лубки взяли, затянули. Ну и намучились, скажу тебе! Благо лежала меж камней
так, что только брыкаться и могла. Как в тисках. Выворачивали ее, на ноги
ставили. Не приди мы еще час-другой, замерзла бы в недвижности.
Гедэ - не подпускала близко. Забегая вперед, скажем, что после "прогулки" на
хребет нога у нее срослась, но хромота и какой-то злобный характер остались.
Никогда у нее уже не было потомков. И ладно, что не было: потомство чистой
бизонки могло только понизить кровность стада по зубру.
будет? Впереди тупик. Одни самки. И никакой возможности получить быка со
стороны. Ну поживет их стадо сколько-то лет, постареют зубрицы - и все. На
этом короткая история нового кавказского стада завершится. Чего огород
городить?
стельные, скоро они дадут потомство от погибшего Журавля. И если будет хоть
один бычок, через несколько лет наше стадо снова начнет прирастать. Пусть
близкородственное разведение, это лучше, чем никакое. Если не всех, то этих
зубриц мы выходим и сбережем.
загоне. Они еще до свету толпились у ворот. Старая трава и ожина,
позеленевшая кора молодых ильмов и осинок манили куда сильнее, чем
залежавшееся сено и перемороженный топинамбур. Овес давали только стельным.
победила и с того времени строго следила за порядком. Даже своенравной
Зорьке, которая хоть и хромала, но телом была крупней ее, от Еруни
доставалось, если та дальше других отходила от стада.
откуда и как. Оглядев стадо, он говорил с Лидой и вновь исчезал.
Майкоп или Гузерипль. Невмоготу без вестей. Все чаще плакала Евгения
Жаркова. Видели в слезах и Малиновскую. Боялась за своего Бориса.
Беженцы. Все тутошние, из Майкопа, Тульской. И молодые есть, чуть что - из
кармана броню тянет. Обзавелись. Как и директор наш. Там других забот нету.
Лишь бы бежать. Перевал рядом, туда смотрят. Не нравится мне все это!
западнее Миуса. А от той реки Миус до Ростова рукой подать. Нашлось письмо и
от Михаила Зарецкого - на имя директора. Требовал особого внимания
зуброводам, стаду. Теперь эту бумажку читала-перечитывала Лидия Васильевна,
гневаясь на директорскую резолюцию через все письма: "Зам. по зубрам - к
сведению и исполнению". Подумала: если Миша написал директору, то он не мог
не написать ей, в Майкоп, конечно.
измученный и с такими горькими складками у рта, что Лида не рискнула
спросить о письмах. Он догадался, что ее мучит.
целую ночь. Трудно телилась Волна. Зарецкий, Лида, все другие готовы были
оказать помощь. Обошлось. Под утро кордон облетела весть: бычок! Ур-ра!
Кавказа.
Ермышом. Сын Журавля и внук Бодо, потомка Кавказа.
будет хорошо. И если третий бычок... Сама матушка-природа помогает нам.
своими тайнами. Не подступиться.
Журавля и внук Бодо.
Кони шли, опустив головы и мотая поводьями. Андрей Михайлович сидел в седле
задумавшись. Мысль его то и дело перескакивала от войны к зубрам, опять к
войне и судьбе близких. Как работать, воевать, как действовать людям, чтобы
выиграть войну и всем вернуться к мирной жизни? Михаилу и Лиде жизнь
посулила успех. Три бычка - словно перст судьбы, загляд в будущее. Всегда
есть и будет неумирающая совесть человеческая, нравственная и духовная сила
для добрых дел! Для двух поколений Зарецких она связана с возрождением диких
зубров, частицы нашей многоликой природы.
взлобок, окруженный лесом. Отсюда, с травяной поляны, поднятой близ слияния
двух горных рек, открывался широкий обзор. Справа и чуть позади бугрилась
многоголовая гора Тхач, за которой лежала станица. Там недавно побывал
Зарецкий. Белые облака кучно двигались над горами. Изредка прорывалось
солнце. Тихо и покойно зеленели леса, где проходила их юность, дороги их
старости.
с неба. В который раз за последние дни проходили немецкие самолеты. Куда?
Зачем? Прерывистое гудение нарастало.
Неожиданно из первого, а затем и из второго, который летел чуть выше,
посыпались фигурки людей. Освещенные низким солнцем, вспыхнули парашюты.
отсюда врагов. Он шевелил губами, беззвучно считая парашютистов. Зарецкий не
отрывался от бинокля, наблюдал, куда опускаются десантники. Первые фигурки
исчезли в лесу севернее Тхача. Последние приземлились на западных склонах
горы.
окрасился в красноватый цвет позднего заката.
Не случайно, конечно. До Ходзи отсюда километров десять. До Хаджоха все
двадцать. Куда пойдут? Зачем? - Он смотрел на Кожевникова. - Единственный
ответ: пойдут к дорогам, чтобы перерезать основные тропы на перевал. Значит,
главные силы наступают, а в тылах устраивают панику".
дорогу к Белореченскому перевалу и к Сочи. Еще где? От Тхача минуют Бамбак и
выйдут между Чернореченским кордоном и Псебаем. Словом, перережут тропу на
Красную Поляну через Псеашхо. Сколько их?
дам ориентиры. Пусть заслоняют Сохрай и Кишу. Потом еду в Даховскую, оповещу
центр, соберу местную группу и с ней приду в район высадки, чтобы прочесать
лес. Ты возвращайся в зубропарк, предупреди наших, пусть уходят из поселка.
Дети, понимаешь? А дальше действуй по обстоятельствам. Перекрой им дорогу к
Черноречью. Наши подойдут из Псебая.
медленно, как ходят в горах опытные люди, они направлялись к Лабенку.
Зарецкий не ошибся: шли, чтобы перерезать тропу на Главный Кавказ.
сорок шел по лесу, не теряя из виду парашютистов. Понял, что это бывалые
воины. Они то и дело оставляли позади двух-трех дозорных для наблюдения.
Останавливался и Кожевников. Потом эти двое-трое догоняли группу. Догонял и
он. С огромными тюками за спиной, с аккуратными ящичками в руках, автоматами
на груди, они шли метрах в трех друг от друга, молча и спокойно. Двадцать
два человека.
стороной и, заранее угадав, где пойдут, опять поставил коня в укрытие,
подпругу не ослабил, а сам стал за камень выше тропы.
поднялась грудь ведущего, он выстрелил. Не промахнулся, всего-то метров
полтораста. Немец упал лицом вперед. В ту же минуту лес огласился
захлебывающимся треском. Егерь удивился: у них пулеметы?! Он еще не слышал
автомата. Пули, как осы шипели в листве, сбивали ветки. Чуть согнувшись, он
поспешно отступил к коню.
остановился километрах в семи от Уруштена. Придут и сюда. Но теперь будут
осторожней, рассыплются по двое, по трое, чтобы прочесать лес. Ничо... На
Белов Вольф
Каменистый Артем
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Каргалов Вадим
Прозоров Александр