изображают церковные книги, не живым воплощением Создателя
Вселенной. Была бы жизнь на Земле лучше, если бы люди не
следовали его заветам?
вздохнул, поднялся и пошел по дороге. Солнце появилось
из-за горизонта. Вскоре к Хэйвигу присоединилась группа
людей. Большинство из них встали затемно. Они прибрали в
доме, приготовили пищу, сделали все дела, так как завтра
была суббота. Бородатые мужчины в лохмотьях подгоняли тощих
ослов, нагруженных товарами. Дети, едва начавшие ходить,
перебирали зерно возле шатров, а те, что были чуть постарше,
выгоняли овец на пастбище. Хэйвиг шел по дороге, и вместе с
ним шли к городу шейхи, священники, бродяги, крестьяне,
какие-то полупьяные девицы, два торговца из Анатолии в
широкополых шляпах. И вдруг он услышал топот копыт и лязг
железа. Это проехал отряд римлян, возвращающийся в город
после ночного патрулирования.
эту сцену. Она была гораздо менее красочна, чем вы можете
вообразить, вы, живущие в мире анилиновых красителей. Ткани
тогда были в основном серого, тускло-коричневого, грязно-
голубого тонов. Но шум стоял невероятный. Пронзительные
вопли, смех, ругательства, обрывки песен, звучание
музыкальных инструментов, шарканье ног, скрип колес, стук
копыт, лай собак, блеяние овец, фырканье верблюдов - и над
всем этим птичьи трели. Эти люди не были чопорными
англичанами: они при разговоре отчаянно жестикулировали,
рубили воздух ладонями, хлопали друг друга по спине или по
плечу, стискивали зубы, хватаясь за кинжалы, чтобы через
секунду, отбросив свою ярость, залиться жизнерадостным
смехом. А запахи! Едкий лошадиный пот, пот людей, дым
угасающих костров, запахи готовящейся пищи, запах навоза,
запах седельной кожи, нагретой на солнце. Хэйвиг ненавидел
это время, когда в живых людей вбивали гвозди, но, наблюдая
жизнь простых людей, он не испытывал ни омерзения, ни
презрения.
еще сильнее.
Он повернулся и увидел невысокого широколицего человека,
одетого так же, как и он, тоже безбородого, с короткими
волосами и светлой кожей.
шум толпы, он спросил:
века, но Хэйвиг, изучавший как классическую, так и
вульгарную латынь, понял его.
чувство реальности. Пришел конец его поискам!
местности. Он оставил голову непокрытой, чтобы можно было
видеть его волосы и нордические черты лица. Иерусалим в те
годы был достаточно космополитичен. И в нем свободно могли
жить иностранцы. Хэйвиг надеялся, что его собратья узнают в
нем одного из них, узнают человека, чуждого этому времени.
И вот его надежда сбылась.
из Варшавы 1738 года, Хуан Мендоза из Тихуаны 1924 года и
те, кого они нашли.
века, который прибыл сюда, чтобы с помощью меча освободить
Спасителя, когда тот понесет свой крест на Голгофу. Его
спас Красицкий за мгновение до того, как римский легионер
готов был выпустить ему кишки. Он ошеломил брабантца
вопросом: "Откуда ты знаешь, что этот человек - твой
Господь?" Был там и седобородый монах-ортодокс, говоривший
только на непонятном языке и отзывающийся на имя Борис.
Видимо, он прибыл из семнадцатого века. И тощая женщина,
которая сидела, не поднимая глаз от своей миски, и говорила
на языке, которого никто не мог понять.
Красицкий. Говорили они по-английски. - Мы встретимся в
понедельник, а потому хм, после Вознесения. Предположим,
что они найдут еще несколько путешественников, но все же вас
будет слишком мало, чтобы мы могли надеяться совершить
что-либо существенное.
грязных коврах, и пили из глиняных чашек, которые
мальчик-слуга наполнял из бурдюка. Вокруг бурлил Иерусалим.
О Святая Пятница?
и свою эпоху ради Французского Просвещения. Шепотом он
сообщил, что его партнер Мендоза - гангстер. Вернее, он
сказал "наемник", но смысл этого слова Хэйвигу был понятен.
"Мне лично плевать на то, что какого-то еврейского плотника,
страдающего манией читать проповеди, казнят на кресте, -
сказал он, ухмыляясь. - Но ты относишься к этому иначе, да?
Что ж, по крайней мере, среди нас появился один разумный
человек".
время достаточно сесть на самолет - и ты здесь через
несколько часов. А в другие эры это связано с большими
трудностями. Мы читали о средневековых пилигримах. Но
сколько их погибало в пути? Кроме того, некоторых
путешественников во времени нам просто не найти, так как они
не желают быть найденными. А может, они даже не
подозревают, что есть подобные им, которые ищут их.
на полупьяного Конрада, грязного Бориса, неизвестную
сумасшедшую женщину и думал: "Естественно. Нельзя же было
ожидать, что дар путешествия во времени будет распределяться
выборочно. Нет, им обладают люди самого разнообразного
интеллекта и направлений ума. С какой стати я решил, что
представляю собой нечто необычное, специфическое?"
Красицкий. - Нас слишком мало. - Он хлопнул Хэйвига по
колену. - О Святая Богородица, как обрадуется Сахэм, когда
узнает, что мы нашли тебя!
третьего века и авантюрист из Ионии второго века после
Рождества Христова: Сказали еще об одной женщине, видимо,
коптской христианке, но она скрылась, прежде чем ее успели
задержать.
Пятидесятницы, затем отправились в двадцать первый век.
осталось, кроме костей и отдельных остатков зданий. По тут
их ждал самолет - остроносый, с вытянутыми назад крыльями, с
атомным реактором. Видимо, командование так и не успело
ввести этот военный корабль в действие, застигнутое врасплох
нападением противника.
Штаб-квартира была устроена на месте павшего когда-то
Висконсина. Да, они позволили мне забрать хронолог оттуда,
где я его спрятал. Хотя они никак не могли понять, зачем он
мне нужен. Сами они для определения точного времени
пользовались маяком. Хотя и не любили долгих путешествий в
прошлое, так как это укорачивало длительность жизни.
только-только начала возобновляться. Все селения, в том
числе и наша штаб-квартира, были под сильной охраной, так
как в любую минуту могли подвергнуться нападению бандитов и
мародеров...
довольно значительными. Почва оправилась от загрязнения и
начала плодоносить, что способствовало росту населения.
Хлебные поля раскинулись по низким холмам под летним небом,
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Перумов Ник
Майер Стефани
Сапковский Анджей
Никитин Юрий