и начинались почти каждую весну. Эти нападения были настолько привычными, что
не пугали даже самых робких женщин и детей. Пока племя сильно и едино, и в нем
много воинов, никто не сможет уничтожить его.
неженатые воины да и часть женатых, которые хотели пограбить или захватить
добычу, собирались группами по три и более ладоней и отправлялись на соседние
племена, иногда даже спускаясь на плотах вниз по реке до десятка становищ. Их
не было порой по нескольку недель и даже месяцев, но потом они возращались с
добычей и пленницами, хотя всякий раз примерно треть из них гибла от копий,
камней и стрел.
возвращались без добычи, это зависело от того, сумели ли они застать соседние
племена врасплох, когда большинство его взрослых воинов были на охоте. Если же
все мужчины из соседних племен были в сборе и готовы к сражению, но как
правило нападавшим приходилось с боем отступать, пока ночь и темнота не
позволяли им скрыться незамеченными.
от нее как от осы. Но жена, кстати, она была родной сестрой Гырки, продолжала
что-то нашептывать мужу, то и дело показывая то на Гырку, то на Уюка.
каменного кресла.
властным движением руки восстанавливая тишину. - В этот совет нам нужно решить
ещ" один важный вопрос. Один из членов племени поднял оружие на другого члена
племени и ранил его. Это грубое нарушение закона Камышовых котов, и нарушивший
его должен приговариваться к смерти либо к изгнанию.
Выйди сюда, Агам, и ты выйди, Уюк.
устремленные на него взгляды всего племени.
в мужчины! - раздалось удивленное и сочувственное восклицание какой-то
женщины.
кто-то из родственников Гырки.
- Он умер у костра, потому что сломал ногу, вы все это помните!
мстительного рода Уа-Аяха, который весь как один стоял за изгнание Агама.
от обжорства, держась на живот.
запричитала Гырка. - Род мой едва не пресекся сегодня, когда Агам поднял
оружие на моего сына, серьезно ранив его. Только Дух Реки, которому я приношу
в жертву оленьи кости, не допустил его гибели.
центре круга перед всем племенем, когда его каждую минуту дергала на руку
мать.
толкнула Уюка локтем в живот. - Покажи им свою рану!
была пустяковой, хотя Гырка и велела Уюку не вытирать засохшую кровь и даже
специально раздавила на ране несколько красных ягод. Но мужчины племени,
неплохо разбиравшиеся в ранах, посмеиваясь, переглядывались, понимая, что от
такой царапины не умер бы даже грудной младенец, не говоря уже о мальчике в
шестнадцать весен, который вскоре должен пройти обряд посвящения в воины.
вождь сказал важно:
кто-нибудь горящий уголь![3]
пещеру. Уа-Аях нахмурился, недовольный, что его сын показал перед всеми свою
трусость. Настоящий воин не должен бояться смерти и боли, если он хочет
оставить после себя славную память.
прошептала Рынна Агаму.
отвечал Агам.
угрожал Уюку острогой и хотел убить его?
руках у Агама была острога. Уюк лжет.
Уа-Аях. - Я требую изгания для Агама! Он не должен жить вместе с племенем,
пусть ищет себе другое племя.
что вина Агама не так уж и серьезна, а с другой опасаясь вызвать недовольство
могущего рода Уа-Аяха и своей собственной жены, сестры Гырки. Стоит ли
какой-то жалкий мальчишка таких последствий? Лучше позволить им изгнать его,
все равно мальчишка бы умер от голода зимой.
колени перед вождем, но братья Яргле, подчиняясь знаку вождя, оттащили ее.
кому-нибудь есть, что сказать, пускай говорит сейчас!
сучком! - крикнул звенящий девичий голосок.
требую изгнания Агама из племени. Сегодня он едва не убил моего сына, а завтра
убьет ещ" нескольких детей из племени. Мы должны изгнать его, пока не поздно.
сказать, но е" отец, видимо, опасавшийся вражды роды Уа-Аяха, схватил девочку
за руку и утащил ее, гневно шепча ей что-то.
взрослых братьев Уюка, подогретый матерью и угрожающе зан"с копье.
камень и громко сказал, общаясь ко всему племени:
возвращаться. Если он вернется, его убьют.
горя крикнула Рынна.
шаманом.
колдуна нет на совете? Быть может, Рынна говорит неправду, чтобы защитить
сына?
Акунин Борис
Грабб Джеф
Громыко Ольга
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Володихин Дмитрий