Чтение 119–й страницы книги ~Ксеноцид~

дыхание.

Тот кратко переговорил с гостями и ушел. Те посчитали это проявлением
великой чести - Цинь-цзяо так тщательно скрывала безумный мятеж отца
против богов, что его до сих пор считали одним из достойнейших
обитателей планеты Дао.

Цинь-цзяо еще какое-то время поговорила с гостями, вежливо
поулыбалась им и наконец провела до двери. Она не дала узнать по себе,
что они забирают с собой страшное оружие. Да и зачем? Людское оружие
против богов ни на что не пригодно, разве что они сами того захотят. И
если бы они больше не хотели обращаться к людям Дао, может именно таким
образом они и замаскируют свое решение. Пускай неверующие считают, будто
это лузитанский вирус сделал богов немыми; лично я, как и все остальные
честно верящие женщины и мужчины, буду знать, что боги говорят с тем, с
кем пожелают того. Никакое изделие рук человеческих не сможет удержать
их, если на то не будет их воли. Все деяния людские - ничто. Пускай
Конгресс считает, будто это благодаря нему слышим голос богов на Дао.
Пускай отец и лузитанцы верят, будто это они лишили богов голоса. Я
знаю, что если буду того достойна, боги вновь обратятся ко мне.

Уже через несколько часов Цинь-цзяо была смертельно больна. Горячка
атаковала ее будто удар могучего кулака: девушка упала на пол и даже не
осознавала, что слуги перенесли ее в постель. Прибыли врачи... хотя она
и могла объяснить им, что им ничего не удастся сделать и они лишь
рискуют заразиться сами. Но Цинь-цзяо молчала, когда ее тело слишком
резко сражалось с заболеванием. Или же, скорее, боролось, чтобы
побыстрее отторгнуть ее собственные ткани и органы. Но вот перемена
генов произошла. Теперь организму нужно было еще очиститься от старых
антител. Цинь-цзяо спала и спала.

Когда же она проснулась, солнце уже перешло зенит.

- Время, - прохрипела девушка, и комнатный компьютер тут же сообщил
ей дату и время. Горячка вырвала из ее жизни целых двое суток. Цинь-цзяо
вся горела от жажды. Она поднялась и, спотыкаясь на каждом шагу, прошла
в ванную, открыла воду, наполнила чашку и пила, пила, пила... пока не
напилась. Во рту все еще держался ужасный привкус. Где же слуги, которые
должны были кормить и поить ее во время болезни?

Наверняка они тоже заболели. И отец... уж он точно слег еще передо
мной. Кто подаст ему воды?

Отца она нашла спящего. Хань Фей-цы был весь мокрый от пота, его тело
сотрясалось от дрожи. Дочка разбудила его и предложила попить; он выпил
воду быстро, все время глядя вверх, в ее глаза. Может о чем-то
спрашивал? Или умолял простить? Проведи обряд покаяния, отче; перед
дочкой ты извиняться не обязан.

Одного за другим Цинь-цзяо нашла и слуг. Некоторые были столь верны,
что даже не легли в кровать, а упали там, где их задержали обязанности.
Но они были живы, возвращались к сознание и наверняка вскоре полностью
выздоровеют. Только лишь всех отыскав и обо всех позаботившись,
Цинь-цзяо спустилась в кухню и нашла что-то поесть для себя. Поначалу ей
не удавалось удержать в желудке ничего, кроме реденького и тепленького
супа. Именно им она накормила всех домашних.

Уже через несколько часов ко всем вернулись силы. Цинь-цзяо взяла
слуг с собой и занесла суп и воду в соседние дома, как в богатые, так и
бедные. Все принимали ее с огромной радостью, многие обращали к ней свои
молитвы. Вы не были бы столь благодарны, думала про себя Цинь-цзяо, если
бы знали, что зараза пришла из моего дома, по воле моего отца.

Но она молчала.

Все это время боги не требовали от нее очищения.

Наконец то, думала девушка. Наконец то я их удовлетворила. Наконец то
сделала то, чего требовало от меня правое поведение.

Когда она вернулась домой, ей хотелось только спать. Но слуги,
которые оставались дома, собрались в кухне возле головизора и смотрели
новости. Цинь-цзяо почти никогда не смотрела их - самую важную
информацию ей доставлял терминал. Но слуги казались такими
посерьезневшими и беспокоящимися, что она вошла в кухню и стала перед
экраном.

Диктор рассказывала об ужасной эпидемии, которая охватила всю планету
Дао. Карантины не давали никаких эффектов, либо их вводили слишком
поздно. Эта женщина уже выздоровела и объясняла, что инфекция
практически никого не убила, хотя сделала невозможной работу. Вирус
удалось изолировать, но он погибал слишком быстро, чтобы можно было
произвести хоть какие-нибудь исследования.

- Похоже, что за вирусом идет какая-то бактерия и убивает его, как
только зараженный выздоравливает. Боги проявили к нам милость, посылая
вместе с болезнью и лекарство от нее.

- Глупцы, подумала Цинь-цзяо. Если бы боги желали, вы бы и так
выздоровели, зачем же поначалу было вас заражать?

Но тут же поняла, что сама проявила глупость. Понятно, что боги могли
сослать и болезнь, и лекарство. Если приходила болезнь, а за нею и
лекарство, значит это дело богов. Как же она сама могла посчитать это
глупостью? Ведь это так же, как будто она оскорбила самих богов.

Цинь-цзяо задрожала, ожидая приступа божеского неодобрения. Так много
времени прошло без очищения, что когда придет пора покаяния, оно
повиснет тяжким бременем. Или ей вновь прикажут проследить все доски в
комнате?

Только девушка ничего не чувствовала. Никакого желания прослеживать
древесные слои. Никого принуждения вымыться.

Она глянула на свои руки. Те были грязными, только это ей никак не
мешало. Их можно было помыть, но можно было оставить и такими. Как
пожелается.

На какой-то момент ее охватило невообразимое облегчение. Неужто это
правда, что отец, Вань-му и Джейн с самого начала были правы? Неужто
генетическая перемена, вызванная эпидемией, освободила ее от последствий
чудовищного преступления, совершенного Конгрессом много веков назад?

Диктор как будто бы услыхала мысли Цинь-цзяо. Она начала зачитывать
документ, который появился компьютерах всей планеты. В нем
провозглашалось, что эпидемия является даром богов, который освобождает
народ Дао от пут введенных Конгрессом генетических изменений. До сих пор
все генетические усовершенствования практически всегда связывались с
болезнью типа комплекса навязчивых психозов, жертв которого называли
богослышащими. Но когда эпидемия закончится, люди сами убедятся в том,
что все обладают усовершенствованными генами. Богослышащие же, до сих
пор несшие наиболее тяжкое бремя, были богами освобождены от
необходимости постоянного очищения.

- Еще этот документ утверждает, будто очищена была вся планета. Боги
приняли нас.. - Голос женщины-диктора дрожал. - Неизвестно, откуда этот
текст появился. Компьютерный анализ стиля не позволяет приписать его
кому-либо из известных авторов. Он появился одновременно в миллионах
компьютеров, что заставляет предположить, что пришел из источника
невообразимой мощи. - Тут она замялась. Дрожь в голосе стала еще более
заметной. Если недостойная диктор новостей может задать вопрос в
надежде, что мудрые услышат его и ответят... возможно ли такое, что сами
боги переслали нам это сообщение. Чтобы нам стало понятно, сколь великий
дар предложили они народу Дороги?

Цинь-цзяо еще какое-то время слушала, и в ней накапливалась ярость.
Это Джейн написала и распространила этот текст. Как смела она судить,
будто понимает замыслы богов! На сей раз она зашла слишком далеко.
Следует воспрепятствовать всей этой лжи. Следует всем рассказать про
Джейн и объявить о заговоре людей с Лузитании.

Слуги искоса поглядывали на Цинь-цзяо. Она тоже присматривалась к
ним.

- О чем вы хотите меня спросить?

- Госпожа, - отозвалась Му-пао. - Уж извини наше любопытство. В
новостях говорили о таком, во что мы поверим лишь тогда, когда ты сама
объявишь, что это правда.

- А что я могу знать? - ответила на это Цинь-цзяо. - я всего лишь
глупая дочь великого человека.

- Но ведь ты богослышащая, госпожа, - заявила служанка.

А ты храбрая, подумала Цинь-цзяо, раз осмеливаешься говорить об этом
без спроса.

- Всю ночь, с тех пор, как ты пришла к нам, неся еду и воду, когда
многих из нас ты направила к людям, чтобы помогать больным, ни разу тебе
не пришлось покинуть нас, чтобы произвести очищение. Мы еще не видали,
чтобы ты выдержала так долго.

- А не приходило ли вам в головы, что мы просто в совершенстве
исполняли божественную волю? - ответила Цинь-цзяо. - Потому мне и не
нужно было очищаться.

Му-пао стало стыдно.

- Нет. Об этом мы не подумали.

- Отдохните теперь, - приказала им Цинь-цзяо. - Никто из нас еще не
восстановил силы. Я же должна переговорить с отцом.

Она оставила спорящих и переговаривающихся слуг. Отец сидел в своей
комнате за компьютером. На экране было лицо Джейн.

Как только Цинь-цзяо появилась на пороге, отец повернулся к ней с
выражением триумфа на лице.

- Ты уже видала сообщение, которое приготовили мы с Джейн?

- Так это ты! - крикнула Цинь-цзяо. - Мой отец лжец?

Сказать нечто подобное отцу... это невообразимо. Но девушка все равно
не испытывала потребности в очищении. Она перепугалась, что может
говорить с таким отсутствием почтения, а боги, тем не менее, не требуют
от нее покаяния.

- Лжец? - переспросил отец. - Почему ты считаешь это ложью, дочь моя?
Откуда тебе известно, что это не боги послали нам этот вирус? Откуда