Чтение 13–й страницы книги ~Железные паруса~

- Ну, как же, - кивнул граф. - Заговор Кофинела, ага... Меня тогда еще на свете не было, но дело получилось, если можно так выразиться, нашумевшим по укромным углам. Вслух о нем никто не говорил, я имею в виду, в обществе. Опасались. Короче говоря, Кофинел намеревался убить Конгера, который тогда был еще наследным принцем - чтобы на трон взошел один дальний родственник Баргов. Замешано в это оказалось немало вельмож. Казнили всю компанию и в самом деле потаенно, в том числе и означенного дальнего родственника - чтобы не разевал рот шире блюда, когда существуют прямые наследники. Отец Конгера тоже был не голубиной кротости... Вообще-то и в самом деле та версия, о которой говорит райтар, выдвигалась в качестве объяснения столь таинственного исчезновения Гонзака, но с доказательствами всегда было слабовато...

- Ну вы сами подумайте, государь! - взвился гипербореец. - С какой это стати моему дедушке было ввязываться в заговоры на другой планете? Не было у него своих забот! Царский библиотекарь, известный человек, книги писал, богатый, родовитый, в почете и уважении за ученость! Черта ли ему в том герцоге и ронерских интригах?!

Гаржак безразличным тоном добавил:

- Примерно так высказывались и наши книжники. Вульгарно выражаясь, какого черта? Они с герцогом были едва знакомы, Гонзак при ронерском дворе появлялся только раз, а в столице почти не жил.

- Благодарю вас, райтар, - чопорно поклонился гипербореец. - Вашими благородными устами глаголет сама истина... Но письмо-то пришло! Я раздобыл копию два года назад, когда старый царь умер, и наш нынешний владыка, даруй ему творец долгую жизнь, милостиво отнесся к моему прошению касаемо установления истины... Вот, извольте! - он покопался за отворотом синего одеяния, протянул Сварогу мятый лист. - Точная копия, что печатью и подписью засвидетельствовано...

Пробежав глазами несколько строк, Сварог вновь обернулся к Гаржаку:

- Подписано: герцог Кингенаут, министр двора...

- Был такой, - сказал граф. - Персона известная. Большим влиянием пользовался при отце Конгера. Конгером, правда, был от дел отставлен, но умер своей смертью, пребывая отнюдь не в опале. Серьезный был человек, сильный, крови не боялся...

- Подлости творить он тоже не боялся, точно! - воскликнул юноша. - Надо вам знать, что тогда вышло... У дедушки, как у любого, занимавшего немалый пост при дворе - пусть даже это было не министерство, а дворцовая библиотека - недругов и завистников хватало. А тогдашний наш царь, рассуди его Господь на том свете не по делам его, а по милосердию своему, был, позвольте уж откровенно, склонен прислушиваться к злокозненным шептунам.

Когда пришло письмо, все недруги моментально взвились, засуетились... Кончилось все тем, что царь издал указ, и должность дедушкина не только не перешла к моему отцу, но предписывалось ему "сей же час убраться за ворота". У вас в стране такое вроде бы не в обычае, ваше величество? Я объясню... Означает эта проклятая формула, что все наследники мужского пола, потомки государственного изменника, повинны с получением указа покинуть на всегда свои владения, взяв с собой только то, что в состоянии унести на спине. Государственным изменником, легко догадаться, провозглашен был дедушка - соучастие в преступном злоумышлении против особы монаршей крови, пусть и иностранной... Вот отец и два его брата с семейства и пошли, куда глаза глядят. Поскольку они все питали, по примеру дедушки, особенную любовь к изящной словесности и книжной премудрости, то тащили на спине главным образом книги и рукописи, а денег и фамильных драгоценностей прихватили совсем немного, сколько в карманы влезло... Все их движимое и недвижимое отписали в казну, хорошо еще, царь этим и ограничился - герб вкупе с привилегиями отцу моему и дядьям соизволил оставить... Они, конечно, пытались потом доискаться до истины и достучаться до справедливости, но приватным порядком. Царь наш покойный был крут, решений своих не менял. Только когда он помер, появилась надежда... На семейном совете порешили, что ехать на Талар нужно мне, как старшему в роду - отец мой, надобно вам знать, давненько умер, а мой младший братец и дорогие племяннички еще малы... Собрали мне немного денег, я и поехал. Не знаю, как у вас с этим обстоит, ваше величество, а вот я - человек верующий. Помолился как следует перед дорогой в полную неизвестность - и Единый Творец меня не оставил! Представляете, едва я прибыл в Фиарнолл, едва начал осматриваться - как вдруг вижу в ювелирной лавке доподлинный браслет моего деда! Выставленный на продажу по такой бешеной цене, что дух захватывает. Стал я доказывать торгашу, что эта вещь - моя наследная собственность, а он, скот, только смеется, мало того, прохаживается насчет моего наряда, как будто я одет совсем неподобающе для благородного райтара... Каюсь, не сдержался. Только я приловчился взять его за глотку, только разогнал пинками и ножнами меча всякую челядь, что мне в этом пыталась препятствовать, только заварилась каша - и появляется этот господин... - он поклонился Гаржаку. - Надо признать, вовремя, эти прохвосты уже орали что-то насчет городской стражи и прилаживались на меня пойти в наступление с разным кухонным инвентарем, за что я их непременно порубил бы в мелкое крошево...

- И уж непременно угодили бы за решетку, - хмыкнул Сварог.

- А пускай! - вскричал гипербореец. - Думаете, легко видеть почетный браслет моего дедушки выставленным на продажу в поганой лавке, рядом с сережками для портовых шлюх и разбойничьей добычей?!

Остальное Сварог уже знал от Гаржака. К тому времени граф успел узнать от тетки Чари и Шедарсиса, что они раскопали что-то о пребывании Гонзака в Фиарнолле - и действовал решительно. Высвистел полицию, грозно манипулируя байзой, велел тихонечко, не привлекая внимания, изъять пока что ювелира вместе с вовлеченными в скандал домочадцами, а юного гиперборейца вместе с браслетом в два счета доставил сюда, в уединенный особняк на утесе, принадлежащий морскому Бюро, обычно проводившему тут дружеские беседы с пристрастием - в случае чего труп, сброшенный на скалы, исчезал, как не бывало...

Сварог с выразительным видом протянул руку ладонью вверх. Внук Гонзака с тяжким вздохом протянул ему браслет, так настороженно и опасливо, словно Сварог намеревался его не просто присвоить, а немедленно проглотить на манер Волка-Златоеда из старой сказки.

Взвесив на ладони массивную вещицу, Сварог отметил, что золота на нее, по предварительным прикидкам, ушло не менее трех пандов1. Но дело отнюдь не в количестве металла: браслет был сработан искусным ювелиром, украшен литым гиперборейским гербом, гравировкой в виде сов и чернильниц, а также дюжиной немаленьких брильянтов.

- У нас, в Гиперборее, такая награда считается не хуже иного ордена, - пояснил юноша. - Извольте перевернуть изнанкой вверх, видите, там все прописано: "Скрибаносу нашему Гонзаку в знак особенных заслуг перед троном и державой", дата имеется, все честь по чести. Нешуточная награда, клянусь гербом! А этот поганый торгаш стал мне с ухмылочкой доказывать: мол, могло и так оказаться, что прежний владелец, сиречь мой почтенный дедушка, попросту продал браслет в лавку, будучи в стесненных обстоятельствах.... Глупость какая! У дедушки было достаточно денег, и уж в последнюю очередь он бы стал продавать почетный знак отличия...

- Пожалуй, - задумчиво поддакнул Сварог. Еще раз перечитал надпись с изнанки браслета, в точности такую, как говорил внук, вернул его юноше и отвел Гаржака в сторонку.

Не дожидаясь вопросов, граф зашептал:

- С этим ювелиром я уже потолковал по душам, не особенно стесняясь... Браслет ему принес на продажу некий Караман Торч, член Золотой Гильдии. Старший книгоправ, как это у них именуется. Нечто вроде начальника стола в департаменте, если перевести на чиновничьи мерки. А по-купечески - нечто вроде главного счетовода. Торговый дом "Астарах Финар, братья и племянники".

- Зная вас, граф, нисколечко не сомневаюсь, что вы немедленно навели справки...

- А как же, - ухмыльнулся Гаржак. - Моментально, обстоятельно и в сугубой тайне. Старое, почтенное заведение, занимается главным образом морскими перевозками, здесь, в Фиарнолле, этому семейству вот уже несколько поколений принадлежат причалы... - он сделал театральную паузу, вскинул голову, с хищной улыбкой охотника уставился Сварогу в глаза: - Обширные причалы, ваше величество! Склады расположены тут же, у пирсов, каменные стены в полтора человеческих роста, как и водится. Цепные кобели, вооруженная стража... Причалы и склады у самого моря... Ваше величество, я с некоторых пор задался вопросом: почему множество народа упоминает, что Гонзак писал книгу о чудесах и загадках моря, почти завершил, по некоторым сведениям - но ни единого листа из нее не сохранилось? Хотя прочие его бумаги, в общем, сохранились... Прикажете немедленно взять этого самого Торча?

Он прямо-таки приплясывал от жгучего охотничьего азарта. Признаться, Сварог чувствовал то же самое, но постарался сделать каменное лицо.

- Не спешите, граф, - сказал он тихо. - Для начала сделайте так, чтобы быстренько распространилась молва: ювелир принял у кого-то для подпольной продажи... ну, скажем, рубиновое ожерелье, похищенное ворами у некоей графини. С ювелирами такое частенько случается, так что никто ничего не заподозрит... Лавку опечатать по всем правилам. Поставьте у входа парочку наших людей, переодев стражниками. Пусть изображают скучающих болванов и каждому, кто полезет с расспросами, потихоньку проболтаются насчет ожерелья. И немедленно раздобудьте мне карту, где указаны причалы этого самого торгового дома...

...Сварог не плыл, а попросту шагал по дну на глубине уардов тридцати. Порой над его головой скользила продолговатая тень - днище очередного проплывающего корабля или шлюпки. Дно оказалось не таким захламленным, как он ожидал, хотя мусора хватало, порой приходилось то переступать, то обходить самые неожиданные предметы: торчащую из мягкого ила лапу покореженного якоря, ящики и бочонки, скорее всего, уроненные со сходней при погрузке, даже дырявые кастрюли и старые сапоги. Деревянные обломки, остовы лодок, огромные битые кувшины, в каких коки держат вино и оливковое масло, дохлые кошки... Пару раз попадались скелеты, сразу ясно, принадлежавшие субъектам, которые угодили на дно вопреки своему хотению - у одного проломлен череп, у другого засел меж ребер проржавевший нож, и у обоих ноги отягощены привязанными полуистлевшими веревками грузами: у одного рыбачья сеть с кирпичами, у второго - прозаически печные колосники...

Ориентироваться под водой было трудновато - не существовало, понятное дело, подробных карт морского дна - были, правда, морские лоции с точными промерами глубин, но Сварог в них не разбирался совершенно. Пришлось попросту считать шаги, примерно прикидывая расстояние.

В конце концов показался ориентир, на который можно было всецело полагаться, - впереди смутно темнела вертикальная каменная стена возведенного в незапамятные времена волнореза, Сварог подошел достаточно близко, чтобы различать швы циклопической кладки. Ага, это самое место. Причалы торгового дома, чьи главные счетоводы так запросто сдавали в комиссионку уникальные браслеты, были самыми последними в длинной шеренге себе подобных, протянувшихся на несколько лиг. Отличное место для потайной пристани - последний причал, дальше, по ту сторону волнореза - открытое море... Все равно что уединенный дом на городской окраине, только в сто раз надежнее - за домом нас уже гораздо проще проследить, а попробуй-ка выследи плывущую в глубине подводную лодку, если вообще понятия не имеешь о существовании такого средства транспорта...

Он развернулся влево, к высоченному каменному склону - на сей раз творению природы, а не человеческих рук. Там, наверху, стояли склады и плавали корабли. А здесь тишина, безмолвие, полно отсутствие зевак и случайных прохожих...

Как он ни напрягал зрение, даже "кошачий глаз" ничем не помог - склон казался монолитным, словно в первые дни творения. Ну что же, туннель под тем домом тоже был отлично замаскирован...

Сварог снял с шеи овальный прибор на черном шнурке, присмотрелся к разноцветным клавишам. Он без зазрения совести использовал сейчас не только технику ларов, но и юридическую казуистику: это не король Сварог искал потайную пристань с помощью техники, какой земным монархам не полагалось - это отправился на задание граф Гэйр, офицер Яшмовых Мушкетеров и начальник девятого стола Императорского кабинета...

Он успел только включить детектор. Положительно, прав был юный гиперборейский райтар - полное впечатление, что некто не оставлял их своими милостями...

Наверху, почти над самой головой, то ли скрип раздался, явственный, механический, то ли это Сварог ощутил колыхание воды...

Он задрал голову и тут же плюхнулся в мягкий, скользкий ил, достигавший пешеходу до щиколоток, завалился лицом вверх, замер.

И там, наверху, медленно сдвигался неотличимый до того от скального откоса кусок дикого камня - геометрически правильный, круглый как старинный щит, и открывалось столь же идеально круглое отверстие, темная дыра...

Потом из нее бесшумно, оставляя за собой легонькое завихрение воздушных пузырьков, выскользнул продолговатый силуэт длиной, если прикинуть, уардов в десять, прошел высоко над Сварогом, словно призрак - и растворился в открытом море...

Подводная лодка ушла в океан, двигаясь целеустремленно и быстро. Люк медленно затворялся - и когда Сварог вскочил, отбежал подальше, чтобы лучше видеть, задрал голову, темная дыра превратилась уже в узенький серпик мрака. А там и вовсе закрылась, теперь скала вновь казалась монолитной, будто оставалась такой с начала времен, когда человека еще не было на планете - ни человека, ни загадочных изначальных, никого разумного...

Обратный путь Сварог проделал почти бегом - насколько это было возможно, путешествуя голым и босым по дну, усеянному хламом и окатанными камнями. Пару раз спотыкался и даже падал, чувствительно ушибив пальцы ног и колени, но не обращал внимания на такие пустяки, прибавлял шагу, тихонько шипя от боли.

Еще издали он увидел якорную цепь баркаса - на нее, чтобы облегчить Сварогу труды, навязали пару дюжин длинных лоскутов, легонько трепетавших в такт перемещению водных потоков. Нижние казались черными, и только когда всплывавший Сварог оказался близко к поверхности, можно было различить, что лоскутья - алые.

Он вынырнул рядом с бортом парового баркаса, и его тут же ухватили несколько рук, помогли перевалиться через борт. Кто-то предупредительно накинул на плечи теплое одеяло, кто-то подсунул чеканную золотую фляжку с отличнейшим клеимасом. Сварог жадно глотнул, встряхнулся под одеялом, закутался в него поплотнее.

На него таращились нетерпеливо, восторженно? преданно - словно дети, ждущие чуда. Даже баронесса впервые в жизни выглядела взволнованной по-настоящему.

Сварог отер ладонь об одеяло, сунул в рот сигарету, выпустил дым и сказал не спеша, с расстановкой:

- Нам везет, господа мои. Нам так везет, что мне даже становится не по себе... Там и в самом деле - пристань . Немедленно на берег. Гаржак, вы аккуратненько возьмете этого самого Торча - так, чтобы ни одна живая душа не заметила... Кажется, мы впервые их атакуем ...

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

КОРОЛЕВСКАЯ РЫБАЛКА

Сварог медленно прошелся по комнате, от окна к двери, заложив руки за спину и склонив голову. Ему вдруг пришло в голову, что эта поза целиком позаимствована у Наполеона Бонапарта, и он торопливо убрал руки, задрал подбородок, чувствуя себя отчего-то неловко - как будто кто-то знал тут о Наполеоне...

Остановился перед сидящим на кончике стула Торчем, и тот, уже бог весть в который раз, вновь попытался вскочить, бормоча, что категорически не достоин сидеть в присутствии короля, особенно когда его величество стоит, что это вопреки всем этикетам. Мара уже привычно нажала ему на плечи, толкнув обратно.

Сварог присмотрелся к пленнику. Весь он был какой-то никакой . Ни бегающих глазок, ни кривой усмешки, ни нервного потирания рук. С другой стороны, и особой благообразности тоже нет. Безликое среднее арифметическое. Человек мужского пола, шестидесяти одного года, в сером хомерике с гильдейской бляхой на груди - и ни единого украшения, хотя на иные он имел право согласно статусу. Пожалуй, именно так и должен выглядеть счетовод, всю свою сознательную жизнь возившийся с цифирными книгами, счетами, накладными и прочими коносаментами, балансами и отчетами.

- Вы не удивлены, что вас так неожиданно арестовали, милейший? - спросил Сварог.

Счетовод ответил безразличным тоном:

- Вы - наш король, мы все в вашей власти...

- Душа радуется при виде столь законопослушного и сознательного подданного, - сказал Сварог. - Прямо не верится, на вас глядя, что на свете существуют дерзецы и бунтовщики... Почему вы не носите медали, Торч? У вас, как мне доложили, два "Процветания"...

- По торжественным дням, - прошелестел счетовод.

- Ну, тогда вам имеет смысл за ними сейчас же послать, - сказал Сварог вкрадчиво. - Потому что вряд ли у вас выдастся более торжественный день... Вас допрашивает король, как простой розыскной канцелярист, а вместо стражников - парочка благородных дворян, граф и графиня... Не каждому такая честь выпадает, любезный, иные герцоги и то не удостаивались, верно вам говорю... - он наклонился к сидящему. - Это-то и делает ваше положение не просто паршивым - таким, что сквернее некуда. Уж если король сам вынужден...

- Чем я, ничтожный, мог прогневить ваше величество?

- При чем тут гнев? - искренне удивился Сварог. - Не хватало еще на вас гневаться... Я просто хочу, чтобы вы кое-что мне откровенно рассказали, вот и все. Например, откуда у вас браслет реверена Гонзака, который вы сдали ювелиру Брайдону, держащему лавку на улице Благоприятного Ветра, дом шестнадцать...

- Я?! - весьма натурально удивился Торч.

- Ну, не я же, - сказал Сварог. - Во-первых, ювелир показал на вас, а во-вторых, мы нашли сделанную его рукой соответствующую запись в графе "принятые lля продажи поступления". Вы, кончено, вы...

- Ах, браслет... Безделушка эта...

- Ну, не такая уж безделушка, - сказал Сварог. - Три панда красного золота, да еще камешки... Кроме того, это гиперборейский знак отличия, равный иному ордену.

- Да что вы говорите?! - еще более удивился Торч. - Сроду не был на Сильване, представления не имею, какие там знаки отличия и есть ли они там вообще. Браслет, да... Но это же не преступление - отдать ювелиру для продажи случайно купленную вещь? Этот самый браслет...

- Минуточку! - прервал Сварог. - Чувствую, сейчас я услышу нечто ужасно банальное - купили за бесценок у пропившегося шкипера, в картишки ненароком выиграли... Еще что-то подобное, что невозможно проверить... интересно, а как насчет подводных лодок, которые то и дело заплывают в амбары вашего почтенного торгового дома?

Тут уж Торч буквально вылупился на него:

- Да что вы такое говорите?!

Сварог взял его правой рукой за широкий отложной ворот хомерика, рывком вздернул со стула, уперся бешеным взглядом. Потом отпустил и сказал почти спокойно:

- Давайте внесем ясность, Торч... Начнем с того, что вы, хороший мой, не живой человек, каким себя по недоразумению полагаете, а свежий покойник...

- Шутить изволите?

- Отнюдь, - сказал Сварог. - Знаете на Шкиперской уютный такой кабачок под названием "Морская лилия"? На первом этаже таверна, а на втором, для посвященных, номера с веселыми девками. Еще бы вам не знать, вы там завсегдатай, и на первом этаже, и на втором.

- Это ж не запрещено...

- А кто спорит? - откликнулся Сварог. - Но дело-то в том, что это веселое местечко час назад сгорело дотла. Обычное дело. Случается порой с подобными заведениями, где полно пьяных - опрокинули ненароком лампу, не заметили вовремя, вот и остались одни головешки... На пожарище подняты три обгоревших до полной неузнаваемости трупа. Так вот, если мы не договоримся, окажется, что одним из этих жмуриков как раз и были вы, Торч. Вот именно. Хозяин, прекрасно вам известный Кека-Шустрик - У меня в подвале. Чтобы спасти свою шкуру, он чем хотите поклянется потому что вы тоже сгорели. Он вполне разумный человек, а? И вы ему не сват, не брат, не отец родной... Вот так-то, Торч. Я, конечно, могу свозить вас на пожарище, но, может, поверите вашему королю на слово? Честью клянусь, сгорело веселое заведение, Правда, открою секрет, все трупы, что мои люди туда подкинули, были трупами еще до пожара. Тайная полиция их забрала из портовой Божедомки, из ледника для неопознанных - там этого добра столько, что смотрители и дюжину предлагали, и две, мол, для хороших людей такого хлама не жалко... Ну, Торч, уяснили свое положение? От меня одного зависит, где вы будете числиться - среди живых или погорелых покойников... Никто вас не будет искать. И спасения ждать неоткуда. Или вам кто-нибудь наврал, что я добряк и гуманист? Брехня...

Вот теперь счетовода, точно, проняло . Видя это, Сварог продолжал спокойно, даже лениво:

- Вы должны наконец понять, золото мое: я с вами могу сделать все, что в голову взбредет. Коли уж король сам ведет допрос, а благородные дворяне выступают в роли палачей.... Ага, вот именно. Эта милая девица в два счета сотворит с вами такое, что невозможно грамотно изложить пером на бумаге, да и присутствующий здесь молодой граф не лучше... Будешь ты говорить, мать твою?

- Ваше величество... - протянул Торч, улыбаясь растерянно, жалко. Я, право, совершенно не представляю, чем могу быть полезен...

- Нет у меня времени с тобой возиться, скотина, - сказал Сварог. Отошел на несколько шагов, отвернулся, бросил, глядя перед собой: - Покажите этому уроду, что шутки кончились...

За его спиной началась отчаянная возня, пыхтенье, с грохотом опрокинулся стул, завязалась борьба и тут же утихла. Послышались деловитые реплики Мары и Гаржака, потом уши резанул отчаянный вопль:

- Помилуйте!

Сварог не спеша обернулся:

- Милейший граф, уберите пока что сапог с его мужского достоинства. Подтяните штаны, Торч, неудобно в таком виде перед королем, право... Дайте ему стул.

Мара с непроницаемым лицом подняла стул и утвердила его посреди комнаты. Счетовод, бледнее полотна, растрепанный и расхристанный кое-как справился с застежками штанов и скрючился на стуле, с ужасом таращась на неспешно приближавшегося Сварога. Судя по его виду, свое незавидное положение он уже осознавал во всей полноте.

- Ну что, шутки кончились? - спросил Сварог. - И церемонии тоже... Я же вас предупреждал, Торч, что внешность этих приятных молодых людей насквозь обманчива... Где вы взяли браслет?

- Мне его в свое время отдал Финар...

- Который Астарах?

- Который - племянник. Астарах умер лет восемьдесят назад...

- А потайная пристань тогда уже существовала? - Да.

- Ну, что-то вроде этого я и подозревал... - сказал Сварог. - Фамильная традиция, берущая начало с незапамятных времен, один из маленьких секретов почтенного торгового дома... Гонзака убили?

- Да. - Вы?

- Нет. Я бы не сумел, это не мое дело... Я хорошо справляюсь со счетами, а ножа в руках не держал, кроме столового... Для таких дел у хозяина были другие люди. Я только помогал убрать следы, тело вывезли ночью в лодке, на рейд, сбросили в воду...

- Почему?

Торч рывком поднял голову, лицо у него было отрешенное:

- Потому что этот гиперборейский придурок откуда-то узнал о крошках . Заявился в Фиарнолл и стал копать , так умело и хватко, словно был не книжником, а полицейским шпиком. И подошел очень уж близко. Хозяин узнал вовремя.... До этого я и не подозревал ни о каких крошках, ни о каких потайных гаванях, служил рядовым счетоводом без особых перспектив...

- Ага, - понятливо кивнул Сварог. - А после того, как вас повязали кровушкой, стали одним из посвященных... Хорошо платили?

- Прилично, - сказал Торч. Его губы вдруг покривила злая усмешка. - Только не думайте, что я на этом поимел золотые горы. Коли разобраться, деньги были не такие уж большие. Можно сказать, меня держали не деньгами, а страхом. Обещали со временем сделать полноправным компаньоном - да так и не собрались за восемь лет...

- А веселые девки требуют денег, - сказал Сварог. - И вы, поразмыслив, снесли браслет ювелиру...

- Кто же знал, - пожал плечами Торч. - Прошло тридцать пять лет, никто его не искал... Вы что же, думаете, что крохам помогают только негоцианты вроде нас? Ого! Есть весьма даже титулованные, и не только в этой стране. Они , знаете ли, платят неплохо. Один такой тогда и затушевал все мастерски, тридцать пять лет назад. Не знаю подробностей, мне таких секретов не открывали... Я думал, все обойдется. Принесло же этого болвана буквально назавтра, когда браслет еще лежал в витрине...

Сварог спросил тихо и серьезно:

- Торч, а вам никогда не приходило в голову, что все же есть на свете такая штука - божий промысел?

- Иногда... Поневоле поверишь после такого...

- Что им нужно? - спросил Сварог. - Вы понимаете, о ком я...

- Вы полагаете, у меня было время и возможность вести с ними обстоятельные беседы? - усмехнулся Торч. - Я и в подвале бываю пару раз в год, не больше, когда приходится кого-то из доверенных подменить, чтобы перенести грузы.

- Какие?

- А кто их знает! Они что-то привозят. Только привозят. По-моему, увозить они никогда ничего не увозили, по крайней мере, мне туда носить ничего не приходилось. Потом эти ящики и тюки забирают, они уезжают вместе с обычными купеческими грузами. Это ведь продолжается не одну сотню лет...

- Сколько точно?

- Да не знаю я!

Сварог видел, что его собеседник не врет.

- А хозяин знает? Торч убежденно сказал:

- По-моему, всего не знает и хозяин. На это есть другие, повыше. Те самые, титулованные. Тут, как повсюду: на самом верху - знать, пониже - негоцианты вроде нас, а в самом низу - простонародье... Хотя...

- Ну! - рявкнул Сварог, чутьем уловив заминку. Торч сказал со вздохом:

- Понимаете, однажды хозяин подвыпил, и крепенько... По-моему, ему хотелось выговориться. Знаете, как это бывает - когда сидишь на такой тайне, так и подмывает с кем-то поговорить по душам, как бы тебя ни пугали последствиями. Ну, он и не удержался, благо я тоже был в деле... Он говорил, они хотят выйти .

- Крохи?

- Кто же еще?

- Как - выйти?

- К нам, в большой мир. Вроде бы есть какая-то возможность для них стать величиной с нас. Тогда они выйдут из своей пещеры... вы ни разу не спросили, откуда они, значит, сами знаете, верно?

- Верно. Продолжайте.

- Да почти что и нечего продолжать. Они собираются выйти из своей пещеры и поселиться у нас. Вы ж понимаете, что тогда будет - они будут править, и никто другой. С их-то возможностями... - он понизил голос почти до шепота. - Может, и не стоит так говорить, но, по-моему, с ними и ларам трудненько будет справиться, если они станут как нормальные люди, нагрянут всей оравой...

Самое страшное, что этот поганец может оказаться близок к истине, подумал Сварог. Кто знает, что у них еще в рукаве, сколько там тузов и какой масти. Вот и придется либо бросать ко всем чертям эту планету, уходить на Сильвану - или вести такую войну, про которую страшно даже подумать. Даже если эта война ларам не принесет ощутимого вреда, страшно подумать, что будет с Харумом... И ведь они уже устроили тот ядерный взрыв, чистейшей воды демонстрацию возможностей. Значит, времени совсем мало. Потом он вспомнил тот разговор с Яной. Ну разумеется, если вопрос будет поставлен ребром, она уступит. Отступит. Ей... и другим неплохо будет и на Сильване, по большому счету, проживут и без Талара, живут же они без двух других планет, которые формально входя в состав империи, а на деле никто не берется мне объяснить, что же там, собственно, происходит. Они без Талара обойдутся... а вот я - уже нет. Это мой Талар. Мои королевства, которыми я управляю, в общем, не хуже других. Мой народ. Мои сподвижники, мои города, мои поля, корабли и дороги. Мои Три Королевства, до сих пор еще не обжитые толком. Мне отступать некуда, я же не сам нагрянул завоевывать троны, весь из себя красивый и дерзкий, меня позвали, пригласили, полагая, что у меня получится лучше, чем у прочих претендентов. В меня поверили, на меня надеются... как же тут отступить?

- Слушайте меня внимательно, Торч, - сказал он, нахмурясь. - И не вздумайте противоречить. У вас уже нет дороги назад, вам осталось только подчиняться. Слушайте внимательно... Сейчас у вас в подвале есть лодки?

- Стоит одна. Было две, но одна ушла сегодня утром. Вторая должна уйти только завтра.

- Прекрасно, - сказал Сварог. - Я собираюсь ее захватить.

- Ваше величество, - сказал Торч устало, почти равнодушно. - А не бросить ли вам эту затею? Я о вас наслышан, человек вы далеко не простой, недюжинный, но по зубам ли вам такой кусок? Я ведь не дурак, прекрасно кое-что понимаю. Вы ведь не хуже меня знаете, что рубите дерево не по плечу... и вы ведь сейчас выступаете вовсе не от имени империи, Правда? Вы сейчас не императорский чиновник и даже не король которой-то земной державы, вы чисто от своего имени дело ведете. Не зря же, как вы справедливо изволили подметить, вы меня сами допрашиваете, ровно канцелярист какой, и вместо стражников у вас всего-то двое дворян... Повесьте меня, голову снесите, но за вами нет сейчас особой силы ... Так стоит ли замахиваться? Все козыри в этой игре, сдается мне, у этих... Давайте придумаем что-нибудь, чтобы кончить все тихо .

- Не получится, - серьезно сказал Сварог. - У тебя нет выхода - и у меня его тоже нет... Понял? Итак, первый вопрос...

Семел, лишь самую чуточку ущербный, почти правильным диском стоял в зените, все вокруг серебрилось загадочным сиянием - причал и вода, строения и корабли. Для сухопутного неожиданного налета на чрезвычайно опасного противника время было бы крайне неподходящее, но задуманной Сварогом лихой операции это нисколечко не касалось, действовать, строго говоря, придется ниже уровня земли, где не бывает ни дневных светил, ни ночных...

- Я всего только хотел жить спокойно, - сказал Торч со вздохом. - Подниматься медленно, но верно, зарабатывать побольше...

Сварог его ни о чем не спрашивал, конечно - счетовод, очень похоже, оказался из тех, кого перед делом от нервной взвинченности тянет на болтовню. Это пока что не мешало, и Сварог не затыкал проводнику рот, а Гаржак, не получив четкого приказа, тоже стоял молча, только порой недовольно морщился.

Торч нудил что-то еще - классический набор оправданий для влипших в серьезные неприятности людишек его пошиба - но Сварог, разумеется, не слушал, смотрел на море.

Наконец показалось суденышко, судя по курсу, каким оно шло под единственным верхним парусом, это наконец-то прибыла Мара. Самый настоящий рыбацкий парусник для открытого моря - широкий вместительный корпус, две мачты, на корме виднеется лебедка для невода, и возле нее уже занял свои места боевой расчет. Сварог без труда рассмотрел Мару среди нескольких широкоплечих верзил.

- Все в порядке, - сказал он. - Отправляйтесь, граф.

Гаржак задержался. Сказал неуверенно:

- Мне все же как-то не по себе, что приходится вас одного отпускать...

- Глупости, граф, - сказал Сварог уверенно. - Порасспросите потом своих новых друзей, они вам расскажут, что я вытворял в одиночку. Приврут и приукрасят, конечно, но не особенно... Идите.

Гаржак неловко отдал честь, повернулся к счетоводу:

- Смотри у меня, чернильная душа! Если что - на том свете найду и тебе тогда солоно придется...

- Не пугайте, - вяло, невыразительно отозвался Торч. - Король совершенно точно заметил, что обратной дороги нет. Если не вы меня прикончите, то хозяин... Попала мышка между двух жерновов...

Многозначительно покачав кулаком у него под носом, Гаржак повернулся, стал спускаться по откосу к тому месту, где привязал челнок. Они остались вдвоем. Слева протянулся выше человеческого роста гребень волнореза, справа, в некотором отдалении, виднелся причал торгового дома "Астарах Финар с оравой родичей" и принадлежащие помянутым негоциантам склады - массивные, внушительные лабазы с крохотными зарешеченными окошечками под самой крышей, окруженные стеной в полтора человеческих роста. Многочисленные осколки битого стекла, вмурованные по ее гребню, искрились в сиянии ночного светила, изнутри порой доносилось бдительное побрехивание караульных волкодавов. У причала не было ни единого судна, и на нем не маячило ни единой живой души.

Сварог не двигался с места. Налет на торговый дом не был привязан к конкретному положению стрелок нa циферблате часов, все зависело исключительно от него. Так что хватало времени еще раз все обдумать, лишний раз повторить в памяти последовательность действий, укрепиться в собственном решении.

Он решил ворваться туда в одиночку - благо противник, хотя и заметно превосходил числом, величиной был с мизинец, и это сводило численное превосходство на нет. Никакого оборонительного оружия, способного причинить вред "большим" людям, у крох не имелось, да и не подействовало бы на Сварога таковое...

Идея была проста, как все гениальное: лишить подлодку возможности передвигаться, после чего моряки волей-неволей вынуждены будут вступить в переговоры об условиях капитуляции. Если лодке все же удастся вырваться наружу, на глубину, в дело вступит кораблик под командой Мары. Там уже наверняка забросили сети. Им попросту не уйти. У любой субмарины есть ахиллесова пята - винты. Даже атомные ракетоносцы из покинутого Сварогом мира, намотав на винты изрядное количество прочных рыбацких сетей, оказались бы в ловушке, что говорить об этих ... Вытащат лебедкой за милую душу, с тем же исходом, что и в первом варианте.

Можно было, конечно, действовать совершенно по-другому. Привлечь лихих ребят из Серебряной Бригады, чтобы вместо рыбацкого суденышка подлодку караулила снаружи пара-тройка драккаров с гравитационными ловушками, а вместе со Сварогом в подвал ворвалась бы дюжина вооруженных до зубов спецназовцев императорской гвардии.

Но в том-то и дело, что при этом раскладе не изменится ровным счетом ничего. Точно так же неустранимой останется главная возможная опасность: гипотетические ядерные ракеты на борту. У ларов нет пока что оружия, способного остановить ядерные реакции, оно лишь создается в страшной спешке, испытано, но до боевых образцов не доведено, поэтому совершенно неважно, в одиночку Сварог туда идет или в сопровождении вооруженного супертехникой взвода. Если не повезет - последствия при обоих вариантах будут одинаковы: атомный гриб над Фиарноллом. Если все пройдет гладко, Сварог их в состоянии взять в одиночку. Никакого авантюризма или зазнайства, один трезвый, прагматичный расчет... Ни к чему устраивать суету и толкотню там, где в состоянии справиться один-единственный решительный и опытный человек, не безоружный к тому же...

Он коснулся тяжелого предмета в накладном кармане простого гильдейского хомерика. Официально эта штука, размерами и весом схожая, пожалуй что, с парабеллумом, именовалась совершенно иначе - но Сварог простоты ради мысленно назвал ее балстеро, вспомнив свою любимые фантастические романы. Честное слово, оружие отвечало всем характеристикам пресловутого бластера, поскольку размеры имело небольшие, а стреляло энергетическим лучом. Бластер он и есть бластер, нечего голову ломать. Это аналогов шаура он не помнил ни в одном романе, так что название не менял даже мысленно.

Не было ни волнения, ни страха - один только непонятный никогда не воевавшему народу звонкий душевный напряг, ощущение сжатой пружины в каждой клеточке тела.

Почему-то он по прихотливому зигзагу мысли вспомнил крестьянский мятеж, с которым было покончено перед самым его отлетом в Фиарнолл. Неизвестно, каким там воякой на внешних фронтах был тыловой генерал с пламенным взором карьериста, но с бунтом он справился в одночасье - охватил мятежные области быстро переброшенными частями, чьи фланги упирались в Ител, молниеносными ударами кавалерии рассек крестьянскую армию и оттеснил разрозненные остатки к Ителу, под огонь корабельных батарей. Ну а потом взялся усмирять мятежные районы... Сварог читал донесения людей Интагара о кровавых делах, с которыми ранее был знаком исключительно по учебникам истории - к некоторому своему удивлению, читал почти спокойно, потому что становился, пожалуй, заматеревшим королем, как выразился бы отец Грук. Он всего лишь велел передать генералу на словах, что пора и меру знать, чтобы не оставить означенные области вовсе без землеробов - и присовокупил к письму орден Крылатого Льва с кронгами и бриллиантами: ну, заслужил, что поделать, беспристрастно рассуждая с точки зрения высших государственных интересов, безусловно заслужил...

- Пойдемте, что ли, любезный Торч? - сказал Сварог совершенно нормальным голосом, без тени волнения. - И смотрите у меня...

Он показал Торчу в подвале действие бластера - и знал, что должное впечатление произведено.

- Да ладно вам, ваше величество, - чуточку сварливо отозвался Тор. Все будет в лучшем виде, мне деваться некуда... а вот вы отныне будете с меня пылинки сдувать, уж простите за прямоту. Потому что я у вас пока что единственный знаток потайных пристаней, когда-то еще другие появятся... Рассуждая по-купечески, самое время обговорить жалованье...

Сварог приостановился, фыркнул и покрутил головой от такой наглости - а впрочем, подобный деловой подход следовало только приветствовать: уж если торгуется, значит, намерен служить...

- Когда захватим лодку, я тебя сукина кота, озолочу, - сказал он убедительно. - А пока что не стоит считать деньги, плохая примета, удачи не будет...

Они неспешными шагами приблизились к воротам в высокой стене, сколоченным из толстенных плах, обшитых железом. Торч взялся за одну из многочисленных железных финтифлюшек вокруг замочной скважины и легко ее повернул. Внутри отчетливо забрякал колокольчик.

Очень быстро открылось крохотное окошечко, показался чей-то немигающий глаз. Несколько секунд их разглядывали, потом невидимый обладатель недреманного ока спросил: