оказалась в месте, которое вполне могло бы послужить декорацией для одной из
трагедий Плутеро Квексоса. Это был круг шириной ярдов в сто, обнесенный
высокой стеной из гладкого черного камня. Над стеной виднелись трепетавшие,
словно светлячки, языки пожирающего город пламени, которые освещали
наклонную, вымощенную камнем тропу, ведущую к отверстию в центре круга. Она
могла только догадываться о его предназначении. Был ли это вход в тайный
подземный мир под городом или колодец? Повсюду лежали цветы, почти все
лепестки которых успели опасть и сгнить. Из-за этого камни у нее под ногами
были скользкими, и ей приходилось продвигаться вперед с осторожностью. В
душе ее росло подозрение, что если это и колодец, то вода его отравлена
трупным ядом. На камнях были нацарапаны имена, фамилии, даты жизни и смерти,
краткие надписи и даже неумелые рисунки. Чем ближе к центру она подходила,
тем больше их становилось, а некоторые были высечены даже на внутренних
стенках колодца руками людей, которые были настолько храбрыми или
отчаявшимися, что не испугались возможного падения.
подойти и заглянуть в его глубины, она поборола это искушение и
остановилась, не дойдя до него один-два ярда. В воздухе стоял тошнотворный,
хотя и не очень сильный, запах. То ли колодец давно не использовался по
назначению, то ли его обитатели слишком далеко внизу.
выхода. Выходов было восемь-девять, считая колодец, - и сначала она
оказалась на улице, симметричной той, по которой она пришла сюда. Улица была
темной и дымной, и Юдит собралась уже было отправиться в. путь по ней, но
заметила вдалеке обширные завалы. Она двинулась к следующему выходу, но и
там улица была заблокирована, а в нескольких местах горели груды деревянных
обломков. В тот момент, когда она направилась к третьим воротам, за спиной у
нее раздался голос Дауда. Она обернулась. Он стоял по другую сторону от
колодца, слегка склонив голову набок с выражением напускной строгости,
словно отец, который столкнулся с ребенком, прогуливающим школу.
ленивой походкой. - Это сэкономит мне одного жучка.
Тебе нравится, когда мне бывает больно. А еще больше ты была бы рада
причинять эту боль своею собственной рукой. Признаешь это?
начало. У тебя есть какие-то тайны, о существовании которых я даже не
подозревал. - С этими словами он поднял руку и очертил в воздухе круг. -
Теперь я начинаю понимать совершенство всей этой истории. Круг замыкается, и
все возвращается к тому, с чего начиналось. А именно - к ней. Или к тебе,
что одно и то же.
оскорбил тебя, назвав тебя тенью. Ты - гораздо более удивительное существо.
Ты... - Он запнулся. - ... нет, подожди-ка. Это несправедливо. Я рассказываю
тебе все, что знаю, и ничего не получаю взамен.
увядших.
случае о том, в чем была причина неудачи.
наблюдателем, но никто из тех, кто был замешан в это, - слышишь, никто! - не
может быть назван невиновным. Ни Эстабрук, ни Годольфин, ни Миляга со своим
мистифом. Списки их грехов такие же длинные, как и их руки.
принадлежу к актерской братии. Я подделываю свои восторги. Мне нравится
изменять мир, но цель для меня - всегда развлечение. А вы, вы - любовники...
- Он произнес это слово с особенным презрением, - ... которым абсолютно
наплевать на мир, когда вас обуревает страсть. Вы и есть те, кто сжигает
города и рассеивает народы. Вы - основная движущая сила трагедии, но в
большинстве случаев вы об этом даже не подозреваете. Так что же делать
представителю актерского племени, если он хочет, чтобы его принимали
всерьез? Я тебе объясню. Он должен научиться так хорошо подделывать чувства,
чтобы ему позволили сойти со сцены в реальный мир. Для того, чтобы оказаться
на том месте, которое я занимаю сейчас, мне потребовалось много репетиций,
поверь мне. Знаешь, я начинал с малого. С очень малого. Вестник. Копьеносец.
Однажды я сводничал для Незримого, но это была роль только на одну ночь. А
потом мне снова пришлось обслуживать любовников...
своего отца и на отца своего отца, и так далее, вплоть до чокнутого Джошуа.
Мной овладело нетерпение. Я знал, что жизнь в конце концов опишет круг, и у
меня появится шанс, но я так устал ждать и иногда позволял себе это
показывать.
освобождения. Все было рассчитано. Но ты же понимаешь, таков уж я есть
артист с душой бухгалтера.
рычаги, но я никогда не думал, что у этого будут такие далеко идущие
последствия. Я даже не знал, что мистиф жив. Но когда события закрутились, я
стал понимать, какая предопределенность заключена в их ходе. Сначала
появление Пая. Потом вы встречаетесь с Годольфином и сходите с ума от одного
только вида друг друга. Все это было предрешено. Собственно говоря, для
этого ты и появилась на свет. Кстати, ты скучаешь по нему? Скажи правду.
это действительно так.
чувствовать любви. Какие несчастья она с собой несет. Какие ужасные
несчастья. - Он выдержал задумчивую паузу. - Знаешь, это очень похоже на то,
как было в тот раз. Любовники тоскуют, миры содрогаются. Конечно, в тот раз
я был всего лишь копьеносцем. Теперь я претендую на роль принца.
вообще не знаю, как и где я родилась.
сторону и подходя к ней поближе. - Хотя эти ритуалы перехода не так-то
легки, дорогуша, так что мужайся. По крайней мере, место мы выбрали хорошее.
Можем поболтать ногами, сидя на краешке, и поговорить о том, как ты
появилась в этом мире.
освободить тебя от тяжелой ноши некоторых воспоминаний. Ведь я прошу не так
много, разве нет? Будь справедливой. Я приоткрыл пред тобой мое сердце.
Теперь ты открой мне свое. - Он взял ее за запястья. - Отказываться
бесполезно, - сказал он и повел ее к краю колодца.
закружилась голова. Хотя она и прокляла его за то, что у него достаточно
силы, чтобы притащить ее сюда, все же она была рада, что у него крепкая
хватка.
угодно, - продолжал он. - Так больше шансов упасть, но я уважаю твой выбор.
Ты стала очень самостоятельной женщиной, дорогуша, я это заметил. Вначале ты
была довольно податливой. Разумеется, тебя ведь приучили быть такой.
что не помнишь прошлое. Так откуда ты знаешь, какой тебя хотели сделать?
Какой тебя сделали? - Он заглянул в колодец. - Память об этом у тебя в
голове, дорогуша. Ты просто должна захотеть извлечь ее на свет божий. Если
Кезуар искала Богиню, то, может быть, и ты этим занималась, а потом просто
забыла. А если это действительно так, то, может быть, ты - нечто большее,
чем любимый Персик Джошуа? Может быть, у тебя есть своя роль в этой пьесе, о
которой я просто не знаю?
Юдит в ответ. - Я жила в Пятом Доминионе, в Лондоне, в Ноттинг Хилл Гейт.
Там нет никаких Богинь.
Общества. Была ли она сестрой тем божествам, которые витали над
Изорддеррексом? Сила преображения, заключенная в темницу по воле пола,
который молится на стабильность и однозначность? При воспоминании о пленнице
и ее камере голова у Юдит стала совсем легкой, словно она залпом осушила
стаканчик виски на голодный желудок. Все-таки один раз к ней прикоснулось
чудо. А если так, то почему это не могло происходить много раз? И если это
случилось сейчас, то почему это не могло случаться в прошлом?
Дауда, сколько саму себя.
родиться.
родилась точно такой же, как сейчас. Кезуар была первой Юдит, а ты, моя