огромных черных скорпиона - уже приходил в движение, перестраиваясь в линию.
Погонят широким фронтом. Плохо...
Глава 8
МЕЖДУ ХАРВОЙ И КИМИРОМ
десять, ?Самум? продолжал медленно и неуклонно выигрывать шаг за шагом. Если
на кораблях преследователей взбадриваемые вином и тростью каторжане ложились
к барабану, как принято, в две смены, то на подгоняемом надеждой и
страхом ?Самуме? перекладины толкала вся команда по очереди.
выцветало, становясь из пыльно-голубого желтовато-белесым. Погоня была
подобна буре. Настигаемый караваном ?Самум? как бы прыжками, приседая, летел
по барханам Чубарры в дымном клубящемся облаке. Песок сеялся по настилу,
скрипел на зубах, визжал в туго сплетенных волокнах твердых от ветра
парусов...
толстого кимирского стекла желтоватую муть, стояли одуревшие от усталости и
бессонницы Ар-Шарлахи и длинный сутулый Рийбра, главарь бунтовщиков. Двум
третям команды приказано было отдыхать - пользы от лишних рук пока не
предвиделось.
повернешь... Нарочно по ветру гонит...
рассеять сонную одурь. - Разве его не убили?
луны песку.
этому известию или радоваться. С одной стороны, досточтимый Хаилза - дурак,
и это внушает надежду. С другой стороны, это же самое обстоятельство
вызывает серьезнейшие опасения. Такой не отвяжется. Такой будет преследовать
до конца...
Алият! И сам хоть немного вздремни.
заметался шершавый, насыщенный песчинками ветер. Окликнув кого-то на
просвистанной палубе, главарь выкрикнул приказ именем Шарлаха. Кинулись
будить, звать... Вскоре в рубке появились протирающая глаза Алият и рослый
угрюмый матрос - кажется, тот самый, что прикончил тесаком погонщика.
место у рулевого колеса и проводил знаменитого разбойника до каюты
караванного. Пол под ногами прыгал и пошатывался, так что Ар-Шарлахи дважды
налетел на косяк, прежде чем попал в помещение, принадлежавшее ранее
досточтимому Хаилзе.
разочаровании повалился на низкое мягкое ложе.
медленно покачивало и накреняло.
осталась позади. Прямо по курсу залегли покатые песчаные холмы. Пыльная
буря, поднятая погоней, летела теперь стороной, съедая правую половину мира.
Стало быть, удалось изменить курс.
преследуемых, причем совсем недавно. Караванный не зря постарался раскинуть
свои корабли как можно более широким фронтом, и когда Алият, отчаявшись
гнать ?Самум? почти вслепую, попыталась вывести его из пылевой завесы, с
правого борта подкралась ?Саламандра?, нынешний вожак каравана. В слепящем
блеске боевых щитов она взошла над барханами подобно второму солнцу, подобно
неслыханной белой звезде. К счастью, еще через несколько мгновений ?Самум?
перевалил гребень, и колючее злобное сияние за кормой опало. Теперь уже
самой ?Саламандре? пришлось слегка менять курс, что и спасло мятежников.
потребовали немедленно разбудить Шарлаха, пока эта женщина странными своими
приказами не выдала их караванному с головой. Алият была вне себя.
шкафчик рядом с алебастровой статуэткой государя. Непостижимый и всемогущий,
как всегда, был изображен с пучком молний в правой руке и свитком законов в
левой.
пузатенький запечатанный кувшинчик.
границу-то они за нами не увяжутся...
иллюминатор. - Вот-вот ничьи пески пойдут...
чашку и против обыкновения осушил ее залпом, не смакуя.
несколько раз был вынужден схватиться за стену, слыша при этом за плечом
злобное ворчание Алият.
почтительно натянутыми повязками удивили его выражением усталого отчаяния.
Удивили и позабавили.
рубку.
хрипловато выговорил один из них. - Наперерез идет...
по курсу стлалось еще одно пылевое облако солидных размеров. Кораблей пять,
не меньше.!
называется, через границу...
границу, его выдают...
сближаются под острым углом и что ?Самум? неминуемо окажется в точке
пересечения курсов.
оглядел встревоженные лица. Страха он не чувствовал. После трех чашек вина,
выпитых залпом, происходящее казалось ему даже отчасти забавным. И только
сердце взмыло жутко и сладостно - первый признак того, что в следующий миг
он учинит какую-нибудь очередную пьяную выходку, за которую долго будет
потом расплачиваться.
отстраняя от штурвала одного из рулевых. - А ну давай на палубу, командуй к
повороту! Четверть курса влево!
угрожающим ропотом, она смолкла, попятившись.
полный ветер, стеля перед собою песчаную пелену. Шел наперерез кимирскому
каравану.
на палубе? Все вниз!
было, как спешно убирают на них паруса, как спрыгивают на песок и
рассыпаются в цепи воины с боевыми щитами в руках. Потом весь мир впереди
словно взорвался колючим ослепительным светом, к счастью, приглушенным
сносимой на кимирцев пылью. Свет хлестал в амбразуру, жалил из щелей узкими
лезвиями. Самый опасный участок пути. Проскочить... Проскочить и не
загореться... Но главное, конечно, проскочить... и не врезаться в кимирца...
и не положить корабль набок...
рулевое колесо, хотя ему казалось, что просвет между кораблями кимирского
каравана, увиденный им несколько секунд назад, располагался чуть левее по
курсу...
столь внезапна и неразумна, что кимирцы не успели даже как следует
построиться. Наведи они все щиты одновременно - и никакая пылевая завеса не
спасла бы. Под всеми парусами безумный ослепший корабль буквально пронизал
флотилию и, не сбавляя хода, ушел в пустыню. Преследовать его было некогда,
потому что теперь в лоб кимирцам выходил целый караван...
пламя, отраженное боевыми щитами, досточтимый Хаилза несколько запоздало
скомандовал поворот и в результате едва не положил ?Саламандру? набок.
Принимать бой, находясь в столь невыгодной позиции, он, естественно, не
Лондон Джек
Шилова Юлия
Березин Федор
Самойлова Елена
Посняков Андрей
Акунин Борис