Чтение 119–й страницы книги ~Дети капитана Гранта~

нетерпеливый, не проронил ни одного слова во все время допроса. Он молча
слушал. Но произнесенная им короткая фраза стоила многих. Гленарван был
поражен.

- Вы, Паганель? Вы знаете, где капитан Грант? - воскликнул он.

- Да, насколько это возможно знать, - ответил географ.

- А откуда вы это узнали?

- Все из того же документа.

- А-а... - протянул майор тоном полнейшего недоверия.

- Вы сперва послушайте, Мак-Наббс, а потом пожимайте плечами, - заметил
географ. - Я до сих пор молчал, потому что знал, что вы все равно мне не
поверите. Говорить было бесполезно, но если я сейчас решаюсь на это, то
только потому, что слова Айртона подтвердили мои предположения.

- Итак, вы полагаете, что в Новой Зеландии... - начал Гленарван.

- Выслушайте и судите сами, - отвечал Паганель. - Ведь ошибка, которая
спасла нас, была сделана мною не случайно, не без оснований, вернее,
"основания". В то время как я писал под диктовку Гленарвана это письмо,
слово "Зеландия" не выходило у меня из головы, и вот почему. Помните,
когда мы все ехали в фургоне, то Мак-Наббс рассказывал миссис Гленарван о
каторжниках, о крушении у Кемденского моста? При этом он дал ей прочесть
номер "Австралийской и Новозеландской газеты", где описывалась эта
катастрофа. В тот момент, когда я дописывал письмо, газета лежала на полу
таким образом, что в ее заголовке можно было прочитать два слога -
"ландия". И вдруг меня осенила мысль, что "ландия" документа является
частью слова "Зеландия".

- Что такое? - вырвалось у Гленарвана.

- Да, - продолжал Паганель тоном глубокого убеждения, - это толкование
не приходило мне в голову. И знаете почему? Да потому, что я изучал
французский экземпляр документа, более полный, чем другие, а в нем-то это
важное слово как раз отсутствует.

- Ой-ой! Какой вы фантазер, Паганель! - промолвил Мак-Наббс. - Как
легко вы забываете свои предшествующие выводы!

- Пожалуйста, майор, я готов отвечать на ваши вопросы!

- Тогда скажите мне, что обозначает слово austral?

- То же, что и раньше: "Южные страны".

- Хорошо! А обрывок слова indi, который вы сначала считали частью
indiens - "индейцы", а потом частью indigenes - "туземцы"? А теперь как вы
его понимаете?

- Третье и последнее толкование таково: оно является корнем слова
indigence - "нужда".

- А contin? Означает по-прежнему "континент"? - воскликнул Мак-Наббс.

- Нет, поскольку Новая Зеландия только острова.

- Тогда как же? - спросил Гленарван.

- Дорогой сэр, я сейчас прочту вам документ в моем новом, третьем
толковании, а вы судите сами. Но прошу о следующем: во-первых,
постарайтесь забыть, насколько возможно, все прежние толкования и
отбросьте предвзятые мнения; во-вторых, имейте в виду, что некоторые места
покажутся вам несколько вольно истолкованными; таково, например, слово
agorae, которое я никак не могу истолковать иначе. Но эти места никакого
значения не имеют. К тому же мое толкование зиждется на французском тексте
документа, который писал англичанин, а ему некоторые особенности чужого
языка могли быть чужды. Теперь, после предуведомления, я начинаю:

И Паганель медленно и внятно прочел следующее:

"Двадцать седьмого июня тысяча восемьсот шестьдесят второго года
трехмачтовое судно "Британия", из Глазго, после долгой агонии потерпело
крушение в южных морях, у берегов Новой Зеландии (по-английски Zealand).
Двум матросам и капитану Гранту удалось добраться до берега. Здесь, терпя
постоянно жестокие лишения, они бросили этот документ под... долготы и
тридцать седьмым градусом одиннадцатой минутой широты. Окажите им помощь,
или они погибнут".

Паганель умолк. Подобное толкование документа было вполне допустимо. Но
именно потому, что оно было столь убедительным, как и первые толкования,
оно могло быть столь же ошибочным.

Гленарван и майор не стали его оспаривать.

- А так как следы "Британии" не были найдены ни у берегов Патагонии, ни
у берегов Австралии, там, где проходит тридцать седьмая параллель, то все
преимущества на стороне Новой Зеландии.

Это последнее замечание географа произвело сильное впечатление на его
друзей.

- Скажите, Паганель, - спросил Гленарван, - почему вы почти два месяца
держали это новое толкование в тайне?

- Потому что я не хотел зря обнадеживать вас. К тому же ведь мы все
равно плывем в Окленд, лежащий на той широте, которая была указана в
документе.

- Ну а потом, когда мы от этого пути отклонились, почему тогда вы тоже
молчали?

- Потому что, как бы правильно мое толкование ни было, все равно оно не
могло бы помочь спасти капитана Гранта.

- Почему вы так думаете?

- Да потому, что со времени крушения судна прошло два года и капитан не
появился, значит, он пал жертвой или крушения, или новозеландцев.

- Значит, вы полагаете?.. - спросил Гленарван.

- Я полагаю, что, может быть, мы натолкнемся на какие-либо остатки
"Британии", но сами потерпевшие крушение погибли.

- Ни слова об этом, друзья мои, - сказал Гленарван. - Предоставьте мне
выбрать подходящий момент, чтобы сообщить эту печальную весть детям
капитана Гранта.

20. КРИК В НОЧИ

Команда "Дункана" вскоре узнала, что сообщение Айргона не пролило света
на таинственную судьбу капитана Гранта. Все впали в глубокое уныние: ведь
на боцмана возлагалось столько надежд, а ему неизвестно ничего такого, что
могло бы навести "Дункан" на следы "Британии".

Итак, яхта продолжала держаться намеченного курса. Оставалось только
выбрать остров, на который можно было бы высадить Айртона.

Паганель и Джон Манглс справились по корабельным картам. Как раз на
тридцать седьмой параллели значился уединенный островок Мария-Тереза. Этот
скалистый, затерянный среди Тихого океана островок отстоит в трех с
половиной тысячах миль от Новой Зеландии. На севере ближайшей к нему
землей является архипелаг Паумоту, находящийся под протекторатом Франции,
к югу нет никаких земель вплоть до вечных льдов Южного полюса. Ни одно
судно не пристает к берегам этого уединенного островка. Никакого отголоска
того, что происходит в мире, не долетает до него, лишь буревестники во
время дальних перелетов отдыхают здесь, и на множестве карт этот островок,
омываемый волнами Тихого океана, вообще не обозначен.

Если где-нибудь на земном шаре и существовало полное уединение, то
именно на этом островке, заброшенном в океане, в стороне от всех морских
путей. Айртону сообщили о местоположении острова. Боцман согласился
поселиться там, вдали от людей, и "Дункан" взял курс к Марии-Терезе. В
этот момент яхта находилась как раз на прямой линии от залива Талькауано к
острову Марии-Терезы.

Два дня спустя, в два часа дня, вахтенный матрос дал знать, что на
горизонте показалась земля. То был остров Марии-Терезы, низкий,
продолговатый, едва выступавшей из воды, очертаниями своими похожий на
огромного кита.

Яхта рассекала волны с быстротой шестнадцати узлов в час и находилась
от него на расстоянии тридцати миль. Мало-помалу выступили очертания
острова. На фоне заходящего солнца отчетливо вырисовывался его причудливый
силуэт. Там и сям выделялись невысокие вершины, блестевшие в лучах
дневного светила.

В пять часов Джону Манглсу показалось, будто над островом вьется легкий
дымок.

- Что это, вулкан? - спросил он Паганеля.

Тот рассматривал остров в подзорную трубу.

- Не знаю, что вам сказать, - ответил географ. - Этот остров
малоизвестен, возможно, что он вулканического происхождения.

- Но если остров возник вследствие извержения, то не следует ли
опасаться, что следующее извержение разрушит его? - спросил Гленарван.

- Это маловероятно, - ответил Паганель. - Он существует уже несколько
столетий, и это достаточная гарантия его долголетия. А вот остров Джулия,
показавшийся из воды Средиземного моря, тот исчез бесследно через
несколько месяцев.

- Хорошо, - сказал Гленарван. - Как вы полагаете, Джон, сможем мы
подойти к берегу до наступления ночи?

- Нет, сэр. Я не могу рисковать ночью подходить к незнакомому берегу. Я
буду крейсировать, делая короткие галсы, а завтра на рассвете мы пошлем
туда шлюпку.

В восемь часов вечера остров Марии-Терезы, бывший всего в пяти милях от
яхты, казался какой-то удлиненной едва видной тенью. "Дункан" продолжал
приближаться к нему.

В девять часов на островке вспыхнул довольно яркий огонек. Он светился
ровным, неподвижным светом.

- Вот что указывает на вулкан, - проговорил Паганель, внимательно
всматриваясь вдаль.

- Но на таком близком расстоянии мы должны были бы слышать грохот,
сопровождающий извержение, - заметил Джон Манглс, - а восточный ветер не