словно побитые псы, валькирия и Тави отступили. Сильвия застыла, изогнувшись и
подняв меч высоко над головой так, чтобы он мог в любой миг низринуться вниз
сокрушительной молнией.
обрели странную мягкость и плавность, точно у змеи перед броском.
сегодня и ещё раз скажу, коль сам просишь. Чего ради ты полез? Твои это дела,
что ли? Или забыл, как вместе на островке спасались? Как вдвоём Мечи пытались
вытащить? Как вместе через весь Мельин тащились?
вот у тебя в голове явно ветер. Заигралась ты, девочка, - голос Кицума
изменился, стал низким и непередаваемо грозным. - Ты заигралась, в тебя сейчас
вливают слишом много сил; но если мех худ, он не выдержит полного груза. Так
что лучше б тебе перестать размахивать руками, а спокойно со мной поговорить,
прежде чем тут случится непоправимое. Которого лично мне бы очень хотелось
избежать именно потому, что, как ты правильно заметила, мы вместе шли, мы
дрались плечом к плечу и сидели вдвоём на одном островке между проклятыми
мирами. Опусти меч, и мы поговорим. К драке всегда успеем вернуться.
нельзя подчиняться. Нельзя! Но... кто же он такой? Ясно ведь, что не клоун
странствующего цирка, жалкий бродяжка, которому приличный храм отказал бы в
праве молитвы. Сильвия! Поздно отступать! Вперёд! Ты победишь! Ар-аххх!..
мгновение. Конечно, Кицум уже не тот, что в Мельине. Изменилось всё. Осанка,
взгляд, даже голос. Но...
рассёк воздух там, где только что находилась голова старого клоуна. Как Кицум
успел уклониться, не поняла даже Клара; чародейку уже поддерживали под руки
Тави с Раиной, а валькирия уже что-то делала с кровоточащей раной.
с тобой по-плохому.
в воздухе восьмёрку, послышался свист стальной заговоренной нити; петля
захватила рукоять чёрного фламберга, только чудом не разрезав Сильвии кисти.
Кицум рванул странное своё оружие, однако диковинный меч юной наследницы
Красного Арка и не подумал распадаться надвое. И клинок, и петля старого клоуна
внезапно покрылись тысячами крошечных язычков зелёного пламени. И Кицум, и
Сильвия разом застонали от непереносимой боли, словно прилипнув друг к другу;
чёрный меч и петля старого клоуна оказались достойны друг друга.
поединка. Невольно вытаращила глаза Клара. Невольно попятилась - вместе с ней -
поддерживавшая раненую чародейку Тави. Раина гневно сощурилась; казалось,
валькирия вспоминает что-то недоброе, раз виденное в невообразимо седой
древности. И она, эта память, отнюдь не сулила Кицуму лёгкой победы. Совсем
наоборот.
Оба, скорее всего, не слишком понимали, что же именно происходит. Шипела и
рычала Клара; валькирия накладывала повязку ей на проколотое плечо. Зелёное
пламя с фламберга и петли меж тем текло на землю, словно дождевая вода, -
холодное пламя, от которого не веяло теплом. Раина с ругательством рубанула по
подступившим языкам - те ловко, словно змейки, вцепились в пронёсшийся сквозь
них клинок, заплясали на лезвии, извиваясь, поползли по кровостоку, всё ближе и
ближе к эфесу.
махнула клинком, капли зелёного пламени срывались и летели во все стороны,
оставляя на блестящей стали уродливые тёмные пятна и полосы. Клара забилась в
руках Тави, норовя чуть ли не силой вырвать эфес из рук упрямой валькирии;
Раина скорее рассталась бы с жизнью, чем бросила оружие на поле боя.
галеры во время абордажной схватки. Ни тот, ни другая не уступали. На лице
Кицума - видела Тави - всё явственнее читалось небывалое изумление: как если бы
взрослый в шутку забавлялся "боем" на деревянных мечах с семилетним мальчишкой,
а паренёк вдруг стал бы демонстрировать всю мощь школы Вольных. И Кицуму, и
Сильвии приходилось уворачиваться от летящих во все стороны зелёных искр, что
щедро разбрасывало их намертво впившееся друг в друга оружие.
бессильно запрокинулась, плоть вокруг раны стала горячей, словно под кожей
развели самый настоящий костёр или насыпали пригоршню горячих углей. На губах
закипала пена, речь стала совершенно бессвязной.
с клинка последний язык зелёного пламени. - Уводим, тут что-то гасит к йотунам
всю магию!
занимать. Давай, Тави, давай! Все расспросы потом! Всё потом! Поддержи кирию!
Шевелись!.. Шевелись же, будь оно всё проклято!
пламя замкнуло круг, и сейчас его призрачные языки поднимались всё выше, словно
чудовищные змеи, головы их соединялись, отсекая Тави, Раину и впавшую в
беспамятство Клару от остального мира. Этот огонь словно обладал разумом, он
предусмотрительно обтёк трёх спутниц Кицума, взял их в кольцо, преграждая все
дороги к бегству. К счастью, пламенная ловушка пока не сжималась, оставляя
достаточно места для отступления.
что магия словно бы возвращается, слабо, неверной струйкой, как вода, сочащаяся
сквозь песчаную плотину. Можно было попытаться взглянуть, что же там с Кларой.
Или... помочь чарами Кицуму?
мешкаешь?
зеленый огонь, не оставив ничего, кроме пепла. Валькирия швырнула свой плащ, на
него опустили Клару; Тави склонилась над пробитым плечом. Кровь уже не текла,
запеклась сама, да и рана казалась неглубокой и неопасной - не задеты ни жилы,
ни суставы, ни кости, - однако под кожей ощущалась горячая опухоль, настоящий
пузырь, наполненный огнём. Тави с трудом могла держать там пальцы. Она помнила,
что не так давно её, раненую и беспомощную, спасал весь отряд Клары. Настала её
очередь возвращать долги.
свой непонятный танец, молча, сосредоточенно, словно исполняя неведомый ритуал.
Никому из них, казалось, не осталось никакого дела до трёх женщин, одна из
которых вдобавок стояла на самой грани жизни и смерти.
совершенно неведомого зачарованного оружия, пред которым оказалась бессильна
сама Клара Хюммель, - а к ней Тави относилась с огромным пиететом, чуть ли не
как к высшему существу. Казалось, для Клары вообще не существует ничего
невозможного, однако же вот она лежит, хрипло и с трудом дыша, а на губах
вскипает кровавая пена, словно у неё уже размолоты лёгкие,
Клара, ну, пожалуйста, потерпи...
действенных. И сейчас Тави приказала себе представить, что вокруг нет этого
непонятного и чужого мира, что она вновь дома, в сумрачном, но родном Мельине,
что вокруг - строгие лица друзей-Вольных, наставников, спасителей,
защитников... Она пришла к ним, принесла свой странный дар - и они помогли
развить его, стать той, кем она стала.
Неотвратимо обходя заслоны, по жилам Клары Хюммель тёк неведомый яд; ещё
пыталась вмешаться собственная магия волшебницы, наложенные ею самой на себя
заклятья, однако отрава оказалась слишком уж сильна. Не ровня Кларе был тот,
кто сотворил пламенный клинок, никак не ровня. Он знал, что делает.
Бьётся, словно сердце, опухоль, расталкивает в разные стороны волны горячего
яда; в уме девушка строила боевые порядки из формул исцеления. С куда большей
охотой она прибегла бы сейчас к надёжной и привычной ритуальной магии, но все
её припасы давно сгинули. Оставалось лишь обратиться к урокам Акциума, великого
мага, что пожертвовал собой, спасая несчастный Мельин от нашествия козлоногих;
как жаль, что ей, Тави, выпало так мало побыть его ученицей! Сегодня от неё
было бы больше толку.
почерпнула на уроках Акциума. Клара училась у Игнациуса и других авторитетных
магов Долины; но, как теперь смутно догадывалась Тави, чародей Акциум
принадлежал к гораздо более высокому рангу. Оставалось только гадать, к какому.
совершенно, и несовершенно в одно и то же время. Не прикрытая сталью или
могущественным чародейством плоть крайне уязвима. Не нужно даже никаких мечей,
простой камень, подобранный на дороге, способен отнять жизнь. Но в то же время
человек и очень хорошо защищён. Он - часть великого потока магических сил,
слепых и бездушных, пронзающих весь миропорядок. Ты можешь не преуспеть со
своими собственными заклятьями. Но вот сделать так, чтобы вся эта катящаяся
мощь оказалась бы у тебя на службе, - в этом задача Истинного мага".
произнёс с какой-то непонятной тоской. Может, он сам и был им - непонятным,
Шилова Юлия
Василенко Иван
Херберт Фрэнк
Перумов Ник
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий