АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
-- Заткни пасть, козел!
И он вынужден был "заткнуть пасть". И теперь топал по дороге с этими озлобленными вояками в черных кафтанах и со странными пищалями, которые они называли "калаш". Очень хотелось писать. Но попроситься отойти на минутку в кусты Соловей боялся. Его вообще очень пугали эти странные люди, которые говорили вроде как понятно и одновременно как-то чудно. И не свои, и не заморские. И злые. У-у-у какие злые! Как черти. А малая нужда так подпирает, что хоть волком вой.
Все неприятности в жизни случаются, как известно, неожиданно. И чем крупней неприятность, тем она, соответственно, неожиданней. Из-за поворота дороги на них двигалась толпа. Только через несколько мгновений Соловей сообразил, что это царь-городское войско, почему-то возглавляемое здоровенным бородатым мужиком, который размахивал внушительным крестом, и какой-то полоумной девицей. Кстати сказать, лицо ее показалось Петровичу знакомым, но сейчас ему было не до того. События развивались стремительно. Княжеская дружина остановилась в нерешительности, и кто-то в первом ряду выстрелил из своей пукалки по цареву войску. Похоже, кого-то ранили, а может, даже и убили. Но это послужило сигналом к бою. Из рядов царь-городцев выступили вперед стрельцы и бабахнули из своих пищалей. Пользы от залпа картечью оказалось гораздо больше, чем от "калашей". Многие были ранены, и достаточно серьезно. А царь-городцы, закрепляя первый успех, с грозными криками бросились на врага. С мечами, палицами и копьями. "Доблестные вояки" князя Григория, вначале пытались отстреливаться, но, быстро сообразив, что сейчас их просто-напросто изрубят на куски, начали врассыпную отходить в лес.
Петрович стоял один посреди дороги, и ему уже больше не хотелось писать -- штаны его были мокры. Прямо на него налетел грозный, как медведь, чернявый мужик с огромным красным крестом.
-- А, попался, супостат! -- зарычал он.
-- Я ли-лиходей и... -- Соловей, наверно, хотел сказать что-то другое, что он не с княжескими, что он их и знать не знает, но на языке вертелось лишь "всех зарежу" да "кровь пущу". И здоровенный крест опустился на его горбушку. Петрович заверещал благим матом. А крест равномерно опускался на его бока, спину и задницу. И быть бы Соловью покойником, ежели бы в нем наконец не сработал инстинкт самосохранения. И он побежал. Он бежал так, как никогда в жизни не бегал. И при этом продолжал вопить, хотя, похоже, за ним никто и не гнался. Да и кому он был нужен, этот плюгавый плешивый мужичонка в мокрых портках.
***
Солнце медленно клонилось к закату. На обширной веранде загородного царского терема чаевничали Василий Дубов, доктор Серапионыч и Рыжий. Первые двое рассказывали о своих приключениях в Новой Мангазее и Царь-Городе, а Рыжий, слушая их, все время расхаживал взад-вперед и то и дело поглядывал в сторону большой дороги.
-- Извините, что я все время мельтешу, -- вздохнул он, ненадолго присев за стол с огромным самоваром посреди, -- но я услал сюда боярина Андрея, а наш Государь, как мне стало ведомо, отправил сюда же Танюшку. И вот никого из них нет, и я даже не знаю, что думать. Вы же сами видите -- тарелки, чашки, варенье, все на столе, а никого нет!
-- Да вы не волнуйтесь так, голубчик, -- участливо проговорил Серапионыч, привычным движением подливая себе в чашку из скляночки. -- Все образуется. Давайте я и вам добавлю, для успокоения.
-- Ну да, чтобы я, как Длиннорукий, пошел по столу вприсядку, -- невесело ухмыльнулся Рыжий. -- Владлен Серапионыч, так вы, кажется, остановились на том, что обитатели канализации оказались ожившими покойниками?
-- Ну да, то есть типичными зомби. Насчет тех двоих точно не знаю, но хромой -- определенно один из тех.
-- Даже более того, -- заметил Василий, -- судя по вашим описаниям, это ни кто иной как Расторгуев, бывший наемник. -- Детектив заглянул к себе в блокнот. -- Ранение в ногу получил в девяносто первом в Абхазии, а в октябре девяносто третьего погиб в Москве, защищая Белый дом в составе баркашовского штурмового отряда. В общем, типичный послужной список для тех субъектов, которые за последние несколько месяцев "засвечивались" в Кислоярске, а затем бесследно исчезали из нашего поля зрения. Теперь ясно, кто их зомбирует и переправляет сюда -- господин Каширский. Хотя вряд ли он действует в одиночку...
-- Не прощу себе, что допустил его бегство из темницы! -- Рыжий вскочил из-за стола и вновь зашагал туда-сюда по веранде.
-- Василий Николаич, расскажите лучше о своих достижениях в этой, как ее... -- попросил доктор.
-- В Новой Мангазее? Да знаете, долго рассказывать, -- махнул рукой Дубов. -- Слишком свежи воспоминания. И, к сожалению, не особо приятны...
-- Но ведь заговор вы раскрыли? -- заметил Рыжий, прервав бесцельное хождение и вновь присев на стул.
-- Отчасти, -- ответил детектив. -- Мне удалось вывести на чистую воду одного из этой шайки, и теперь остается только надеяться, что через него ваши следственные органы раскроют и весь заговор.
-- Да, я в курсе, что вы привезли его в столицу. Наш сыскной приказ уже занялся им, -- удовлетворенно кивнул Рыжий. -- Но кто он, этот негодяй?
-- Этот негодяй занимал в Мангазее какую-то должность, даже не знаю какую, а зовут его дядя Митяй. Или, точнее, Димитрий Мелхиседекович Загря... Что с вами? -- удивился Василий, так как Рыжий вновь вскочил со стула, едва не опрокинув стол вместе со всем самоваром, и пуще прежнего забегал по веранде:
-- От кого угодно мог ждать, но не от него! Ведь это ж именно я устроил Загрязева в Мангазейское казначейство. Думал -- честный человек, настоящий монетарист, а он...
-- Ну не убивайтесь так, -- стал успокаивать Рыжего Серапионыч. -- Всем нам свойственно ошибаться в людях.
-- Но не до такой же степени, -- тяжко вздохнул Рыжий, вновь присаживаясь за стол. -- Ладно уж, доктор, налейте и мне вашей жидкости. Только чуть-чуть, чтобы без присядки по столу... Смотрите, что это?!
Последнее восклицание относилось к какому-то четырехугольному предмету, который медленно летел по закатному небу, явно идя на снижение.
-- Если бы я верил в сказки, то решил бы, что это ковер-самолет, -- заметил Серапионыч.
-- Да ведь это и есть ковер-самолет, -- приглядевшись к летательному объекту, определил Дубов.
А ковер, покружив над теремом, лихо приземлился прямо на лужайке перед верандой. На его борту находились два пассажира, один из коих оказался майором Селезнем, а в другом Дубов узнал пастушка Васятку.
-- Александр Иваныч, вы живы! -- обрадовался Рыжий. -- А я уж и не чаял вас встретить...
-- Жив, как видите, -- радостно пробасил майор, присаживаясь за стол. -- Не скажу, что живее всех живых, но все еще малость трепыхаюсь. Доктор, подлейте и мне чуток вашей гадости -- наверху больно уж прохладно. А Васятке горячего чаю.
-- Да-да-да, конечно же, -- засуетился Серапионыч. -- Но расскажите, где вы были, что делали!
-- Был в деревне Каменке, а делал то, что нужно было в данный момент, и то, что от меня зависело. -- Майор явно не был склонен расписывать свои боевые похождения. -- Зато вот без Васятки ничего бы не получилось.
-- Да ну что ты, дядя Саня, -- смутился Васятка.
-- Однако расскажите, Александр Иваныч, удалось ли вам узнать, что это за секретное оружие князя Григория? -- нетерпеливо спросил Рыжий.
-- Увы, -- покачал головой майор, -- я его уничтожил, так и не узнав, что это такое и каков принцип действия. Известно только, что неприятель собирался кроме всего прочего использовать боевую авиацию в лице ковров-самолетов. Вот один из них. -- Селезень вздохнул. -- Последний. Хорошо, Чумичка проинструктировал насчет управления, а иначе бы грохнулись за милую душеньку.
-- Вы уничтожили все запасы секретного оружия? -- недоверчиво переспросил Дубов.
-- Ну, все не все, но то, что было в наличности. Весь обоз, -- скромно ответил Селезень и отхлебнул из чашки, куда Серапионыч плеснул малую толику своего эликсира. -- Однако же нет никаких гарантий, что это оружие не будет изготовлено в еще больших количествах и что князь Григорий вновь сюда не полезет.
-- Да, надо что-то делать, -- тяжко вздохнул Рыжий. -- Еще неизвестно, чем все кончится на этот раз. Хватит ли у нас сил противостоять его войскам даже без секретного оружия?
-- Чувствую, что мне придется здесь задержаться, -- заметил майор.
-- Правда, дядя Саня, оставайся! -- подхватил Васятка. Он с удовольствием прихлебывал ароматный чай, налитый Серапионычем.
-- Кстати, Васятка, ведь священник отец Нифонт -- из вашего прихода? -- вдруг спросил Дубов.
-- Да, -- кивнул пастушок, -- но он поехал в Новую Мангазею разузнать о судьбе своего племянника Евлампия и до сих пор не вернулся.
-- Я его там повстречал, -- заметил детектив. -- И отец Нифонт говорил мне, будто ты высказал какое-то предположение о судьбе Евлампия.
-- Да, я ему сказал, что Евлампий, наверное, ввязался в какое-то нехорошее дело и угодил в темницу. Но вообще-то я думаю, что с ним случилось что-то еще худшее.
-- И ты оказался прав. -- Василий Николаевич отпил чая и закусил куском ржаного каравая. -- Евлампий погиб.
-- Какой ужас, -- прошептал Васятка и перекрестился.
-- Но правда и то, что он ввязался в нехорошее дело. Именно Евлампий и был тем, кто убил воеводу Афанасия.
-- Вы и это раскрыли? -- подивился Рыжий.
-- Да. Однако Евлампий был всего лишь исполнителем, которого убрали, как только он сделал свое дело. Собственно техническую подготовку осуществляли другие люди, и в их числе господин Загрязев.
-- Так он еще и убийца! -- совсем пригорюнился Рыжий. -- Вот и верь после этого в людскую порядочность...
-- И должен вас огорчить еще больше, -- продолжал Дубов. -- Отец Нифонт, этот достойнейший и порядочнейший человек, тоже погиб.
-- Не может быть! -- вскричал Васятка, и на его глазах блеснули слезы.
-- Увы, это так, -- вздохнул детектив. -- Сам того не подозревая, отец Нифонт встал на пути мангазейских заговорщиков, ну и они его просто-напросто уничтожили.
Над верандой повисло невеселое молчание.
-- Послушайте, господин Рыжий, -- вдруг оборотился Селезень к царь-городскому реформатору, -- а я к вам с челобитной. И не совсем обычной.
-- Слушаю вас, Александр Иваныч, -- несколько удивленно сказал Рыжий.
-- Я так понял, что Каменка осталась без священника. И прошу вашей протекции, чтобы меня назначили на место отца Нифонта.
-- Я, конечно, постараюсь вам помочь, -- еще больше изумился Рыжий, -- но почему вдруг священником? Вы могли бы стать одним из воевод или даже главой военного приказа...
-- Нет, -- решительно покачал головой майор, -- если я стану воеводой, то придется принимать участие во всех этих интригах и мелком политиканстве, а мне это надоело. Я еще в Кислоярске понял, что политика -- дерьмо, пардон за выражение. А вот практическое дело...
-- Да, но почему именно священником? -- недоумевал Рыжий.
-- Не просто священником, а священником в приграничной Каменке, -- уточнил майор. -- Там сейчас нужен именно такой человек как я -- способный противостоять нечисти не только крестом, но и мечом. В смысле, "Дегтяревым".
-- Да, это прекрасная идея, -- подумав, согласился Рыжий. -- Но пока еще неизвестно, чем кончатся военные действия. Наша дружина настолько неподготовлена и деморализована, что войска князя Григория могут их побить безо всякого тайного оружия...
-- Нет-нет, -- перебил Селезень, -- когда мы летели сюда, то видели, как наши войска гнали князь-григорьевских наемников -- за милую душу!
-- Правда?! -- опять вскочил Рыжий. -- Что ж вы молчали... Хоть одна позитивная весть! -- И снова погрустнел: -- Только куда же все-таки подевались царевна и боярин Андрей?..
-- Смотрите, что это?! -- вскричал Дубов, указывая на темнеющее небо. Там летело что-то вроде истребителя, выпускавшее огонь из трех реактивных сопел, так что сам объект почти не был виден.
-- Малая авиация, -- спокойно пожал плечами Серапионыч.
-- Что вы, доктор, откуда здесь авиация? -- возразил Рыжий.
-- Уж не тайное ли это оружие князя Григория? -- проницательно заметил Васятка. Тем временем "истребитель", сделав крутой вираж, бухнулся прямо на лужайку, отчего царский терем покачнулся, как при землетрясении. Когда пыль улеглась, обитатели веранды увидели, что рядом с теремом приземлился вовсе не боевой аэроплан, а жуткое трехголовое чудище, на спине у которого виднелся неясный женский силуэт.
-- Ба, да это же наши старые приятели -- Баба Яга и Змей Горыныч! -- перекрывая грохот, радостно сообщил майор Селезень. -- Как раз к ужину! Ну, я пошел за "Дегтяревым"...
-- Какой еще Змей Горыныч? -- встряхнул шевелюрой Рыжий. -- Это же антинаучно!
-- Весьма интересный экземплярчик, -- пробормотал Серапионыч, -- надо бы произвести вивисекцию...
-- Уж извините, опять маленько промахнулись, -- приятным густым басом прогудела правая голова Змея, галантно помогая Бабе Яге спуститься на землю. На ее плече сидел черный кот с громадной книгой в лапах.
-- Что это такое?.. -- пролепетал Рыжий.
-- Что, старых знакомых не узнаешь? -- промурлыкал кот человеческим голосом и, спрыгнув с плеча хозяйки, обернулся в человека. А точнее -- в колдуна Чумичку. Едва приняв свой обычный облик, Чумичка произвел резкий жест руками, и Баба Яга обернулась в молодую красивую женщину.
-- Наденька! -- вскрикнул Дубов и бросился ей навстречу.
-- Госпожа Чаликова, -- пробормотал Рыжий. -- Ну и дела...
А средняя голова Горыныча грустно вздохнула:
-- Вот если бы ты и нас так же...
-- Погодите, и до вас доберемся, -- бросил Чумичка Змею загадочную фразу. -- Вот изучу книгу...
-- Да вы присаживайтесь, Надюша, сейчас я вам чайку налью, -- привычно хлопотал Серапионыч. -- Откуда только вы прибыли в таком виде и на таком, гм, транспорте, ежели не секрет?
-- Из замка князя Григория, -- как о чем-то само собой разумеющемся, сообщила Надя.
-- Наденька, но как вас туда занесло?! -- в ужасе вскрикнул Василий. -- Знал бы, никогда не отпустил бы вас в этот гадюшник!
-- Потому-то я вам и сообщать не стала, -- обаятельно улыбнулась Чаликова, принимая от Серапионыча чашку с чаем. -- Когда я прибыла в Кислоярск и не нашла Великого Детектива в его рабочем кабинете, то стала наводить справки и узнала, что он отъехал в "Жаворонки". А уже в "Жаворонках" наша милейшая Ольга Ильинична Заплатина сообщила мне, что Василий Николаич вместе с Александром Иванычем и Владленом Серапионычем куда-то пошли и не вернулись, так что она даже хотела снарядить поиски. Ну, я ее уговорила не волноваться, а сама отправилась сюда, то есть в Царь-Город. Столковалась с Чумичкой, ну и...
-- Хотели пробраться в замок под видом Бабы Яги и кота, -- добавил Чумичка, -- чтобы разведать, что там и как. Я даже надеялся еще разок попробовать, коли будет возможность, извести князя Григория, но теперь видно, что это надобно делать иначе. -- И Чумичка вновь углубился в чтение.
-- Вынести эту книгу -- единственное, что нам удалось, -- заметила Надя. -- К сожалению, меня разоблачила Анна Сергеевна Глухарева, и пришлось бежать. И коли не Змей Горыныч, то стали бы мы верной добычей Каширского...
-- О, так там была и Анна Сергеевна! -- хмыкнул Селезень. -- Удивительная женщина!
Дубов же был настроен далеко не столь благодушно:
-- Так что же -- и Глухарева, и Каширский теперь у князя Григория? Но это же очень опасно! Они теперь ни перед чем не остановятся, ведь всякая неудача их просто разъяряет. Так что в любое время можно ждать новых гадостей.
-- Ну, может быть, вы несколько сгущаете краски? -- спросил Рыжий.
-- Вы просто не знаете госпожи Глухаревой, -- покачала головой Чаликова.
-- Погодите, я тут сейчас вспомнил, -- хлопнул себя по лбу Селезень. -- Этот наемник, Мстислав, которого я захватил было в плен, говорил о планах своего командования -- после захвата Царь-Города идти на северо-восток. A это как раз к Гороховому городищу!
-- Что за чепуха! -- оторвался от книги Чумичка. -- Там же ничего нет, кроме лесов и болот.
-- Значит, они собираются захватить "наш" Кислоярск! -- дошло до Василия. -- Нет, ну этого уж никак нельзя допустить.
-- Вот потому-то я и решил остаться здесь. В смысле, в Каменке, -- заявил майор. -- На переднем крае.
-- Но вообще-то странно, как это Анна Сергеевна так оперативно очутилась в Белой Пуще, -- вновь извлек свой блокнотик Василий Николаевич. -- Всего каких-то пару недель назад она была замечена в Кислоярске...
Серапионыч деликатно кашлянул:
-- Я тут припоминаю, что Пал Палыч говорил о некоей таинственной особе женского пола, которая остановилась в здешней гостинице, а затем, наняв карету, отъехала в западном направлении. -- Доктор поправил сползшее пенсне. -- А сразу после известного нападения на боярина Андрея я собственнолично заметил в конце улицы некую женскую фигуру. Теперь можно констатировать, что это именно Анна Сергеевна проездом в Белую Пущу выполняла задание Каширского, то есть направляла зомби на избранную жертву.
-- И на сей раз они опять промахнулись, -- вздохнул Рыжий. -- Ведь целились-то в меня...
Чумичка захлопнул колдовскую книгу и громогласно объявил:
-- Нужен волк!
-- В каком смысле? -- удивленно уставился на него Селезень.
-- Все подтверждается -- смерть князя Григория может случиться, только если его загрызет волк. Когда я обернулся волком и загрыз его, то он не погиб, потому что я не настоящий волк. А нужен настоящий.
-- Любопытно, -- подался вперед Василий. -- Но это же, боюсь, невыполнимая задача -- провести в замок настоящего волка, да еще натравить его на князя Григория... Или, может, выманить князя за пределы замка?
-- Выманишь его, как же, -- проворчал Чумичка. -- Он же, скотина, после того случая без охраны даже в отхожее место не ходит!
-- Погодите, кажется у меня есть на примете один волк, -- воскликнул Рыжий. -- То есть это не совсем волк, но в то же время все-таки волк.
-- Как это -- волк, и в то же время не совсем волк? -- удивилась Надя.
-- Оборотень, -- понизил голос Рыжий. -- Вот если бы напустить его на князя Григория.
-- А где он, так сказать, обретается? -- поинтересовался Серапионыч.
-- В Мухоморье, -- ответил Рыжий. -- То есть официальное название -- Новая Ютландия, это такое небольшое государство, которое располагается в болотной местности к западу от Белой Пущи и находится в весьма своеобразных отношениях с князем Григорием. -- Рыжий вздохнул. -- Эта страна знаменита высокой концентрацией доблестных витязей и рыцарей на квадратный километр, и наш оборотень -- как раз один из них.
-- А это реально? -- спросил Василий, с напряженным вниманием слушавший Рыжего. -- В смысле напустить вашего витязя-оборотня на князя Григория.
-- Для настоящих специалистов нет ничего нереального, -- неопределенно ответил Рыжий и вновь кинул тоскливый взор в сторону большой дороги.
-- Ну как, возьмемся? -- весело глянул Василий на Александра Иваныча.
-- А что, возьмемся! -- бесшабашно пробасил майор.
-- Если вы решитесь на это дело, -- подхватил Рыжий, -- то я попрошу Дормидонта Петровича дать вам рекомендательное письмо к его коллеге, ново-ютландскому королю Александру, чтобы он оказал содействие. Разумеется, не раскрывая истинных целей. Но хочу сразу предупредить -- такая экспедиция может оказаться не менее опасной, чем обе предыдущие.
-- Оборотней бояться -- на болото не ходить! -- громогласно пошутил майор и сам же захохотал так, что стены терема задрожали. -- Кстати о птичках, -- продолжил он уже немного тише, -- скажите, Наденька, как вам удалось подружиться с этим милым созданием? -- Майор указал на Змея Горыныча, мирно расположившегося под березками на другом конце лужайки.
-- Видите ли, дело в том, что это не совсем Змей Горыныч, -- объяснила Чаликова.
-- А кто же -- Василиса Премудрая? -- вновь захохотал майор.
-- Нет, он тоже жертва адских козней князя Григория, -- совершенно серьезно сказала Надя. -- Вернее сказать, они. Та голова, что посередине -- это собственной персоной супруга князя Григория, княжна Ольга. Правая -- воевода Полкан, который всегда был ярым врагом Григория. А левая -- боярин Перемет, не боявшийся обличать князя.
-- И как же они стали Змеем Горынычем? -- удивился Дубов.
-- Помнится, баронесса это называла генной инженерией, а Чумичка -- колдовством, -- припомнил майор.
-- Их заколдовал какой-то заморский чародей, -- буркнул Чумичка. -- И заколдовал как-то по-дурному, я даже не представляю, как теперь расколдовать. Но что-нибудь придумаю, не будь я Чумичка!
В этот момент из глубины темной аллеи, ведущей от большой дороги к терему, появились два еле различимых силуэта. Первым их заметил майор.
-- Поглядите, кто это там, -- сказал он Рыжему. -- Не зомби ли с вурдалаками?
Рыжий внимательно пригляделся. И вдруг, сорвавшись с места, кинулся навстречу.
-- Что это с ним? -- удивился Серапионыч. -- Неужели побочные действия моего эликсира?
А Рыжий уже возвращался назад, а с ним -- боярин Андрей и царевна Татьяна Дормидонтовна. И если боярин красовался в своей обычной одежде, разве что весьма замызганной, то на царевне был кафтан лучника, наброшенный поверх разорванного платья. В руках она продолжала сжимать шест со слегка потрепанной хоругвью.
-- О моя возлюбленная, -- восклицал Рыжий, -- зачем ты заставила меня так страдать, так волноваться? Я предполагал самое худшее!
-- Да нет, милый, -- оправдывалась Танюшка, -- мы тут, понимаешь, поспорили, кто вокруг кого вращается, Земля вокруг Солнца, или наоборот, и решили выяснить...
-- Знаешь, Васятка, а я ведь тогда действительно соврала, что я царевна, -- виновато сказала Надя. -- А настоящая Татьяна Дормидонтовна -- вот она.
-- Что-то не очень-то похожа она на царевну, -- скептически оглядел Васятка Татьяну Дормидонтовну.
-- Ну, на тебя уж никак не угодишь, -- засмеялась Надя. -- Эта-то тебя чем не устраивает?
-- У нее такой боевой вид, будто она вела войска в наступление. А царевнино ли это дело?
-- Это наше общее дело! -- патетически воскликнул боярин Андрей, оказавшийся в этот момент возле журналистки и пастушка. -- Редко, но случаются такие годины, когда весь народ встает на защиту своего Отечества, без различия -- кто царевна, а кто последний простолюдин.
-- Что это значит? -- удивился Рыжий, услышавший слова боярина. -- Где вы были?
-- Да чепуха, милый, -- крепче прижалась царевна к своему возлюбленному. -- Главное, что мы снова вместе!
-- Вы тут, я вижу, устали, продрогли, -- встрял Серапионыч. -- Давайте я и вас чайком попотчую!
-- О, боярин Владлен, и вы здесь! -- обрадовалась Танюшка и от избытка чувств даже расцеловала доктора.
-- Серапионыч! -- Боярин Андрей следом за царевной заключил доктора в могучие объятия. -- Это просто здорово, что все мы здесь сегодня собрались! Ну, наливай чаю, будем веселиться...
-- Ради такого случая можно бы и чего покрепче, -- намекнул майор. Такого рода намеки он называл "подсвечником по голове".
-- Тут в подвале должно быть, -- заметила Танюшка. -- Тятенькины запасы.
Пока Серапионыч наливал чаю новопришедшим царевне и боярину, Рыжий подошел к Дубову:
-- Василий Николаич, в наших с вами профессиях есть нечто общее -- и политик, и детектив должны, подобно шахматному гроссмейстеру, просчитывать ситуацию на много ходов вперед.
-- Да, вне всякого сомнения, -- кивнул Дубов, пытаясь сообразить, к чему на сей раз клонит Рыжий. А тот продолжал:
-- Ну хорошо, допустим, нам с вами удастся избавить мир и народ Белой Пущи от князя Григория. Встает вопрос -- что делать дальше?
-- В каком смысле?
-- Ну, как наладить жизнь в Белой Пуще? И прежде всего -- нужно некое легитимное лицо, которое могло бы встать во главе государства. Хотя бы на первых порах.
-- Да, разумеется, -- ответил Василий, еще не совсем понимая, о чем идет речь.
-- На данный момент наиболее легитимной фигурой, как это ни парадоксально, является князь Григорий. После Ивана Шушка княжеский престол перешел к его дочке Ольге, а после нее -- к ее супругу Григорию.
-- Но ведь Григорий убил князя и заколдовал Ольгу! -- возмутился детектив. -- И вы еще называете его этим, как его, легитимным!
-- Полностью с вами согласен, -- вздохнул Рыжий, -- но нам надо считаться с реальностью.
-- Самым легитимным руководителем будет тот, кого изберет народ, -- заявила Чаликова, которая внимательно прислушивалась к беседе Рыжего с Василием.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 [ 13 ] 14 15
|
|