Чтение 13–й страницы книги ~Гимн перед битвой~

- Да, лейтенант О'Нил, - сказала она.

Опытная машинка знала, когда показать себя с лучшей стороны.

- Воспроизведи упомянутый разговор.

"Ну а теперь, мне плевать на твое мнение о своей миссии или о себе самом. Чего я от тебя хочу, так это убраться в свою каюту и оставаться там - до конца полета. Ты не под домашним арестом и не ограничен в передвижениях, но я решаю, как командовать моим батальоном, как его тренировать, какую применять тактику. А не всякий бывший сержант ранга Е-5 со сверкающей офицерской нашивкой, который считает себя крутым дерьмом. Если я обнаружу тебя в расположении батальона без моего прямого указания, в местах для тренировок или разговаривающим с моими офицерами о тактике или подготовке, я тебя лично приподниму и так тряхну, что потеряешь звание, честь и, возможно, жизнь. Я ясно выражаюсь?" - прокрутил запись ПИР.

- Я признаю, что не лучшим образом справился с разговором, - сознался Майк на фоне ошеломленного молчания. - Я позволил подполковнику разозлить меня, честно говоря, да и уже был расстроен объявленным распорядком подготовки, когда прибыл.

- Вы велели ПИРу записать разговор? - спросил генерал нейтральным тоном, когда справился с шоком.

- А вы не знали, сэр? - с нелегким чувством спросил Майк и посмотрел на ПИР генерала, открыто стоящий на столе. Он не был в восторге от такого поворота беседы.

- Не знал что?

- Они записывают все, сэр.

- Что?!!

- Мы обнаружили это в ГалТехе, сэр. Изображение, звук, все. Можно воспроизвести когда угодно.

- Кем?

- В настоящее время они запрограммированы для воспроизведения только уполномоченным пользователем, с определенными уточнениями. Некоторые страны хотели сделать воспроизведение возможным для вышестоящих лиц, но мы, американцы, и некоторые другие, англичане и немцы особенно, воспротивились. Если наши солдаты узнают, что ПИРы капают на них при первой возможности, они начнут их постоянно "терять". Тем не менее записи более или менее доступны во время сражения, кроме того, они доступны любому, кто взаимодействует с обладателем прибора в соответствующий момент.

- О'кей. Черт, может быть, вам следует стать моим советником по ББС? Итак, подполковник велел вам оставаться в своей каюте. В сущности, под арестом. Вы так и делали?

- Нет, сэр. Я продолжал тренировки, физические и по тактике. Я также пришел к заключению, что не должен общаться с другими членами батальона ББС вне службы, поэтому я не ходил в клуб, и так далее.

- Значит, вы занимались в спортзале последний месяц?

- И с моим скафандром, да, сэр.

- Вы работали с каким-либо подразделением Триста двадцать пятого?

- Сэр?

- Вы знаете, что отвечаете таким образом, когда стремитесь уклониться от вопроса? Помимо других любопытных аномалий, оказалось, что только роте "Браво" из всего батальона ББС удается выполнять распорядок освоения ББС. И согласно герру оберсту, "Браво" показало замечательные успехи в последний месяц. Оберст, похоже, считает роту "Браво" единственной частью моего отряда ББС, которая годится для подтирания носа. Не то что они на требуемом уровне, но все же не совершенно бесполезны.

Затем я обратил внимание, что подполковник Янгмэн написал аттестацию на командира роты "Браво", где тот обвиняется во всех грехах, только разве что не спал с моей дочерью. Из аттестации выходит, что рота "Браво" "совершенно не готова к боевым действиям". При последней внутрибатальонной оценке по правилам Комиссии Пехотных Экспертов ни один военнослужащий роты их не прошел, - с тонкой улыбкой сказал генерал.

- Сэр, одним из стандартов КПЗ является выбор маршрута броска в одну тысячу метров на открытой местности. Где его проводить? - Первый раз за всю беседу генерал начал напоминать Майку генерала Хорнера.

- Хороший вопрос. Более существенно, что раз стандарты КПЗ не были адаптированы к ББС, какой смысл их отрабатывать? - спросил генерал.

Приветливое выражение обернулось чем-то сильно похожим на оскал.

- Ум-м-м, его людям... нужно поддерживать форму на случай перевода в обычный отряд, не ББС, сэр?

- Очень хорошо, - улыбнулся генерал, удрученно качая головой. - Из вас получится превосходный адвокат дьявола, лейтенант. К несчастью, в настоящее время правилами установлено закрепление за подразделениями ББС персонала, обученного их применению. Так что этот довод псу под хвост. На самом деле его удовлетворяет лишь командир роты "Чарли". "Альфа" подготовлена также ужасно. Тем не менее мне случилось обратить внимание, что хотя готовность к применению ББС у большинства отрядов батальона менее десяти процентов, "Альфа" и "Браво" показывают двадцать и тридцать процентов соответственно. Что скажете, лейтенант?

- Подозреваю, что пуговицы с бляхами у "Альфы" и "Браво" не надраены и они не укладываются в нормативы физподготовки, сэр.

- Сарказм, лейтенант?

- Простите, сэр. Немного.

- Фактически, когда я спросил подполковника Янгмэна про роту "Браво", он ответил, что раздумывает о снятии с должности ее командира.

- Господи боже мой!

- Вы всегда перебиваете генералов, лейтенант? - сухо осведомился генерал.

- Нет, сэр. Виноват, сэр, - сказал Майк.

Он сделал глубокий вдох и постарался держать себя в узде. Снятие капитана Брэндона оборвет всю цепочку, с помощью которой ему удавалось хоть как-то готовить батальон.

Пехотинцы мастерски владеют искусством исчезать. Частично дело в самой природе их боевой работы; умение стать "призраками" составляет половину сущности понятия пехоты. Другая часть заключается в том, что в отсутствие войны или изнурительных тренировок им первым достаются худшие задания. Поэтому опытные пехотинцы учатся становиться функционально невидимыми вне рамок действующего распорядка боевой подготовки.

Майк с Визновски в полной мере использовали эту особенность. В ротах проводились регулярные утренние, дневные и вечерние построения, согласно приказу по батальону. Однако некоторые пустые трюмы практически примыкали к месту расположения батальона. Каждый день сержанты роты "Браво", а позже и "Альфа", ускользали с территории батальона и просачивались в заброшенные трюмы. Там они начали осваивать тысячи граней новой специальности, чтобы как можно лучше передать их своим подчиненным. Долю иронии привносили их жалобы и стоны по поводу отсутствия "эксперта ГалТеха", чтобы им помочь. Майк тем временем следил за всем процессом через свои "Милспексы" или из бронескафандра, вплоть до выслушивания жалоб. Когда он по ситуации чувствовал необходимость привлечь внимание к чему-либо, он передавал это через Визновски. Насколько всем было известно, Виз руководил всей программой подготовки.

Если капитана Брэндона снимут с командования ротой, весь маскарад пойдет прахом.

- Мне говорили о вашей обычной нахмуренности, - спокойно продолжал генерал Хаусмэн, - но сейчас вы стали красным как рак, а из ушей валит дым. И я прошу вас постараться не просверлить стену взглядом.

- Переборку, сэр. На кораблях это переборка.

- Без разницы. А теперь вернемся к сути моего вопроса. Нарушили ли вы на самом деле прямые и косвенные приказы путем вмешательства в тактическую подготовку одного из подразделений подполковника Янгмэна?

- Отчасти, сэр, - увернулся Майк.

Он лихорадочно думал.

- Помогая капитанам Брэндону и Райту в занятиях по ББС?

- Сэр, я не обсуждал тренировки или галактические технологии ни с одним из офицеров батальона.

- Не потрудитесь ли объяснить? - поднял бровь генерал.

- Я не говорил напрямую ни с одним офицером по поводу подготовки, сэр. Как гласил приказ. Я также не входил ни на территорию батальона, ни в места, определенные для тренировок. Я фактически буквально выполнял приказ.

- Понятно. - Генерал улыбнулся. - Полагаю, существует какая-то причина, что сержанты и рядовые этих рот показывают в целом лучшие результаты, чем офицеры?

- Возможно, сэр.

- Под вашим влиянием?

- Возможно, сэр. Но опять же, если по-честному, это может быть как-то связано с тем, что офицеры больше времени проводят в "клубе", чем в костюмах.

- Но вы влияли на подготовку, - подчеркнул генерал.

- Да, сэр.

- Несмотря на распорядок подготовки, утвержденный на уроне С-3 батальона?

- Да, сэр.

- Вы знали про установленный распорядок?

- Да, сэр.

- Хорошо. Я рад, что вы не закрываете глаза на свои нарушения. - Генерал покачал головой с внезапно опустошенным видом. - Молодой человек, я собираюсь сказать это вам в качестве извинения. Батальон является приписанной частью, а не одним из "моих" подразделений, то есть не из Третьего корпуса. Поэтому для меня будет чертовски трудно уволить подполковника Янгмэна, как бы сильно мне этого ни хотелось.

Он поднял бровь, предлагая высказаться, но Майк хранил молчание. Он снова покачал головой и продолжил:

- Чертовски трудно послать подразделение в бой, когда не доверяешь всей командной верхушке. Поэтому я сделал, что мог. Вопреки своему давнему правилу не вмешиваться в повседневную жизнь подчиненных подразделений, правилу, о котором подполковник, очевидно, не слыхал, я отдал подполковнику Янгмэну письменный приказ составить и приступить к выполнению энергичной программы подготовки по боевому применению ББС. В нем сказано, что ввиду невыполнения им темпов подготовки по критическим пунктам, если батальон не сможет достичь восьмидесяти и больше процентов нормы готовности применения ББС ко дню высадки, у меня не останется другого выхода, как снять его с командования. Ему это совсем не понравилось. Похоже, он считает, что раз было невозможно адекватно подготовиться из-за "совершенно недостаточного для надлежащей тренировки времени" на Земле, батальон следует экипировать стандартным земным оружием и использовать как регулярную воздушно-десантную пехоту.

- Боже милостивый, - прошептал Майк.

Предстоящее сражение станет, без сомнения, кровавой баней даже для отрядов в бронескафандрах. Участвовать в нем в качестве легковооруженных пехотинцев будет самоубийством.

Генерал снова холодно улыбнулся.

- Нет слов, насколько я согласен с вами. Поверьте, я отговорил подполковника от этой концепции, когда закончил с ним разговаривать.

До того, как часть всего этого выплыла наружу, я написал Джеку Хорнеру личное послание. Он ответил, что ваша единственная проблема заключается в необходимости кому-то держать вас на коротком поводке. Но если для решения проблемы нужен бульдозер, то мне достаточно просто спустить вас с этого поводка. Вот почему мы ведем эту беседу.

Так вот, думаю, я внушил подполковнику Янгмэну все, что нужно. Я не приказывал ему использовать вас в процессе подготовки. Поэтому если он не свяжется с вами в течение недели, сообщите на мой ПИР. Я нанесу неожиданный визит и задам вопрос про "эксперта ГалТеха, как там его?" Ясно?

- Как божий день, сэр.

- Если я почувствую необходимость, я дам вам карт-бланш. При этом я буду вынужден снять подполковника. У меня нет никого ему на замену, кому я доверяю и кто потратил хоть сколько-нибудь времени на изучение скафандров. Вы представляете последствия назначения капитана типа, скажем, Брэндона, командовать батальоном.

- Да, сэр. - Майк почувствовал слабость в коленях. Кадровые и политические зануды в Вашингтоне взовьются до небес. Последствия для ГалТеха, и так уже имеющего дурную репутацию за продавливание условий и навязывание соглашений, могут оказаться похуже, чем потеря батальона.

- Спасибо, что заглянули, лейтенант. Этого разговора у нас не было. Этот отсек самоуничтожится через тридцать секунд. Вы заблудились.

- Так точно, сэр. А где это я, собственно?

Кэмп-Макколл, Северная Каролина, Сол III.

25 июля 2002 г., 09:17.

- Добрый день, ганни, садитесь.

Подобно множеству зданий, как грибы выросших для покрытия увеличившихся военных потребностей, совмещенная квартира-кабинет командира роты представляла собой девятнадцатиметровый прицеп-трейлер. Офис занимал один конец, жилая часть другой. Помимо прочего, такое размещение означало, что разбухавшему офицерскому корпусу можно было выделить на одну настоящую квартиру меньше. Командир был призванным вторым лейтенантом и единственным офицером учебной роты.

Благодаря новому-старому взгляду на дисциплину и нехватке офицеров в тренировочном лагере сузившийся было за прошедшее десятилетие разрыв между офицерами и рядовым составом начал снова увеличиваться. Несмотря на то что их командир был в целом неплохим, хотя и туповатым младшим лейтехой, в глазах новобранцев он сидел по правую руку бога. Богом, естественно, был командир батальона.

Комендор-сержант Паппас и другие сержанты поощряли такое мировоззрение; удерживать подопечных в рамках становилось все труднее. Не только потому, что требовалось обучаться радикально новым методам. Нависшая над Землей угроза расшатывала устои на всех уровнях. Хотя престиж солдат Ударных Сил был высок, напряжение от неизвестности места будущего назначения, от незнания того, будешь ли ты, подобно бойцам Национальной Гвардии, непосредственно защищать свой дом и семью, вызвало увеличение числа дезертиров в учебных ротах Ударных Сил.

Многие годы Вооруженным Силам США не приходилось сталкиваться с проблемой дезертирства. До Паппаса дошел слух, что в уже сформированных частях дела обстояли еще хуже. Там солдаты будто бы дезертируют, прихватывая оружие и снаряжение, и возвращаются домой защищать свои семьи. Семьи будто бы прячут и их, и украденное снаряжение от властей. Что будет в отдаленной перспективе, никто не знал.

Таким образом, по необходимости пришлось этого симпатичного кретина вознести на пьедестал. Временами по какому-то таинственному капризу странного явления, называемого искусством руководства, простого похлопывания по плечу или строгого взгляда редко появляющегося командира оказывалось достаточно, чтобы новобранец не дал деру. Когда они закончат учебку, то ответственность за них будут нести уже другие.

- Ганни, - продолжал лейтенант, когда громадный Паппас осторожно опустился в хлипкое вращающееся кресло, - у нас еще одно изменение по ходу. Отныне все подразделения по окончании базового учебного курса будут целиком отправляться к местам постоянной дислокации. Продолжать индивидуальное обучение и отрабатывать групповые действия они будут уже там. Туда же будут направляться и бронескафандры.

- О'кей, сэр. Я скажу парням. - Паппас терпеливо ждал. Иногда командиру требовалось некоторое время, чтобы вспомнить следующий пункт. Однако сегодня он, похоже, заранее сделал пометки.

- Ага, так, дальше - Лейтенант хмыкнул, посмотрел в записи и продолжил: - У нас забирают часть кадров. Лично вас направляют первым сержантом в бывшую воздушно-десантную часть, которая станет подразделением Бронированных Боевых Скафандров.

- Вы отправляетесь со своим взводом в Индианатаун-Гэп для прохождения подготовки. Назначение, разумеется, постоянное. Полагаю, к вам присоединятся и другие отряды.

Вот дерьмо. Этот взвод? - подумал Паппас, мысленно перебирая характеры, для которых он только что стал главным сержантом.

- Есть, сэр. Вы останетесь нашим командиром? - Только не это, нет, нет, нет, нет!

- Нет, мое присутствие здесь считается критически важным, черт бы их побрал. Бог знает, когда я получу направление в боевые части, - сказал тучный офицер, нервно поправляя форму.

Никогда, если это будет зависеть от командира батальона.

- Это все для меня?

- Не совсем. Управление подготовки Наземных Сил решило сократить цикл обучения, поэтому он завершится через две недели вместо четырех, и выпускное тестирование проводиться не будет. Подразделение начнет готовиться к переброске на следующей неделе, и вы присоединитесь к ним. Транспорт будет организован, но неизвестно, когда вас укомплектуют остальным сержантским составом. Офицеры, разумеется, должны будут уже ждать вас.

- Понятно, сэр, - сказал Паппас, фразы "должны будут" и "разумеется" вызвали у него дурное предчувствие. - Приказ выступать скоро поступит?

- Ну, в данный момент я передаю устное распоряжение готовить ваш взвод и роту в целом к отправке. Детали утрясите с первым сержантом.

- Есть, сэр.

- Можете идти.

Орбита, Дисс IV.

23 апреля 2002 г., 22:33 по Гринвичу.

Жаркий засушливый Дисс доказывал лейтенанту О'Нилу, что перед галактидами стоит проблема перенаселения. Он состоял из трех чрезвычайно огромных континентов, суша занимала около шестидесяти процентов поверхности, ограниченное количество дождей выпадало на побережьях, примерно как в Сахаре, а обширные гористые пространства в глубине материков были суше Долины Смерти.

Хотя экология морей была чрезвычайно сложной, доминировали представители семейства многощетинковых с упругим полимером сложного строения, заменяющим хитин. Экология суши практически отсутствовала. Взамен берега усеивали мегаполисы индоев и дарелов, их щупальца протягивались в глубь континентов от дающего жизнь моря. Галактическая техника легко извлекала пресную воду и питательные вещества из кишащей планктоном морской воды. Очевидно, от жизни индоям требовалось лишь немного пищи, немного воды и сырья.

Подобные миры служили фабриками мирной и спокойной Галактической Федерации. С миллиардами день и ночь занятых рабским трудом индоев и горсткой дарелов, снимающих сливки. Спокойные миры демократической Галактической Федерации, заполненные мирными и робкими маленькими существами, единственной потребностью которых было служить. Крепостные с песнями работают на полях, а хозяева дарелы окружают их любовью. Майка тошнило от галактической политики, но еще сильнее от того, что делали послины.

Благодаря галактическим технологиям, высокому репродуктивному темпу и скромным потребностям численность индоев достигала двенадцати миллиардов и продолжала расти до прибытия послинов. Сейчас население составляло пять миллиардов и быстро сокращалось. Один континент был захвачен полностью, один совершенно не тронут. Третий был почти захвачен, кроме клина в северо-западной части. Как и галактидов, послинов не интересовали внутренние районы.

Майк стоял на виртуальном гребне в острие этого клина, уходящего в глубину материка, и смотрел в долину, дно которой волновалось и шевелилось, словно тент на ветру. Послины приближались, и Второй батальон Триста двадцать пятого полка легкой пехоты готовился их встретить.

Первым вступил в бой разведвзвод батальона, выскочив из удобного перпендикулярного ущелья и открыв огонь из гравивинтовок. Когда серебряные молнии соединили их с массой послинов, передние ряды начали взрываться. Несущиеся капли прожигали воздух, за ними тянулись полосы серебряной плазмы. При попадании в цель их кинетическая энергия передавалась тканям и жидкостям тел послинов. От полученного импульса тела передовых рядов становились живыми бомбами, когда кровь обращалась в пар и гидростатический удар превращал окружающие ткани в раскаленную плазму. Дробинки обедненного урана, разогнанные до долей скорости света, обладали поражающим фактором гиперскоростных гранат.

Майк с трудом различал разведчиков. По приказу командира батальона броню покрасили из баллончиков в коричневый цвет с темными пятнами, под цвет ландшафта. Однако когда Майк настроил сенсоры на длину волны зрения послинов, химикалии земных красок начали флуоресцировать под лучами высокой энергии главного светила Ф-2 системы Дисса. Он передал настройки своих сенсоров некоторым из наблюдателей как раз в тот момент, когда послины открыли ответный огонь.

Поскольку разведчики не начинали стрельбы до того, как послины приблизились на пятьсот метров, поскольку они светились под ультрафиолетовым излучением, словно лампочки в темной комнате, поскольку они выскочили на совершенно открытую местность вместо стрельбы из укрытия и поскольку четыре тысячи послинов в переднем ряду открыли огонь по тридцати целям, только благодаря чуду изумительной конструкции брони первым залпом были убиты всего девять разведчиков. Остальных просто отшвырнуло назад ударом массы гиперскоростных дробин, и они сломя голову удирали в ущелье.

Подавив огонь, послины рванулись вперед, словно бросившиеся за добычей львы, и оказались на расстоянии двухсот метров, прежде чем возобновилась беспорядочная стрельба. На такой дистанции, несмотря на то что несколько оставшихся в строю разведчиков не жалели патронов, огонь был опять подавлен и позиция захвачена за секунды.

Выше по долине рота "Чарли" открыла огонь из длинноствольных винтовок и пулеметов с тысячи метров. Гранаты бронескафандров и мины ротных стомиллиметровых минометов начали падать в массу послинов. Гранаты и мины пробивали широкие дыры в рядах наступавших, словно брошенный в пруд камень, затем ряды над павшими смыкались, и вся масса продолжала напирать вперед. Линии серебряного огня отбрасывали двоих-троих глубже назад, но собственное давление орды гнало ее вперед на пули, и она растекалась в стороны, на фланги растянутого фронта роты. Когда часть огня сместилась вбок для защиты флангов, его плотность уменьшилась, и орда стала продвигаться вперед быстрее поверх лежащих снопами трупов. Но послины свято придерживались принципа "мотовство до нужды доведет", и тела исчезали, задние ряды подбирали их и разделывали, готовя еду про запас.

Без пауз или колебаний неутомимый враг рысью продвигался вперед к осажденной роте. Иногда, чисто случайно, мина или граната убивала бого-короля. Толпа вокруг него начинала метаться на короткое мгновение, затем, когда вассальная зависимость переходила к другому бого-королю поблизости, наступление продолжалось.

Наконец поредевшая масса, первоначально около трехсот тысяч особей, приблизилась на дистанцию, когда неприцельная стрельба начала сказываться на роте. В соответствии с планом рота стала повзводно отступать, два взвода прикрывают отход третьего. Тут возникла другая проблема.

Во-первых, когда один взвод прекращал огонь перед отходом, отступление и снижение плотности огня побуждало орду бросаться вперед. При виде отступающего взвода у нормалов возникал инстинкт преследования, а послины, очевидно, никогда не слышали о том, что от огня надо прятаться. Во-вторых, рывковый по своей природе маневр осуществлялся медленно, координировать его было трудно. Комбинация этих факторов послужила причиной того, что третий взвод был опрокинут во время второго отхода, когда попытался остановиться для прикрытия первого взвода.

В этой точке первоначальный план, задуманный как повторение Каннского охвата во Второй мировой, полетел ко всем чертям, и ротам "Альфа" и "Браво" приказали оставить позиции на вершине гряды, спуститься в долину и прикрывать отход роты "Чарли". Отряд огневой поддержки батальона получил приказ покинуть вершину и открыть огонь из своих мощных тераваттных лазеров.

Смышленый бого-король в задних рядах заметил неуклюже двигающихся солдат, которые волокли громоздкие лазеры вниз по склону, приказал своему феоду открыть по группе беглый огонь и перебил лазерный взвод батальона. Когда убили капитана Райта из "Альфы", секундная неразбериха позволила группе преследующих послинов проскочить на плечах роты "Чарли". Фланговый огонь этой группы, примерно двести нормалов и бого-король, уничтожил второй взвод "Альфы", и вся масса послинов бросилась в брешь, опрокинув центр батальона. Кентавры набрасывались на солдат, сдирали с них сверкающие бронескафандры и разделывали их на праздничное барбекю. До гребня ясно доносились гиканье и победные крики.

- Да, - сказал генерал Хаусмэн по каналу наблюдения, - это было... у меня нет слов.

- Очень быстрый способ растратить миллиардный кредит, сэр? - сострил Майк.

- Наихудшее поражение со времен матча команды Камберлендского колледжа против Университета Джорджии? - спросил его начальник штаба, генерал Бриджес.

- А? - произнесло несколько голосов, среди них и генерал Хаусмэн.

- 222:0 в пользу Университета, - сказал Ворчащая Развалина.

- Отключить виртуальную реальность, - услышали они подполковника Янгмэна на командирской частоте.

Образы долины, дыма, пыли и пирующих послинов исчезли, уступив место огромному грузовому трюму, усеянному совершенно неповрежденными бронескафандрами, застывшими в разных позах.

- ПИР, подключи подполковника Янгмэна и майора Нортона к этому каналу связи, - приказал генерал Хаусмэн. - Подполковник Янгмэн, майор Нортон, слушайте. Я хочу иметь первые доклады на столе начштаба завтра к двенадцати ноль-ноль. Разбор полетов назначаю на шестнадцать тридцать. О'кей, вам надрали задницу, но вы исправляетесь. Послезавтра повторим, по городскому сценарию. За работу. Конец связи.

- Господи, - продолжал он по внутренней частоте, - надеюсь, на Барвоне дела обстоят лучше.

Провинция Тткпт, Барвон V.

25 февраля 2002 г., 12:28 по Гринвичу.

- Сержант, у тебя есть патроны на девять миллиметров? - спросил Трэпп, тщательно прицелившись в послина с дробовиком, бредущего по болоту. Давно рухнувший массивный лесной гигант почти весь скрылся в грязи, наружу выглядывал только широкий комель с торчащими корнями. Два земных солдата спрятались за ним в ожидании кентавров.

- Нет, - буркнул Мосович, зубами затягивая узел бинта на левом плече. Дробинки прошли так близко, что чуть не оторвали ему левую руку и сорвали рацию с бедра. Хорошо, что это была не граната.

МП-5 прошипел легкое "пфут", и послин ткнулся рылом в пурпурную жижу.

- Что ж, похоже, пришло время рукопашной.

- Надеюсь, что нет. У меня только один. Держи, - сказал Джейк, бросая Трэппу свой кольт сорок пятого калибра. - Все, что есть...

Патроны пятидесятого калибра давно закончились, но были потрачены не зря. Крупнокалиберная винтовка представляла единственное оружие, способное остановить блюдца бого-королей. После первой недели бого-короли поняли, что от погони лучше держаться подальше.

Трэпп и Мосович усеивали свой след телами послинов. Два эксперта по убийствам использовали все средства из своего арсенала за прошедший месяц, пока удирали от мстительных обитателей Объекта Б, но положение начинало походить на последнее утро в Аламо.

- Хрен с ним, это лишь пули, - философски заметил "котик". - Ты справишься одной рукой с "уличным подметалой"?

- Я немного могу действовать левой, и она только поддерживает. - Джейк посмотрел в направлении, откуда они пришли, и положил дробовик на искривленный корень. Он быстро проверил, не забит ли ствол.

- Я уложу первого, кто появится, затем, когда они рассыплются, мы отходим. Взрывчатка осталась?

- Только гранаты, - сказал Трэпп. - И я хочу их сберечь.

- Зачем? О'кей, приготовься. - Кусты на другом конце поляны зашевелились.

- С чем? - пробормотал Трэпп, повесил МП-5 на плечо и достал несколько фугасных гранат. Поражение осколками было минимальным из-за грязи, но ударная волна в жидкости действовала очень эффективно. - А, ладно.

Группа из пяти послинов выскочила из-за папоротников и понеслась через поляну. Выстрелы Мосовича свалили четырех, но другая небольшая группа атаковала чуть в стороне. Ни одна из групп не стреляла, намереваясь сойтись в рукопашной, несмотря на огонь. Пока Мосович разворачивался к новой группе, Трэпп швырнул гранаты. Одна упала точно посреди второй группы, но другая отклонилась в полете и упала дальше радиуса поражения. Когда обе гранаты взорвались и одна полностью уничтожила вторую группу, отряд численностью со взвод бросился в атаку сбоку поляны.

Мосович переключился с одиночных выстрелов на огонь очередями, когда кентавры приблизились. Трэпп бросил еще три гранаты, но горстка оставшихся послинов быстро сократила дистанцию, и пришло время рукопашной схватки.

Трэпп крутанул МП-5 и истратил три последних патрона на три выстрела в голову, когда послины подошли слишком близко, чтобы "морской котик" мог промахнуться. Он швырнул уже бесполезное оружие во врагов и вынул нож. Он изучил физиологию убитых ими послинов. Оказалось, что грудь покрывала надежная костяная броня, поэтому в случае рукопашной схватки он планировал зайти сзади. Теперь все зависело от того, кому улыбнется госпожа удача.

Затвор дробовика Мосовича остался в заднем положении, и он понял, что ему конец. Минимум шесть послинов еще держались на ногах, и он пожалел, что отдал Трэппу свой кольт. Он достал нож и вышел из-за комля. Кентавры обнажили свои метровые клинки.

Когда они ринулись вперед, Трэпп ухватился за выступающий корень и с размаху нырнул в жижу. Когда оставшиеся послины подскочили к раненому сержант-майору, увенчанная сталью рука взметнулась из грязи и вспорола брюхо последнему. Покрытая грязью фигура выскочила из болота и скользнула на спину следующего послина, так что он даже не успел взбрыкнуть. Молниеносно, почти незаметно для глаза, сверкнула сталь. Когда практически обезглавленный кентавр рухнул в грязь, остальная группа повернулась к ловкому нападавшему, но он снова исчез в трясине.