступка, совершенного
моим правительством.
не особенно ревностный подданный, ибо во мне нет честолюбия царедворца.
граф? И любовь и богатство увенчали все ваши желания. А вот я... Ах! Как
различна до сих пор наша судьба, несмотря на кажущееся с первого взгляда
сходство!
лиантами, и стал нежно глядеть на него, тяжко вздыхая, что показалось
несколько смешным Консуэло. Она нашла, что столь открытое проявление
чувства отнюдь не является показателем хорошего тона, и в глубине души
посмеялась над манерами царедворца.
вид, будто ничего не слышит, и даже искренне старалась не слышать), -
умоляю вас, не удостаивайте никого доверием, каким вы почтили меня, а