Чтение 13–й страницы книги ~Исполин над бездной~

- Вы знаете лучше меня, ведеор профессор, что перед настоящим судом все
эти ваши игривые рассуждения не будут иметь никакой силы! - коротко
ответил аб Бернад.
- Пожалуй, вы правы, - тотчас же согласился профессор - Юридически мои
оправдания не имеют веса. Но тогда ваши обвинения, уважаемый служитель
божий, выглядят, как самый обыкновенный шантаж! Впрочем, понятно. Я открыл
ментогены, я создал ментранс, я стал властелином самого неуловимого в
человеке: его индивидуальности, его сознания, по-вашему - его бессмертной
души. Этим я, как представитель науки, подвел разрушительную мину под
последний бастион религиозного мракобесия. Вы здесь представляете интересы
Гроссерии. Вы и тысячи вам подобных хотите жить. Отлично! Что же вы хотите
получить от меня за то, что избавите меня от гирляндского суда?
- Это разговор не на несколько минут, ведеор профессор. Если вы не
возражаете, пройдемте в ваш кабинет и поговорим обстоятельно.
Но профессор распустил вдруг все морщины на своем лице и, изобразив
сладчайшую улыбку, сказал:
- Не сейчас, уважаемый аб, не сейчас. Мне нужно все обдумать и
приготовиться к разговору с вами. Не откажите в любезности и зайдите ко
мне этак часика через три. Тогда мы и обсудим все ваши условия. Три
часика, ведь это не так уж много, а?
Он даже заискивающе подмигнул абу. Тот подумал, что Нотгорн все равно у
него в руках, и согласился на трехчасовую отсрочку. Кроме того, ему самому
было необходимо приготовиться к столь ответственным переговорам.
- Хорошо, ведеор профессор. Через три часа я снова навещу вас.

18

Профессор Нотгорн лежал на пледе в тени могучего платана. Под боком у
него была подушечка, в руках книга. Кругом на траве и цветах еще блестели
полновесные капли росы.
Книга не занимала профессора. Взгляд его был поверх очков устремлен на
огромного огненно-рыжего орангутанга, который весело раскачивался из
стороны в сторону, вцепившись одной из своих мощных лап в толстую ветвь
платана. Мысли профессора невольно возвращались к одному и тому же
вопросу: опасен аб Бернад или неопасен? И, проанализировав свое положение
(в который уже раз!), профессор неизбежно приходил к выводу, что,
безусловно, опасен.
Аб знает слишком многое. Правда, представления его об открытии Нотгорна
ошибочны и нелепы, но тем не менее он может обвинить Нотгорна в самых
ужасных преступлениях и - что хуже всего! - подкрепить свои обвинения
неопровержимыми доказательствами. А ведь нужен ничтожный срок, нужен всего
лишь какой-нибудь месяц или даже того меньше! Как вырвать у проклятого аба
этот жалкий отрезок времени?! Подкупить его? Аб жаден, но поможет ли
молчание одного только аба? Ведь уже сорвался с цепи этот трусливый ханжа
Канир, уже ударился в панику Маск, не сумевший переварить известие о своих
собственных похоронах! Эти опасны не менее аба, а удержать их нет ни
малейшей возможности!.. Что же делать? Как отыграть хотя бы одну неделю?!
Скрыться? Но куда?! Разве что... Нет, не то! Все это никуда не годится! А
время летит! Осталось всего полтора часа до прихода аба... Хорошо этому
зверюге Кнаппи - насытился и качается на дереве, радуется жизни. Но что с
ним будет, если в самом деле арест?! Нагда должна о нем позаботиться. Не
мешало бы ее заблаговременно подготовить...
И тут молнией сверкнула спасительная идея.
- Эврика! - гаркнул вдруг профессор на весь сад, так что Кнаппи выпустил
из лап ветвь платана и вразвалку приблизился к своему хозяину узнать о
причине его крика.
- Эврика! - повторил Нотгорн, лаская своего лохматого друга.
- Угррру... - проворчал Кнаппи и повалился на бок, чтобы руке хозяина было
удобнее его почесывать.
- Что с вами, ведеор профессор? - прохныкала из окна Нагда.
- Ничего, ничего, все в порядке! - бодро откликнулся профессор.
Он встал и поманил Кнаппи за собой в дом. Орангутангу не хотелось уходить
из сада - ведь прогулка только началась, - но глаза хозяина имели над ним
непреодолимую власть.
Отведя орангутанга в лабораторию, профессор пробыл там с ним минут
пятнадцать, после чего неожиданно появился на кухне и обратился к экономке.
- Сядь, Нагда, и послушай, что я тебе скажу. Ты служишь у меня уже
двадцать лет. Теперь, когда я в тебе крепко уверен - твой сегодняшний
поступок не в счет, - я должен тебе открыть один секрет. В детстве, Нагда,
я был подвержен странным припадкам умопомешательства. Меня лечили, но,
по-видимому, вылечили не совсем. Десятки лет у меня не было этих
припадков, но теперь, под старость, я чувствую, что они могут
возобновиться. Во время такого припадка я превращаюсь в злобное животное.
Иной раз даже буйствую. Поэтому, чтобы припадок прошел быстро и без
последствий, мне необходимо принимать вот эти таблетки. На, держи!
Перепуганная Нагда машинально взяла пакетик с таблетками, а профессор
продолжал:
- Эти таблетки ты будешь подмешивать мне в еду три раза в день. Понятно?
Три раза в день по одной таблетке в молоке, в супе или еще в чем-нибудь.
Теперь дальше. Держать меня нужно будет взаперти, лучше всего в чулане
Кнаппи.
- А где же будет Кнаппи, ведеор профессор?
- Кнаппи пока может пожить в моей спальне... Ты все поняла Нагда?
- Все, ведеор профессор. Но, может быть, припадка вовсе не будет?
- Будет! Обязательно будет! Еще сегодня начнется! - категорически отрезал
профессор и вышел из кухни, оставив свою верную экономку в величайшем
недоумении и страхе...
Опомнившись, Нагда вскочила с табуретки и выглянула в коридор. Она успела
заметить, что профессор скрылся в своей лаборатории, и услышала, как в
дверях ее щелкнул замок.
- Чудит мой старик! - проворчала Нагда и, махнув рукой, вернулась к своим
кулинарным занятиям...
Через час она понесла орангутангу завтрак. Кнаппи всегда кормили первым.
Подходя к чулану, Нагда услышала жалобное ворчание и с тревогой подумала:
"Уж не заболел ли наш рыжий красавец!"
Потом она отодвинула засов, раскрыла дверь и остолбенела. На подстилке
орангутанга лежал, скорчившись, профессор Нотгорн. Он дрожал мелкой дрожью
и, оскаливая свои искусственные зубы, издавал визгливые стоны.
- Ведеор профессор, что с вами?! - в ужасе завопила Нагда.
Но профессор даже не взглянул на нее. Продолжая взвизгивать и ворчать, он
на четвереньках подобрался к миске, в которую для Кнаппи наливали воду,
сунул в нее лицо и стал жадно пить. Напившись, он заметно успокоился и,
поднявшись на ноги, повернулся к Нагде. С лица его стекали капли воды, в
глазах сверкала животная настороженность.
- Ведеор профессор... - еле слышно прошептала Нагда.
- Угр-рр-грру! - прохрипел профессор и, покачиваясь на длинных тощих
ногах, двинулся прямо на Нагду.
Экономка завизжала, отскочила от чулана и бросилась к себе на кухню, где
заперлась на ключ. Но безумный профессор даже не подумал ее преследовать.
Пошатываясь из стороны в сторону как пьяный, он вышел из чулана и через
веранду спустился в сад.
Нагда увидела в окно, как профессор подошел к платану и, подпрыгнув,
попытался достать до ветви, на которой обычно качался Кнаппи. Но ему,
разумеется, не удалось это сделать. Повизжав от гнева и досады, он
удовлетворился другим суком, который был значительно ниже, и, вцепившись в
него обеими руками, принялся раскачивать свое худое длинное тело.
Наблюдая за странным поведением хозяина, Нагда сообразила наконец, в чем
дело, и несколько успокоилась. Она поняла, что у профессора просто начался
припадок умопомешательства, о котором он предупредил ее. Тут же она
вспомнила и о пилюлях. Теперь Нагда знала, что ей следует делать. С
кружкой молока, в котором растворила первую таблетку, она смело
отправилась в сад и приблизилась к платану.
- Ведеор профессор, нате попейте! Не нужно баловаться! Еще сорветесь и
ногу себе сломаете!
Но профессор не внял голосу благоразумия. Завидев экономку, он ловко
подтянулся на руках и через мгновение скрылся в густой листве платана.
Потом Нагда увидела еще, как он, рискуя жизнью, перемахнул на соседнее
дерево, и вот уже только дрожание листвы в зеленых кронах указывало на
направление, в котором обезумевший ученый начал воздушную прогулку по
своему саду. А Нагда все бежала за ним с кружкой молока, высоко запрокинув
голову, и жалобно кричала:
- Ведеор профессор, вернитесь! Ведеор профессор!..

19

Три часа, выговоренных профессором Нотгорном, аб Бернад провел не дома, а
в сквере, напротив здания железнодорожной станции. Он поступил так из
осторожности: в эти утренние часы через Ланк проходил марабранский
экспресс, на котором мог прибыть Рэстис Шорднэм. Пропустить этого человека
к профессору Нотгорну нельзя было ни под каким видом. Но марабранский
экспресс прошел, и в Ланке с него сошли лишь трое местных жителей. Посидев
на скамейке еще с полчаса, аб поднялся и не спеша двинулся обратно к дому
Нотгорна. Он подошел к калитке профессорова дома и уже поднял руку, чтобы
нажать кнопку звонка, но в этот момент до его слуха откуда-то из глубины
сада донеслись странные звуки. Прислушавшись, аб узнал голос Нагды. В нем