рассредоточение. Его занимают и волнуют многие вещи, которых он просто не
должен бы замечать. Я отношу это за счет перенапряжения. Он не может
выключиться, не может полностью сосредоточиться на одном. Это ему мешает.
ретортами, проверял показания приборов, записывал что-то в блокнот.
Говорил он медленно, спокойно, словно с самим собой:
Шамфоре - тоже. Но это еще понятно: ведь в его работе многое связано с
идеями Сент-Ива и с сотрудничеством Шамфора. Это хорошо, что они
помирились: помощь Шамфора необходима профессору. Надеюсь, что я произвел
достаточно сильное впечатление на Шамфора. Я нарочно стал спорить с
профессором, чтобы показать, что я умею самостоятельно мыслить. Вы
понимаете?
настоящий творческий ум, то, что называется гением, - это свойство
профессора. Я все делаю быстрее и точнее, чем он, я ничего не забываю и не
утомляюсь, как он, - и все-таки, я знаю, он сильнее меня. Но ему надо
лечиться, иначе это может кончиться катастрофой. Он перенапряжен и
рассредоточен. Он думает о массе совершенно различных вещей. Почему его,
например, так сильно интересует мнение Демаре о его работе? Или здоровье
Луизы?
отпарировал Мишель. - И вообще у профессора сложные следы в психике. Масса
наслоений! Он вспоминает какие-то совсем бессодержательные эпизоды
детства: например, как он дразнил своего школьного учителя, как купался в
реке. Зачем это все?
памяти, - заметил Альбер. - Профессор говорит, что вы практически ничего
не забываете.
провел в лаборатории. Почти все мои воспоминания имеют отношение к делу. А
у профессора в памяти много абсолютно постороннего. И, главное, он не
просто хранит прошлое в памяти: многое продолжает его волновать, выводить
из равновесия. Он волнуется, вспоминая о смерти матери, а ведь это
случилось чуть ли не тридцать лет тому назад. Он волнуется, вспоминая о
войне, о своем участии в... - Мишель запнулся, потом четко выговорил: - в
движении Сопротивления, так это называется.
считать, что вы появились на свет вполне сознательным существом, хотя бы в
виде мозга, снабженного зрением и слухом, вы прожили всего четыре года. И
только в лаборатории. А профессор Лоран прожил на сорок лет больше, и
жизнь его была сложной и разнообразной, как и всякая человеческая жизнь.
три чашки бульона и тарелку с пирожками.
отвык от человеческой пищи. А вы готовите, как в первоклассном ресторане.
с ними? - Он кивком головы указал наверх.
организм необходимыми ингредиентами. А потом как-то привык. Быстрее, во
многих отношениях удобнее... Иногда только хотелось поесть по-настоящему,
и я спускался вниз.
Лоран. - Я отказался от многих вещей поважнее. И, кстати, ничего
отвратительного в этом питании нет. Вот Дюкло может подтвердить, он
пробовал.
Ставить эксперименты над самим собой при такой сверхъестественно трудной
жизни... это же... И, наконец, у ваших красавцев нет пищеварительного
тракта, а у вас-то есть! Вам же вредно жить на искусственном питании!
проверять эту штуку на себе. Организм ее неплохо переносит. Полю я все
время давал еще глюкозу, витамины и всякие тонизирующие средства.
обращаясь к Роже. - Он губит себя!
уверенно заявил Роже.
не нравятся все эти штучки за спиной у господа бога. Старику и без того
невесело на небесах, да и нам на земле не лучше...
Он мало походил на человека; только руки были человеческие, с гибкими
сильными пальцами.
и Альбер стали за его спиной, глядя, как на листе ватмана с удивительной
быстротой возникает какой-то непонятный и сложный чертеж.
ему. Задача: уменьшить размеры до нормального человеческого роста,
добиться максимального сходства с человеком; для этого, конечно, надо
изменить строение нижних конечностей да и туловища. У Сократа, как видите,
гусеницы вместо ног.
пыль в глаза публике.
говорить?
реагирует. Наш разговор его не касается, и он продолжает чертить. Вернее
всего, он включает внимание, если назвать его по имени. Сократ, когда ты
рассчитываешь закончить работу?
афферентации.
Лоран.
потом, у Сократа легче было все это сделать, чем у вашего Мишеля. Так как
же вам нравится Сократ? Вот вы, Лоран, так яростно нападали на примитивную
логику машины. Говорили, что электронные устройства построены по принципу
"да-нет", что они не умеют применяться к изменчивой обстановке, лишены
способности к творчеству, фантазии, воли и так далее. Но ведь к Сократу,
как и к тому роботу, которого он проектирует, эти упреки не относятся.
Сократ умеет ориентироваться в самой различной обстановке - ну, я хочу
сказать, в пределах умственного труда, я же не собираюсь заставлять его
ездить верхом или плавать, для этого не годятся его ноги, прежде всего.
Задание, которое он выполняет, я разъяснил ему в общих чертах, - так, как
вы растолковываете мне, что вам нужно. И он сделает все не только во много
раз быстрей и точней, чем я, - он сделает не хуже, чем я, понимаете? А
ведь задача, сами понимаете, творческая.
решение... К чему это очеловечивание? - сказал профессор Лоран.
словарь только для того, чтоб не оскорблять ваши нежные чувства? И вы, и я
- мы прекрасно знаем, в чем тут разница, и можете мне не растолковывать,
что электронное устройство моделирует только физические функции мозга,
оставляя в стороне химические и физиологические, а в живом организме все
это взаимосвязано, и так далее. Нам с вами незачем повторять таблицу
умножения. Но все-таки Сократ делает все, что мне от него нужно. И делает
лучше, чем ваши белковые конструкции. Вдобавок, у него идеальный характер,
он не способен на истерики, драки и самоубийства, к чему ваших питомцев
определенно тянет.
двигающиеся.
его взгляд. - Пластмасса, искусственные мышцы, полупроводники, миниатюрные
электродвигатели, датчики. Только управляется все это не биотоками живого
мозга, а электронным устройством.
темы. Он ведь делался не для демонстрации. Задайте ему вопрос.
Конюшевский Владислав
Круз Андрей
Акунин Борис
Корнев Павел
Афанасьев Роман
Глуховский Дмитрий