из облачного моря поднимались лесистые холмы, подобно коническим островам.
вошедшая в комнату в домашнем платье. - Это напоминает мне твою песенку,
Джордж: "Старина отзвонит, новизна зазвонит". Пророческая песня!.. Но,
бедные дорогие друзья, вы ведь дрожите. Я всю ночь пролежала в тепле, под
одеялом, а вы мерзли в креслах. Сейчас вы согреетесь.
котелка. Через несколько минут она внесла на подносе пять чашек с
дымящимся какао.
взялись за сигареты. Я думал, что курение успокоит наши нервы; но мы
совершили оплошность, потому что воздух в запертом помещении стал
невыносимо душным. Челленджеру пришлось открыть отдушину.
мгновение, тем оно мне представляется менее тяжелым.
Саммерли, посасывая трубку. - Я мирюсь, потому что мне ничего другого не
остается, но должен откровенно признаться, что прожил бы охотно еще один
год, чтобы закончить свою классификацию меловых ископаемых.
величественно Челленджер, - если подумать, что мой собственный magnum opus
"Лестница жизни" еще только начат. Мой умственный капитал, все то, что я
до сих пор прочитал, мои опыты и наблюдения, мой воистину совершенно
исключительный талант - все это должна была сконцентрировать в себе эта
книга. Она, несомненно, открыла бы собою новую эру в науке. И все же,
говорю я, с неосуществлением своих замыслов я примирен.
что-либо незавершенное в этой жизни. Как обстоит, например, дело у вас,
мой юный друг?
деле есть хорошая сторона, нужно только уметь ее находить.
весною отправиться с ним в Тибет охотится на леопардов. Но вам, миссис
Челленджер, наверное, грустно расставаться с этим уютным домом, который вы
только что построили.
совершить с ним последнюю прогулку, в ясном утреннем воздухе, по этим
дивным холмам.
туман, который до этого окутывал его, как покрывало, и вся широкая долина
простиралась теперь перед нами, купаясь в золотых его лучах. Нам,
томившимся в затхлой и отравленной атмосфере, показался волшебно
прекрасным этот чистый, солнечный, умытый ветром ландшафт. Миссис
Челленджер в тоске простерла к нему руки. Мы придвинули кресла к окну и
уселись перед ним полукругом. Воздух становился чрезвычайно спертым. Тени
смерти уже словно подкрадывались к нам, к последним людям на земле.
Казалось, незримый занавес опускается вокруг нас со всех сторон.
Челленджер. - Оно зависит от давления при наполнении и от способа затвора.
Мне тоже кажется, что этот баллон был с каким-то изъяном.
горечью Саммерли. - Характерный финал для подлого века, в котором мы
живем. Теперь, Челленджер, вам представляется удобный случай наблюдать
субъективные явления физического распада.
своей жене. - Мне кажется, друзья мои, что дальнейшее пребывание в этом
невыносимом воздухе едва ли желательно. Какого ты мнения, моя дорогая?
Те, кто мерз на берегу, завидовали пловцам, решившимся окунуться в ледяную
воду. Я был бы за то, чтобы в один прыжок покончить с этой историей.
свою худую руку.
он. - Мы всегда были при этом добрыми друзьями и в душе чувствовали друг к
другу величайшее уважение. Прощайте!
их не удастся открыть.
она обхватила его шею руками.
громким голосом.
свежий воздух сильным и бесконечно-сладостным дуновением обдал наши
разгоряченные лица.
сон, я услышал голос Челленджера.
ускользнул от ядовитого потока, но мы одни пережили весь человеческий род.
5. МЕРТВЫЙ МИР
наслаждались живительным юго-западным ветром, который свежими порывами
долетал к нам со стороны моря, вздувая на окнах кисейные занавески и
обвевая наши пылавшие щеки. Не знаю, как долго сидели мы в таком мертвом
молчании. Впоследствии мы все различно определяли этот промежуток времени.
Мы были совершенно подавлены, оглушены; сознание у нас помутилось. Все
свое мужество призвали мы на помощь, чтобы встретить смерть; но этот
страшный новый факт, что мы принуждены жить и впредь, пережив всех своих
современников, воспринят был нами как мощный удар, сразивший нас и
парализовавший. Потом остановленный механизм опять пришел медленно в
движение, опять начала работать голова, и мысли снова приобрели внутреннюю
связность. С резкой, неумолимой ясностью осознали мы соотношение между
прошлым, настоящим и будущим, между жизнью, какую мы прежде вели, и той,
которая нам предстояла. В немом отчаянии смотрели мы друг на друга, и
каждый читал в глазах другого тот же мучительный вопрос. Вместо радости,
которую должны чувствовать люди, бывшие на волосок от гибели и спасшиеся
от нее, нами овладело самое печальное уныние. Все, что мы любили на земле,
поглощено было великим, неведомым, неизмеримым океаном, и мы остались на
этом пустынном острове без спутников и без всяких надежд. Еще немного лет,
на протяжении которых нам предстояло, подобно шакалам, бродить вокруг
могил отошедших наших современников, - а затем и нас ждала одинокая,
запоздалая кончина.
Челленджер. - Лучше бы нам было уйти вместе со всеми другими. Ах, зачем
сохранил ты нам жизнь? У меня такое чувство, словно только мы умерли, а
все остальные живы.
огромная волосатая лапа сжала руку, которую ему протянула жена. Я уже
раньше замечал, что она при всяком огорчении простирает к нему руки, как
дети к матери, когда их что-нибудь угнетает.
всем, - заметил он, - все же я убедился на опыте, что высшая мудрость
всегда заключается в умении осваиваться с обстоятельствами данного
мгновения.
чувство.
малейшее влияние на положение вещей, - заметил лорд Джон. - Неволей или
волей вам во всяком случае придется с ним примириться. Какое же отношение
к нему имеет ваш личный взгляд? Насколько помню, нас никто не спрашивал в
начале этой истории, согласны ли мы, чтобы она произошла, и надо думать,
что и теперь нас не спросят, как она нам нравится. Что бы мы ни думали о
ней, это никак не может на ней отразиться!
любовно поглаживая руку своей жены. - Вы можете плыть по течению и найти
душевный покой, можете также противиться течению и при этом потерять
бодрость и силы. Все Дело, стало быть, в нас; поэтому примем вещи, какими
они нам даны, и не будем больше об этом говорить.
и в отчаянии устремил взгляд в мрачное, пустое небо. - Что делать мне,
например? Газет больше не существует, а чем же мне еще заняться, на что
тратить свой досуг?
Русанов Владислав
Посняков Андрей
Посняков Андрей
Андреев Николай
Ильин Андрей
Прозоров Александр