Чтение 13–й страницы книги ~Хроники оборотней~

- И в мыслях не было, - фыркнул командор. - Но давай ближе к теме, если над воротами нет башни...

- С Северного входа нет, там одни сплошные стены, толстенные. Не веришь - пойдем, посмотрим. Если что непонятно, спросим у стражников - может, они знают?

Алекс кивнул, но попросил, чтобы я шла шагов на пять сзади. Обидно, но правильно, мы и так постоянно светимся вместе.

Неожиданно на пути нам попался Мартин.

- Господин, ты говорил, что отчет у тебя готов? - возбужденно вопрошал переписчик. - Вот я и жду-жду. На шифровку еще времени уйдет уйма, а руководство повстанцев должно получать отчеты вовремя!

- Прости, пришлось внести кое-какие упущенные детали, - с серьезным видом ответил Алекс, незаметно сунув ему в руку пергамент.

Мартин быстро спрятал его за пазуху, огляделся по сторонам:

- Все будет сделано, мой господин! Думаю, мне стоит для конспирации по-прежнему говорить "господин", ладно? Но мы соратники, я это знаю, и придет время, когда мы будем называть так друг друга в лицо, - торжественно проговорил паренек, стукнув себя кулаком в грудь. Потом заговорщически подмигнул и побежал "работать"...

А мы пожали плечами и пошли к выходу из Верхнего замка. В длинном тоннеле с переходами было темно и прохладно после жаркого солнца снаружи - наступило бабье лето (надеюсь, операцию мы закончим до холодов). На минутку остановились у стены, я обняла любимого за шею и с наслаждением расцеловала. В любой момент здесь мог кто-нибудь появиться, и поцелуи получились слишком уж коротенькими. Алексу было бы обидно, если б его приняли за рыцаря с нетрадиционной ориентацией...

- Ладно, с чего начнем? Будем простукивать стены? - с нарочито живым интересом спросила я, чтобы хоть немножко настроиться на дело.

- В работе суперагента много рутины, - как-то неутешительно ответил он, вытащил кинжал и принялся простукивать стены рукояткой.

Я пошла вдоль другой стены, не в силах наблюдать столь бездарное разбазаривание наших сил и времени. Обязательно должен найтись другой, более осмысленный способ. И котик молчит, подсказал бы что...

- Ай, ты чиго там делаишь, шайтан?! - Из-за угла выглянул удивленный стражник.

Алекс сделал вид, что просто прогуливается...

- Смотрим, как здесь сильно кирпич осыпается, - развернувшись, вступилась я. - Великий завхоз собирается заново оштукатурить весь коридор, чтоб перед туристами не стыдно было. А вам новую форму выдадут, если в смету уложатся, с рюшечками и помпонами!

- Ай-я, дуслар, слыщили?! - стражник радостно обернулся к своим товарищам. - Новый плащи и щли-мы дадут! Только их, щлимы, круглый хотим. Квадратный непривычно, башка совсем болит... Круглый давай!

- Это она новую форму принимает, - втихую съязвила я.

Мы вышли из тоннеля, перешли мост и с интересом уставились на кирпичную стену над воротами.

- Думаешь, они полезли бы на такую верхотуру?

- Мы обязаны проверить все. Если ты встанешь мне на плечи, то как раз сможешь дотянуться до...

- На мне ряса, нахал!

- Я могу не задирать голову, - милостиво согласился командор.

- Ой, спасибо! Подожди, брат Нюрольд намекал, что даже если это и было проделано, то в большой тайне от всех. А если бы строители поставили леса, полезли наверх и долбили стену, вся округа сбежалась бы поглазеть и поучаствовать!

- Умница, - беззастенчиво отвернулся Алекс. - Значит, метод простукивания не сработал.

Но нам на всякий случай под одобрительными взглядами стражников пришлось еще поколотить стены справа и слева от ворот. Опять ничего, но мы особо и не рассчитывали - все было бы слишком просто.

Я устало присела на замшелый валун, уставившись в сторону городка. Среди деревьев краснели черепичные крыши зданий, виднелись серые стены, возвышалась парочка шпилей, наверняка костел и ратуша. Вот где-то там настоящая беззаботная жизнь... Тихое средневековье, не загазованный воздух, маленькие ярмарки, натуральные продукты - благодать!

Алекс поймал мой тоскливый взгляд:

- Слушай, Алина, а давай прогуляемся в город? До обеда еще полно времени.

- А задание? - с надеждой протянула я.

- Мы и отправимся по заданию, может, что-то подслушаем на рынке или в трактире, а может, просто на свежем воздухе в голову придут свежие мысли.

- Пешком?

- Ты про то, как придут мысли?!

- Я про то, как мы отправимся!

- Нет, пешком нельзя, это непозволительно рыцарям моего ранга. Поедем верхом, надеюсь, до ночи ничего непредвиденного не случится...

- Да, а если и случится, то уже предвиденное, - согласилась я, памятуя о предсказании библиотекаря.

Мы бодренько вернулись во двор, предвкушая скорую прогулку, но на конюшне возникли проблемы. Жеребец командора был в полном порядке, а вот моя ослица с выпученными глазами лежала на боку, громко икая. Все признаки переедания налицо! Недоумевающий Мартин честно доложил, что кормил бедное животное согласно моим начальственным указаниям...

Алекс напоил коня, ослицу я заботливо укрыла мешковиной, наш "слуга-шпион" с гордым видом протянул нам законченную шифровку. Ох, лучше бы хозяйством занимался! Заставлю его вечером моей бедняжке клизму ставить!

Пришлось брать лошадь напрокат, в соседней конюшне лошадок охотно давали за умеренную плату. Мартин, увязавшийся следом, бежал, держась за мое стремя, тарахтел, что в городке есть любительский театр и три действительно хороших трактира. Он непременно туда нас проводит, потому что в плохом трактире запросто ограбят и убьют, а тело спустят в подпол, ведь люк находится прямо за стойкой у трактирщика. Романтика-а-а...

- Только там нет ячейки повстанческой армии, если вы хотите вступить в контакт с соратниками.

- Мы знаем, кому передать шифровку, за этим и едем, - важно сказала я. На самом деле хотелось поскорее развеяться и узнать, какие слухи ходят в народе о таинственных смертях в Мальборке. Думаю, эти события волновали поляков, живших на землях ордена, ничуть не меньше, чем самих тевтонцев.

- А как называется городок?

- Тоже Мальборк.

Вблизи город оказался не столь аккуратненьким, обнесенным грязными стенами над заросшим тиной рвом. При въезде с нас содрали въездную пошлину, когда мы проходили через мост, - мостовую пошлину, при входе в каждый квартал здесь взималась квартальная пошлина, у входа на рынок, соответственно, рыночная. Алекс, как крестоносец, разумеется, ничего не платил, а вот нас с Мартином обобрали без зазрения совести. Платила, разумеется, я, но за двоих...

- Эй, у меня уже не такое радужное настроение, как вначале, - ворчала я, отдавая очередную монету за проезд на церковную площадь. Историческое и культовое место - здесь жгли еретиков, по праздникам даже оптом.

Мартин чувствовал себя как рыба в воде, кричал, приценивался, шнырял взад-вперед, к тому же чуть ли не каждый встречный был его знакомым.

- И почему я не княгиня, а всего лишь бедный монах? В Англии мне понравилось играть королеву, может быть, еще не поздно и...

- Поздно! К тому же в этом вопросе возникли бы неприятные сложности. Польскую королеву тевтонцы не уважают, а всех остальных вообще в грош не ставят. Можешь опять переодеться в пленную сарацинку...

- Дудки! А где у нас тут магазинчики, мне срочно надо что-нибудь купить, для настроения...

Рынок располагался на центральной площади города, довольно маленькой, но деловой донельзя. Ровно посередине возвышалась красная ратуша с огромными часами с кукушкой. Вы не поверите, но там и вправду была кукушка, причем размером с целую овцу! Народ, кстати, никогда не стоял под часами, когда она начинала куковать, - жердочка, на которой выскакивала птичка, была слишком тонкой... Словить такой дурой по башке никому не улыбалось.

Мы прошлись по рыбному ряду - я невольно вспомнила о Профессоре и его страсти к селедочному рассолу. Покупателей было немного, зато хватало вороватых котов, никогда за рыбу не плативших.

- Щуки в Ногате почти перевелись, а лицензия все дорожает, - пожаловался рыбак, косясь на нас недоверчивым взглядом.

Алекс отошел в сторону, а меня что-то удержало...

- Ты что, покупаешь лицензию? - недоуменно откликнулся его сосед по прилавку.

- Еще бы! Меня уже пять раз ловили за ночной ловлей, а плети у крестоносцев суровые...

- Да уж, эти злодеи не терпят, когда кто-то нарушает их законы, кроме них самих! А где лицензию-то выдают?

- В Мальборкском замке, обратись к стражнику у ворот, он тебе объяснит и пропуск выпишет.

- Нет, я сам туда и ногой не ступлю, дурное это место. Мой брат вчера пшеницу в замок отвозил, так говорит, будто бы теперь там басурманских девок держат, которые ко всем с расспросами пристают!

- Вэк... - Я пониже опустила капюшон, но не ушла, пока не дослушала до конца.

- Да, а среди сарацинок, между прочим, очень красивые женщины попадаются. И бесовские танцы они животом так танцуют, что честные поляки потом на собственных жен и смотреть-то не могут!

- Точно, колдовской силой они обладают. Брат говорил, будто хотел соврать, как народ тевтонцев любит, да не смог! Зачаровала басурманка... Теперь он дома сидит, ареста ждет.

Подоспевший Мартин подмигнул, кивая в сторону болтунов, я молча показала ему кулак. Но парень не обиделся, наоборот, начал шумно заливать кому-то из знакомых, что устроился на приличную работу, а в недалеком будущем подумывает купить себе бархатный кафтан и открыть собственную переписную лавку.

- Что ж, люди одинаковы во все времена, - проворчала я, скрывая улыбку. Теперь мне тут нравилось, средневековый Мальборк в чем-то напоминал мне мой родной городок.

Алекс обернулся в седле, дожидаясь, пока я подъеду:

- И как тебе здесь?

- Знаешь, довольно мило. Городишко, конечно, маленький, но жизнь тут просто кипит, - высказала свое мнение я.

- Да ну?! На данный отрезок времени это крупнейший город в северной Польше.

- А Гданьск?

- Большая рыбацкая деревня.

- В самом деле? О, тогда да, действительно впечатляет...

Командор только покачал головой - в отсутствие кота он выполняет его функции, периодически тыкая меня носом в мою же необразованность. Ну понятно, в древности, наверное, города были поменьше, но не всегда же! Вот хоть Александрия первого века до нашей эры - каков размах, а?!

Больше на рынке мы ничего интересного не услышали, хотя я попыталась задавать людям наводящие вопросы. Но почему-то после фразы "Кто убил тевтонцев в замке?" народ в городке сразу оказывался глухонемым или быстробегающим. Разговор явно не клеился...

- Как время летит, уже и обедать пора, - заметила я, прислушиваясь к подскакивающей кукушке на городских часах.

- Обедать? Но еще не вечер, - удивился Мартин. Как средневековый человек небогатого сословия, он привык есть только дважды в день.

- Это в интересах дела, шифровки положено передавать на дне грязной посуды, в жиру и соусе, чтобы никто не догадался!

Пришлось врать, и наш доверчивый служка быстренько определился с дорогой в один из приличных трактиров.

- Пойдемте в "Саламандру и грифона", там готовит Эдита, лучшая девушка во всем Поморье. Она подает самый жирный фляки - суп из неочищенной требухи! А еще бигос из кислой капусты с переваренным в кашу мясом и душком! Черную кровяную колбасу, набитую свиным жиром и круто сваренным пшеном! И смалец, ум-м-м, объеденье...

- Что такое смалец? - едва подавив первый позыв к тошноте, уточнила я.

- Охлажденные свиные выжирки со шкуркой!

- Вэк...

- Успокойся, - вовремя поддержал меня в седле Алекс. - Ничего страшного, просто национальная польская кухня.

Мы все-таки поехали в это страшное заведение, потому что спросить, что подают в "менее приличных" трактирах, я не рискнула.

По пути, кстати, заглянули в один из переулочков, там проходило какое-то собрание молодежи. Толпа, человек тридцать, раскрыв рот, слушала стоящего на табурете старца. На нем была надета черная мантия с широким белым воротником и темно-синий берет на голове.

- Это студенты, Краковский университет прислал своих наставников, дабы учить философии всех желающих. Ну и конечно имеющих деньги... - поспешил показать образованность наш парень.

- Филиал? Выгодное дело, наверное.

- Еще бы, они таких, как ты сказала, филиалов, чуть ли не в каждом городе по пять штук понаоткрывали! Сейчас учитель преподаст им основные доктрины, соберет деньги и выдаст докторские дипломы на руки. Потом им еще устроят день первокурсника и выпускника одновременно!

- И все?! Диплом доктора философии Краковского университета за пять минут, без лекций и без экзаменов? Круто!

- Оттачивайте искусство рассуждения, познавайте себя, постигайте суть вещей и наполняйте каждый миг вашего существования глубоким смыслом единства со Вселенной, - веско сказал преподаватель, обозревая конспектирующих "студентов", а потом действительно пошел собирать серебро. "Диплом" представлял собой красную печать, проставляемую на ладони уплатившего. Я вспомнила годы своей учебы и тупо молчала всю дорогу, задыхаясь от зависти...

Наконец мы свернули в переулок и вскоре были у дверей трактира. На вывеске тощий грифон в скудном оперении с грустным упорством пытался расклевать огненную ящерку, которая смотрела на него обреченным взглядом.

Внутри оказалось довольно уютно, все в деревенском стиле кантри, стены - беленая глина, остальная обстановка из натурального дерева, покрытого темным лаком. Присмотрели столик в уголке, народу было немного, а меню на удивление столь разнообразным, что я выбирала с истинным наслаждением:

- Жаркое из куропатки, пирог с грибами, говядину с чесночной подливкой, гусиный паштет, салат из морепродуктов, а на десерт дыню со взбитыми сливками! А к чаю, пожалуй, корзиночки с барбарисовым вареньем...

- Милая, ты не...

- Любимый, если не наемся, то закажу еще что-нибудь, - поспешно успокоила я, и командор в ужасе начал пересчитывать монеты.

Хозяйка, упитанная, розовощекая девушка с толстой косой, видимо, та самая Эдита, выслушав мой заказ, громко хмыкнула:

- Ничего этого нет!

- Как нет, а почему же тогда...

- Для завлечения приезжих! Честные поляки едят простую пищу - фляки, колбасу с кровью и смалец.

- А какой-нибудь овощной супчик? - жалостливо пискнула я.

- Капустняк! - безапелляционно отрезала девица. - И пиво для господина рыцаря?

Алекс поспешил кивнуть, а Мартину, похоже, было все равно, что есть, лишь бы принять тарелку из рук "прекрасной Эдиты".

Что называется, повезло так повезло... Наш проводник, извинившись, пересел к стойке, за которой стояла его суровая любовь, разливавшая по кружкам пиво. Пока мы терпеливо ждали заказа, дверь трактира приоткрылась и в нее протиснулась слегка сутулая фигура худощавого рыцаря в полном облачении. Он робко обозрел зал, прикидывая, куда бы сесть. Увидев Алекса в плаще тевтонца и меня в монашеской рясе, он отбросил сомнения:

- Простите, пожалуйста, можно к фам? А то тут много подозрительных личностей, рыцарям лучше держаться фместе, если будет драка!

- Прошу, брат. - Командор гостеприимно указал свободное место на скамейке, даже немножко подвинулся, чтобы странный рыцарь не стеснялся. Тот немедленно уселся, приставив щит к стене, а меч зажав между ног, и с печальным видом представился:

- Янис Труссефеден из Жемантии, происхожу из рода феликих князей Литофских.

- А я Ансельм фон Ютингем, немец, тевтонец. А это мой друг, юный монах нашего ордена, брат, э-э, Альберт.

- Очень рад, - кисло улыбнулся Янис, с тревогой косясь на немногочисленных крестьян и горожан, завсегдатаев трактира.

Мартин сидел у края стойки и, не замечая никого вокруг, напропалую клеился к Эдите, которая, по-прежнему поджав губы, никак не реагировала на отчаянные старания парня.

- Интересный у вас герб, - не выдержала я, глянув на его щит: белый журавль, стоящий на одной ноге на зеленом фоне.

- Да-а, кто-то предпочитает льфоф как символ отфаги или единорогоф как симфол непобедимости. Но наш род изначально стремился к бдительности и осторожности, что и олицетворяет журафль, - охотно прокомментировал он и, не раскрывая меню, заказал колбасу и пиво.

- Сначала у нас был дефиз "Надеяться особо не на что", а теперь "Жизнь превыше фсего!".

- Обычно говорят "честь превыше...".

- А по-моему, жизнь ценнее, - логично заметил рыцарь.

Я не слишком обрадовалась, что в наше общество вторгся третий, мне с Алексом и так хорошо вдвоем, плюс воспетый менестрелями XIV век... Сколько бы мы ни кочевали по мирам и эпохам, некоторые времена отложились в моем сознании как романтические- эпоха рыцарства, куда уж более романтично? Тем паче кота нет, можно хоть чуть-чуть, но... и тут облом!

Этот Труссеведен раздражал уже тем, что не очень-то обращал на меня внимание. Я всем своим видом показывала, что он тут лишний, забыв одно - рыцарей, как правило, не волнуют внутренние переживания простого монаха. Они их даже не замечают. Зато Алекс купил литовцу вторую кружку пива, и нежданный гость постепенно разговорился...

Получалось, что в роду Труссеведенов были исключительно паладины, в крайнем случае, именитые оруженосцы великих королей. Типа простые рыцари-крестоносцы практически не попадались, а те редкие, что были, возвращались из Святой земли сказочно богатыми.

Завистники то и дело захватывали земли Труссеведенов, жгли их владения - родовой замок дяди горел каждый год, чем побил рекорд по поджогам во всей Литве! Земли потом кое-как отвоевывали, замки отстраивали, завистникам мстили, и все начиналось сначала. Такая вот типичная жизнь средневекового феодала. Я начинала зевать...

Рыцаря прервала все та же Эдита, бухнув на стол две тарелки капустного супа и блюдо с черной колбасой.

- Соль закончилась, - радостно сообщила она и, вытащив полную горсть пепла из кармана фартука, поинтересовалась: - Прикажете посыпать золой?

Вэк?!

- Э-э, не стоит, - быстро произнес Алекс, прикрывая наш суп.

- А мне посыпь, - повелительно произнес Труссеведен, пододвигая свою тарелку. - Да не зажимай, давай побольше!

- Зола часто заменяла дефицитную соль, - на ухо пояснил мне Алекс.

- Поняла уже, - проворчала я, хлебнула супчика и чуть не задохнулась. - Ну и острый, ма-ма-а...

- На приправах не экономят, чтобы скрыть вкус плохой еды, - вздохнув, подтвердил командор, но откушал с большим аппетитом.

К супу подали черствые просяные лепешки, хотя в замке белый хлеб был чуть не к каждой трапезе.

Труссеведен хотел уже вернуться к своему повествованию, но тут какой-то нищий в лохмотьях, босой и с подбитым глазом, шагнул в двери, принюхался и завопил. Причем на первый взгляд полный бред, но как проникновенно!

- Выслушайте меня, почтенные господа! Когда я, совершая паломничество, изнемог от голода, то на пятый день откопал белую глину, просеял сквозь пальцы и налепил вкуснейших, жирных оладьей! На следующий день мне повезло больше: увидев чахлую смоковницу, я дорылся до ее корней и с жадностью грыз их! Пил я, господа, собственную кровь!

- Ну и?.. - воспользовавшись паузой, спросил кто-то.

- Как же вкусна и аппетитна ваша еда, подаваемая в трактире "Саламандра и грифон"! - взвился бедняк. - Нечищеная баранья требуха - это нектар по сравнению с жареными крысами - мне довелось их есть, когда во время чумы был сожжен город, в котором я жил. Ешьте же с удовольствием то, что перед вами на столе, что дал вам Господь, и будьте благодарны, ибо это вкуснейшие из яств! Особенно по сравнению со сдохшим верблюдом, кости которого мне пришлось глодать в аравийской пустыне...

И так далее, и тому подобное, и в том же духе! Короче, меня чуть не стошнило, но остальные посетители набрасывались на еду с гораздо большим аппетитом. Эдита довольно кивала, красноречивый нищий явно был нанят ею исключительно в рекламных целях и работу свою знал.

Особенно хорошо прозвучала история о том, "как я варил полевых мышей, когда терпел голодный мор вместе с жителями турецкой Акры!". Он и туда добрался, Макаревич...

- А откуда в городе оказались полевые мыши? - не выдержав, громко вопросила я: после слов нищего капустняк и мне показался безумно вкусным.

- Их заготовили на случай осады, святой отец! Я как раз хочу рассказать об этом поподробнее. Итак, три тысячи мышей мы порезали тонкими ломтиками, после чего...

Да, рекламные рычаги здесь совершенно иные, но действуют же! Алекс с непонятным упорством опять подливал пиво Труссеведену, которого уже чуточку развезло.

- Так фот, это фесьма прискорбное событие фы-нудило меня пять лет профести фдали от родового гнезда. Но самое большое несчастье постигло моего отца... Однажды феликий князь Литофт и мазофецкий князь Полячек решили объединить фойска и фысту-пить протиф рыцарей-тефтонцеф. Не обижайтесь, брат Ютинген, но политика есть политика...

- Я нисколько не обижаюсь, продолжайте, прошу вас, - доброжелательно протянул командор, преследуя свои цели. Мне тоже пришлось навострить уши, интуицией Алекса пренебрегать не стоит... - Вкратце рассказ получился следующим.

Решив объединиться, князья договорились связать своих детей браком - обычное дело, в Средние века иначе просто не доверяли партнеру. Поначалу они друг другу понравились и даже подружились: литовцы устроили у себя неделю мазовецкой культуры, а поляки- неделю литовской. Князья часто встречались, ездили в гости, жаловались на тевтонцев, которые успешно грабили и тех и других.

Потом отношения немножко охладились, оттого что на охоте Литовт увел оленя из-под носа Полячека, на что тот обиделся, поскольку охота была в его лесу и олень был его законный. Короче, чтобы никто из них не соблазнился в последний момент предать товарища, они, как я уже говорила, решили поженить своих детей.

И вот в назначенный срок, следуя уговору, литовский князь отправил свою маленькую дочь с вооруженным сопровождением в Мазовию, где ее ждал юный сын, князя. Несчастный отец Яниса как раз и был в том сопровождении, что должно было охранять девочку. Но по дороге в лесу на них напали рыцари в черном и убили всех! Одному только господину Труссведену удалось выжить, он не получил ни одной царапины, наверно, опять помогли семейный герб и девиз...

- А ребенка нашли? - хриплым от подкатившего к горлу кома голосом спросила я.

- Нет, следы ее канули в Лету, никто не смог отыскать загадочных похитителей. Наферно, это были разбойники.

- Но вы же сами сказали, что это были рыцари?

- Отец не мог их хорошенько рассмотреть - мешала слишком густая листфа ф орешнике, - нахмурился литовский рыцарь. - Фозможно, он что-то перепутал, но с тех пор папе так не фесло почти фо фсем...

- Что же он делал в орешнике в то время, когда должен был драться за маленькую княжну?! - не выдержав, вскочила я.

Янису такой вопрос совсем не понравился, он пробурчал в кружку что-то о зарвавшихся монахах, но, слава богу, невнятно. Произнеси он это чуть отчетливей, и я бы точно ахнула его по макушке тарелкой из-под супа!

Конечно, после этого никакого объединения не произошло. Тем более что кавалькада уже доехала до Мазовии, и трагический инцидент произошел на ее территории. Поэтому безутешный отец возложил вину на князя Полячека, который, по мнению Литовта, на своей-то земле должен был уберечь невесту сына! Что, в принципе, справедливо...

Мы с Алексом переглянулись, кажется, эта история имеет самое прямое отношение к нашему делу, хотя пока непонятно какое. Эдита наконец обратила свое благосклонное внимание на Мартина, бедняга от радости даже забыл о нас, и мы под шумок удрали.

- Ну и ладно, не будем мешать юноше в опытах первой любви, - умудрено заключила я. - Тем более что нам уже пора возвращаться в замок.

- От агента 013 вестей никаких, поэтому спешить некуда, погуляем еще, - предложил Алекс, с интересом рассматривая вывеску оружейного магазинчика чуть дальше по переулку. - Думаю, тебе стоит приобрести какой-нибудь небольшой кинжальчик - монахи ордена тоже не ходят без оружия.

Пока соображали, куда двинуть дальше, следом за нами вылез и рыцарь Янис, у него масса времени, и он тоже не прочь прогуляться за компанию. Особенно под охраной такого могучего тевтонца...

Я поскрипела зубками, а потом вспомнила, что эта область Польши издавна славилась суконным производством, производя ткань самого высокого качества по всей Европе. Значит, отправляемся на поиск суконной лавки, уж там этот нудный рыцарь от нас точно отстанет. Нет таких мужчин, чтоб выдержали поход по рядам ситчика и батиста... Наши лошади поскакали бодренькой рысью, пегая кобылка Труссеведена не отставала.