Остен расправил плечи под тесноватым комбинезоном. - Тут слишком много
незнакомого нам, и мы не можем всегда держаться вместе. Что-то
неправильное в этих туземцах, мы должны перебить их всех, а из одного
извлечь правду.
Они не хотят, чтобы мы его знали. Не может быть такого сложного языка, как
у них. Когда они не хотят отвечать на вопрос, они просто говорят этому
слабоумному Эвери "Versteh nicht" <не понимаю (нем.)> или говорят ему
ерунду, а он считает это новой штукой их языка. Нет, они заговорят,
конечно, если мы заставим их это сделать.
легче было бы свернуть на юг и идти на север вдоль берега. Я думаю, что
этот разговор об опасной территории, которую мы должны обойти, вздор,
обман.
обратились именно ко мне?
слаб, а Гуммус-луджиль откажется помочь мне только потому, что это моя
мысль. Только мы с вами можем что-нибудь сделать.
покалывала. - Может быть, я и смог бы вам помочь. Но я не хочу
вмешиваться. Вполне вероятно, что рорванцы намерены убить нас. Это самый
легкий путь отвратить внимание людей от их планеты. Если "Хадсон" также не
вернется, третьей экспедиции, по всей вероятности, не будет; вероятно, на
это и надеются туземцы. Но не забудьте, им нужно уничтожить и основной
лагерь, а там из-за нашего исчезновения вдвойне встревожатся. А
космический корабль - как насчет него? Как они добрались до "Да Гамы"? Он
до сих пор должен был находиться на орбите, даже если им удалось
уничтожить всех высадившихся людей...
них есть свои космические корабли.
дураком!
сказал:
вместе, но если вы будете так... Не думали ли вы, что эти мушкеты могут
быть частью игры? Если мы будем думать, что у них нет ничего лучше, то не
будем их опасаться.
должны охотиться.
вновь останавливались они и осматривали горную местность в полевые
бинокли. Сухой снег скользил по острым склонам, но нигде ни признака
жизни. Торнтон чувствовал сильный голод и сдерживал тревожное чувство.
Сейчас не приходится жаловаться на отсутствие мяса.
открывает возможности для самых дурных предположений. Если они близки к
межпланетному уровню технологии, они могли обнаружить "Хадсон" при его
приближении; к тому же на своей экваториальной орбите он неоднократно
пересекал диски Сестры и солнц, даже в маленький телескоп его легко
заметить. Если даже рорванцы находятся на уровне порохового оружия, у них
все равно могут быть телескопы. Но если технология у них развитая, они
могут жить под землей, синтезируя себе пищу; этот обычай мог возникнуть в
период атомных войн. Они могут уничтожить и лагерь, и корабль несколькими
ракетами дальнего действия... Но почему они не сделали этого до сих пор?
Может, вначале хотят узнать как можно больше, в этом случае притвориться
примитивными туземцами - лучший способ избежать подозрений.
оставалось по-прежнему много вопросов, не имевших ответа. Однако вполне
возможно, что фон Остен прав. В таком случае - что делать? Выстрел из
атомного ружья уничтожит всех рорванцев в лагере. Может, одного оставить и
выпытать у него все. Комиссары научили человечество, как надо добывать
сведения у существа, способного испытывать боль. Сообщение по радио,
быстрый возврат в лагерь, эвакуация всего персонала на "Хадсон" и уход в
глубокий космос - а что дальше? Троас по-прежнему останется загадкой. Он
не сможет увидеть, как Солнечный патруль осуществляет карательную операцию
- однако она произойдет. От нее нельзя отказаться, иначе в один прекрасный
день рорванцы обрушатся с неба на Землю.
неспровоцированное убийство, он, несомненно, обвинит их в уголовном
преступлении, когда они вернутся в Систему. Лоренцен, хоть и неохотно,
поддержит его. Гуммус-луджиль займет неопределенную позицию... А как
Гамильтон? Капитан сможет заковать их или оставить в качестве наказания
здесь; никакие чувства не останавливали его при выполнении долга, как он
его понимал.
останавливаться перед мятежом и уничтожить всех этих людей, кто не
поддержит его. А это, несомненно, будет означать суд по возвращении в
Систему, тюрьму, психиатрическое изменение структуры мозга... жена и дети
Торнтона будут плакать одни в своем доме на Марсе и с еще большей
гордостью держаться перед лицом соседей.
чужаков душа; в любом случае они язычники...
выдержать, прежде чем он примет решение. Но он знал, что решение
обязательно будет принято.
перегнувшись через край обрыва, на них смотрела рогатая голова - добыча!
Торнтон отчаянно бросился бежать, перепрыгивая через камни и балансируя на
краю обрыва. Ледяной воздух обжигал ему легкие, но он должен был схватить
животное, прежде чем оно упадет.
за скалы. Фон Остен шумно дышал рядом, единственная точка опоры. Все равно
что взбираешься на высокий забор. Они достигли вершины.
случилось, он ощутил лишь падение, что-то острое резануло его по спине и
разрезало кожу, он услышал свист воздуха и скрежет скал мимо ушей, затем
грохот и тьма.
зрение прояснилось, он сел, придерживая голову, которая, казалось,
раскалывалась.
марсианина, когда тот был без сознания, и не нашел серьезных повреждений.
из носа шла кровь, на теле было множество синяков, сколько - он не мог
сосчитать. Но -
людей. Мне кажется, мы пойманы здесь.
стороной ямы около шести метров глубиной и четырех шириной. Животное,
которое они застрелили, находилось на противоположной стороне, а они, к
несчастью, угодили в яму. Стены ее были почти отвесными, сглаженными за
столетия ветром, морозом и тающим снегом; маленькое отверстие в дне ямы,
очевидно, служило для отвода воды.
меньше, сделал несколько яростных попыток выкарабкаться, но в конце концов
вынужден был от них отказаться. Без инструментов и оборудования ничего
нельзя было сделать.
знать...
заманить нас в ловушку. Gott in Himmel! <Боже небесный (нем.)> - фон Остен
погрозил кулаками небу.
стал молиться. Он не просил о помощи; живет он или умрет - все в воле
господа. Окончив молитву, он почувствовал себя спокойнее.
он. - Они приблизительно знают, куда мы пошли.
холоде не продержимся. - Фон Остен обхватил себя руками и вздрогнул.
снежный обвал. Однако пока стрелять не нужно, все равно в ближайшие часы
нас искать не будут. А сейчас разорвите, пожалуйста, пакет первой помощи и
перевяжите мне спину.
стало холоднее. Тени начали заполнять яму, воздух был похож на густую
жидкость. Внизу не было ветра, но люди слышали его тонкий холодный свист