Чтение 13–й страницы книги ~Чейз~

- Да, - согласился он. - Мы сами грешили, и нельзя обвинять мальчика.

Чейзу стало слишком тошно, чтобы дольше оставаться там. Он резко поднялся и взял Гленду за руку.

- Спасибо, что уделили нам время, и извините за беспокойство, - сказал он. - Извините, что напомнил вам все это.

- Ничего, - произнесла мать Майка. - Мы рады помочь.

Гленда в первый раз подала голос. Она взяла со столика вечернюю газету и спросила:

- Это сегодняшняя газета?

- Да, - ответила Анна.

- Если вы прочитали ее, нельзя ли мне взять? Я сегодня не сумела купить газету.

- Пожалуйста, - сказала Анна, провожая их по коридору к двери. - Там все равно ничего интересного.

- Вы служили в армии, - сказал им вслед Гарри Карнс. Он повернулся вполоборота в своем кресле и смотрел на расстегнутый воротник Чейза.

- Да, - ответил Чейз.

- Думаю, именно это и нужно было Майку. Если бы мы убедили его отслужить в армии, а потом уж пойти в колледж, может быть, все сложилось по-другому. Там его привели бы в чувство, научили уму-разуму. Возможно, ему не помешало бы год-другой побыть там, где вы.

- Меньше всего на свете, - резко возразил Чейз.

- Может быть, вы правы, а может быть, и нет.

- Уж поверьте мне, - сказал Чейз: теперь он окончательно перестал сочувствовать старику, разозлившись из-за легкости, с которой тот готов был послать своего сына в самое пекло. В дверях миссис Карнс снова поблагодарила его и сказала, что рада была познакомиться с Глендой. А затем спросила:

- Милая, а вам не холодно в этом вашем платьице?

- Вовсе нет, - ответила Гленда. - Сейчас ведь лето.

- Да, но все-таки...

- К тому же, - перебила Гленда, - я нудистка. Если бы закон позволял, предпочла ходить совсем без платья.

- Ну, до свидания, - произнесла Анна Карнс. Она деланно улыбнулась и закрыла дверь.

- Ты кажешься такой мягкой, нежной и милой - пока не выпускаешь ядовитые коготки, - сказал Чейз. - С тобой не соскучишься.

Гленда взяла его под руку, и они пошли к машине.

- Черт бы их побрал, меня от этой пары чуть не стошнило. Им совсем не жалко своего сына - только себя. Если бы он отправился воевать и его убили, они бы наверняка лопнули от гордости.

- Вот именно, - согласился Чейз. - Я с такими уже встречался.

Он усадил Гленду в машину, обошел вокруг и сел за руль.

- Посмотри, это тебя заинтересует, - сказала она, развертывая газету, которую взяла на кофейном столике у Карнсов.

- Да, кстати, зачем она тебе понадобилась? Гленда прочитала вслух заголовок:

- "Хозяин таверны застрелен".

- Ну и что?

- Это Эрик Бренц, - объяснила она. - На первой полосе его фотография. - Девушка протянула Чейзу газету.

Он принялся читать при свете уличного фонаря.

- Расскажи, что там, - попросила Гленда.

- В него выстрелили пять раз. Дважды в голову и трижды в грудь, причем с близкого расстояния.

- Боже мой, - воскликнула она, дрожа всем телом, и машинально потянулась за сигаретой, которую зажгла, но курить не стала.

- Сегодня в десять минут первого его обнаружила сестра.

- Это последний, вечерний выпуск, - заметила Гленда. - Он недавно вышел, и, наверное, там только короткая информация.

- Так и есть. Почти ничего не сказано, только как его нашли и где он жил - в городской квартире на Галасио, там прежде были поля для гольфа.

- Я знаю этот район. Дома там стоят впритык друг к другу. И никто ничего не слышал?

- Нет.

- А улики?

- О них ни слова, - сказал он.

- Что ты об этом думаешь, Бен?

- Это Судья, - сказал Чейз, абсолютно уверенный в этом, хотя подобный вывод его мало радовал.

- Ты не можешь так безапелляционно утверждать.

- И все-таки это он. Выходя в субботу днем из таверны, я был уверен, что Бренц знает человека, которого я описал, но мне так ничего и не удалось из него выудить. Он, наверное, пытался дозвониться Судье в субботу, когда тот караулил возле твоего дома. Но, похоже, не смог связаться с ним по меньшей мере до воскресенья, возможно даже, до воскресного вечера. Он, вероятно, попросил Судью зайти к нему сегодня утром и, видимо, намекнул о причине. У него было вполне достаточно времени сообразить, кто я такой, и он соединил все обрывки информации воедино. Может быть, он собрался шантажировать Судью. Судя по виду Бренца, это явно не противоречит его принципам.

Гленда загасила сигарету в пепельнице:

- Все, не выношу больше даже запаха.

- А я уж удивлялся, почему целый день нас никто не преследует и не досаждает нам, - произнес Чейз. - Теперь, кажется, понял. Если Бенц позвонил Судье вчера и попросил зайти сегодня утром, при этом намекнув, для чего, то ему пришлось бодрствовать почти всю ночь. Возможно, Бренц позвонил ему как раз после того, как он подложил гранату в мою машину. Убив Бренца, он, вероятно, отправился домой и улегся отсыпаться. Я где-то читал, что сумасшедшие, совершив убийство, спят без задних ног от эмоционального перенапряжения.

- Если он весь день спал, - предположила Гленда, - то вскоре встанет и объявится.

- Да, - согласился Чейз. - Поэтому мы едем к тебе и запираемся до утра. Все равно раздобыть в школе список репетиторов по физике мы сможем не раньше девяти часов. Так что пока отдохнем.

- Да, поехали домой, - сказала она. - А то здесь, на улице, меня прямо-таки мороз по коже продирает.

- Ты же нудистка, - напомнил он, - и должна быть привычной к таким вещам.

- Это же мороз совсем другого рода. И вообще, Бен, прекрати острить. Я хочу, чтобы меня отвезли домой и поили виски, пока я не усну.

- Заметано, - пообещал он. По пути от дома, где прежде жил Майкл Карнс, их никто не преследовал.

Глава 13

Во вторник утром Гленда позвонила на работу и взяла второй отгул подряд. После того как они позавтракали, Чейз набрал номер школы и представился отцом мальчика, которому нужен репетитор по физике, чтобы подготовить его к экзамену в физическом колледже. Секретарша оказалась милой и услужливой. Через десять минут он получил фамилии четверых преподавателей, заинтересованных в такой работе.

- Двое из них фигурировали в прежнем списке, - заметила Гленда. - Значит, это либо Монро Каллинз, либо Ричард Лински.

- Не обязательно, - возразил Чейз. - Может быть, год назад школа рекомендовала других педагогов.

- Мы все сейчас узнаем, правда?

Он кивнул и снова снял трубку. Он набрал номер Монро Каллинза и стал ждать, представляя себе, что почувствует Судья, когда услышит голос Чейза и поймет: роли поменялись. Точнее, их поменяли, причем не случайно, а в результате упорного поиска, напряженных размышлений.

Никто не отвечал.

- Может быть. Судья торчит здесь, следит за домом?

- А если этот тип просто пошел покупать газету или отправился по другим делам? Попробуй позвонить другому.

Он отставил телефон, посмотрел на номер Ричарда Лински, затем снял трубку.

Снова никто не ответил на его звонок.

- Черт! - взорвалась Гленда. Чейз вытер вспотевшие ладони о джинсы, которые она час назад погладила для него.

- Давай наберемся терпения. Мы попробуем позвонить еще раз около полудня, может быть, кто-нибудь из них явится домой на обед. - На джинсах Чейза остались темные полосы пота.

В течение следующего часа Гленда пыталась читать, усевшись с ногами в одно из кресел с плюшевой обивкой. Чейз тоже решил почитать, но только бродил вдоль книжных полок в коридоре, вынимал то один томик, то другой и тут же ставил на место. Казалось, он ищет какую-то конкретную книжку, на определенную тему, хотя ни о чем таком он не думал. Ему пришло в голову, уж не разыскивает ли он стеклянных собачек, спрятанных за книгами.

В одиннадцать зазвонил телефон.

- Я подойду, - сказал Чейз.

- А если это не он?

- Кто же еще?

- Ну, например, моя мама. Или кто-нибудь с работы. - Она встала, подошла к телефону, но не сняла трубку, а только смотрела на него, в бездействии слушая, как он звонит. Наконец решилась:

- Нет, все-таки я сама.

- Ну, давай.

- Алло! - Гленда улыбнулась и прикрыла трубку рукой. Улыбка ее выглядела так, будто она отчеканена молотком на куске жести, твердом и начавшем ржаветь. - Мама, - прошептала она.

Чейз вернулся к книжным полкам и в конце концов выбрал иллюстрированную историю эротического искусства. Он не думал, что это возбудит его прямо сейчас, но там по крайней мере хоть читать было почти нечего.

Мать Гленды продержала ее у телефона минут пятнадцать. Положив трубку, Гленда сказала:

- Мама спрашивала, не слишком ли серьезно я заболела.

- А откуда она знает, что ты сказалась больной?

- Позвонила на работу, чтобы что-то мне рассказать, там ей и сообщили. - Она вернулась в свое кресло, взялась было за книжку, но тут же предложила:

- Может, позвоним этим субъектам?

Он посмотрел на стенные часы в коридоре:

- Еще немного подождем.

- Пожалуй, ты прав, - согласилась Гленда. В следующие полчаса она зажгла и погасила четыре сигареты, хотя не сделала ни одной затяжки.

В полдень, когда они позвонили, ни одного из мужчин по-прежнему не было дома.

- Следующая попытка в три, - заявил Чейз.

Они немного поиграли в карты, вместе приняли ванну, что не привело ни к каким эротическим последствиям, немного посмотрели телевизор и снова попытались читать.

Но и в три ни один из абонентов не ответил.

В половине шестого - тоже.

- Я просто лопну от нетерпения, если мы не доберемся до них как можно скорее, - сказала Гленда. - Мне уже приходят на ум бредовые идеи, вроде того, что они оба Судьи.

- Я тебя понимаю, - признался Чейз. - Сам недавно искал в твоем книжном шкафу стеклянных собачек.

- Стеклянных собачек?

Прежде чем он успел объяснить, зазвонил телефон.

- Твоя мама уже звонила, а для сослуживцев поздновато. - Он снял трубку и сказал: "Алло".

- Не можете же вы вечно сидеть взаперти, - произнес Судья. - Рано или поздно придется выйти.

- Почему бы тебе не подняться к нам? - спросил Чейз. - Это бы решило твои проблемы.

Судья засмеялся:

- Ты все время недооцениваешь меня - или это такая шутка? В общем, я позвонил только сказать, что на время покидаю свой пост - иду домой, чтобы поесть и поспать. Так что вы совершенно спокойно можете выйти за хлебом и молоком. - Он снова принялся смеяться и долго не мог остановиться.

- А ты здорово уверен в себе, правда? - спросил Чейз.

- Почему бы и нет? Времени у меня хватит: я могу неделями ждать подходящего момента.

За долгие часы ожидания у Чейза хватило времени обдумать, что сказать Судье, если тот снова позвонит. Так что теперь все шло точно по готовому сценарию.

- А ты тщательно исследовал прошлое Эрика Бренца, прежде чем убить его?

Судья несколько секунд молчал, а потом резко и нервно заговорил:

- Я знал его так хорошо, что этого не потребовалось. Он уже многие годы заслуживает смерти.

- Но в особенности теперь, когда узнал про твои дела.

- Я убил его не по личным причинам, - сказал Судья. - Ты должен понять. Он был грешником, заслужил смерть - и, убив его, я облагодетельствовал общество. - От избытка эмоций речь Судьи стала нечленораздельной. Он повесил трубку.

Чейз сказал:

***

- Давай снова попробуем обзвонить номера.

- Думаешь, он звонил из дому?

- Думаю. Сейчас этот выродок уже не принимает никаких мер предосторожности.

Он позвонил Монро Каллинзу. Никто не ответил. Колеблясь, набрал номер Ричарда Лински; ответили после шести гудков. Чейз заставил человека на другом конце провода сказать "алло" несколько раз, но сам не отвечал. Когда Лински дал отбой, Чейз повесил трубку.

- Ну, что? - спросила Гленда.

- Это он, - сказал Чейз. - Настоящее имя Судьи - Ричард Лински. Известный репетитор по физике. Мы поймали его.

Чейз отнес сумку с вещами Гленды в комнату мотеля и поставил у изножия двуспальной кровати, Затем вернулся к двери, запер ее, проверил замок, накинул цепочку. Комната оказалась маленькой, но чистой и удобной. В ванной окна не было вовсе, а в единственном окне комнаты стоял кондиционер.

- Если никуда не высунешься, будешь здесь в безопасности, - сказал он.

- А если высунусь?

- Гленда...

Девушка стояла в дверях ванной, уперев руки в бедра, очень привлекательная в гневе. Она уже больше часа была такой привлекательной, потому что именно столько времени злилась на него.

- Я знаю адрес Лински не хуже тебя и могу добраться туда прямо вслед за тобой, если возьму такси, как только ты уйдешь.

Он подошел к ней и положил руки ей на плечи. Она не сопротивлялась, но и не поощряла его.

- Гленда, ты же знаешь, как это опасно: он убил двух человек и грозился убить нас. Я обучен самообороне, а ты нет. Я был на войне, а ты нет. Все очень просто.

- Нет, все может быть еще проще, - сказала она. - Пойди в полицию.

- Я же сказал тебе, что пока не хочу.

- Но почему?

- Я должен удостовериться, что это Судья, что я ни в чем не ошибся. Не хочу, чтобы надо мной снова смеялись.

Она вся сжалась, отпрянула от него, потерпев поражение, но продолжала спорить, хотя уже и не так настойчиво:

- Бен, ты же можешь позвонить по телефону и высказать ему все на расстоянии, правда? Ты бы и так все быстро узнал.

- Я должен, - твердо сказал он.

Хотя он изо всех сил пытался убедить ее, что рассуждает здраво, но и сам толком не понимал мотивов своих поступков. Она совершенно права, но Чейз ощущал необъяснимую потребность увидеть Судью лично и сделать развязку всей этой истории как можно более острой и внезапной.

- Если Лински виновен, его отпечатки совпадут с отпечатками на ноже, которым убили Майкла Карнса. Дать анонимную взятку полиции...

- Я должен так поступить, - повторил он, когда она иссякла, как старый фонограф.

Гленда, устав, всей тяжестью тела оперлась на него.

- Ну ладно, ладно. Но я бы предпочла, по крайней мере, сидеть у себя дома. Ждать здесь, в незнакомом месте, просто невыносимо.

- Я уже объяснил тебе, почему так надо, - сказал Чейз, обнимая ее и нежно поглаживая ей затылок. - Может быть, он все наврал, сказав, что намерен ужинать и спать. Может быть, он только и ждет того, что я выйду из квартиры, чтобы добраться до тебя.

- Но когда мы вышли, его не было, и по пути сюда нас никто не преследовал.

- И все же я не могу рисковать, когда речь идет о тебе. Теперь же он никак не может знать, где ты. - Он поцеловал ее, чуть-чуть небрежно, и выпустил из объятий. - Я должен идти, а то он уйдет из дому, и я упущу его.

- Я буду тебя ждать, - неохотно произнесла Гленда, наконец садясь.

- Никуда не денешься, а то я позвоню в "Пресс диспатч" и скажу, что ты вовсе не больна.

Она не улыбнулась его шутке, и Чейз счел это вполне естественным.

Он отпер дверь, снял цепочку и вышел на бетонную дорожку. Подождал, пока Гленда закроет дверь, запрет оба замка, и выехал из мотеля в своем "мустанге".

Впервые за много дней оставшись в полном одиночестве, он обнаружил, что его мысль блуждает по путям, которых он старался избежать. Однако спор с Глендой заставил его определить для себя, что, собственно, она для него значит и что с ним будет, если он ее потеряет. До этого он интуитивно чувствовал, что такой потери он просто не перенесет, но в этот момент должен был осмыслить причины, по которым ее смерть погубит его. Конечно, есть простая истина: он любит ее так, как еще не любил ни одной женщины, но случается, человек теряет возлюбленную, а потом все-таки находит счастье.

Дело не только в этом. Он должен был осознать и принять вторую причину, по которой ее смерть нужно предотвратить любой ценой: если она погибнет из-за Судьи, в этом будет косвенная вина Чейза. Не появись он в жизни Гленды, Судья не узнал бы о ее существовании. Он, Чейз, навлек на нее опасность, и если не сможет оградить от нее возлюбленную, то вина, которая уже лежит на нем, во сто крат возрастет.

И тогда он сойдет с ума.