мне, кем он был до того, как начал править Изорддеррексом? И кем была ты?
возвыситься? - сказал Дауд. Она заколебалась, и он стал настойчивее. - Что
ты сделала? - спросил он. - Что? Что?
хозяина. Оробевшая от этого натиска, Кезуар ответила:
Флигеле. Туда я тоже заходила.
задала про себя.
стремилась очиститься. Ось наполняла мои сны. Каждую ночь на меня ложилась
ее тень, ее тяжесть ломала мне хребет. Я только хотела избавиться от этого.
только после того как он надавил на нее, почти грубо. - Ты очистилась?
меня. В моей плоти - отрава, и я хочу избавиться от нее. - Она принялась
рвать на себе одежды, добираясь пальцами до груди и живота. - Я хочу
избавиться от нее! - закричала она. - Из-за нее у меня появились другие сны,
еще хуже, чем раньше.
случилось нечто вроде припадка, и она так яростно забилась в его руках, что
он не сумел удержать ее, и она скатилась на землю. - Я чувствую, как она
сгущается во мне, - сказал она, ногтями царапая грудь.
наблюдая за страданиями женщины и явно получая от этого удовольствие. В
припадке Кезуар не было ничего театрального. Она царапала свою кожу до
крови, продолжая кричать, что хочет избавиться от заразы. Во время этих
мучений с ее плотью происходила незаметная перемена, словно зараза, о
которой она говорила, выходила из нее вместе с потом. Ее поры источали
радужное сияние, а клетки ее кожи постепенно изменяли цвет. Юдит узнала этот
оттенок синего, который распространялся от шеи ее сестры - вниз по телу и
вверх по искаженному мукой лицу. Это был синий цвет каменного глаза. Синий
цвет Богини.
терзать свое несчастное тело.
умереть на руках у суррогатного божества - это одно. Но совсем другое - это
смотреть, как она калечит саму себя. Она нарушила обет молчания.
пальцем по горлу. Но было уже слишком поздно. Несмотря на свое состояние,
Кезуар услышала голос сестры. Ее конвульсии замедлились, и слепая голова
повернулась в направлении Юдит.
ему не удалось.
Он солгал ей.
руку ей на лицо. - А теперь успокойся. Мы одни.
после грубости предшествующего допроса, так резко сменил тональность, словно
он был смертельно ранен таким вероотступничеством. В ответ Кезуар молча
сняла его руку со своего лица и крепко обхватила ее голубыми, забрызганными
кровью пальцами.
таланты по части умудренного опытом милосердия. Но он не разобрался в
подлинном смысле ее слов.
голоса, он звучал глухо, почти угрожающе. - Ты не можешь спасти меня, -
сказала она и неожиданно яростно забилась, отталкивая от себя обманщика. -
Где мой Спаситель? Мне нужен мой Спаситель!
- Если не хочешь пообщаться с жучками...
сделать.
лучше вслушаться в ее голос, и польстила тщеславию Дауда.
он действительно не Скорбящий, сестра.
произнесла несколько раз, то ли из-за того, что Юдит назвала ее сестрой, то
ли по обеим причинам, ее слепое лицо обмякло, и озадаченность покинула ее
черты. Она поднялась с земли.
Юдит. - Ты понимаешь так мало, - сказал он. - И из-за этого я прощал тебе
очень многое. Но больше я не могу проявлять снисходительность. Ты испортила
прекрасную игру. И я не хочу, чтобы это повторилось еще раз. -Он поднес
вытянутый указательный палец к губам. - У меня осталось мало жучков, -
сказал он, - так что одного будет вполне достаточно. Медленное уничтожение.
Ведь даже такую тень, как ты, можно уничтожить.
что мы - два сапога пара. Помнишь тот разговор?
Здесь ты можешь навредить мне. Так что я боюсь, что настала пора сказать
тебе спасибо и спокойной ночи.
жучков. Он с жалостью наблюдал за ее отступлением.
пальцев.
не отрывая взгляда от кишащего жучками рта, но краем глаза заметив, что
Кезуар встала на ноги и была на расстоянии не более ярда от своего
спасителя.
оказалось достаточно, чтобы она успела пуститься в бегство. Заметив это,
Дауд закричал, и слепая женщина бросилась на этот крик, схватив его за руку
и за шею и рванув на себя. Звук, который она при этом издала, Юдит никогда
не доводилось слышать раньше, и она позавидовала своей сестре. Это был
вопль, от которого бледнел воздух и кости разлетались вдребезги, словно
стекло. Хорошо, что она успела отбежать на некоторое расстояние, а иначе он
сбил бы ее с ног.
смертельного жучка в пустые глазницы Кезуар, и взмолилась о том, чтобы ее
сестра оказалась более защищенной, чем предыдущие жертвы. Но так или иначе,
помочь она ничем не могла. Лучше уж было бежать, пока еще есть шанс, чтобы
хотя бы одна из них сумела выжить.
поворота, чтобы было больше шансов сбить Дауда со следа. Не было сомнений в
том, что его хвастовство - не пустая фраза: он действительно знал улицы,
якобы бывшие свидетелями его триумфа, как свои пять пальцев. Следовательно,
чем раньше она покинет их и окажется в районе, незнакомом им обоим, тем
больше у нее шансов оторваться от погони. А пока надо было двигаться быстро
и невидимо, насколько это возможно. Стать той самой тенью, которой назвал ее
Дауд, превратиться в темное пятно на фоне еще более густого мрака,
скользящее и проносящееся мимо, мелькнувшее и через мгновение исчезнувшее.
дрожью. В ее груди пылало два пожара - по одному в каждом легком. Чьи-то
невидимые пальцы порезали ей бритвой все пятки. Однако она не позволила себе
замедлить бег до тех пор, пока не покинула улицы театров и борделей и не
Володихин Дмитрий
Якубенко Николай
Самойлова Елена
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Витковский Евгений