уложенные на блюде на зеленых листьях, - вот и все; но нам обоим этот ужин
показался роскошней самого пышного пира, а я вдобавок с несказанной радостью
ухаживала за мосье Полем. Я спросила, знают ли его друзья, отец Силас и
мадам Бек о том, что он сделал, видели ли они мой дом?
это только наша с вами, ни с кем не разделенная радость. По правде говоря, в
самом секрете для меня особенно тонкое наслаждение, и гласность бы все
испортила. К тому же (здесь он улыбнулся) я хотел еще доказать Люси Сноу,
что умею держать язык за зубами. Как часто трунила она над недостатком во
мне сдержанности и осторожности! Как часто она дерзко намекала мне на то,
что все предприятия мои - секрет Полишинеля!
откровенность, да и не только ее одну. Великодушный, возвышенный,
благородный, милый, смешной чудак! Ты заслужил искренность, и уж я-то тебе в
ней никогда не отказывала.
кто мой домовладелец, и какова арендная плата. Он тотчас представил мне
письменные расчеты, он все предвидел и предусмотрел.
собственника он не очень годился; я подозревала в нем плачевный недостаток
бережливости; заработать-то он еще мог, но не скопить; ему нужен был
казначей. Итак, дом принадлежал жителю Нижнего города, по словам мосье Поля,
человеку состоятельному; и он поразил меня, вдруг присовокупив: "вашему
другу, мисс Люси, лицу, которое относится к вам с большим почтением". К
приятному моему удивлению выяснилось, что лицо это не кто иной, как мосье
Мире, вспыльчивый и добросердечный книготорговец, столь любезно отыскавший
для меня удобное место незабвенной ночью в парке. Кажется, мосье Мире был
столь же уважаем, сколь богат, и владел не одним домом в предместье; плата
оказалась весьма умеренная; за такой дом ближе к центру Виллета запросили бы
по крайней мере против нее вдвое.
я-то надеюсь на лучшее, - я утешусь мыслью, что вы попали в хорошие руки;
мосье Мире не станет вас притеснять. На первый год вы уже скопили денег; а
дальше пусть мисс Люси положится на себя и на божью помощь. Ну, так как же
думаете вы обзавестись ученицами?
вы не станете возражать против трех мещаночек, дочек мосье Мире для начала?
Они к вашим услугам.
Этого недоставало! Я и не рассчитываю собрать в своей школе созвездье
аристократок; да и бог с ними совсем. Я счастлива буду принять дочек мосье
Мире.
приходить ежедневно и брать уроки английского, она богата, так что платить
может хорошо. Я имею в виду мою крестницу и воспитанницу Жюстин Мари Совер.
радостью - я отвечала на вопросы тотчас и весело; имя заморозило меня; от
этих трех слов я онемела. Я не могла скрыть своих чувств, да и не хотела,
пожалуй.
заболели; что случилось? Отвечайте.
по-прежнему хранила ледяное молчание. Он старался выжать из меня хоть слово;
он был кроток и терпелив.
не очень смышленая, но вам она придется по душе.
а тут что-то кроется. Вот вы опять стали бледная, как статуя. Положитесь на
Поля Карлоса; доверьте мне свою печаль.
себе мое лицо.
сделалось со мной. Я пришла в страшное волненье, сердце во мне замерло, мне
вдруг вспомнились часы острых мучений, дни и ночи несказанной душевной боли.
Вот он сидел так близко, он так тесно связал свою жизнь с моей жизнью, мы
так породнились, так сблизились с ним - и одна мысль о разлуке наших сердец
приводила меня в отчаянье, и когда он произнес имя Жюстин Мари, я не
сдержала гнева, глаза и щеки у меня вспыхнули, я больше не могла молчать, и
думаю, любая повела бы себя так на моем месте.
Кто друг ваш ближе Эманюеля? Говорите!
потекли с моих губ; я говорила и говорила. Я вернулась к той ночи в парке; я
упомянула о сонном питье - о том, почему мне его дали - о неожиданном его
воздействии - как я лишилась покоя, покинула постель и устремилась за
странной мечтой - на лоно уединенной летней ночи, на траву, под сень
деревьев, к берегу глубокого, прохладного пруда; я рассказала о том, что я
на самом деле увидела; о толпе, о масках, музыке, о фонарях, огнях и дальнем
грохоте пушек, и перезвоне колоколов в вышине. Обо всем, что видела я тогда,
я ему рассказала, и обо всем, что я услышала; и о том, как я вдруг заметила
в толпе его; и как я стала слушать, и что я услышала, что из этого
заключила; словом, доверила ему всю свою правдивую, точную, жгучую, горькую
повесть.
то улыбкой, то жестом, то словом. Я не успела еще кончить, а уже он взял обе
мои руки в свои и пристально, испытующе заглянул мне в глаза; в лице его не
выражалось стремленья меня усмирить; он забыл про все свои наставленья,
забыл о том, что в известных случаях лучшим средством воздействия считал
строгость. Я заслужила хорошую выволочку; но когда получаем мы по заслугам?
Ко мне следовало бы отнестись сурово; взгляд его выражал снисходительность.
Я сама себе казалась неразумной и надменной, отказывая в приеме бедняжке
Жюстин Мари; но его улыбка сияла восхищеньем. Я и не знала до сих пор, что
могу быть такой ревнивой, высокомерной и несдержанной; ему во мне все
нравилось. Оказалось, что я полна пороков; он полюбил меня такой, какая я
есть. Мой мятежнейший порыв он встретил предложением самого глубокого мира.
моей самой дорогой, самой близкой.
в раю, освещая предвечный сад и прихотливо золотя тропу для благих шагов
божества. Раз в жизни иным мужчинам и женщинам дано вернуться к радости
родителя нашего и праматери, вкусить свежесть первой росы и того великого
утра.
дочери, что с согласия мосье Поля она несколько месяцев назад обручилась с
Генрихом Мюллером, молодым богатым купцом из немцев, и в этом году состоится
их свадьба. Кое-кто из родни и близких мосье Поля, кажется, и точно, прочил
ее за него самого, чтобы богатство осталось в семье; его же возмущал этот
план и коробило от этой затеи.
девять. В этот же самый час, в этом же доме полтора года назад склонился
надо мной этот человек, заглянул мне в лицо и определил мою судьбу. И вот он
снова склонился, посмотрел, решил. Но как переменился его взгляд и как
переменился мой жребий!
ее лучи, как знамя. Когда-то, не зная его и не любя, я полагала его резким и
странным; невысокий, угловатый, щуплый, он мне не нравился. Теперь же я
поняла всю силу его привязанности, обаянье ума и доброту сердца, и он стал
мне дороже всех на свете.
велики. О, годы разлуки! Как пугали они меня! Я не сомневалась в том, что
они будут печальны. Я заранее рисовала себе пытки, какими они чреваты.
Джаггернаут{471}, конечно, заготовил мрачный груз для неумолимой своей
колесницы. Я чуяла ее приближенье и - простертая в пыли жрица - с трепетом
слышала заранее скрип безжалостных колес.
других примеров, - но само мучительное ожидание беды оказалось чуть ли не
хуже всего. Джаггернаут мчался в вышине громко и грозно. Он пронесся как
гром среди ясного неба. На меня повеяло холодом. И только. Я подняла глаза.
Колесница промчалась мимо; жрица осталась в живых.
Березин Федор
Лукьяненко Сергей
Каргалов Вадим
Корнев Павел
Лукин Евгений
Посняков Андрей