Чтение 13–й страницы книги ~Моя жена

Боцю отогнул широкие чешуйки на груди, осторожно достал оттуда цветную фотографию и, зажав ее в огромных когтях, начал неторопливо сличать изображение с лицом Наташи.

- Не волнуйся, любимая... - шепотом поддержал я. - Думаю, что "добрый старец" - это сэр Мэлори, только он мог раздобыть твое фото и послать нам на помощь полицейского дракона. Сейчас он окончательно прогонит волков, а потом вернет нас домой. Поздоровайся с ним...

- Боцю, это я, Наташа.

- Тосьно, тосьно, вы - принцесса! - радостно заулыбался дракон, открывая ошеломляющий ряд зубов от уха до уха. - Как я счастлив, что вас нашли! Мне ведено привести вас назад.

- Эй, уважаемый, а меня не подбросите по пути?

- О, Сам Ты Пень, ну конечно же! Какие разговоры между друзьями. Я буду счастлив сделать для вас услуги.

Вот тут старый Сыч не выдержал. Он бросился вперед и обрушился на доверчивого дракона:

- Дурак! Балда! Китаеза! Это же я, я тебя нанял. Это мне ты должен... подчиняться! Она - моя принцесса! Дай ее мне! А его убей! Живо!!!

- Волки разговаривают?! - пораженно выдал Боцю. - Чего он от меня так упорно хочет?

- Он уверяет, что является твоим работодателем, - пояснил я.

- Врет?

- Естественно! Разве тебя нанимал на работу волк?

- Нета... Был человек, но не волк. Зверям я не служу.

- Да человек я, человек! - взревел обиженный оборотень. - Я вот... сейчас... Я вам...

- Он не сможет... - прошептала мне на ухо жена. - Без помощи Фенрира он вообще никогда не вылезет из шкуры. Раньше это было возможно хотя бы по ночам, а теперь раз волчий бог в плену, то и другие обязаны нести крест. Сычу не превратиться в человека...

А тем временем оборотень просто из себя выходил от бессилья. Он подпрыгивал, переворачивался в воздухе, катался по земле, грыз снег, кусал себя за хвост, но не мог сменить облик. Дракон понаблюдал за его выкрутасами и выпустил из ноздрей струйку пламени. Сыч взвыл и пустился наутек. Вслед за ним медленно убрались те немногие волки, что еще наблюдали за развитием событий. Фенрир так и не повернул головы.

- Я наказала самозванца! - гордо выпятил грудь довольный китайский агрессор. - Друзья моя, не окажете ли мне великая честь, позволив доставить вас к порогу дома?

- Никогда не летала на драконах, - улыбнулась Наташа. - А на таких любезных - тем более! Ты просто милашка, хвостатенький.

Боцю разомлел от счастья. Я в последний раз оглядел снежную равнину, вековой лес, связанного хищника, весь этот великий и чарующий мир северных легенд...

- Ладно, поехали! До Города далеко?

- Меньше часа, добрый Сам Ты Пень.

- Вот что, Боцю, - сдержанно возмутился я. - Или ты прекращаешь свои однообразные оскорбления, или...

* * *

Мы летели по коридору времени... По крайней мере, мне показалось, что этот небесный тоннель называется именно так. Мы сидели в небольшой ажурной беседке, укрепленной на хребте нашего крылатого друга. Откуда он ее раздобыл - я не знаю. Видимо, китайские драконы обладают собственной, весьма оригинальной магией. Боцю просто хлопнул узорчатыми крыльями, и - опля! На его спине появилось изящное архитектурное сооружение из дорогих пород дерева и красного шелка с нарисованными танцующими журавлями. Жесткая чешуя дракона была покрыта мягкими коврами, на которые я и уложил мою усталую жену. Наташа уснула почти сразу, еще до того, как мы поднялись в воздух. Я лишь уселся поудобнее перед маленьким оконцем, приобнял сладко посапывающую супругу и жестом попросил дракона поменьше болтать. Боцю понимающе кивнул и с чисто восточным тактом за все время пути даже не повернул головы в нашу сторону. Сам полет как таковой был очень коротким. Мы легко воспарили к солнцу, но едва окунулись в ближайшее облако, как все вокруг изменилось. Дракон словно перестал двигаться, он даже крыльями не взмахивал, а словно парил в непонятном воздушном течении. Нас окружала густая фиолетовая темнота, иногда прерываемая каскадом разноцветных искорок. Порой они, словно кусочки мозаики, слагались в недолговечные картины. Неизвестные города, фантастические животные, сказочные растения, а иногда и просто необъяснимые комбинации цвета замирали на несколько мгновений и рассыпались на глазах. Тьма то густела, то светлела, то меняла общий тон с фиолетового на синий, с черного на изумрудный, с пурпурного на прозрачный ультрамарин. Видимо, это и были параллельные миры. Мы словно прошивали насквозь богато иллюстрированную книгу, где каждая страница была чьей-то Вселенной. Когда я почувствовал, что волны усталости накатывают и на меня, то просто зажмурился и, привалившись к стенке беседки, попытался уснуть. Увы, ничего не вышло. В голову лезли самые разные мысли. Во-первых, насчет Наташи... Сейчас я сумел ее вернуть, но что нас ждет впереди? Если этому маньяку удастся вырваться за нами, то он пойдет по следу до конца. Наташа сказала, что у него бабушкин талисман, который необходимо вернуть. Хорошо бы, но как? Где живет старый Сыч? Где он может прятать проклятую цепь с крестом? Что нам делать, если мы вообще ее не найдем? А если и найдем, то все равно что делать? Как видите, сплошные вопросы... Потом еще мне было жаль маленькую Фрейю. Она оказалась настоящим другом, изо всех сил стремилась помочь, и если такая богиня должна умереть лишь оттого, что на земле о ней забыли, то это несправедливо! Может быть, соорудить какой-нибудь пантеон? Ну, в конце концов, заплатить кому сколько надо, с гарантией, чтобы в ее честь служились молебны, приносились жертвы и всегда горел огонь на золотых треножниках. Я не хочу, чтобы память о ней исчезла навсегда. Еще одна головная боль - это, конечно, наш волк-оборотень. Наташу он не получит - коротко и ясно! Какими средствами я намерен этого добиваться? Да любыми! Начиная от интеллигентного "выйдем - поговорим"... и заканчивая старомодной дуэлью на кремневых пистолетах Лепажа. Я некровожаден по природе, но я люблю свою жену. Если у меня и дальше будут пытаться ее отнять, я могу несколько озвереть... Теперь о стихах. Неужели вы и в самом деле поверили, что в иных мирах существует магия рифмованного слова? Как специалист в этой области, беру на себя смелость заявить: все это чушь! Невероятно удачное стечение обстоятельств - не более! Давайте рассуждать логически... Даже если предположить, что определенный набор слов, выстроенный по строгой схеме ямба или хорея с четко выраженной буквенной или ассонансной рифмой, способен как-то затрагивать тонкие позиции материи, таким образом вербально, а не структурно влияя... уф! Постараюсь попроще. Короче, если это и работало бы, то лишь в случае ясно поставленной задачи. То есть любое рабочее заклинание должно быть выражено простыми человеческими словами. В нем обязательно превалирует смысл, а не образность. Например, если хочешь уйти, то так и говори, а не читай романтизированную версию типа "Отпусти меня с ладони, как дыхание свечи...". Те стихи, что написал я, при чтении не могли дать никакого однозначного результата, поскольку не имели одной четко выраженной формулировки. Наоборот, в них было сразу несколько зачастую противоположных мыслей, включая иллюзии, подтекст и философские откровения за строкой... Появление Черной Хельги? Абсолютная случайность, как и ее исчезновение. На мой взгляд, в этом стихотворении вообще ни слова нет о смерти. Так с чего бы ей вылезти? Неувязочка... Тот же элемент шального попадания, несомненно, имел место в случае с землетрясением в Городе, когда меня хотели съесть, а вместо этого едва не изуродовали весь квартал сэра Мэлори. Там же и намека нет на какие-либо катаклизмы. Все тексты только о любви, о сложных взаимоотношениях мужчины и женщины, о переплетении их судеб, трагедии бытия и горькой правды жизни. Ну а уж то, как старый Сыч увел от нас погоню в средневековой Испании, вообще шито белыми нитками. Волк прятался в траве, выслеживая наши передвижения. Услышав стук копыт, увидев грозных всадников, идущих на него развернутым строем, бедный зверь потерял голову от страха. Нет, я не спорю, он наверняка крался за нами, лелея планы кровавой мести. Но то, что солдаты инквизиции спугнули его случайно, а вовсе не из-за моего так называемого "заклинания", - факт неоспоримый! Так же как и то, что волк увел от нас погоню. Так сложились обстоятельства, списать все это на рифмованную магию было бы очень удобно, но... увы, не совсем научно. Хотя, конечно, самое невероятное совпадение - появление русских кораблей под стенами испанского монастыря. Вынужден признать, что стихотворение действительно было подходящим. Ивановы братья вроде бы все объяснили, но маленький червячок сомнений нудно тревожил-таки изнутри. Уж очень гладко все получилось. Стих - результат. Правда, слишком растянуто по времени, все прочие срабатывали сразу же, но это детали...

От постоянного мелькания цветных картинок за окном, свежего воздуха, тишины и едва заметного покачивания мои глаза наконец закрылись. Я мягко опустился в густую сладковато-дурманящую вату сна. На этот раз меня никто не беспокоил.

Мы спали невероятно долго или неправдоподобно коротко. Путешествие по коридору времени лишает вас ощущения времени напрочь. Кажется, Боцю говорил, что нам нужно лететь меньше часа.

Я проснулся от теплого ветра и слепящего солнца, совершенно выспавшимся и отдохнувшим. Дракон заходил на посадку, кружа над крышей Наташиного дома, словно опавший лист.

- Милы-ый... - томно потянулась моя супруга, не спеша открывать глаза. - Мы уже приехали?

- Да, солнышко. Посмотри вниз, там уже разбегаются соседи, освобождая нам место для посадки.

Какая-то полная тетка развесила белье там, где Боцю облюбовал посадочное поле, и теперь, вереща от перепуга, лихорадочно сматывала веревки вместе с наволочками, майками и трусиками. Остальные с любопытством наблюдали за нами, отойдя немного в сторону. Особенного ажиотажа прибытие китайского дракона не вызвало. Видимо, сэр Мэлори был прав - Боцю здесь многие знали. Мы скатились вниз по его крылу и поблагодарили за услугу.

- Я в неоплатном долгу перед вами, мой бесценный друг. Очень сожалею, что так и не смог насладиться вместе с вами волшебными строками Хань Хунмуня... Смею ли я выразить робкую надежду, что вы когда-нибудь простите меня и дадите возможность посидеть где-нибудь в яшмовом дворце за чашечкой циньского чая, наслаждаясь стихами великих поэтов эпохи Мин?

- Моя великодушный друг, - аж прослезился дракон, - ваши ученые слова проливают сладостная бальзама на мою огрубевшая в путешествиях душа. Дорогой Сам Ты Пень, примите и моя искренние уверения в вечной дружбе. Ваше сердце подобно благородному нефриту, речь - слиткам чистого серебра, а учтивость под стать бессмертным приказам Седьмого Западного Дома. Я навсегда останусь ваша покорная слуга.

Мы церемонно раскланялись. Вид грозного викинга и цветастого дракона, отвешивающих друг другу глубокие китайские поклоны, здорово развеселил Наташу. Впрочем, она умело скрыла истинную причину своего веселья, повернувшись к Боцю с широкой улыбкой и запечатлев самый благодарный поцелуй на его растроганной морде. Кое-кто завистливо присвистнул, кто-то зааплодировал, кто-то рискнул плюнуть и отвернуться... Или наоборот, сначала отвернуться, а уж потом плюнуть. Рисковать, открыто хихикая над целующимися драконом и ведьмой, не отважился никто.

Наконец-то мы вновь вошли в дом, уже ставший мне почти родным. Я с наслаждением снял с взмокшей головы тяжелый рогатый шлем, скинул в угол прихожей все вооружение и крепко-накрепко прижал к себе вновь обретенную жену. Она уткнулась носом мне в грудь, а по ее щекам текли крупные слезы. Я ничего не говорил, все было понятно без слов. Мы снова вместе... Милая моя, родная, единственная... как же я тебя люблю! Она подняла мокрые ресницы, и живительное тепло ее бездонных глаз мгновенно озарило всю комнату. Потом был долгий поцелуй...

* * *

Я проснулся поздним утром, когда солнце уже давно встало и узким клинком раздвигало щель между занавеской. Наташи рядом не было, но через минуту она уже входила в комнату с дымящейся чашкой кофе. Я блаженно потянулся под одеялом, раскинув в стороны руки. Наташа мельком взглянула на меня и... с визгом отпрянула к стене, едва не расплескав кофе. На ее лице отразился уже знакомый мне неуправляемый гнев.

- Кто ты такой?!

Видимо, у меня отвисла челюсть... Мгновением позже Наташа буквально сползла на пол, хохоча как сумасшедшая. Чашка все-таки опрокинулась... Едва дыша от смеха, на четвереньках, путаясь в длинных полах халата, доковыляла она до кровати и уселась, склонив голову мне на плечо.

- Еще одна такая шутка, и я у тебя седым стану. Вместо ответа она залилась снова. Добрых пять минут мы хохотали вместе.

- Любимый, ты действительно испугался!

- Да, и не стыжусь в этом признаться. В прошлый раз ты от души постаралась сделать меня заикой.

- Больше никто никогда не сможет навести на меня заклинание. Ни во сне, ни в бою, ни в повседневной жизни - я защитила себя. Сыч не посмеет сюда заявиться.

- Не хочу даже слышать о нем. При звуках этого имени во мне просыпаются нездоровые инстинкты. Я обязательно с ним что-нибудь сделаю.

- Сережка, как же я тебя люблю, - счастливо вздохнула она. - Ты ведь никому еще не бил из-за меня в морду?

- Обычно мне хватало одного грозного взгляда, - серьезно подтвердил я. - Надо бы навестить сэра Мэлори, он просил позвонить сразу же, как вернусь.

- Но мы вернулись вчера!

- Кокетка! Вчера весь день и всю ночь мы были очень заняты. Что у нас на завтрак?

- Все, что ты захочешь, счастье мое, - чарующе мурлыкнула Наташа, потянувшись ко мне. В результате звонок к "доброму старцу" отодвинулся еще на пару часов. Потом еще душ, яичница с ветчиной и грибами, морковный салат, горячий кофе с оладьями для меня и томатный сок для нее и разговоры, разговоры, разговоры...

В конце концов мне удалось добраться до телефона.

- Бром карбонациус, трюфель блям? - спросила трубка.

- Добрый вечер, сэр Мэлори. Это вас Сергей беспокоит.

- Муж ведьмы?

- Да, да, тот самый, - облегченно выдохнул я. Наташа стояла рядом, прижавшись к моему плечу так, чтобы слышать наш разговор. - Вы просили позвонить, если я сумею вернуться.

- Не "если", а "когда"! Я ни на минуту не сомневался, что вы вернетесь с победой. Я верил в вас, мальчик мой... Шебултых ля рум - фиц больгаузен!

- Чего? - округлила глаза Наташа.

- Фиц больгаузен! - наставительно повторила трубка.

- Тс-с-с! - Я прикрыл мембрану ладонью. - У него периодически бывают кратковременные приступы сумасшествия. Несет всякую чушь, не имеющую ровно никакого смысла. Обычно это проходит уже на следующей фразе.

- Сергей Александрович, где вы? Алло!

- Я здесь, отвлекся на минуту... Извините.

- Ничего страшного. А ваша жена с вами?

- Да. Мы вырвались вместе и впредь не намерены расставаться.

- Замечательно! Чудесно! Превосходно! Итак, молодые люди, я могу пригласить вас на ужин в свою холостяцкую квартирку?

- С большим удовольствием, сэр Мэлори. - Я утвердительно перемигнулся с супругой. - Во сколько нам удобнее подойти?

- Граньзянтань мус... мус... мус? Ленотеньдрю?

- А... плохо слышно, треск в трубке, - схитрил я.

- Я говорю: в любое время, как взбредет! - пояснил уважаемый рыцарь. Мы попрощались, и Наташа, чмокнув меня в щеку, отправилась в ванную наводить марафет. Пожалуй, мне бы тоже не мешало одеться поприличнее для делового визита.

Наташа как-то говорила: если мне что-либо понадобится, надо только открыть шкаф. Любая нужная одежда будет там. А если на мой привередливый вкус ничего не окажется, то надо попросить. В смысле - приказать шкафу! Построже... В результате нужная вещь непременно появится. Шаркая по полу шлепанцами, я неторопливо прошел в свой рабочий кабинет, обставленный со всевозможным удобством, и распахнул дверцы платяного шкафа. Хм... Костюмы, висевшие там, может быть, и подходили для путешествия по мирам, но вряд ли соответствовали цели нашего сегодняшнего мероприятия. Во-первых, здесь находился мой недавний наряд викинга, выстиранный и выглаженный, даже начищенный шлем сверкал рогами в углу. Вторым оказался классический костюм сказочного волшебника: длинный широкополый балахон из темно-синей ткани, такой же островерхий колпак, седой парик и борода на резиночке. Одежда была разукрашена нашитыми парчовыми звездами и непонятными словами на иврите. Еще - безумно красивый костюмчик испанского гранда XVI века с настоящими бриллиантами. Рядышком на вешалке - нечто вроде мексиканского пончо, но без сомбреро, хотя и с широким поясом, отделанным серебром и двумя пустыми кобурами для пистолетов. Вы бы согласились идти в таком виде по улице? Ну вот и я - нет. Значит, надо раздобыть что-то более приемлемое. "Попросить", как выразилась моя жена. Это не показалось мне особенно сложным делом. Я решил попросить у шкафа приличную английскую "тройку", светлую сорочку, галстук в тон и ботинки на выход. Вроде бы ничего особенного. Нужная одежда мгновенно появилась на вешалке. Размер, фасон и цветовая гамма не вызывали никаких нареканий. Все-таки, когда у вас жена - ведьма, это может быть очень даже выгодно. Я попытался снять пиджак, но он сам отскочил в сторону, зависнув посреди комнаты в угрожающе ожидающем напряжении. Об этом меня не предупреждали... Общий смысл проблемы я уловил, лишь когда на меня бесшумно бросилась рубашка. Вы такого не переживали? Господи, да мы боролись, словно гладиаторы на аренах Древнего Рима. Она выкручивала мне руки и постоянно защепляла пуговицами волосы на груди, пока я не начал отбиваться ногами, но брюки восприняли это как сигнал к действию. Когда я понял, чего им всем надо, и перестал сопротивляться, было уже поздно... В том плане, что на меня змеей кинулся красный полосатый галстук и буквально слегка придушил. Пока я валялся в отключке, они все беспрепятственно на меня наделись. Приход в сознание ознаменовался загадочным запахом одеколона, прыснутого мне на виски и шею. Небольшой флакон из граненого синего стекла висел у меня перед носом.

- Как тебе мой подарок, дорогой?

- Изу-ми-тель-но! - бодро выдавил я, поднимаясь с пола. Наташа, постукивая каблучками, вышла мне навстречу, обворожительная в коротком черном платье.

- Ты у меня просто красавец!

- Ты тоже сногсшибательно хороша. Хотя я так и не могу понять, каким образом с каждым разом ты умудряешься выглядеть еще обольстительнее.

- Так бы и слушала, и слушала, и слушала... Милый, я ведь чуть было не успела забыть, за что -я тебя полюбила,

- Тогда я буду напомиать об этом ежедневно: за ум, талант и красоту, данные мне от Бога для вечного прославления твоего имени!

- Льстец! Лови меня. - Она с визгом прыгнула мне в объятья. Я хорошо знал, чем это грозит, поэтому проявил недюжинную силу воли, ограничившись только поцелуями.

- Так мы все-таки идем?

- Конечно. Думаю, нам втроем есть о чем поговорить. Сэр Мэлори - старый враг твоего знакомого маньяка. Я подзабыл, что конкретно они не поделили, дело прошлое... Чаем нас в любом случае угостят.

- Тогда поспешим, мне ужасно интересно увидеть такого замечательного старичка.

Мы чинно шествовали по улице под ручку. Город был залит солнцем, на повороте у газетного киоска я купил букет ромашек, жена их очень любит. Потом мы взяли по мороженому. Я, наверное, слишком детально все описываю, но для меня эти мелочи имели огромное значение. Дело в том, что из-за этих злополучных ромашек и мороженого и начались все неприятности. Откуда-то вывернулась группа подвыпивших парней, и тот, что с краю, толкнул меня плечом. Мое мороженое выпрыгнуло из вафельного стаканчика, испачкав ему рубашку. Я возвел глаза к небу...

- Ах ты, козел! - взревел парень.

Большего он сказать не успел, потому что моя жена хлестнула ему ромашками по физиономии. Да не просто, а с добавлением трех-четырех слов на непонятной тарабарщине. Мгновением позже на месте грубияна стоял лохматый серый козел с удивленным взглядом. Другой парень замахнулся на Наташу, но наступил на мое мороженое. Он рухнул навзничь, сбив еще двоих. Остальные пока не включились в действие.

- Бежим! - Я схватил Наташу за руку и бросился в ближайшую подворотню. При любом раскладе их было втрое больше нас, а в Городе магией владел каждый. Опомнившись, они с воплями бросились в погоню. Все, включая козла. Моей жене такая развлекаловка почему-то казалась ужасно смешной, она хохотала на бегу как ненормальная. Обернувшись назад, я едва не ахнул: преследователи на ходу превращались в громадных черных псов с горящими глазами.

- Оборотни, - презрительно хмыкнула Наташа, я повернулся к ней с ответом, но не успел. Под ногами ничего не оказалось, и последней осознанной мыслью было желание отдать под суд того растяпу, который оставил канализационный люк без крышки...

* * *

Скорее всего, я жив. Голова гудит, все тело странным образом скрючено, а в глазах мелькают серые человекообразные существа, размахивающие огоньками на палочках. Либо я сплю, либо у меня цветные галлюцинации.

Потом мне плеснули в лицо водой, и я окончательно пришел в себя. Проморгавшись и отфыркавшись, мне удалось сфокусировать зрение, что постепенно дало четкую картинку поисходящего. Подземелье, низкие темные своды канализационных тоннелей, запах... нет слов, сами понимаете. Сижу на мокром полу в вонючей луже, руки связаны в запястьях, вокруг суетятся... крысы! Человекообразные крысы, каждая до полутора метров ростом, прямоходящие, из всей одежды - кожаные пояса с набором кривых ножей. Огня не боятся, потому что у каждого в руке добротный смоляной факел. Я по натуре своей слишком романтичное существо, чтобы испугаться. Мир так невероятно многообразен, надо принимать его во всей красе и щедрости проявлений. Не подумайте, будто я безумно храбрый, скорее привычно расчетливый, когда имеешь жену-ведьму, ко всякому привыкаешь. Определенный фатализм: пока не укусили - не трепыхайся! В большинстве случаев такой подход вполне себя оправдывает...

- Шпионус? - неожиданно спросил один, тыкая факелом мне в нос. Я дернулся назад, больно ударившись затылком о каменную стену.

- Зачемус ты сюдас пришелс? - Слова несколько напоминали латынь, причем говоривший произносил их очень быстро, но я, кажется, улавливал перевод.

- Я упал в люк. Выпустите меня. Пожалуйста.

- А еслис ты шпионус? Нет! Теперьс ты попалсяс. Посидишьс в пленус.

Остальные поддержали говоруна бодрым писком.

- За что? - буркнул я, но такой сложный вопрос поставил их в тупик. Они начали спорить, шуметь, толкать друг друга лапками, и дело наверняка дошло бы до мордобоя, если бы тот тип, что со мной беседовал, не нашел общеудовлетворяющий ответ:

- Ты шпионилс за намис с цельюс выведатьс всес нашис планыс и сдатьс врагамс!

- А если я скажу, что это неправда?

- Мыс тебес не поверимс!

- Ну, тогда не буду говорить, - логично заключил я, всерьез задумываясь над двусмысленностью собственного положения.

Крысы между тем дружно подняли мою особу и с песнями потащили вдоль тоннеля. Я с ними не спорил, бессмысленно. Да и неприлично как-то... Взрослый образованный человек, поэт, писатель, а снисходит до жалостливых переговоров с переростками мышами, сбежавшими из генной лаборатории мединститута. Крысы, перешептываясь, толкались рядом. Как со мной быть, они тоже не знали. Я же начал прокручивать в голове дальнейший план действий, надо ведь как-то выбираться отсюда. Но уже для начала все-таки стоит выяснить, где я нахожусь, в какой стороне выход наверх и зачем меня вообще захватили в этот дурацкий плен?!

- Господа, у меня есть для вас важное сообщение.

- Какоес? Какоес? - загомонили все.

- Я действительно шпион!

- Ахс... - У крыс отвалились челюсти. Видимо, они никак не могли поверить такому счастью. Еще бы, поймать агента вражеской разведки, который по доброте душевной сразу же признается в шпионаже! Это более чем редкость...

- Ну а теперь ведите меня к вашему начальству, нам есть о чем поговорить. Вы получите законную награду (не забудьте добавить, кстати, что я зверски сопротивлялся при аресте!), а мы обсудим результаты моей диверсионной деятельности, и все ваши планы будут спасены. Да здравствуют бдительные защитники отечества!

- Ура-а-а! - хором грянули воодушевленные крысы, а их командир дал приказ нести меня на руках к главному штабу. Как видите, все просто... Человек почти всегда умнее животных, даже таких мутантов. Интуиция говорила мне, что это приключение будет скорее веселым, чем опасным.

- Сереженька, не бойтесь, я с вами!

- Анцифер?! О, как я рад вас видеть! Судя по цветущему виду, вы побороли болезнь?

- Пустяки! Немного сна, немного отдыха, немного народных средств, - бодро отвечал белый ангел, паря на уровне моей головы.

Рядом на бреющем с реактивым жужжанием носился неугомонный Фармазон.

- Циля, освободи трассу! Ж-ж-ж... Земля, земля, я - Тринадцатый, прошу посадку! Освободить полосу! Всем пристегнуть ремни, опустить спинки кресел, я уже почти выпускаю шасси... An! - Черный братец врезался ногами мне в живот.

Я даже охнул, несмотря на уменьшенный размер братца, это было чувствительно.

- Привет тебе, узник в железной маске! Куда на этот раз влип?

- Фармазон, вы не могли бы снимать ботинки во время посадки?

- Не мог! - обрезал мои возмущения черт. - При моих габаритах твое пузо - самое удобное место для промежуточного аэропорта. Не будь таким жадиной, Серега! Ну посижу я здесь, тебе жалко, что ли?

- Сергей Александрович, да плюньте вы на него, и дело с концом, - душевно посоветовал ангел. - Лучше послушайте меня.

- Дельный, совет, - улыбнулся я и, сдвинув брови, сделал вид, что и вправду собираюсь плюнуть.

- Серега, Серега... Ты че? Ты кого слушаешь, а? Он же сейчас такого насоветует... А если я пригнусь и ты промахнешься? Весь костюм насмарку!

- Ладно, умники... Сказали бы лучше, где я нахожусь.

- Судя по всему, это - канализационая система Города. Видимо, в доисторические времена здесь были проложены ходы и тоннели, что и взяли себе на вооружение современные строители. Крысюки или крысяры...

- Кто?

- Человекообразные грызуны, появившиеся в результате неосторожного обращения с магией, непродуманных научных опытов и прочих надругательств над промыслом Божьим.

- Спасибо, а я им зачем?

- Попробую объяснить. - Ангел на лету почесал затылок. - Крысюки находятся в некоторой оппозиции ко всем жителям Города. Когда они выходят на поверхность, за ними охотятся. Что поделаешь, нигде не любят крыс... Те храбрецы, что рискуют головой, высовывая нос на поверхность, считаются у них "героями невидимого фронта", то есть разведчиками. Соответственно, каждого горожанина, спустившегося под землю, они клеймят "убийцей невидимого тыла", то есть шпионом!

- Ого... - невольно поежился я. - А много они их поймали?

- Ни одного.

- Почему? Другие шпионы такие неуловимые?

- Нет. Просто никому не интересно лезть к крысюкам, выясняя их глупые секреты. Ты - первый, - язвительно объяснил Фармазон.

Некоторое время я переваривал это оскорбление, лихорадочно подыскивая достойный ответ. В голову ничего не приходило, крысюки несли меня очень бережно, жаловаться на условия содержания военнопленных было грех.

- Слушай, авантюрист повязанный, зачем ты из себя Джеймса Бонда разыгрываешь?

- Мне надо отсюда выбираться. С этими расчетами каши не сваришь, так пусть отнесут меня к начальству, а там я выкручусь... Если, конечно, их руководство блещет таким же интеллектом, как и низшие чины...

- Фи, Сергей Александрович! Вы же интеллигентный человек, откуда такой цинизм?

- Серега, Серега, не слушай блондинистого. Будешь с крысюкинским шефом беседовать - сразу меня зови, я тебе плохого не посоветую! В деле коварства и обмана - мне равных нет! Вот даже Циля подтвердит...

- Нашел чем хвастать, - покачал нимбом ангел.

- А что? Это моя профессиональная гордость!

- Хорошо, - поспешил согласиться я, не дожидаясь долгого проникновенного спора о несомненных достоинствах обоих. - Как только меня доставят по месту назначения, я приложу все ваши силы к моему спасению. А теперь скажите лучше, вы Наташу не видели?

- Нет... Сереженька, я ведь всегда с вами. Как только вы рухнули в этот люк и вас нашли крысы, я все время был рядом, не отходя ни на минуту. Вот разве что Фармазон...

Бес поудобнее улегся у меня на животе, закинув руки за голову, и покачивал ножкой в такт бегу крыс. Казалось, разговор окончен и его ровным счетом ничего не волнует...

- Фармазон?!

- "Ветер с моря дул, ветер с моря дул, нагонял беду, нагонял беду. Ты сказала мне, ты сказала мне: "Больше не приду, больше не..."

- Фар-ма-зо-о-он!!! - взревел я так, что крысюки сбились с шага.

- Чегос орешьс какс резаныйс?! - осторожно спросил главарь.

- Н-ничего особенного. Не обращайте внимания. Так... небольшие приступы умопомрачения от голода и недосыпания, - попытался объяснить я.

- Дас... вреднаяс работас ус вас, ус шпионусов, - сочувственно кивнул крысюк и прикрикнул на своих, требуя нести меня побережнее. Когда я повернул голову - черта на мне уже не было. Впрочем, и ангела тоже. Пока я размышлял, куда они подевались, мне на грудь рухнул плотный черно-белый шар, который резво стал кататься по мне, бранясь и подпрыгивая. Все, что мне удалось разобрать, сливалось в одну непрерывную трескотню без всяких знаков препинания: "Влобдамсамдуракволосыпустиахтыещеица-рапатьсяносоткушунатебенатебена!"

Я звал их, возмущался, шумел, взывал к совести и рассудку - увы, все напрасно. Остановить драчунов не было никакой возможности.

- Эйс, шпионус, питьс хочешьс? - Крысюк на ходу протянул мне кожаную флягу. Я напряженно закивал, зажал горлышко зубами, сделал большой глоток, набрав в рот воды, и кивком головы показал главарю, что фляжку можно забрать. Он понял, выхватил ее у меня, а я, старательно прицелившись, изо всех сил прыснул на смутьянов! Шар тут же распался на две равно мокрые половинки, которые, тяжело дыша, хлопали крыльями у меня перед носом.

- Угомонились? Все довольны!

- Сереженька, вы не понимаете, он же...

- Че хочу, то и делаю! Всякий белобрысый мне тут будет указывать...

- Все ясно, - вздохнул я. - Вам добавить?

- Не надо! - хором объявили оба.

- Тогда я весь во внимании...

* * *

- Нельзя мне, нельзя, нельзя! Я и так с вами уже насовершал уйму хороших поступков, в Аду за это по головке не погладят. Я вредительством заниматься должен, а не вопросами сохранения семьи и брака. Это ты! Это все ты, чистоплюй с крылышками, виноват! Это я от тебя заразился! Еще пару дней в одной компании побегаем, и я добро начну творить со страшной силой. Ох, навязались вы на мою голову... Бедному черту со своими принципами уже и подобраться некуда. Чего вы, собственно, от меня хотите?! На что вы меня толкаете?! Чтоб я вам своими руками прямоезжую дорожку в Рай мостил? А шоссе асфальтированное не желаете?! Ну поимей же совесть, Серега! Помети по сусекам, она наверняка где-нибудь осталась. Ты вспомни, только честно, я тебя за последнее время хоть в одну серьезную неприятность втравил? Нет! Ты из-за меня смертный грех совершил? Нет! Соблазнил, украл, убил, отчревоугодничал с моей помощью? Нет, нет и нет! Тебе что, мало? Почему я обязан делиться конфиденциальной информацией о твоей замечательной жене? Живи она, зубастая, еще сто лет...