Чтение 119–й страницы книги ~Сто полей~

Четверо грузчиков (также нацепивших видимо непривычные для них
противогазы) с ужасом глядели на неподвижно лежащих чужеземцев и корзинку,
оставленную Миусом на полу. Из корзинки шел легкий дымок. Миус подхватил
корзинку и зашвырнул ее в воду.

Грузчики потащили неподвижные тела к лодке.

- Быстрее, быстрее, - суетился у лодки Миус - он уже снял противогаз
и теперь ловил бледными губами воздух, - в любую минуту сюда могут
прийти...

Один из грузчиков схватил надзирателя Миуса за рукав.

- Где шестой?

Миус побледнел. Что-то непоправимо обрушилось в мире.

- Как - шестой? - выговорил он. - Их было шесть....

Или - не было? Миус тщетно пытался вспомнить, сколько чужеземцев было
в зале, когда он прибежал к ним со своей вракой... Точно! Не было! И кого
- Ванвейлена! А между тем в комнатах Ванвейлена тоже не было...

- Вспомнил, - сказал Миус, - один к девке пошел, он к отдельной девке
ходит, за воротами усадьбы...

Грузчик бросился к ближайшему чужеземцу, чтобы спросить, где
пропавший товарищ, приподнял его за голову:

- Ах, негодяй, дрыхнет, как лягушка зимой!

Грузчик хрипло выругался. Миус трясся от страха.

- Умоляю вас, - ведь если сюда придут...

Грузчик махнул рукой.

Чужеземцев сунули в мешки, кинули в лодку под тюки с тканью и
поскорей отпихнулись от пристани багром. На корме рыжий грузчик совещался
с надзирателем Миусом и десятком товарищей. На душе у него было погано.

Араван Баршарг велел не просто арестовать варваров, но сделать так,
чтобы господин Даттам не смог проведать, куда они делись, и следовательно,
не имел бы причин ссориться с араваном Баршаргом.

Операция была задумана блестяще: чужеземцы поймались на собственной
подозрительности. Рыжий грузчик полагал, что надзиратель слупил с них за
это сотню желтеньких. А уж какой там храмовой хреновиной Миус обкурил
чужеземцев - об этом было лучше не думать.

А вот один пропал. А между тем араван велел схватить всех шестерых до
завтрашнего утра, до совета пяти. За это сулил: чин референдария - рыжему
Шаллоку, двести ишевиков премии - остальным стражникам. И надо же было
послушаться глупого начальственного распоряжения: обезразумить пленников,
не расспросив их.

- Вот что, - сказал рыжий Шаллок надзирателю. - Он не мог далеко
уйти, - мы его сейчас разыщем. А ты, - обратился он к одному из товарищей,
- как приедешь в город, подбери кого-нибудь поприглядней, оприходуй как
чужеземца да смотри, чтобы в сознание до завтра не приходил. А завтра мы
его заменим настоящим.

Так, поздно ночью араван Баршарг получил донесение об аресте шестерых
чужеземцев и мешочек со снятыми с них талисманами. Мешочек сопровождало
письмо надзирателя с именами и характеристиками. "Клайд Ванвейлен у них за
главного чиновника, Сайлас Бредшо - за проверяющего. Остальные - вроде
податных общинников. Бредшо участливей и легковерней Ванвейлена".

Имелась и приписка, не относящаяся к делу: "Если бы господин араван
счел возможным смягчить участь моего невинного брата..."

Вечером Бредшо привезли в столицу, и, пока его тащили на шесте, он
успел договориться с Драной Губой, чтоб тот сыскал Даттама, и назвал имя:
Сайлас Бредшо.

Его втолкнули в камеру. Камера была оборудована охапкой гнилой соломы
и крюком на стене. На крюке висел человек, и еще три человека сидели в
колодках, привинченных к полу. Для Бредшо встроенной колодки не нашлось,
ему забили железкой руки и кинули так.

Бредшо спал, когда среди ночи его разбудил дикий вопль и отблески
костра где-то во дворе.

- Что это? - ужаснулся он.

- А! Небесного шпиона варят, - равнодушно сказал тот, кто висел на
крюке (его подвесили за буйство: нахамил стражнику). - Чтоб завтра похорон
не портить.

Бредшо вовремя сообразил, что небесный шпион - это из Небесного
Города, из столицы.

Вскоре зашумело, зачавкало: в камеру прибежал Драная Губа и пополз от
двери на брюхе:

- Господин! Извините! Господин Даттам приказал немедленно вас
освободить! Ах, Великий Вей, какая вышла ошибка!

"Как-то я объяснюсь с Даттамом", - подумал Бредшо.

Ярыжки был в панике, потому что человек с ключами от наручников ночью
ушел. Схватились было за напильник, а потом повели в кабинет к начальству,
где вторые ключи.

В кабинете стоял запах поминальных благовоний. Стены были спешно
затянуты белыми траурными коврами с серебряной вышивкой. Там же стоял
стол, наполовину укрытый ширмой, через всю ширму золотая гранатовая ветка.

В западном углу боги, вызывающе роскошные: яшмовый Бужва в парчовой
куртке, старец Курута о четырех головах, черепаха Шушу - золотой панцирь,
рубиновые глазки.

Навстречу Бредшо поднялся чиновник в камчатом кафтане, расшитом
золотыми пчелами:

- Прошу прощения, господин Бредшо, я не знал, что вы так дружны с
Даттамом.

Вежливость чиновника потрясла Бредшо. "Пчелы, пчелы - у кого же из
чиновников провинции кафтан должен быть вышит пчелами, - зашевелилось в
голове. - Постойте, неужели это сам Баршарг?

На дворе раздался новый горестный вопль небесного шпиона, которого
бросали в кипяток.

Баршарг вежливо, до пола, кланялся Бредшо.

- Вам все вернут. Это ваше?

В руках Баршарга оказался подаренный Даттамом кошелек и плащ. Бредшо
кивнул.

- И это тоже ваше?

И в руках Баршарга внезапно блеснул щербленый ствол лазерного
пистолета "Алистер-М".

"Алистеров" у землян не было. Но ящик с "Алистерами" был среди того
оружия, которое Сайлас Бредшо вез на Эркон.

Бредшо сделал несколько неверных шажков к растворенному окну, а во
дворе опять варили небесных шпионов: и в следующем, заводящем мученические
глаза, Бредшо узнал Хайшу Малого Кувшина.

Если араван Баршарг добивался эффекта, то он его добился: Бредшо
взмахнул было скованными руками, упал на мягкий ковер и потерял сознание.

Баршарг ждал, пока он очнется, немного нервничая: через шесть часов,
- начало дня, начало церемоний, заседание опекунов. В руках Баршарг
рассеянно вертел новенькую, помаргивающую красным глазком утварь для
убийства. Человек из королевства рассказал ему о гибели Кукушонка: кого-то
там, да, начальника тайной стражи, прирезали солнечным мечом. Очень
похоже: сначала гость с неба убил, вероятно, Кукушонка, а потом полоснул
спутника, который увидел лишнее. Как раз такие и падают в обморок.

Лицо Баршарга исказилось: он нажал на курок, - Парчовый Бужва полетел
с полки, за ним - черепаха, роняя рубиновые глаза.

Бредшо очнулся и с ужасом глядел на лазер в руках аравана.

- Да, забавно, - сказал араван. - Это, как я понимаю, просто свет. Но
ведь, как ни фокусируй линзы, свет рассеется. А здесь он не рассеивается.
Почему?

- Развяжите мне руки! - закричал Бредшо.

Баршарг запрокинул голову и засмеялся.

- Вы не имеете права! Я... За нами прилетят. Вы...

Баршарг подошел к Бредшо, рывком поставил его на ноги и пихнул в
мягкое кресло, лицом к окну и свету костра.

- Никто за вами не прилетит, - осклабился араван. - Знали бы, куда
лететь - за три месяца прилетели бы... Да и вы бы не добирались через
Голубые Горы, а ждали, пока вас подберут.

Бредшо промолчал.

- Как вы попали на нашу планету? Сбежали от властей? Везли
контрабанду? Заблудились?

- Мои товарищи... начал Бредшо.

- Ваши товарищи в моих руках! Неужели вы думаете, что я не принял во
внимание того, что у вас могут быть средства связи друг с другом? Зачем я
тогда арестовывал вас как контрабандиста, а не как человека с упавшего
корабля?

И араван с издевкой кивнул головой на освещенный кострами двор, двор,
где жгли небесных шпионов.

- Как ваша должность? - спросил Баршарг.

Бредшо сглотнул. Свою должность он не назвал никому, даже Клайду
Ванвейлену: казалось безумием называть ее этому чиновнику империи,
жестокому, суеверному, и подозрительному.

- Я ученый, - сказал Бредшо.

Баршарг, не задумываясь, ударил связанного человека рукоятью
пистолета, так, что тот повалился со стула на пол. Инисский ковер на полу
был в пять пальцев толщиной, иначе арестант непременно бы расквасил себе
нос.

- Ученый, - зарычал араван, втаскивая землянина обратно в кресло, -
ученый? А оружие откуда?

- Какое оружие?