Гутман, который, по словам Катерины, был талантливым (а возможно, даже
гениальным) мошенником - но и этот господин не поднимался до стратегии,
оставаясь лишь прекрасным тактиком в своем секторе деятельности, кстати, не
очень широком... В целом, "портовая бригада" трудилась в очень непростой
обстановке - она, конечно, не контролировала ни весь объем коммерческой
активности в порту (а полностью его вообще никто не контролировал), ни даже
пятую его часть, Плейшнер управлял именно "грядкой" - одной грядкой в
большом огородном хозяйстве...
других многочисленных "огородников", и Некрасова это сильно раздражало...
Плейшнер не мог правильно оценить огромное значение здоровой конкуренции в
условиях рыночных отношений. Лагерный менталитет, знаете ли, на зоне пахан
должен быть один... В силу этого обстоятельства Некрасов никогда не упускал
возможности нагадить соперникам - даже в том случае, если не получал при
этом прямой финансовой выгоды... А уж если он эту выгоду чуял, то
остановить его могла лишь грубая сила.
объективных трудностей, с которыми сталкивалась в повседневной практике
"портовая бригада", был недоволен Плейшнером. Виктор Палыч считал, что
"грядка" Некрасова могла бы давать больше... Возможно, Антибиотик даже и
"заменил" бы Плейшнера - но на кого было его менять? Для тех, кто не в
курсе: "кадровые" проблемы с руководителями различных уровней в структурах
организованной преступности всегда были чрезвычайно острыми - во всех
странах и во все времена... Только с "быками"-исполнителями сложностей не
возникает - их можно набирать сотнями и расходовать, не жалея, а
"звеньевые", "бригадиры" и "лидеры" - это совсем другая история... Очень
трудно найти человека умного, решительного, преданного, по-своему
талантливого, в меру инициативного и не любопытного одновременно... К тому
же руководитель обязан уметь ладить с людьми, причем самыми разными...
Антибиотик, в "империи" которого были задействованы открыто или "втемную"
тысячи человек, не раз вздыхал при Катерине: "Людей почти нет - одна
говядина вокруг, бычье пучеглазое... Мне бы человек с десяток хотя бы -
совеем по другому дела пошли... Эх, кабы можно было из пятнадцати уродов
одного нормального слепить..."
"портовой бригаде", объяснялось и еще одним обстоятельством: у Андрея
имелся и свой "оперативный подход" к Плейшнеру - правда, достаточно
слабенький, но все же... "Подходом" этим была проститутка Людмила Карасева,
больше известная в своих кругах как Милка-Медалистка. Доверительные
отношения с ней Серегин установил еще в самом начале девяносто третьего
года, а в сентябре Мила "ушла под Плейшнера" - и, судя по всему, больших
симпатий к новому хозяину не испытывала. Некрасов же, наоборот, явно
"заторчал" на девушке - "дергал" ее к себе постоянно и, вообще, относился,
как к своей собственности...
с другой стороны, это еще вопрос: что считать особо ценной информацией?..
Проститутки очень часто становятся достаточно тонкими психологами и
подмечают такие детали в поведении клиентов, на которые другие не обращают
внимания, хотя бы потому, что при сексуальных контактах человек неизбежно
расслабляется, зачастую перестает себя сдерживать и контролировать - это
происходит неосознанно, на уровне инстинкта... А Серегину как раз и нужны
были больше всего нюансы и детали.
"раскрутить" ее насчет Плейшнера, но разыскивать Карасеву ему не пришлось:
совершенно неожиданно она сама позвонила ему на работу и попросила о
срочной встрече... Андрей даже подумал, что столкнулся с очевидным примером
телепатии - он счел звонок Милы, которая была ему очень нужна, хорошим
предзнаменованием...
том, как "жалует" Плейшнер свою "фаворитку", что Андрей даже забыл сначала,
для чего сам хотел встретиться с Милой - он стал уговаривать девушку
бросить все и уехать в другой город, предлагать помощь от своих знакомых
сотрудников милиции. От милицейской защиты Карасева, однако, отказалась
категорически, а вот относительно переезда объяснила, что у нее просто нет
денег для попытки начала новой жизни... Вот тут у Серегина и зародилась
впервые мысль о том, что Милу, пожалуй, можно было бы как-то использовать в
будущей комбинации, направленной против Антибиотика - в том случае, если
замешать в эту комбинацию и Плейшнера, конечно... Другое дело, что
Обнорский на момент разговора с Карасевой и сам еще не представлял, что это
может быть за комбинация - в голове у журналиста лишь только начали
зарождаться первые конкретные соображения... Миле Андрей сказал, что
постарается ей помочь - сочинил на ходу легенду о каких-то мифических
западных благотворительных фондах...
изучение общей обстановки в порту - он напряг все свои личные "контакты",
много работал с подшивками газет и другими открытыми источниками. При этом
Серегин старался, однако, свой внезапно возникший интерес к морскому порту
тщательно маскировать... В изучении вопроса ему очень помогли один парень с
Балтийской таможни (его Обнорский знал еще со студенческих времен, когда
будущий таможенник учился на философском факультете Университета) и
офицер-пограничник, с которым Андрея судьба свела в Ливии... Мир-то ведь
очень тесен, просто не все умеют этим обстоятельством пользоваться.
считал, что неплохо поработал в Питере - пусть он пока еще не завершил даже
подготовительный этап разработки комбинации против Антибиотика, все равно,
некоторые результаты были... Выражаясь театральным языком, Серегин не
написал еще пьесу, но уже выбрал сцену, начал подбирать актеров и думать о
том, какие декорации понадобятся для его постановки...
теперь он знал, какое именно звено в организации Виктора Палыча требует
наиболее детального изучения. Обнорский хотел "выжать" из памяти Катерины
все" буквально все, что она знала о бригаде Плейшнера, да и вообще об
обстановке в порту... Серегина охватил охотничий азарт, ему казалось, что
он бежит по верному следу, поэтому бежать хотелось быстрее и быстрее. Он
даже подзабыл про Новый год - вернее, про Новый год он, конечно, помнил,
забыл только, что у русских людей принято к этому празднику делать подарки
друг другу. Хорошо еще, что в аэропорту Пулково разговоры других пассажиров
напомнили ему об этом немаловажном обстоятельстве.
очень явно указывало на место, где был куплен подарок... Спохватившийся в
последний момент Обнорский прекрасно понимал, что самое главное - не цена
подарка, самое главное - внимание к тому человеку, которому презент
предназначается... А о каком внимании можно говорить, если подарок
покупается наспех в магазине аэропорта? Ничего лучше павловопосадского
платка Андрей во "фри-шопе" отыскать не смог... "Фирменный" пакет магазина
и чек он, конечно, выбросил, чтобы "обставиться" - пусть Катя думает, что
платок был куплен заранее...
очень не хотел ее обижать. Серегину было очень стыдно, и весь перелет до
Стокгольма он думал о том, что специфический род занятий превратил его уже
в какого-то полуробота, для которого простые человеческие эмоции становятся
менее важными, чем работа... Справедливости ради, стоит заметить, что с
проблемами "профессиональной деформации" сталкиваются очень многие
журналисты - причем большинство из них даже не замечают, как работа
безжалостно уродует их психику. В мире любят поговорить о том, что работа
журналиста - занятие довольно рискованное, однако при этом под риском
понимаются, в основном, разные "физические" опасности, угрожающие
представителям прессы: то есть, когда в них стреляет мафия, когда они
гибнут в "горячих точках", когда репортеров берут в заложники.
работе журналистов гораздо существеннее опасности "физической", которая
часто преувеличивается самими же репортерами... Ведь как иной раз случается
- возвращается, допустим, журналист домой, в подъезде ему бьют по голове и
отнимают кошелек. Вроде бы банальное разбойное нападение, в котором
грабителей меньше всего интересует профессиональная деятельность жертвы -
их гораздо больше волнует содержимое кошелька пострадавшего... Но уже на
следующий же день, руководствуясь принципом "корпоративной солидарности",
средства массовой информации расскажут о "нападении на журналиста" - и
обязательно намекнут, что это нападение могло как-то быть связано с
"попыткой воспрепятствовать профессиональной деятельности". А вот если
ограбят рабочего, учителя, врача или инженера - тут, конечно, никому и в
голову не придет говорить о "происках мафии", если таковые случаи, вообще,
попадут в сводки новостей.
помешать им делать их работу. Конкретные примеры можно пересчитать по
пальцам. В "горячих точках" - да, там, конечно, опасно, но и там, как
правило, "охоту на журналистов" никто не открывает, корреспонденты разных
редакций гибнут, потому что на войне никто не застрахован от пули, осколка
или взрывной волны... И лишь в исключительных случаях журналистов убирают,
как опасных свидетелей, как носителей "убойной" информации - ведь каждое
убийство представителя прессы неминуемо становится резонансным, к нему
привлекается внимание властей и общественности, в том числе и
международной...
время от времени, "психологическая" же действует постоянно, как проникающая
радиация - она бывает такой же незаметной подчас и такой же смертельной...
Что имеется в виду? А вот что: через журналистов проходят мощнейшие
информационные потоки - при этом большая половина информации носит ярко
выраженный негативный характер: корреспонденты рассказывают об убийствах,
Лукьяненко Сергей
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Мороз Александра
Сертаков Виталий