последствия, чем изъятие мужчины.
снова сплетались в странные, нелепые и чем-то забавные образы. Улыбающееся
лицо Нойс было совсем близко. Ее голос доносился до него, как легкое
дуновение ветерка:
вымолвить. Сделай меня Вечной.
Вечность не забава и не развлечение для скучающих особ. Мы работаем дни и
ночи. Мы осуществляем величайшую миссию. Мы изучаем до малейших
подробностей все Времена с основания Вечности и до последних дней рода
человеческого и рассчитываем неосуществленные возможности, а число их
бесконечно, но среди них нам надо отыскать самые лучшие, а затем мы ищем
момент Времени, когда ничтожное действие превратит эту возможность в
действительность, но и лучшая действительность не предел, и мы снова ищем
новые возможности, и так без конца, с тех пор, как в далеком Первобытной
24-м веке Виккор Маллансон открыл Темпоральное поле, после чего стало
возможным основать Вечность в 27-Ш, таинственный Маллансон, который взялся
неведомо откуда и практически основал Вечность... и новые возможности... и
так без конца... по кругу... вечно... снова и снова..."
становились, все причудливее и фантастичнее, вдруг безумная догадка
ослепительной вспышкой взорвалась в его мозгу... и погасла.
унесло течением. Мятный напиток? Нойс была уже совсем рядом, так близко,
что лицо ее казалось ему светящимся туманным облаком. Он чувствовал легкое
прикосновение ее волос к своим щекам, теплоту ее дыхания. Он должен был
отодвинуться, встать, уйти, но - странно, почти невероятно, - ему не
хотелось отодвигаться.
сердца почти заглушали слова. Ее влажные губы были слегка приоткрыты. -
Сделай меня Вечной!..
всякое значение. Мир исчез в языках пламени.
ужасным, как представлялось ему прежде. И это явилось для него пугающим и
радостным откровением.
глазами, а он, задыхаясь и дрожа от непривычного счастья, неумело гладил
ее влажные черные волосы.
женщиной со своей отдельной, непонятной ему жизнью. Странным и неожиданным
образом она сделалась частью его самого.
ни малейших угрызений совести. Только мысль о Финжи пробудила в нем
сильное чувство. Он упивался своим торжеством!
бездумная легкость постепенно рассеялась, но ощущение необычности
происходящего никак не покидало его. В первый раз за всю свою сознательную
жизнь он лежал в постели с женщиной.
позволяло различить рядом ее силуэт. Он мог бы даже коснуться ее тела -
стоило только протянуть руку, - но он не смел пошевелиться, боясь
разбудить ее.
только сон, ее сон, и ему стало страшно, что она может проснуться и все
исчезнет.
хоровода, кружившегося недавно в его мозгу...
гранью рассудка, как они пришли ему в голову? Он попытался припомнить их и
не смог. И внезапно стремление вернуть эти мысли поглотило его без
остатка, сделалось для него важнее всего на свете. Хотя он и не помнил
никаких подробностей, им овладела твердая уверенность, что на какое-то
мгновенье ему открылось нечто очень важное.
ощущение легкости, какое бывает у человека в полусне, когда мозг не скован
логикой и внутреннему взору открываются недоступные наяву перспективы.
я думал о Реальности и Вечности... да, и еще о Маллансоне и Купере..." Он
вдруг замер. Почему он вспомнил об Ученике? При чем тут Купер? Он не думал
о нем тогда.
сдвинул брови. Что скрывается за всем этим? Что именно пытается он понять?
Откуда в нем это непреодолимое стремление что-то вспомнить?
отсветом недавней вспышки, и он уже почти вспомнил.
Пусть она придет сама. Пусть придет сама!
его жизни, к нему пришла невероятная догадка, которую в другой, менее
безумный миг он отбросил бы без всяких колебаний.
сотни странных и непонятных вещей, которые иначе оставались просто
Странными и непонятными.
проверить, но в глубине души он был уже совершенно убежден, что разгадал
страшную тайну, которую ему никак не полагалось знать.
обычному счету Времени его отделяли от нее почти двести тысяч лет. Он
находился в Секторе 2456-го Столетия, пытаясь с помощью лести, уговоров и
неприкрытого шантажа выведать участь, уготованную Нойс Ламбент в новой
Реальности.
того, оно граничило с преступлением. Харлана это не трогало. В своих
собственных глазах он давно уже стал преступником. Было бы просто глупо
скрывать от себя этот очевидный факт. Новое преступление уже ничего не
меняло, зато в случае удачи он выигрывал многое.
голову не пришло подыскать более мягкое выражение) он стоял у выхода из
Вечности перед незримой завесой Темпорального поля, отделявшей его от
2456-го. Выйти из Вечности в обычное Время было неизмеримо сложнее, чем
пройти через ту же завесу в Колодец Времени. Необходимо было с очень
высокой точностью установить на шкалах приборов координаты соответствующей
точки земной поверхности и требуемого момента времени. Но, несмотря на
огромное внутреннее напряжение, Харлан работал с легкостью и уверенностью,
говорящими о большом опыте и природном таланте.
Социологом изучал этот зал на экране Хроноскопа. Вой, конечно, сидит
сейчас у этого же экрана, наблюдая в полной безопасности, как Техник
совершает свой Акт Воздействий.
пространственно-хронологическая Инструкция разрешала ему использовать
только 110 минут, оставшиеся 46 минут представляли собой обычный
сорокапроцентный "запас". "Запас" давался на случай крайней необходимости,
но пользоваться им не рекомендовалось, "Пожиратели Запасов" недолго
оставались Специалистами.
Наручный генератор Поля окружал его облаком Биовремени - образно
выражаясь, эманацией Вечности - и защищал от любых последствий Изменения
Реальности. Сделав шаг вперед, Харлан снял с полки маленький ящичек и
переставил его на заранее выбранное место на нижней полке.
делом, как войти в комнату через дверь. Постороннему зрителю в этот момент
показалось бы, что Харлан попросту исчез.
роли в судьбах мира. Несколько часов спустя капитан космолета протянет за
ним руку и не найдет его. Полчаса уйдут на розыски, а тем временем
сломается двигатель, и капитан потеряет самообладание. В порыве гнева он
решится на поступок, от которого воздержался в предшествующей Реальности.
В результате важная встреча не состоится; человек, который должен был
умереть, проживет годом дольше; другой же, наоборот, умрет несколько
раньше.
и шире, пока не достигнут максимума в 2481-м столетии, через двадцать пять
веков после Акта Техника. Затем интенсивность Изменения пойдет на убыль.
Теоретически оно никогда не станет равным нулю, даже через миллионы лет,
но уже через пятьдесят Столетий его нельзя будет обнаружить никакими
Наблюдениями. С практической точки зрения этот срок можно считать верхней
границей.
затрагивали не только материальные объекты, но и мозг человека, его
память, и только Вечные взирали со стороны на происходящие перемены.