Савватиевского скита, который расстреливал социалистов) под "шепот удивления
в изумлённом зале" докладывал [вольняшкам] города Кеми такие цифры: "не
считая собственных лесоразработок УСЛОНа, растущих совершенно
исключительными темпами", УСЛОН только по "внешним" заказам ЖелЛеса и
КарелЛеса заготовлял: в 1926 г. -- на 63 тыс. рублей, в 1929-м -- на 2 млн
355 тыс (в 37 раз!), в 1930-м еще втрое. Дорожное строительство по
Карело-Мурманскому краю в 1926 г. выполнено на 105 тыс. руб., в 1930 г. --
на 6 млн. -- в 57 раз больше! *(22)
заключённых. [Труд-чародей] приходил на помощь!
созревание, стали с конца 20-х годов распространяться назад, на материк. И
самое тяжелое, что могло выпасть теперь заключённому, были эти материковые
командировки. Раньше Соловки имели на материке только Сороку да Сумский
посад -- прибрежные монастырские владения. Теперь раздувшийся СЛОН забыл
монастырские границы.
Кемь-Ухтинский тракт, "считавшийся когда-то почти неосуществимым". *(23)
Летом тонули, зимой коченели. Этого тракта соловчане боялись панически, и
долго рокотала над кремлевским двором угроза: "Что?? [На Ухту] захотел?"
прокладке чекист Гашидзе приказывал закладывать в скалу взрывчатку, на скалу
посылал [каэров] и в бинокль смотрел, как они взрываются.
наказание (невыполнен урок) оставили ночевать в лесу -- и 150 человек
замёрзло насмерть. Это -- обычный соловецкий приём, тут не усумнишься.
местечка Кут в феврале 1929 г. роту заключённых около ста человек ЗА
НЕВЫПОЛНЕНИЕ НОРМЫ ЗАГНАЛИ НА КОСТ-Р -- И ОНИ СГОРЕЛИ!
Д. П. Каллистов, старый соловчанин, умерший недавно. Да, пересекающихся
показаний я об этом не собрал (как, может, и никто уже не соберет -- и о
многом не соберут, даже и по одному показанию). Но те, кто морозят людей и
взрывают людей -- почему не могут их сжечь? Потому, что здесь труднее
техника?
прочтут о прокладке дороги тем же УСЛОНом, такими же зэками в том же году,
только на Кольском полуострове:
берегу озера Вудъярв до горы Кукисвумчорр (Аппатиты) на протяжении 27 км,
устилая болота... -- чем, вы думаете, [устилая?] так и просится само на
язык, правда? но не на бумагу... -- ...брёвнами и песчаными насыпями,
выравнивая капризные рельефы осыпающихся склонов каменистых гор." Затем
УСЛОН построил там и железную дорогу -- "11 километров за один зимний
месяц... -- (а почему за месяц? а почему до лета нельзя было отложить?) --
... Задание казалось невыполнимым. 300.000 кубов земляных работ -- (за
Полярным Кругом! зимой! -- то разве земля? то хуже всякого гранита!) --
должны были быть выполнены исключительно ручной силой -- киркой, ломом и
лопатой. -- (А рукавицы хоть были?..) -- Многочисленные мосты задерживали
развитие работ. Круглые сутки в три смены, прорезая полярную ночь светом
керосиново-калильных фонарей, прорубая просеки в ельниках, выкорчёвывая пни,
в мятели, заносящие дорогу снегом выше человеческого роста..." *(24)
горожанин, воздыхатель по Чехову -- в этот ад ледяной! вы, туркмен в
тюбетейке -- в эту ночную мятель! И корчуйте пни!
личности", когда белая, желтая, чёрная и коричневая расы Земли смотрели на
нашу страну как на светоч свободы. *(25) Это было в те годы, когда с эстрад
напевали забавные песенки о Соловках.
замкнутого на островах лагеря Особого Назначения. Архипелаг, родившийся и
созревший на Соловках, начал своё злокачественное движение по стране.
дать её завоевать, не дать увлечь, усвоить, уподобить себе. Каждый островок
и каждую релку Архипелага окружить враждебностью советского волнобоя. Дано
было мирам переслоиться -- не дано смешаться!
выговаривался, для резолюции трудящихся Кеми (а там -- в газетки! а там по
посёлкам развешивать):
опасность войны *(26) ... требует от органов ОГПУ и УСЛОН еще большей
сплочённости с трудящимися, бдительности...
вольных с заключёнными, укрывательством беглецов, покупкой краденых и
казенных вещей от заключённых... и со всевозможными злостными слухами,
распространяемыми про УСЛОН классовыми врагами".
что!]
*(27)
страшная опасность. Если этого не пресечь -- не будет никакого Архипелага. И
страна пропала. И революция пропала.
что в лагерях -- убийцы и насильники! что каждый беглец -- опасный бандит!
Запирайтесь, бойтесь, спасайте своих детей! Ловите, доносите, помогите
работе ОГПУ! А кто не помог -- о том [ставьте в известность!]
и дорожных командировок -- и всё же цельный материк под ногами беглеца,
всё-таки надежда. Однако, бегляцкая мысль будоражила соловчан и тогда, когда
СЛОН еще был замкнутым островом. Легковерные ждали конца своего трехлетнего
срока, провидчивые уже понимали, что ни через три, ни через двадцать три
года не видать им свободы. И значит свобода -- только в побеге.
местами промоины, и метут мятели, грызут морозы, висят туманы и тьма. А
весной и большую часть лета -- белые ночи, далеко видно дежурным катерам.
Только с удлинением ночей, поздним летом и осенью, наступает удобное время.
Не в Кремле конечно, а на командировках, кто имел и передвижение и время,
где-нибудь в лесу близ берега строили лодку или плот и отваливали ночью (а
то и просто на бревне верхом) -- наугад, больше всего надеясь встретить
иностранный пароход. По суете охранников, по отплытию катеров о побеге
узнавалось на острове -- и радостная тревога охватывала соловчан, будто они
сами бежали. Шепотом спрашивали: еще не поймали? еще не нашли?.. Должно
быть, тонули многие, никуда не добравшись. Кто-то, может быть, достиг
карельского берега -- так тот скрывался глуше мёртвого.
нам не известна, вот кругозор!) знал английский язык и скрывал это. Ему
удалось попасть на погрузку лесовоза в Кеми -- и он объяснился с
англичанами. Конвоиры обнаружили нехватку, задержали пароход почти на
неделю, несколько раз обыскивали его -- а беглеца не нашли. (Оказывается:
при всяком обыске, идущем с берега, его по другому борту спускали якорной
цепью под воду с дыхательной трубкой в зубах.) Платилась огромная неустойка
за задержку парохода -- и решили на авось, что арестант утонул, отпустили
пароход.
адском острове" С. А. Малзагова). *(28)
преувеличениях, да просто должны были друзья Нового Общества не поверить
этой клеветнической книге!), потому что она противоречила уже известному:
как описывала рай на Соловках "Роте-Фане" (надеемся, что её корреспондент
потом побывал на Архипелаге) и тем альбомам о Соловках, которые
распространяли советские полпредства в Европе: отличная бумага, достоверные
снимки уютных келий. (Надежда Суровцева, наша коммунистка в Австрии,
получила такой альбом от венского полпредства и с возмущением опровергала
ходящую в Европе клевету. В это время сестра её будущего мужа как раз сидела
на Соловках, а самой ей предстояло через два года гулять "гуськом" в
Ярославском изоляторе.)
председательством "совести партии" товарища Сольца поехала узнать, что' там
делается, на этих Соловках (они же ничего не знали!..). Но впрочем, проехала
та комиссия только по Мурманской ж-д, да и там ничего особого не управила. А
на остров сочтено было благом послать -- нет, просить поехать! -- как раз
недавно вернувшегося в пролетарское отечество великого пролетарского
писателя Максима Горького. Уж его-то свидетельство будет лучшим
опровержением той гнусной зарубежной фальшивки!
засуетились охранники. Надо знать заключённых, чтобы представить их
ожидание! В гнездо бесправия, произвола и молчания прорывается сокол и
буревестник! первый русский писатель! вот он им пропишет! вот он им покажет!
вот, батюшка, защитит! Ожидали Горького почти как всеобщую амнистию!
Из Кремля на дальние командировки отправляли этапы, чтобы здесь оставалось
поменьше; из санчасти списали многих больных и навели чистоту. И натыкали
"бульвар" из ёлок без корней (несколько дней они должны были не засохнуть)
-- к детколонии, открытой 3 месяца назад, гордости УСЛОНа, где все одеты, и
нет социально-чуждых детей, и где, конечно, Горькому интересно будет
посмотреть, как малолетних воспитывают и спасают для будущей жизни при
социализме.
Махров Алексей
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий
Громыко Ольга
Шилова Юлия