со своими взглядами, со своим образованием. И что самое грустное - со своим
патриотизмом. Любовь к Родине теперь не в почете, зато сегодня в моде любовь
к быстрым заработкам. А я буду налоговым работником. При мысли об этом меня
тошнит.
щеке.
сказать и как утешить. Но ведь мы с тобой не можем изменить ситуацию,
правда? Не в наших силах найти деньги для Министерства обороны или хотя бы
только для подводников. А если бы мы с тобой могли эти деньги найти, то не в
наших силах было бы сделать так, чтобы их не разворовали по дороге. Мы с
тобой должны это принять так, как оно есть. И постараться приспособиться.
Почему я должен приспосабливаться? Я что, нищий прихлебатель, которого берут
в богатый дом из милости, но при этом ставят условие, что он должен
приспособиться и не нарушать принятые в этом доме порядки? Двадцать три года
назад я принял присягу, я честно служил, я делал все, что в моих силах, и
государство щедро оплачивало мой труд. А потом явились новые хозяйчики
жизни, завели новые порядки, и теперь я, морской офицер в четвертом
поколении, оказался в положении просителя с протянутой рукой. Ты считаешь
это справедливым?
считаю это справедливым. Но я не вижу возможности это изменить. А ты видишь?
Тогда борись. Но если не видишь, как можно изменить ситуацию, то
бессмысленно махать кулаками и кричать о несправедливости.
ужина. Ну вот, опять начинается черная полоса. Только-только выползли из
постоянных стычек из-за плохо вымытого унитаза или недостаточно тщательно
подметенного пола в коридоре и на кухне, и снова вступили в период
перманентного недовольства жизнью. Конечно, Вадим прав, в каждом своем слове
прав, но ведь если он будет злиться и браниться, лучше не станет.
бассейне.
кажется, что он тихо говорит, сам себя не слышит. Орет как контуженный.
они хороши, высокий тонкий Сашка и крепкий ширококостный Алешка! Такие
разные, такие дружные и такие любимые. Самые лучшие мальчики на свете!
теребите.
расспрашивала о том, как прошел день в школе, о тренировке, о подготовке к
городским соревнованиям, о девочке, которая нравится Саше, и о новой
компьютерной игре, которой в последнее время увлекается Алеша. Наташа
боялась признаться самой себе, что не хочет возвращаться в их с Вадимом
комнату и снова натыкаться на его разъяренный взгляд, сопровождаемый
враждебным молчанием. "Вот и первая ласточка, - то и дело проносилось в ее
голове, пока она слушала мальчиков. - Я пытаюсь избегать общения с
собственным мужем. Что будет дальше?"
подняться, сидела бы еще долго, но сыновьям пора спать, - готовимся к
противолодочному рубежу.
Еще когда они были совсем крохами, Вадим рассказал им, что противолодочный
рубеж - это огромная часть водного пространства, на котором зловредные
американцы понатыкали специальные устройства, предназначенные для того,
чтобы улавливать шумы, исходящие от подводных лодок. Когда лодка проходит
этот рубеж, она должна издавать как можно меньше звуков, поэтому перед
рубежом экипажу нужно сделать все необходимое, помыться, сходить в туалет и
замереть почти на двое суток. Никаких хождений, никаких разговоров, даже
монетка на пол не должна упасть. Это называется "режим "Тишина". Больше
всего пацанов поразило то, что режим устанавливается не на пять минут, а на
двое суток, пока рубеж не будет пройден. Они никак не могли поверить, что
можно так долго не бегать и не разговаривать. Вадим же, укладывая сыновей
спать, всегда объявлял подготовку к противолодочному рубежу и командовал:
"Умылись, пописали, легли в постель и замолчали до утра. Выполняйте."
напряженной позе Наташа поняла, что он не видит происходящего на экране.
Какое же может быть напряжение, когда смотришь веселую комедию?
они весь вечер мирно общались и прервали беседу буквально на одну минутку,
пока заботливая мать заглядывала к сыновьям. - Он уже влюбился.
Представляешь? В девочку из параллельного класса.
повторяет путь своего отца. Мне тоже было четырнадцать, когда я влюбился.
Тогда еще, в Сочи. А ты что, не заметила?
недоверчиво рассмеялась она, радуясь, что муж перестал дуться.
невыносим, раздражаюсь, срываюсь, а потом так корю себя! Я очень тебя люблю,
ты даже представить себе не можешь, как я тебя люблю.
его плечу. - Не могу. Я тебя боюсь. Ты такой чужой. Ты действительно морской
офицер в четвертом поколении, для тебя главное - интересы службы, порядок,
точность во всем, четкость, надежность, идеальная чистота. За соринку или
пятнышко ты можешь устроить скандал. Наверное, это абсолютно правильно для
жизни на подводной лодке. Но семья - это не лодка. А я - обычная девчонка из
московской коммуналки, которую ненавидела старшая сестра и которую предала
собственная мать. Для меня самое главное в жизни - любовь, не сексуальная, а
просто человеческая, любовь и преданность, дружба, взаимная забота, теплота
в отношениях. Квартира может зарасти грязью, но я должна знать, что в ней
меня ждут, что я там нужна, что там есть люди, которые меня любят и которых
люблю я. Мы с тобой совсем разные, как жители разных планет. И теперь я уже
не верю в то, что мы сможем прожить вместе долгую счастливую жизнь. Как ни
страшно в этом признаваться, но я не верю. Когда мы жили порознь, я была
уверена, что очень люблю тебя. А теперь мне почему-то так не кажется..."
любил поспать, особенно во время отпуска, а здесь просыпается легко и с
удовольствием, даже раньше положенного, хотя в первые дни возмущенно
сопротивлялся попыткам Ирины заставить его вставать в шесть часов и купаться
до завтрака.
морщился он. - Завтрак с семи до десяти утра, и если уж тебе так хочется
непременно искупаться, можно это сделать и в девять, а в половине десятого
позавтракать. Для чего нужно вскакивать в шесть?
ты получишь от такого расписания.
купальник и полотенце и умчалась на пляж. Игорь сладко продрых до девяти,
побрился и спустился в ресторан. В помещении было невыносимо душно, а на
веранде уже вовсю палило жесткое средиземноморское солнце. Кофе показался
ему невкусным, сигарета - горькой, а на подносе с очищенными от корки
кусками арбуза остались самые бледные и вялые дольки. На пляж он явился в
отвратительном настроении, чувствуя себя совершенно разбитым, и с
недоумением взирал на абсолютно довольных жизнью родителей и жену, лежавших
на топчанах. Плюхнувшись рядом, он принялся брюзжать по поводу душного зала
в ресторане, солнца, на котором нельзя загорать без риска моментально
получить ожог, и вообще жары, от которой нет спасения, на что Ирина, лукаво
усмехаясь, ответила, что в семь утра на веранде царит изумительная прохлада,
а если до этого еще и на пляж сбегать, то можно не только поплавать, но и
позагорать, потому что рассветное солнышко совершенно безопасно, и после
таких приятных процедур завтрак доставляет море удовольствия. Через час
после его прихода Ирина начала собираться, за ней потянулись и родители.
мы здесь с восьми утра. Ирочка совершенно права, и я как врач ее полностью
поддерживаю. Сейчас наступит самое тяжелое время и будет самое жесткое
солнце. Мы уходим, вернемся после обеда.
Он провалялся на пляже до обеда, потом, не одеваясь, прямо в мокрых плавках
посидел в гостиничном ресторанчике рядом с пляжем, съел огромный бифштекс с
жареной картошкой, выпил три кружки пива и снова вернулся на топчан. К
четырем часам, когда появились родители и Ирина, он чувствовал себя разбитым
и измученным.
он при виде родных.