там Джон.
Норрисом налетели на него, как в драке "стенка на стенку", и Джон получил
последний удар от собственных друзей и коллег. Он опрокинулся на пол и
заскользил по кафельному покрытию, словно шар в боулинге. Ударившись о
противоположную стену, он издал крик, болезненный и удивленный и вместе с
тем какой-то усталый.
хватало!
самостоятельно переходил в сидячее положение. Лицо его превратилось в
кровавую маску. Нос сбит влево. Из верхней губы кровь хлестала, как из
прохудившегося крана. Когда Алан и Норрис подошли, он подставил ладонь ко
рту и сплюнул в нее зуб.
Сейла приконтила его.
пол, в промежуток между собственными раздвинутыми ногами.
действительно звонил. Но теперь не до телефона. Он видел Хью, лежавшего у
другой стены лицом вниз. Подойдя к нему, он наклонился и приложил ухо к
спине на уровне сердца. Но ничего, кроме телефонного трезвона, не услышал.
на Норриса.
его собственном столе, и, нажав светящуюся кнопку, снял трубку.
позже, - сказал он и бросил трубку на рычаг, не дождавшись ответа.
24
невидящим и не верящим собственным глазам взором.
побери. Он уронил ее на пол, повалился на бок и лежал, тяжело, со свистом
дыша.
25
плечи, перевернул на спину... И понял, что это вовсе не Хью. Лицо
представляло из себя кровавую маску из осколков костей и ошметьев плоти,
поэтому сказать, кому оно принадлежало, наверняка было невозможно, но уж,
конечно, не Хью Присту.
26
"кадиллаку", и смотрел на тех, кто смотрел на него. Теперь, когда Главный
Преследователь и Помощник Преследователя ушли, смотреть больше было не на
кого.
единого.
ними стоял Бобби Дагас с фартуком, свисавшим чуть не до земли, словно
гигантский детский слюнявчик. У входа в Вестерн Авто стоял Чарли Фортин.
Поттером, стояли у входа в банк и разговаривали, по всей видимости, о нем.
что делать! Да! Знаю, помяните мое слово!
прикован к внешней ручке. Цепь, соединяющая наручники, была недостаточно
длинной. Кто-то рассмеялся. Умник ясно расслышал этот смех.
расположенные на Мейн Стрит, и смотрели на него темным, пронзительным
взглядом умных крысиных глаз. Все там были, кроме мистера Гонта.
Умника и подсказывал, что делать. Умник выслушал его... и улыбнулся.
27
полную развалину, сбавил скорость по другую сторону моста и въехал на
стоянку перед Мудрым Тигром в 16.01 пополудни. Водитель вышел, подтянул
штаны цвета хаки и направился к пивной. Он остановился как вкопанный в пяти
футах от входа - из двери торчали чьи-то ноги.
Бофорта.
28
Норрисом и Шейлой, он доплелся до того места, где, согнувшись над телом,
стоял Алан.
оказался участником сатанинской комедии под названием "Рики и Лаки
отправляются в Ад". - Эй, Лестер, тебе придется кое-что объяснить.
физкультуры в колледзе.
Что, ради всего святого, происходит в городе?
29
веря собственным глазам. Как будто в этой комнате устроили вечеринку
музыканты панк-группы, какой-нибудь Секс-Пистолз или Крэмпс, вместе со
своими поклонниками.
чему было. Он знал, что. Кокаин. Вот в чем причина. Джордж работал в
колледже Касл Рок вот уже шесть лет и откровенничал не со всеми педагогами
(большинство из них не знали вкуса порошка, который Туз Мерилл иногда
называл Боливийской Пыльцой), а только с теми, кто продемонстрировал себя
как крупный ценитель. Может быть, кому-то стало известно, что он хранит
кокаин под матрасом. Кто-то узнал, кому-то сказал, а тот позавидовал.
разбитое окно кухни.
исчез. Он поплелся на непослушных ногах в ванную, чтобы проверить, на месте
ли начатая порция, замаскированная в пузырьке из-под стрептоцида,
притулившемся на верхней полке аптечки. Никогда ему еще так остро не
терпелось принять дозу, как теперь.
погром, устроенный здесь так же, как и в спальне, - все вверх дном, его
потряс вид унитаза. Сиденье опущено и по всей поверхности обсыпано порошком.
присыпка.
между унитазом и раковиной валялся пустой пластиковый пакет. Картина стала
ясна.
если найдет его. Спросить до того, как оторвать голову. Это не помешает.
снова замер, привлеченный новым зрелищем. Когда он впервые входил в спальню
из коридора, ничего не заметил, но отсюда все было как на ладони.
ужас, кадык на шее конвульсивно дергается. Голубоватые жилки на висках
трепещут, словно крылья маленькой пташки. В конце концов с губ слетело
невразумительное мычание, единственное, на которое в этот миг он оказался