не выдадут? А если н а ж а т ь? Если весь мир узнает, что Перон укрывает
у себя преступника? Если н а ж м е т не кто-нибудь, а Вашингтон? Ну, и
как ты намерен это организовать, - спросил себя Штирлиц. - Напишешь письмо
президенту Трумэну? Обратишься к Аллену Даллесу или, того пуще, к его
брату Джону Фостеру? Но почему же отдали на заклание Кемпа? Он ведь одна
из ключевых фигур. Мной играют; видимо, играют по-крупному, но эта их игра
гроша ломаного не стоит после того, как Роумэн собрал доказательства, что
я не убивал ни Фрайтаг, ни Рубенау. А кто? Иозеф Руа? Другие? Пусть ищут.
Это их забота. Главное заключается в том, что я н е м о г этого сделать.
Кому же тогда выгодно на меня вешать это? Погоди, - сказал он себе, -
оставь эти вопросы для Кемпа. Не надо заранее строить схему, может войти в
противоречие с тем, как пойдет с ним разговор. Если пойдет, - поправил
себя Штирлиц, - не замахивайся на неизвестное тебе будущее; "если пойдет"
- так надо думать, только тогда желаемое сбудется..."
подъезд дома. "В аргентинских подъездах - испанские запахи, - отметил он
машинально, поднимаясь по деревянным ступеням винтовой лестницы, -
оливковое масло, кофе и жареные чулос', очень аппетитно".
_______________
которую повязала ему на руку Канксерихе, прислушался к тишине, царившей в
квартире, усмехнулся, подумав, какие слова говорит сейчас этой несчастной
толстухе Кемп, укладывая ее в кровать, и нажал на кнопку звонка.
Прикоснувшись ладонями к двери, он ощутил тепло старого дерева; жара все
эти дни стояла по-настоящему летняя, январская. "Ничего, - сказал он себе,
- если он не откроет даже после того, что я ему скажу, я высажу дверь, сил
теперь хватит, индианка собрала меня, спасибо, индианка, ты добрая
волшебница, я вновь ощущаю продольные мышцы спины, так было раньше, когда
я выходил на корт, чтобы выиграть". Он отчего-то вспомнил подвал гестапо,
куда его привел Мюллер, разложенные на столике шприцы и щипцы - орудия
пытки должны быть примитивными и понятными, только тогда это пугает, - и
того молодого эсэсовца, который был дежурным по коридору. За два года до
этого он играл с ним против группенфюрера СС Поля, начальника
хозяйственного управления РСХА. Молодой эсэсовец слишком уж подхалимски
подыгрывал высокому начальнику, тот разгневался, Штирлиц с большим трудом
спас его от разжалования, и отец эсэсовца привез в подарок цветы и
ветчину, сказав, что семья всегда будет благодарна господину фон Штирлицу.
А когда Мюллер посадил Штирлица в подвал, тот молодой эсэсовец перебросил
в камеру записку с просьбой съесть ее по прочтении: "Если вы на допросе не
будете говорить, что мой папа присылал вам подарки, я стану бить вас
вполсилы"...
возглавлял одно из подразделений безопасности в особо секретном
конструкторском бюро профессора Танка. - По срочному делу.
аргентинским акцентом, который сразу же отличим от настоящего испанского.
за пакетом, хотел было что-то сказать, но, увидев Штирлица, не смог скрыть
ужаса.
спросил:
друзья... Три человека... Они укладываются спать... Сейчас я их позову, я
приглашу их сюда...
друзей, давайте пройдем куда-нибудь, где можно пошептаться...
меня?
настоящую фамилию; обернувшись, странно-заискивающе крикнул в темноту:
по-звериному, выбросив перед собой руку, бросился на Штирлица, успев -за
мгновение - ощупать его карманы: оружия не было. Глаза Кемпа сразу же
обрели нормальное выражение, в них не было уже испуганной, чисто животной
затравленности.
поговорим на кухне?
Мадриде, на немецкий манер.
голубым, цвета Андалусии), разностильный гарнитур, старая плита с
потрескавшейся эмалью - полное ощущение в р е м е н н о с т и быта. - Я
сейчас вернусь, присаживайтесь.
пистолетом, нет смысла... Впрочем, если вам так удобнее, - валяйте, я
подожду.
запрет меня с ней на ключ, вот и прыгай из окна, очень весело. А что,
вполне может, страх подвигает человека на непросчитываемые поступки".
т о п ы р и л с я пистолет.
оружие. - Я весь внимание.
Аргентине недавно, запомните: люди здесь сугубо отличимы от испанцев,
Перон их еще не успел сломать... Женщина, которая лежит у вас в спальне,
не станет лжесвидетельствовать, а убивать сразу двоих - ее и меня -
слишком рискованно. Мерк вам этого не простит.
испуганной загнанности. Штирлицу показалось, что у него от волнения
краснеют глаза, маленькие сосудики наливаются кровью, сообщая лицу нечто
заячье, когда косой чувствует, что его вот-вот настигнет свора и надежды
на спасение нет.
представляю интересы б р а т с т в а. Зачем я у вас? За тем, чтобы принять
решение. Такой ответ вас устраивает?
такая постановка вопроса вас не устраивает, я уйду, но узел фон Шонса,
который вы с ним вязали в связи с убийством Фрайтаг, эпизод с Гаузнером,
завершившийся его убийством - по вашему приказанию - Пепе Гуарази в
квартире Роумэна, показания штурмбанфюрера СС Кирзнера по поводу попытки
вербовки вашей организацией гражданина Соединенных Штатов на шантаже
против мисс Кристиансен и ваши фотографии, сделанные мной здесь, в
Кордове, - все это будет завтра же предано гласности. А этого вам генерал
никогда не простит. И вы знаете, как поступит Мерк, когда вы - фактом
своего скупердяйского отношения ко времени, пять минут, десять, двенадцать
- нанесли непоправимый удар по всей нашей сети...
более вжимался в стул, словно бы готовясь к прыжку.
выстрела, - Кемп спустил предохранитель.
к вам без зла. Дослушайте, а потом стреляйте... О том, что я к вам пришел,
знают те, кто меня сюда отправил. Дом оцеплен, вам же знакома наша
система, сами, как говорят, не первый раз замужем... Штандартенфюрер СС
профессор Танк, который тщательно отвергает свою принадлежность к практике
национал-социализма, представляющий ныне интересы Гуго Стиннеса,
контактирующего с американским бизнесом в Германии, никак не заинтересован
в скандале, связанном с именем "инженера Лопеса"... Тем более в квартире,
которая предоставлена Лопесу-Виккерсу-Кемпу начальником охраны его
предприятия сеньором Каверичем... Беда заключается также и в том, что вы,
переселившись в этот благословенный край, перестали высылать деньги вашей
жене и детям - этого вам не простят в ИТТ, там чтут культ семьи,
пуритане... Я открыл вам незначительную часть того, что на вас собрано.
поймите меня правильно. Запад вам никогда не простит р а б о т ы, вашей
доброй старой работы, в частности и по Кристине Кристиансен. Не простит,
Виккерс, тем более что она стала миссис Роумэн. С и н д и к а т не
пощадит вас потому, что мне открылось имя Пепе Гуарази. Мне известна и
сумма, которая была ему уплачена вами за работу. Ну, а генерал не простит
вам того, что все это знаю я. Каково?
минеральной водой, налил стакан до краев и медленно выпил; рука его чуть
Шилова Юлия
Бажанов Олег
Афанасьев Роман
Пехов Алексей
Земляной Андрей
Роллинс Джеймс