божественного знака, который носили те, в чьих жилах текла кровь улетевших
богов. Пришедшие из сельвы бледнолицые, требующие желтый металл, походили
на Сынов Солнца только цветом кожи, но у богов нос начинался выше бровей,
разделяя лоб на две части. За время своего правления, когда их благие
начинания не были поняты глупыми людьми, в те давние времена Сыны Солнца
брали себе в жены красивых женщин и оставили после себя сыновей с
божественным знаком на лице. И когда боги, поняв неразумие людей, не
ценивших собственного блага, улетели с огнем и громом без дождя в небе к
другой звезде, пообещав вернуться через шесть тысяч лет, их сыновья стали
отцами, потом дедами, и в народе Юкатана появились особо одаренные люди,
которых легко было отличить от всех других. Их знака у теперешних
пришельцев нет, как и у всех остальных людей Земли, значит, они не боги и
не несут людям благо, как их носолобые предшественники.
мускулистыми руками на широкой груди.
носолобых, он хранил их тайные знания, передаваемые из поколения в
поколение, и, готовя Кетсаля себе в замену, успел кое-чему научить его, а
главное, передать ему те внутренние качества человека, с какими он мог бы
жить при устройстве жизни, которое пытались насадить на Земле Сыны Солнца
и какое существует у них на небе у далекой звезды*.
рассечешь, ни в моей хижине ты не найдешь желанного для тебя золота,
которое не ценится у нас. Будь оно здесь, мы с охотой, ничего не теряя,
отдали бы его тебе, сильный начальник бледнолицых.
тех мест. Капрал по приказу капитана сам пронзил шпагой сердца обоих
стариков, а сына вождя Кетсаля связал, конец веревки держа в руках.
Солдаты же согнали пинками и ударами шпаг все население деревни в речку,
что означало акт крещения.
на перевязи поверх опоясывающего сутану вервия, держал сейчас крест в
высоко поднятой руке.
Америку, чем-то провинившись перед грозными духовными пастырями,
пригрозившими ему инквизицией, для которой языческие жрецы, вырывавшие из
груди жертв трепещущие сердца, едва ли годились в подручные истязателям в
рясах, не допускавших мгновенной, избавляющей от мучений смерти пытаемых
еретиков.
христианство краснокожих дикарей.
новому имени каждого выходящего из воды вновь обращенного христианина.
Последним прошел эту процедуру Кетсаль со связанными руками, но гордо
поднятой головой.
потому капитан дон Диего Лопес, верный своему слову, сына вождя
Кетсаля-Августина забрал с собой, почти уверенный, что он сбежит по
дороге.
державшего его на привязи капрала Педро Корраско и скрыться в сельве.
Напротив, он старался быть полезным испанцам в пути, обнаруживал
затаившихся в листве ягуаров и чутко прислушивался к испанской речи,
проявляя свою сметливость и находчивость.
причиной гибели многих близких ему людей, если испанцы вернутся в селение
в поисках беглеца.
заставил его нести тяжести из награбленного имущества индейцев, у которых
хоть и не было золота, но оказались дивные ковры из птичьих перьев и
другие изделия искусных рук: шкуры ягуаров, ожерелья из их зубов,
статуэтки носолобых, вырезанные из камня, который показался
невежественному Диего Лопесу драгоценным, но был всего лишь вулканической
породой, похожей на цветное стекло.
губернатору Новой Испании и, чтобы задобрить его, преподнес ему вместо
золота Кетсаля-Августина, который уже немного понимал по-испански и даже
сам произносил несколько фраз.
выпороть привезенного им индейца, дав тем выход своему благородному гневу.
После чего Августин поступил в распоряжение капеллана церкви, а тот решил
сделать из него проповедника и, помимо исполнявшейся им черной работы,
заставлял его познавать Библию.
чему могли научить его бледнолицые.
избавиться от него, рекомендовав губернатору отправить строптивого
Августина подальше - "в подарок" испанскому королю.
подарил заморского индейца французской королеве; Анна Австрийская, в свою
очередь, поспешила передать его в качестве экзекутора в коллеж де Бове.
стоял в проеме двери "камеры порок", скрестив руки на груди. Свисающая
плеть была вымазана "кровью".
боязливо втягивали головы в плечи, стараясь прошмыгнуть в свои дортуары.
на воспитанников коллежа де Бове такого страху, что в заведении воцарилась
благостная тишина, покорность и усердие как в науках, так и в религиозном
рвении.
понимают друг друга, чем чужестранец, с которым неумело общались бы на его
наречии.
брошенной в углу карцера соломе, он догадался почти обо всем, что силился
ему передать по-испански Кетсаль-Августин.
легендарными Сынами Солнца, спускавшимися с неба на Американский материк.
выгодное его отношение к нему, но только не Савиньон Сирано де Бержерак!
океаном, на мне не может быть "божественного знака".
Читать нет. Сказать, где что написано, могу. Твой читай. Карцер есть